Я считаю, что роман «Ешь, Молись, Люби» - это токсин. Самые настоящие 153 страницы яда, которые отравляют неокрепшие и невротичные умы. В основном, женские. Хоть книга и вышла в 2006 году, но ее до сих пор передают из рук в руки, как такого идола идеальной жизни. Все время подрастают, подтягиваются какие-то новые женщины. В этом я убедилась на примере своей юной восторженной подруги Лены, ставшей поклонницей творчества Гилберт.
Вдохновившись романом, Лена порвала « ненужные отношения, которые больше не работают» со своим вполне нормальным и психически здоровым парнем нацеленным на создание ячейки общества, потому что, как ей показалось на тот момент, «она перестала с ним рядом развиваться» и ей «необходимо было выйти из зоны комфорта».
Парень, испугавшись, что он сделал что-то не так или как-то ее обидел, попытался ее увещевать и даже сделал ей предложение. Тщетно. Лена стиснув зубы и оттолкнув коробочку с обручальным кольцом, выскребла остатки со своей кредитной карты и через несколько дней уже сидела в кресле самолета — железная птица неумолимо несла ее на волшебный остров Бали.
Полная смутных предчувствий, истомленная ожиданиями, Лена бродила по острову - «по тропам Элизабет», как она писала в своей ФБ-ленте.
Отчеты в инстаграмме выкладывались каждый день. Друзья Лены увидели и домик в котором проживает хиллер, предсказатель будущего Кетут Лийер, и пляжи по которым романтично гуляла белобрысая Гилберт со своим будущим новым мужем Фелипе и саму Лену с потрепанным томиком «Ит, Прэй, Лав» под мышкой с хэштегами #tolko#na#rodnom#yazike#Liz#.
И вот Лена бродила по острову, сидела в местных кафешках, подставляла мечтательное лицо солнцу. И все высматривала кого-то. Пыталась кого-то разглядеть то в серфере на пляже, то в байкере на перекрестке, то в пловце у береговой линии,то в йоге на плетенной циновке.
Но вот деньги на карточке у Лены кончились. И вместе с ними кончился и отпуск. В инстаграмме был повешен финальный хэштег #so#sad# и Лена приехала в сырую мартовскую Москву.
Еще неделю она встречалась с подругами, пила смузи и жила воспоминаниями прошлого. А потом, что было легко предсказуемо, у Лены начались две вещи: диарея и депрессия. С первой она справилась с помощью таблеток. А во второй пребывает до сих пор. И не понимает причин. Тот самый "скучный парень с которым она перестала развиваться" уехал из Москвы и не выходит на связь. Похоже у него к ней все было серьезно. И вот какая штука получилась печальная…..
Так бывает, когда мы пытаемся прожить чью-то жизнь, а не свою собственную.
Предположим. Взяла бы Лена своего парня и поехала бы на Бали с ним — все могло бы сложиться совсем иначе. Может быть остались бы вместе. И ржали бы вместе над пассами хиллера Кетута. Может быть расстались бы, но по крайней мере красиво, сознательно, без истерики и причинения друг другу травм.
Отравляющей может быть любая идея. Любая книга. Любая мысль. Даже Евангелие, если мы пытаемся натянуть цитаты оттуда на свою нескладную, с прерывающимся дыханием, жизнь.
Героиня романа — на редкость испуганная невротичная американская женщина. У которой кризис среднего возраста и которая не хочет детей. И в этом смысле, она и не женщина вовсе. Точнее невыросшая немолодая женщина. Боящаяся боли, ответственности. По всей видимости, боящаяся родов и всего того что связано с умением дарить по-женски любовь. И не желающая во всем этом разбираться. Она попросту сбегает.
И вот представьте себе такую героиню современности. Влюбленности в каких-то мужчин, зияющая пустота внутри, которую не заполнил ребенок, жажда любви - до изжоги. Она ведь хочет, чтобы все было как в детстве. И чтобы это приятное детство длилось всю жизнь.
Это роман — про личный невроз, про жизнь как страх. И этот страх героиня пытается заглушить всеми доступными ее не самому богатому воображению способами. Италия, Индия, Бали. Надо отдать должное ее практичности. Она даже умудряется заработать на своем неврозе. И передать его по миру, как заразную болезнь в виде книги. Только в США ее тираж достиг 6,2 миллионов экземпляров. При чем это не просто женский роман. Это ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ роман. С вполне определенной моделью поведения.
В конце романа Лиз находит мужа по себе — почти пожилого, заботливого. И даже стерилизованного! Очень удобного и безопасного, с которым детей не заведешь и который будет играть функцию папы до скончания скучных дней «улыбающегося всему и даже печенькам» автору книги.
Гилберт и сейчас живет в своем стерилизованном раю с собаками и полуевнухом-мужем. И отсутствие детей — это ее выбор, впрочем как и выбор любого человека. Имеет право, как принято сейчас говорить.
Но зачем отравлять этим всех остальных женщин? Нормальных молодых женщин, просто живущих в исковерканное время, когда трудно так отделяются зерна от плевел и запутаться очень легко. А выпутаться так трудно. И ведь роман свой Гилберт выдает за духовные поиски, за метания нечеловеческие, возводя свою истерику до уровня Атмана. И сама она исковерканная чем-то там своим. И муж ее, латиноамериканец.
И вот ты, Лена, вслед за ней.
А сколько их, таких Лен? Сбежавших кто «пожрать пасты» в Италию, кто пожить в индийском ашраме.
И что у нас с головами происходит? Откуда такое желание «соскочить» из этой жизни. Такое желание отравиться?