Гл.30
Уля незаметно наблюдала по сторонам, ведь в этом уголке живут и две её подруги, Вера со Светой, но вокруг ни единой живой души, и девушка, расчищая снег ногами, утопая в нём, продолжала свой путь к Варваре Ильиничне. Старушка находилась у себя во дворе.
"Ну слава Богу, хоть не кричать." - обрадовалась Уля.
- Баба Варя, можно вас на минутку? - окликнула она.
Пенсионерка кормила собаку, вернее, наблюдала за псиной, как тот жадно припал к горячей похлёбке, но услышав, что её зовут, обернулась и тут же радостно воскликнула:
- Уленька, а я ведь сразу тебя узнала, хоть и слепая. С возвращением! - от всей души приветствовала её Ильинична. - Какая ты стала королева! - восхищённо оглядывала она Улю с ног до головы, а потом примолкла, ждала объяснений, что привело девушку к ней.
- Бабушка Варя, я к вам с просьбой, выручайте! Собралась родителей одним блюдом порадовать, но для него нужны грибочки. Продайте пожалуйста, если у вас есть.
Пенсионерка замахала руками.
- Ну что ты, детка, за деньги и слышать не хочу, а выручить - выручу. Да их в этом году столько народилось, я не успевала собирать и перерабатывать. Ну чего же ты за двором стоишь, заходи, я чаем тебя угощу с хворостом.
Уля немного помедлила, она у родителей плотно покушала, но отказать доброй пенсионерке тоже не могла.
- Раздевайся, давай я твою шубейку на вешалке размещу. Вот так... Проходи, проходи к столу, я мигом чайник поставлю, заодно и поговорим. У меня для тебя есть новости.
Уля недоумевала, ну какие у бабы Вари могут быть для неё новости?
- Знаешь, а Верку, твою подруженьку, тоже ведь Васька бросил, как и Дашку Славка. Вот так-то... - прицокнула языком Варвара Ильинична.
- Вера тоже разошлась? - удивилась Уля. - А мама мне ничего не говорила.
- Ну, может не успела ещё... Так они, это Васька со Славкой, уже и других себе отыскали.
- Других?
- Ну да. Тут одна у Алексеевых гостила, их племянница. Разведённая, но детей нету. Вот Васька к ней и прибился. Пить бросил, похорошел. Верка ходила к мужниной любовнице с разборками, но ничего не выбила, и Васька с той уехал в город. У неё там квартира в общежитии. Ну и правильно, чего тут лишний раз нервы мотать?
- Ничего себе! - Уля была поражена, что за такой короткий срок произошло столько событий. - А насчёт Славки откуда знаете, он же к родителям подался?
Ильинична хитро улыбнулась.
- У меня там приятельница живёт, мы с нею вместе в больнице лежали. А осенью я навещала её на день Рождения, вот она мне всё и поведала, потому что знакома с этой семьёй. Ты, Уленька, не подумай, что я радуюсь, когда у людей горе. Я к чему... Они на тебя все нападали да без причины оскорбляли, ну а у самих что творится в личной жизни? Лучше бы у себя навели порядок, а потом за другими следили. Вообще, мне этот сыр-бор не понятен, если брать во внимание всю деревню. Уля, до тебя когда-нибудь доходили слухи, чтобы я с кем-то ругалась или, например, осуждала односельчан? Вот видишь... Но тогда я их всех, как понесла по кочкам, что они нынче, при мне совсем не поднимают тему об Уле Скворцовой.
Да как это так, лезть в чужую судьбу и давать свои советы?! Это же грех какой... Это значит - себя ставить выше кого-то, что в корне неправильно. Да и за что против тебя такое ополчение? Ты проворовалась или кого-то убила? Нет! В чём тогда дело? Уля, есть границы, которые нельзя переступать.
Уже дома, готовясь к завтрашнему празднику, Уля перебирала в уме сказанное бабой Варей. Она тоже людям не желала плохого и меньше всего своим подругам, но ведь пенсионерка во многом права. Надо сначала в своей семье разобраться, а потом уж учить тех, кто тебя окружает.
Так, за невесёлыми думками, девушка приготовила буженину и отставила её в сторону, а в глубокую сковороду положила кусочки свинины, сверху умастила кольца лука, затем солёные грибочки и тёртый сыр. Каждый слой перемазала сметаной, а солить не стала, грибы-то солёные да и сыр тоже. Смотрелось красиво, какое же оно будет после духовки?
