Die wir dem Schatten Wesen sonst verliehen,
Sehn Wesen jetzt als Schatten sich verziehen.
Тогда мы придавали тени суть.
Сегодня суть сама прикрыта тенью.
(Шамиссо Адельберт)
(перевод - А.И.Ф)
Чем удивляет "Удивительная история Петера Шлемиля", автором которой был Луи-Шарль-Аделаид де Шамиссо де Бонкур? Конечно же, не тем, что она вышла из-под пера немецкого писателя. Мы же знаем, что не все пишущие, например, на русском языке, - русские, а на немецком - немцы. Язык давно уже не является признаком национальности. Но лишен ли язык национального колорита? Если Вы, к примеру, переоденетесь в национальную одежду индейца племени навахо, Вы на какое-то время почувствуете себя представителем коренного, но уже истребленного американского народа, говорящего на языке своих завоевателей. Точно такое же чувство испытывает человек, говорящий или пишущий на иностранном языке.
Например, человек, владеющий немецким языком как иностранным, должен ощущать всем своим нутром, что на этом языке говорили Готтшед и Лессинг, Шиллер и Гете, братья Гримм и братья Гумбольдты, а также некоторые исторические личности особенно из числа канцлеров, имена которых сегодня не хочется не то чтобы помнить, но даже упоминать. Один Бог знает, носитель какой культуры будет изъясняться на этом языке лет через пятьдесят, учитывая волну турецкой и арабской эмиграции... Однако это к делу напрямую не относится. А факты свидетельствуют, что Шамиссо Адельберт впитал в себя духовные ценности германского народа и овладел немецким языком в такой степени, что занял в истории немецкой литературы эпохи романтизма свое достойное место.
Предки Адельберта Шамиссо в свое время сбежали в Германию от знаменитой Французской революции - справедливой по задумке и кровавой по исполнению. Молодой человек приобщился к языку и культуре немецкого народа и в одночасье стал немцем, и даже не захотел возвращаться на свою исконную родину, когда ему предоставилась такая возможность. Немецкий дух, блуждающий между эпохой "Бури и натиска", связанной с борьбой против культа разума, и эпохой "Романтизма" с её реанимированным средневековым христианским мировоззрением, крепко зацепился за сознание молодого литератора.
Так все же чем изумляет нас "Удивительная история..", написанная в эпистолярном жанре, в форме письма, что соответствовало художественной моде того далекого времени? Сюжет? - Вряд ли. Сюжетная линия проста - Петер Шлемиль ("горемыка", "растяпа" - таково глубинное, этимологическое значение его имени) продает свою тень черту. Взамен получает кошелек с деньгами, которые никогда не кончаются. Общество отвергает человека без тени и Шлемиль становится изгоем. Он пытается выкупить свою тень обратно, но черт не соглашается и требует от юноши взамен тени его душу. Однако Шлемиль, несмотря на многочисленные душевные страдания не соглашается на сделку и покидает общество навсегда. Он путешествует по миру и посвящает себя любимой науке - естествознанию, купив предварительно в лавке волшебные семимильные сапоги.
Пожалуй, более удивительным, чем сюжет, покажется читателю проявление немаскулинной манеры поведения главного героя. Молодой, а потом уже взрослый и зрелый мужчина, не перестает плакать и рыдать по каждому жизненному поводу и, иногда даже без особого повода. Как правило, он ищет утешения на груди своего преданного слуги, в манишку которого он изливает свои горючезлезные чувства. Но об этой проблеме поговорим чуть позднее. Здесь же лишь заметим, что это вовсе не художественный промах писателя, как кажется на первый взгляд, а объективная слабость романтической эпохи, которую автор хотел показать как можно правдивее.
Удивительно то - почему из-за какой-то жалкой тени, а вернее из-за её отсутствия, Петер Шлемиль, став самозванным графом и богатейшим человеком, буквально купающимся в золоте (он вытряхнул из волшебного кошелька столько денег, что не стал добираться до кровати, а прямо уснул в куче золота!) вдруг почувствовал себя глубоко несчастным человеком.
