Фокус – есть фокус. Никогда не надо рассказывать тайну фокуса, пусть у человека останется иллюзия чуда, прелесть волшебства. Люди хотят верить в чудо и не хотят быть обманутыми. Иначе наступает разочарование. Тёплая рука Деда Мороза или кроссовки, выглядывающие из-под полы его шубы, испортят любой новогодний праздник и оставят обиду в душе ребёнка.
В десятом классе неожиданно и надолго заболела Ирина Михайловна, и нам дали другого литератора. Мужчину лет тридцати – тридцати пяти. Учитель был какой-то помятый, как пыльным мешком прибитый. Ходил в светло-сером, не видавшем утюга, костюме, с раздутым портфелем. Урок начинался с того, что портфель шлёпался на стол, из него вытаскивалась стопка наших тетрадей с сочинениями, гора учительских блокнотов, книги с закладками, горсть ручек и карандашей. Я наблюдала за ним такими же глазами как Майкл и Джейн смотрели, как Мери Поппинс вытаскивает свои вещи из сумки. Я, как и они, ожидала чуда, но нет! Чуда не было. Тетради открывались. Монотонным голосом зачитывались наши перлы. Ну, просто выть хотелось!
И как ни странно, «разбудил» его наш Вовка Калинин. Нам задали выучить отрывок из поэмы Владимира Маяковского «Владимир Ильич Ленин». Вовка вышел к доске и начал читать. Он хотел передать нарастание тревоги во время выступления товарища Калинина, говорил, убыстряя и убыстряя ритм.
- Мысли смешались, голову мнут. Кровь в виски, клокочет в вене: Вчера в шесть часов пятьдесят минут скончался товарищ Ленин, - скороговоркой выдохнул Вовка.
- Ну что ж, можно и так, - задумчиво сказал учитель. И вдруг распрямился и начал читать, рубя фразы, отчеканивая каждое слово.
- Мысли смешались,
голову мнут.
Кровь в виски,
клокочет в вене:
Вчера
в шесть часов пятьдесят минут
скончался товарищ Ленин.
Помолчал, и с такой горечью рассказал, как «по большевикам прошло рыданье», «как стонет улица, будто рана сквозная», как гроб с телом Ленина «плыл на спинах рыданий и маршей».
В классе тишина. Я влюбилась в учителя, в Маяковского. Я больше не видела ни мятого костюма, ни раздутого портфеля. Как зачарованная, слушала, а учитель читал нам стихи Маяковского, не входящие в программу, его любовную лирику. Я поражалась точности образа, глубине мысли, в поэмах видела реальные черты самого Маяковского.
С этого дня учитель преобразился. Он так интересно рассказывал, знал столько фактов о жизни писателей, наизусть читал отрывки из произведений, а как декламировал стихи!
На Плющихе был книжный магазин, который я очень любила. Книжные магазины вообще моя страсть. Где бы я ни была, в городе или в маленьком городке, я первым делом искала книжный магазин, и привозила книги, которые нельзя было купить в Москве.
Зашла я в книжный магазин, роюсь в книгах, просматриваю их. И вдруг открываю книгу, а там слово в слово всё то, что нам говорил учитель. Это было какое-то пособие для учителей литературы. Читаю и чувствую, как меня обманули, рассказали, что это не фокус, не волшебство, а просто ловкость рук. Фальшь. Фальшь. Сплошная фальшь. Ну и что, что красиво читал? Ну и что, что дал много дополнительного материала? Но не сам! Не сам! Чужие слова! Чужие мысли! Что-то оборвалось у меня в душе. Я поняла, что создала в воображении нечто, очень отличное от реальности, додумала образ учителя. В результате – разочарование – реакция на неоправданные ожидания!
Вскоре и Ирина Михайловна вернулась!
Для себя я сделала вывод: не надо неоправданно очаровываться, тогда не испытаешь горечь разочарования.
А сейчас, оглядываясь назад, вижу, что учитель честно выполнял свою работу: повышал своё мастерство, пользовался дополнительной литературой, хорошо знал материал, и, самое главное, своей увлечённостью предметом заставил ученицу полюбить творчество Владимира Маяковского! Какое теперь это имеет значение, кто сообщил мне факты? Так что, дорогой учитель, спасибо Вам за то, что Вы выполнили свою миссию!