"Нормально всё будет." - решила Уля, почувствовав в себе настоящую хозяйку. Так она и не привыкла, чтобы кто-то подносил ей готовую пищу.
- Ой Божечки! - всплеснула руками Наталья Владимировна. - А что ты тут припёрла? Толя, иди глянь, Улька явилась, чуть ли не с мешком за плечами.
- Представьте, что я Дед Мороз, который принёс вам подарки. - улыбалась Уля, поочерёдно целуя родителей и поздравляя с наступающим новогодьем. - Мам, да ничего особенного. Тут я кое-что приготовила, но потом попробуете, ладно?
- А это что? - вытащила пакет из сумки Наталья Владимировна.
- Рыба к пиву, что крёстный угостил.
- Глупенькая, нам крёстный тоже дал, зачем тащила?
- Ничего страшного, съедим. - и тут Уле в глаза бросилась большая еловая лапа.
- Ух ты! А где вы ёлочку взяли?
- Да это в школу привозили и отломалась одна веточка, а отец выпросил её у сторожа. Мы знали, что ты обрадуешься. Улька, снимай со шкафа саквояж с игрушками и наряжай ёлку.
- Ура, идёт! Мам, она такая огромная, что мне ведро с песком понадобится. Я знаю, песок у нас есть в летней кухне.
- Сейчас отец принесёт.
Пока женщины о чём-то дружно щебетали на кухне, Анатолий Иванович занёс старое ведёрко, выкрашенное в зелёный цвет.
- Ма, когда ты уже выбросишь это ведро? Такое старое, наверное, оно старше меня, а ты его всё хранишь. Чем оно может пригодиться, на нём даже ручки нету.
- Ну пригодилось же! - Наталья Владимировна имела в виду то, что сейчас в него поставят еловую лапу. - Уль, дорого оно мне, поэтому и не выбрасываю. После войны мы всей семьёй подрабатывали в саду. И я тоже. У нас тут сады тогда росли, вот в это самое ведёрко я собирала яблочки. - голос Натальи Владимировны дрогнул. - Бедствовали мы тогда, баба Люся одна не управлялась.
- Мамочка, прости, я не знала. Ты же никогда об этом не говорила.
- А ладно, ничего. Просто я не люблю те времена вспоминать.
За полтора часа да боя Курантов уселись за накрытый разными вкусностями стол, чтобы проводить старый год. Уля с Натальей Владимировной выпили по рюмочке ликёра, а Анатолий Иванович опрокинул стопку водки, крякнул и, как всегда в этих случаях, сказал, закусывая хрустящим маринованным огурчиком:
- Спасибо тебе, год, за всё хорошее, что мы вместе с тобой пережили, ну а плохое оставь себе, не обременяй нас этой ношей на будущее. Сам знаешь, что всё равно проблемы от нас никуда не уйдут, жизнь не бывает гладкой. И чтобы нам не стало ещё тяжелей, освободи нас, хотя бы от этого креста.
Уле стало так тепло и спокойно на душе и немного стыдно за своё прошлое. Как давно они вот так не сидели на Новый год вместе. Только в далёком детстве. А потом, когда она подросла, то смывалась в компанию к подругам. Теперь Уле понятно, почему папа с мамой всегда печально вздыхали, провожая её взглядом, красивую и наряженную, наспех их поздравившую с праздником и поспешно убегающую к тем, кто ей никто, по-сравнению с ними. И так днями с подругами, на работе в том числе, а для самых близких людей у неё постоянно не хватало времени. Это всем ясно, что у взрослых детей начинается своя личная жизнь, но какой бы она ни была, обязательно необходимо оставлять в ней места для дорогих, твоему сердцу, родных. Правильно говорила баба Люся, что ценить человека надо при жизни, особенно родителей.
Наталье Владимировне и Анатолию Ивановичу понравилась стряпня дочери, они с аппетитом съели по куску буженины, а Анатолий Иванович два раза просил добавки мяса по-французски. Разговорам и воспоминаниям не было конца, они чуть не прозевали бой Курантов, хорошо вовремя глянули на часы и включили телевизор. Потом выпили по бокалу шампанского, снова друг друга обняли, с пожеланиями добра и счастья, и быстренько выскочили на улицу, где уже во всю стреляли из ружей, жгли бенгальские огни, наливали соседям и просто тем, кто присоединялся к отдельным группам. Возле колонки горел единственный фонарь и было видно, как Кузьма Петрович, дед бабы Груни, напился в хлам и, видно, хотел обнять свою супругу, но поскользнулся и упал вместе с нею, на что сразу же получил весомых затрещин.