Забегая вперед, скажем сразу, что Петер Шлемиль совершил свой главный человеческий подвиг - он не продал душу дьяволу, как сделали и могли бы сделать многие граждане того общества, в котором ему пришлось жить. Только представьте себе, что было бы, если бы это случилось. Человек в сером сюртуке предлагает ему неравноценный обмен тени на душу. При этом подсовывает ему бумагу, текст которой просит подписать своей кровью. Письменный договор гласит: «Завещаю держателю сего мою душу после того, как она естественным путем разлучится с телом, что собственной подписью и удостоверяю». Трудно поверить нечистой силе, что она будет соблюдать все условия договора и станет дожидаться, когда человек уйдет в мир иной "естественным путем". Разве нельзя истолковать эту фразу иначе? - Очень даже можно! Отделение души от тела всегда протекает естественно. Даже в случае насильственной смерти. Верить словам и верить тому, кто их говорит, это не одно и то же.
Как бы то ни было, вполне прогнозируем случай, когда Петер Шлемиль мог бы лишиться жизни не только по воле черта, но и по воле своих врагов. Попутно нужно объяснить: Что означает выражение "лишить человека жизни"? Это значит выгнать душу из тела, т.е. убить тело. Душа, как известно, не живет в мертвом теле и быстро покидает его. Таким образом, отнимая у человека жизнь, мы лишаем его тела, но не лишаем его души. Вернее, мы не убиваем душу. Но душа, отлетевшая в неизвестность, уже не принадлежит этому человеку. Впрочем человека как такового больше не существует. Все, что от него остается, это бездушное тленное тело.
Если душа на самом деле является маленьким лучиком света, пребывающим временно в живом теле, значит, душа, улетая, присоединяется к большому свету и растворяется в нем, т.е. продолжает существовать как часть большого целого. Жизнь на этом Свете, начинается с отелесивания какой-то малой части большого Света. Продолжение жизни становится возможным благодаря причастности светящегося внутри маленького света к большому Свету, и постоянной подпитки энергией последнего. Если душа это свет, то душа это и есть энергия. Человек как единство души и тела живет в энергетической сфере Большого Света. Материя космоса - это тело вселенной. Космическая материя излучает энергию. Приблизительно так могут рассуждать физики. Некоторые теологи уравнивают светоносную энергию с Богом. Часть Бога пребывает в человеке. Это его душа.
Почему говорят "отдал богу душу"? Потому что Бог забирает всё своё назад. Маленький свет растворяется в большом. Подобное соединяется с подобным. Почему же не принято говорить "бог забрал его тело". Не означает ли это, что телом умершего человека завладевают тёмные энергетические силы. Не зря же некоторые народы, стараются не показывать тело умершего и стараются предать его земле как можно быстрее.
Тело умершего человека, до конца источившее дух, в конце концов истлевает до такой степени, что смешивается с землей - с материей, телом планеты Земля. Библейская мудрость гласит - все возвращается на круги своя. Человек произошел из праха Земли (материи планеты) и Света (вселенской души), а в случае своей смерти снова превращается в прах и растворяется в Свете. Материалисты могли бы подвести данные выводы под закон сохранения энергии, в соответствии с которым "энергия тела никогда не исчезает и не появляется вновь, она может лишь превращаться из одного вида в другой". Смерть человека в данном символическом понимании предстает как разрушение единства духа и тела, как их разделение и дальнейшая невозможность совместного существования.
Здесь уместно спросить, для чего был нужен этот пространный экскурс в проблему, которая так неприятно поражает наше воображение? Объяснение было необходимо лишь для того, чтобы показать, к какой трагедии подводил дьявол Петера Шлемиля, пытаясь лишить его души. По законам "серых чародеев", испытывающих человека на "вшивость" (есть более литературный вариант - на прочность), человек может существовать и без души. Как сильно мы заблуждаемся, полагая, что миром правят полноценные представители народа, а не бездушные люди! Петер Шлемиль просит черта показать ему человека, который продал свою душу ему, нечистой силе. Удивительно (в очередной раз!), но черт выполняет просьбу и вытаскивает из кармана "за волосы Томаса Джона, побледневшего, осунувшегося, с синими, как у покойника, губами, шептавшего: «justo judicio dei judicatus sum; justo judicio dei condemnatus sum» («праведным судом божиим я был судим; праведным судом божиим я осужден»). Шепот, лишенного души человека, а точнее получеловека, Джона, автор упечатал в непереведенную латинскую фразу, зная, что читатели наверняка поймут, ведь в средневековье латынь была живым языком, на котором еще разговаривали образованные люди. А необразованный народ в то время, и, по-видимому, сегодня не читал, не читает и читать не будет ни на каком языке. Слава Богу, что ещё кое-как народ разговаривает и молчит на родном языке. Вот до чего может довести нечистая сила, заставляющая обездушенных людей писать законы и правила, по которым предписано жить и учиться простым людям, и не только!
