Моей жене, верной подруге и товарищу по жизни, Елене.
Я шел по городу, и весенний ливень хлестал меня по лицу - безжалостно и неумолимо. Впервые за много дней я шел один и тебя рядом со мной не было. Я шел по мокрому серому асфальту и струи дождя, казалось плакали вместе со мной, напоминая мне о моем одиночестве.
Ты ушла от меня... Я знал, что приду домой, открою дверь и никто не встретит и не согреет меня теплом своих глаз и рук. Дверь молчаливо распахнется и на меня повеет холодом одиночества и тоски, ибо ты ушла от меня...
Я твердо знал, что ты вернешься для того, чтобы сделать меня еще более счастливым, но сейчас тебя рядом не было. Я шел и вспоминал твое лицо, губы, глаза, вспоминал о том, что был силен и горд рядом с тобой, а сейчас, без тебя, я чувствовал себя слабым и беззащитным.
В последний раз я видел твое лицо в окне серого трехэтажного здания, и рядом с тобой стояли чужие мне люди в белых отутюженных халатах. Ты улыбнулась, помахала мне на прощанье рукой и исчезла где-то в глубинах бесчисленных коридоров. Бездушное зеленоватое стекло отражало грозовые облака, а я все стоял как завороженный под магическим окном, теша себя надеждой, вновь тебя увидеть. Но ты больше не появилась, и я пошел прочь с не проходящим чувством собственной неполноценности. Тебя не было рядом и это угнетало, хотя я знал, что это необходимо. Ведь ты ушла от меня туда, откуда начинает свой жизненный путь каждый из нас. Ты ушла, чтобы дать жизнь другому существу во имя продолжения жизни. Я уходил, твердо зная, что ты вернешься и вернешься уже мне одна, но на это нужно было время. И мне оставалось только одно - ждать. Всего лишь терпеливо ждать... Ждать, когда ты вернешься...
Весенний ливень хлестал меня по лицу, мимо торопливо тёк людской поток, стремясь поскорее укрыться от всепроникающего промозглого дождя в подъездах и подворотнях. А жизненное колесо продолжало свое вращение... Вечное колесо бытия, которое приводят в движение женщины-матери - великие труженицы нашего мира.
1983.