Начало повествования:http://www.proza.ru/2014/11/19/558
Из восьми новых бойцов шестеро оказались из Западной Белоруссии. Из Гродно. И двое сержантов из Воронежа, а может из Липецка. Ну в общем откуда-то из Черноземья.
Белорусов сразу же распределили по всем пяти машинам – четверо наводчиками, а 330-ю машину, которая после освоения Прасом новой машины оставалась сиротой, полностью оснастили новым экипажем. В 328-й БМП произошла смена механика-водителя. Костя, уходящий на дембель, передал машину своему наводчику Шурику. Шурик, закончивший Высшую Военную Учебку в городе Райчихинск Амурской области, наконец-то занял должность согласно записи в военном билете.
На мою машину наводчиком попал худощавый, слегка сутулый парнишка, с металлическим зубом. Зубной металл постоянно отражал солнечный свет т.к. рот у парня никогда не закрывался, извергая скороговорочную речь. За наличие во рту этого небольшого кусочка металла парень тут же получил прозвище – Фикса.
На следующий же день после прибытия молодому пополнению срочно составили учебный план и начали их учить ездить и стрелять. Вернее – смотреть, что они умеют. Ну и остальные, что бы служба медом не казалась, тоже принимали посильное участие. С утра я и Газ выгнали свои машины в русло на огневой рубеж. Мишень – корпус подорванного БТРа.
Для начала начмаг провел вводный инструктаж и заодно показал, как нужно обращаться с ручной гранатой.
-Сложного тут ничего нет, - сказал начмаг и с деловым видом достал из кармана РГД-5, - Разгибаешь усики чеки, плотно зажимаешь гранату в правом кулаке, так что бы рычаг взрывателя был прижат к корпусу гранаты. Вставляешь указательный палец левой руки в кольцо и тянешь это кольцо вместе с чекой, пока не выдернешь её совсем из гранаты. А затем бросаешь её подальше от себя.
И с этими словами начмаг бросает эту гранату через наши головы. Причем замах был не сильно большой и судя по силе замаха эта игрушка должна была упасть метрах в пяти-шести за нашими спинами.
Звякнул в воздухе рычаг взрывателя, отброшенный пружиной от гранаты. Весь строй, не понимая, что происходит, как завороженные сопровождали полет гранаты широко открытыми ошалелыми глазами. И только, когда головы повернулись на сто восемьдесят градусов, стало понятно – в чем фишка. Граната падала в глубокую яму, которая как раз и располагалась в пяти метрах за нашими спинами. Облегчение наступило еще до взрыва.
В звенящей тишине, которая наступила после взрыва, раздался веселый голос начмага:
-Вот видите – ничего сложного и ничего страшного. Товарищ старший лейтенант, - это он уже обращался к нашему замбою Сэму, - Продолжайте занятия.
И хрустя галькой начмаг пошел в направлении штаба.
Замбой, выдержав паузу, скомандовал:
-А сейчас к БМП на огневой рубеж. Па-шли!
Строй смешался. И нестройная толпа, громко обсуждая недавнее приключение, двинулась к машине.
Началась пальба. Все восемь новых бойцов, разделившись на две команды, по очереди запрыгивали в башни машин. Выдергивали из боеукладки гранату, звонко клацали затвором орудия, прижавшись глазом к резинке прицела, наводили орудие и со второго выстрела поражали несчастный, весь уже издырявленный, корпус подорванного БТРа. Когда все отстрелялись по первому разу пошли по второму кругу. На втором круге попадали уже с первого выстрела или били в определенную часть мишени. Когда начали стрелять по третьему кругу, к нам подошел начальник обоза.
По деловому запрыгнул на броню моей машины и сказал:
-Ну-ка, ребятки, разойдись. Дайте мне стрельнуть пару раз.
Пацаны молча уступили место.
-Покажи, как гранату из боеукладки достать,- обратился он ко мне.
Я показал, что нужно надавить, что бы граната выпала.
-А дальше я знаю,- капитан лихо отправил гранату в ствол и приник глазом к прицелу. Выстрел. Еще одна граната в ствол. Выстрел. Третья граната, четвертая. И тут отбойник, который не даёт гильзе после выстрела лететь куда попало, а направляет её в ящик для стреляных гильз, не поднимается в вертикальное положение. После того, как по нему проскользила граната и исчезла в чреве пушки, эта железяка должна подпрыгнуть и остаться в вертикальном положении.
«Надо сказать Фиксе, чтоб смазал»,- сверкнула мысль и рука машинально потянулась поправить железяку и тут грянул выстрел. Ход отдачи у пушки очень мал, миллиметров сто не более, но это передвижение в сто миллиметров, глаз не успевает засечь, настолько оно стремительно. Страшная боль пронзила правую руку. Я охнул, от неожиданности и спрыгнул с машины.
Капитан понял, что что-то произошло, и вылез из башни. Подошел Сэм, вдвоем с капитаном они осмотрели мою руку. Внешних признаков увечья не было. Только на среднем пальце лопнула кожа в нескольких местах и из этих отверстий обильно сочилась кровь, да на указательном пальце ноготь еле держался на кусочке мяса.
-Мне тоже что-то в лоб прилетело,- неуверенно начал капитан.
-Иди в санчасть,- сказал мне Сэм,- А машину Костя в капонир угонит.
Нового водителя 330-й машины тоже Костя звали.
И я пошел в санчасть.
Уже издалека я увидел, что медик-прапорщик стоит на крыльце санчасти. Подошел поближе.
-Что? Все-таки травма? Как жопой чувствовал! Полдня гремите, поспать не дали. Я с утра еще подумал, не кончится добром эта канонада.
«Не мог ты, падла, о чём нибудь другом подумать»,- подумал я в свою очередь.
Воспитательно-назидательная речь медика продолжалась, пока я не подошел вплотную к крыльцу санчасти.
-Что там у тебя? – Лейб-медик вытянул шею, что бы разглядеть мою руку.
Я протянул окровавленную руку в направлении его лица. Прапорщик окинул взглядом травмированный член, вздохнул и сказал:
-Пойдём.
Внутри медучреждения военный эскулап облил мою руку перекисью водорода, потрогал средний пальчик, оторвал ноготь с указательного и выдал:
-Пострадали два пальца, остальные в норме. Перелома нет. Ушиб. Очень сильный. Геометрия среднего пальца нарушена.
При слове «геометрия» я внимательно посмотрел на свой средний палец. Дистальная фаланга среднего пальца правой руки отклонилась от оси градусов на десять. Я вопросительно глянул на медика.
-Вот так она и останется, - медик понял мой взгляд, - Мало того, болеть долго будет. А с возрастом может еще и на изменение погоды ныть. Вот так-то брат.
С этими словами медик замотал мои пальцы салфеткой обильно смоченной фурациллином и покрыл их толстым слоем бинта.
На том и разошлись. На следующий день я сходил к нему на перевязку, он сменил повязку и выдал мне два рулона бинтов. Мол, какого хрена ты сюда таскаешься, перебинтуешь сам, не маленький.
Несколько ночей я не мог спать от боли. Затем боль маленько стихла, а через неделю я уже мог писать. То есть мог уже домой письмо написать.
(продолжение http://www.proza.ru/2016/02/18/2122)