Сильно впечатляет современного читателя имя Джон, принадлежащее одному баснословно богатому человеку. Вроде бы обычное англо-американское имя. Судя по датам, связанным с открытием (читай: с завоеванием) Америки, Адельберт Шамиссо хорошо знал, какой народишко покинул любимую Англию и ринулся на отдаленный от родины континент за чужими хлебами и золотом. В повести это публика типа Джона и холопы, подобные Раскалу (мошеннику и подлецу), которого даже черт недолюбливает.
А сейчас поразмыслим над тем, почему полутруп-Джон мямлит о праведном божьем суде и справедливом наказании. Выходит, он все же дошел своим рациональным умишком до осознания своей неправедной жизни и личной вины? - Вряд ли! Почему-то создается впечатление, что произнесенные им слова, с одной стороны, искренни, а с другой - не очень. Как часто мы сталкиваемся с людьми, которые высказывают неискренние мнения с искренней интонацией! В данном конкретном случае полуживой Джон, вероятнее всего, произносит свою латинскую фразу механически, заученно.
Однако завершим наши рассуждения о душе и теле.
Часто приходится слышать от современных магов и ведьм разного пошиба, которые всеми мыслимыми и немыслимыми способами показывают, что ведают (высказывают истинное знание), о том, будто бы душа человека реинкарнируется (возрождается в ином теле). Это как раз та сказка, которая предназначена затенить истинное положение дел. Мы же только что узнали, что душа возникает из космического энергетического Света. Какой-то сгусток энергии воплощается в нарождающееся человеческое тело. Что означает фраза "родился человек"? Это значит, что новая душа воссоединилась с новым телом. Живая телесная клетка или совокупность таких клеток одухотворилась. Мы уже приблизительно знаем, по каким генетическим шаблонам развивается тело человека. Но мы мало знаем об образовании души из космической энергии и не имеем ни малейшего представления о воссоединении тела с духом. Как представляется, именно о возможной опасности разделения духа и тела предупреждает нас А.Шамиссо.
Итак, Петер Шлемиль продает свою тень дьяволу, становится богатым, но общество не приемлет его. Люди не хотят иметь с ним никаких дел, несмотря на его богатство. Не зря в письме своему давнему другу он предостерегает его: "если хочешь жить среди людей, запомни, что прежде всего — тень, а уж затем — деньги". Главным критерием оценки человека в обществе становится наличие тени, и её качество. Тень должна иметь четкие очертания и быть хорошо "пригнанной" к телу человека. Отсутствие тени воспринимается людьми не только как отклонение от нормы, но и как неуважение к общепризнанным устоям общества.
По началу Шлемиль стремится всеми силами вернуть себе тень, но это ему не удается. Дьявол требует взамен новую жертву - отдать ему душу. Это излюбленное желание чертей всех времен и мастей. Данный факт никогда не оспаривался, он положен в основу многих литературных произведений, перечислять которые здесь не хватило бы места. Герой повести жертвует своим положением, богатством и любовью, но не сдается. Находясь под постоянным дьявольским прессингом, он испытывает страшные душевные муки, как будто сама душа его не желает покидать тело и перекочевывать в бездонный карман "серого чародея". Однако Шлемиль не сдается. Более того, он совершает нравственный поступок, который не всякому человеку под силу, особенно современному - он освобождается от чёртова кошелька с неиссякаемыми золотыми монетами и бросает его в пропасть. Он понимает, что этот кошелек крепко связывает его с аспидом. Лишившись легких денег, он вынужден подружиться с бедностью. А за свою строптивость Шлемиль был обречен на жизнь без тени до конца своих дней.