- Вот так, Грунька, мы и будем с тобой весь год собачиться. Не зря говорят, как встретишь его так и проведёшь. - причитал расстроенный дед, который хотел как лучше, но получилось - как всегда.
- Да иди ты к чёрту, навязался на мою голову. Все люди как люди, один ты уже глаза залил, ещё с обеда. - голос бабы Груни далеко разносился по округе и кто услышал, тот поддерживал перебранку громким смехом, а также выкриками, мол, хватит ругаться, а лучше обнимитесь.
- Ну что, пап, теперь по пиву с рыбой? - предложила Уля. - Ма, ты с нами?
- Выпью стаканчик, если нальёте... Пошли скоренько, а то морозище такой, а мы плохо одетые. - забеспокоилась Наталья Владимировна.
Но не успели и бутылки с пивом открыть, как в окно кто-то громко постучал, и почти сразу в хату ввалился хмельной дядька Петро. Окинув взглядом закуски, он радостно воскликнул:
- О, а я как знал, что к пиву поспею. И даже гостинец принёс к этому чудесному напитку.
- Раздевайся, кум, - поднялся к нему навстречу Анатолий Иванович. - зачем ты нёс рыбу, ты же нас угощал?
- Это не рыба. - Петро вытянул вперёд руку и поводил в воздухе указательным пальцем, чтобы усилить эффект, и поставил на стол сумку с чем-то ещё горячим. - Принимай продукт, только сваренные мною... С укропчиком.
Из сумки пахнуло рачьим духом.
- Раки? - в голос спросили Скворцовы. - Но откуда зимой, крёстный?
- Неужели в райцентре купил? - поинтересовался Анатолий Иванович.
- Да что же я, миллионер, а, кум? - развёл руки Петро, довольный, что дюже удивил. - С сыном по осени бредень таскали в камышах, на толстолоба, а они понабивались туда, видимо-невидимо. Сын посоветовал заморозить, а зимой как находка... Ну что, знатный гостинец? Кум, ну-ка плесни мне водочки в стакан с пивом, ты же знаешь, как я люблю.
- А кума где, чего сам лазишь? - строго спросила Наталья Владимировна.
- Так, уклалась уже, а мне скучно. Протолклась же всю неделю с приготовлениями, думали что дети приедут, а у них не получилось, вот она потянула пару стопочек и на боковую, а мне разрешила к вам присоединиться.
Посиделки, как никогда, продолжались до самого рассвета, дядьку Петро разве переслушаешь? Да и спать особенно не хотелось. Уходя, Петро качнулся у порога и обернулся к Уле:
- А тебя, дочка, жду на кутью. И никаких возражений!
- Ты что, крёстный, сколько мне лет, чтобы кутью разносить?
- А сколько б не исполнилось, ты для меня навсегда останешься моей маленькой крестницей. Года идут не только у тебя, но и у меня.
Я подарок купил, чтобы память обо мне осталась. Поэтому целый день буду вас выглядывать. Кум, и ты с дамами прибегай. - перевёл он взгляд на Анатолия Ивановича.
- Не-не, я в таком не участвую. Уж лучше ты потом ко мне, вечерком.
Улю с кутьёй раньше водила Наталья Владимировна, и сейчас девушка попросила маму не бросать её. Они, как обычно несли крёстному кусок сала, бутылку водки и новую рубашку, а он ей дарил большой пакет сладостей и обязательно дорогую куклу или красивое платье с рюшами, но в этот раз Петро преподнёс крестнице золотой крестик на цепочке.
У Ули, благодаря Трифону, много имелось ювелирных украшений, даже таких, которые стоили баснословные суммы, но девушка почему-то не жалела о том, что они куда-то пропали во время конфискации. Но зато она твёрдо знала, что если бы у неё потерялся вот этот небольшой крестик с тоненькой цепочкой, она бы такое не перенесла. Дороже и лучше подарка девушка просто не представляла.