До встречи с нечистой силой Петер Шлемиль жил в мире грёз, но не достиг и малости того, к чему стремился. В предисловии, написанном в форме стихотворения (которое, кстати, в переводном варианте на русском языке грешит множеством существенных неточностей, в том числе и таких, которые искажают главную идею произведения!) автор предваряет последующему повествованию жизненное кредо своего главного героя. (По российско-советской литературной привычке все персонажи произведений, как мы знаем, называются героями, а среди них выделяются положительные и отрицательные). На первый взгляд поэтическое вступление в начале повествования как будто противоречит очевидному факту утраты собственной тени главным персонажем в основном повествовании, ср.:
Doch schwerlich wird ber;hmen sich der Graue,
Da; er mich jemals fest am Schatten hielt;
Den Schatten hab ich, der mir angeboren,
Ich habe meinen Schatten nie verloren.
У дьявола нет повода для самовосхваления,
что крепко он держал меня за тень тогда,
которая за мною следует со дня рождения.
Я не терял той тени никогда!
(перевод А.И.Ф.)
Почему главный персонаж заявляет, что он никогда не терял своей тени, хотя на самом деле он её обменял на деньги и богатство? Чтобы ответить на вопрос утвердительно и констатировать, что здесь нет противоречия по сути, хотя его можно усмотреть по форме, необходимо обратиться к авторскому пониманию понятия "тень". Что А.Шамиссо понимает под тенью? Устами главного действующего лица повести автор дает ответ всё в том же поэтическом предисловии, где Шлемиль объявляет об открытой им (для себя и других людей) высочайшей истины:
Die wir dem Schatten Wesen sonst verliehen,
Sehn Wesen jetzt als Schatten sich verziehen.
Тогда мы придавали тени суть.
Сегодня суть сама прикрыта тенью.
(перевод - А.И.Ф.)
Если в прошлом тень человека отождествлялась с сутью человека - от чего так много и сильно пришлось страдать Петеру Шлемилю - то по истечению какого-то времени он все больше осознает, что, пытаясь вернуть себе свою тень, он на самом деле гоняется за призраком и все его страдания не стоят и ломаного гроша. Этот вывод есть не что иное как готовность главного действующего лица отвергнуть ложные нравственные ориентиры общества. Тень это второе, социальное "Я" человека. Шлемиль отказывается от второго "Я" в пользу своего первого, индивидуального "Я", с которым он связывает свою независимость и самоусовершенствование. Первое "Я" жаждет непредвзятого познания мира - научных исследований не ради денег и не за плату. Это что-то вроде жизни во имя истины. Первое "Я" как раз и есть та суть, которая прикрыта тенью, падающей от второго "Я".
Одно дело осознать, другое дело претворить. Не так просто отделаться от социальной тени (от второго "Я"). Прозревающему Шлемелю приходится продолжать жить с этой тенью, пусть невидимой. Порвать с общественными предрассудками нелегко. Он всё еще живет с чувством вины за проявленную когда-то слабость. В его сознании еще не завершилась переоценка ценностей.
Известно, что тень исчезает, когда нет света. А, может быть, в темноте она становится невидимой? Мрак поглощает себе подобное. Но сам факт проявления тени человека при солнечном или лунном свете толкает Шлемиля жить самому в тени и мраке. Таково дьявольское наваждение - сначала привязать человека к общественному мнению, что каждый достойный гражданин должен обладать приличествующей его статусу тенью, а потом использовать это мнение в своих корыстных целях, превратив тень в предмет торга и интриг - в конечном счете лишить человека Божьего света.
После эпохи "Бури и натиска" (а именно её имеет в виду А.Шамиссо, сказав "nach allen Stuermen"), после безуспешной борьбы за возрождение утраченных ценностей (излюбленных теней прошлого?), автор повести в лице своего героя предлагает погрузиться в сладостный романтический сон. Это призыв окончательно отказаться от рационального мироустройства - почестей, ложных целей, погони за безмерным накоплением денег - и вернуться к естественной природе и к её научному непредвзятому исследованию. Правда, чтобы осуществить свой замысел главному персонажу понадобились волшебные семимильные сапоги. Сапоги-скороходы позволяют ему быстро перемещаться в пространстве и перелетать с одного континента на другой. Они достались ему случайно. Сапоги наш герой приобрел в одной лавке, не зная о том, что они волшебные. Продавец "с приветливой улыбкой и пожеланием счастливой дороги" вручил ему сапоги за наличные. А ... не была ли эта улыбка "лукавой"? И ... не исходила ли она от нечистой силы? Об этом герой не задумывается, но имеет возможность задуматься читатель.
В конце своей жизни Петер Шлемиль уже не раскаивается, что он покинул общество людей. Он с головой погружается в исследование природы, восхищаясь её совершенством и красотой. Общество, в котором люди "серьёзно разговаривают о пустяках и часто пустословят о серьёзном" недостойно сожаления. Человек не должен робеть перед господами и тем более перед лакеями господ. Не нужно статусного почитания.
Любовь к богатству, преклонение перед сильными мира сего - это всего лишь человеческие тени. Петер Шлемиль не желает более проливать реки слез и сотрясаться в безутешных рыданиях по поводу потери своей тени. Следует еще раз обратить внимание читателя на тот факт, что герой повести, будучи мужчиной, не скрывает своих чувств и часто ходит по миру с мокрым от слез лицом. С позиций наших маскулинных взглядов, это вроде бы как неприлично. Но! автор верен своей идее. Он романтик! Он стремится к природе и заставляет своих героев изливать свои чувства естественным способом, без оглядки на условности и предрассудки существующего общества.
Читатель уже догадался, что тень Шлемиля понравилась и понадобилась черту только потому, что наш герой был очень крепко привязан к ней - во всяком случае сильнее, чем другие люди. Что любо, то особенно дорого. На этой слабости и сыграл "лукавый". Стремление вернуть тень у Шлемиля действительно никогда не пропадало. Даже к золотым монетам он не проявлял такого интереса и неоднократно пытался избавиться от них - стал швыряться деньгами направо и налево, расплодив вокруг себя общество негодяев, стяжателей и хапуг. Позднее он сожалеет не о деньгах, а о том, что эти деньги сотворили с окружающими его людьми: "Ох, сколько бездельников и лодырей наплодил я в здешней местности". Только преданный ему слуга Бендель, не оставлявший хозяина в беде и всегда следующий за ним по жизни (ср. нем. Buendel - верёвочка, поводок) устоял перед звоном злата и не поддался на искушение.
Шлемиль понял, что деньги сковывают человека, делают его несвободным. Нет пользы в крыльях птице, которая сидит в клетке, пусть даже золотой. Обладая богатством и наслаждаясь почестями, которые тебе оказывают люди только потому, что ты богатый, трудно услышать зов сердца. Человеком движет не душа, а холодный расчет. Часто за почетом и деньгами скрываются непристойные дела... и молчит правда. Но до правды уже никому нет никакого дела.
На пути к прозрению и убеждению, что сутью жизни является не пресловутая тень, а что-то другое - как выясняется позднее - это природа, Шлемиль часто раздваивается - чувствует внутренние противоречия. Красавицу Фанни он любил "только умом", а вот в девушку Минну он уже влюбляется всем сердцем. Как видно, ум связан с тенью, а светлое чувство любви - с сердцем.
Шлемиль вознагражден, как ему кажется, ответной любовью. Но Минна не может связать свою жизнь с его жизнью, потому что у её возлюбленного нет тени. Она не в силах переступить через этот предрассудок и подчиняется воле отца - быстро выходит замуж за другого. Её новый жених, Раскал, - лицемерный слуга, разбогатевший на воровстве золотых монет у Шлемиля, вторит общественному мнению, которое использует как маску: "Уважающий себя лакей не захочет служить господину, у которого нет тени".
Люди пошиба Раскала, на что уже было указано выше, стремятся иметь четкую, "хорошо пригнанную тень". Тень - это символ общественного положения человека. Тень необходима в первую очередь богатым людям. Как правило, богачи уже давно продали свои души, если не чёрту, то его золотому тельцу. "Серый аспид" похваляется: "Я крепко держу вас за вашу тень". "Серый" является к богатым людям, как только услышит звон монет: "При помощи кошелька вы крепко связаны со мной". В прочности привязки не приходится сомневаться. Для "загадочного проныры" нет ограничений и препятствий. Для него все действия хороши и оправданны, если они приносят выгоду и пользу, будь то разные хитросплетения, шантаж или применение грубой силы.
Однако дьяволу не удается подавить волю Шлемиля и не потому, что серому аспиду не хватает теневых сил. Дело все в том, что черт обращается к разуму, а не к сердцу Шлемиля. Разум же нашего героя заблокирован, а сердце закрыто. Двери в душу открываются не снаружи, а изнутри. Поэтому дьявольские стрелы не достигают цели.
Аспид ведет себя как прожженный перекупщик. Он продает Шлемелю его же тень, но требует за это не деньги, а душу. Бывшее свое можно вернуть, лишь отдав еще более дорогое, но тоже свое. Взял всего ничего, хочу за эту же малость получить большее.
Петер Шлемиль отгоняет от себя нечистую силу именем Бога: "Именем Господа Бога, сгинь, окаянный!" Слово ОКАЯННЫЙ имеет прямую смысловую связь с библейским персонажем, братоубийцей по имени КАИН. Однако данное слово слабо ассоциирует значение "отверженный", даже у продвинутых читателей. К тому же нам неизвестны случаи, чтобы одна нечистая сила убивала другую нечистую силу. Даже взбесившиеся черти (= бесы), как-то находят между собой общий язык (не под стать людям!). Да и вряд ли среди чертей встречаются кровные братья (Об этом следовало бы спросить известного российского знатока дьяволиады и булгаковеда Сергея Дмитриевича Боброва).
В тексте оригинала фраза звучит иначе: So beschwoer ich dich im Namen Gottes, Entsetzlicher!, что можно было бы перевести примерно так: "О, падший! Заклинаю тебя именем Бога!" Да-да, именно ПАДШИЙ, а не ОКАЯННЫЙ, или ВНУШАЮЩИЙ СТРАХ (на новонемецком)! Просвещенный А.Шамиссо не мог не знать произведение более раннего автора Джона Мильтона "Потерянный рай", в котором дается подробное описание Сатаны как падшего ангела, свергнутого (entsetzten) с Небес в преисподнюю.
Да, бывает и такое. Это досадные промахи переводчиков. На переводческих ошибках защищены многие квазинаучные диссертации. Но это не главное. Главное и одновременно парадоксальное состоит в том, что мы на протяжении столетий пользуемся неадекватными переводами (например, приблизительными переложениями на русский язык произведений таких философов как Аристотель, Гегель и др. и др. Кстати, тот же Гегель однажды выразился по поводу точности перевода довольно образно: "Перевод - это обратная сторона ковра"). Завершая мысль, отметим, что в слове заклинать (beschwoeren) сидит смысл магического заклятия. Во фразе он связан с именем Бога.
Словами главного персонажа эпистолярной повести автор предостерегает людей от опасности заблуждений: "Кто по легкомыслию свернет хоть на один шаг с прямого пути, тот незаметно вступит на боковые дорожки, которые уведут его все дальше и дальше в сторону". Заблудиться - это не только сбиться с пути в буквальном смысле. Читатель прекрасно понимает, о чем идет речь и что означают сходные по смыслу слова блуждать, блудить, блуд, плутать, плут, лукавить, лукавый, Лука.
Но что означает идти по прямому пути, или по главной дороге? Да, это проторенный людьми путь, по которому они шагают от начала до конца своей жизни. Нельзя сворачивать с прямой дороги, чтобы не заблудиться и не забрести в невесть куда. Конечно, можно согласиться с этим воззрением на жизненный путь, но при условии, если прямой путь - это праведный путь.
У Шлемиля всегда есть возможность вернуться в общество и идти вместе со всеми по проторённому пути. Этот путь снабжен указателями и вехами. По нему и сегодня шагают достойные граждане, отбрасывая свои тени - серые, темные, более темные, черные, широкие, узкие, короткие, длинные...
Мы знаем, что Шлемиль однажды уже заблудился, продав свою тень черту. Но, отказавшись от очередной сделки с чертом ("не захотел продавать свою душу этой погани"), он не собирается возвращаться на главную дорогу. И даже не потому, что он в глазах общества ущербный человек, утративший свою тень - не имеющий общественного лица. Шлемиль начинает жить в своем мире без теней. Даже во сне он видит своих друзей почти в райской обстановке - кругом цветы, все поют песни, любят друг друга, веселятся "под сенью пальмовых рощ" и естественно ни мало не заботятся о том, есть у них тень или нет. Впрочем теней под сенью пальм не видно. Их не должно быть там по определению. Человеческие тени сливаются с тенями деревьев. Однако не чужда нам мысль о том, что существуют видимые и невидимые тени. Такой мысли не найти в повести А.Шамиссо. Но разве чтение ограничивается только тем, что выражено явно? Мысль не обозначается, и не всегда выражается. Мысль вычитывается, или выводится из неявного текста!
Чтобы навсегда освободиться от переживаний изгоя, Шлемиль решает, что "только напряженная работа может спасти (его) от гнетущих мыслей". Такой напряженной работой стали для него научные изыскания. Он ведет жизнь ученого, "не связанного службой". Приближаясь к пределу жизни, он испытывает чувство разочарования в том, что не смог объять мир: "Как тщетны усилия человека!" Он пил "из полной чаши и радость и горе - и вот чаша пуста". Конечно, эти мысли касаются не только бренности человеческого бытия. В них при желании можно ощутить и тщетность человеческих усилий как-то изменить этот мир, не прибегая к колдовской, чародейской силе. Но главный вывод, который он формулирует для себя и других, это то, что, допивая свою чашу радости и горя на этой Земле, человек проходит "только испытание". Вся жизнь человека - это "очистительное искупление вины".
За какую такую вину он вынужден страдать и отбывать свой пожизненный испытательный срок на этой грешной земле? Эта проблема не раскрывается в читаемой нами повести. Не будем также углубляться в христианскую проблему - перед чем и перед кем человек искупает свою (а, может, чужую?) вину. Гораздо интереснее было бы для читателя данного произведения получить ответ на вопрос - кто испытывает человека? А, если ещё точнее - БОГ или САТАНА? САТАНА - это повелитель чертей. Можно сказать - главный ЧЁРТ, т.е. стоящий за чертой, отделяющей его от БОГА. Возможно, чтобы не перепутал жалкий человечек, кто где находится; и где свет, а где мрак.
"Слово слово родит и словом погоняет". Кажется, именно так должна звучать русская пословица. Но, если такой пословицы и нет в словарях, пусть она станет таковой вне официальной лексикографической практики! К чему это сказано? Хочется получить ответ на очередной вопрос: Что означают выше использованные выражения искупить вину, искупить грехи? Неужели нужно снова кому-то за что-то платить? ДЬЯВОЛУ? Или самому БОГУ? А чем платить? ТА и ДРУГАЯ сторона хочет чтобы человек заплатил натурой. Богу деньги не нужны, а у черта их с избытком. Итак, остается только одно, без права выбора - ПРИНЕСТИ ВСЕГО СЕБЯ БЕЗ ОСТАТКА В ЖЕРТВУ. Жаль, что автор столь мудрой повести Адельберт Шамиссо не оставил подсказки для решения выведенной нами проблемы.
Не сложно предугадать, что и в этой ситуации найдутся юркие людишки, которые непременно спросят: "Может быть, достаточно попросить у Бога прощения и раскаяться?" Для начала следует уточнить для самого себя - у кого просить прощения? У Бога или Его сына? У Божьего сына? Но, позвольте, господа товарищи, в который многотысячный раз вы просите у НЕГО прощения и раскаиваетесь на словах? Наберитесь мужества и без сторонней помощи, как можно достойнее, пройдите путь, который прошел ОН!