Выехав за город и прибавив скорость, на 50 километров в час, мы совсем перестали разговаривать. В события этой ночи я просто не могу поверить. А все эти действия происходят именно ночью. Еще каких то пару часов назад я гулял по набережной реки в поисках одного места… Уточнять что это зам место я буду потом, или вовсе не буду.
Всего каких-то пару часов назад я и думать не мог что встречу такого человека как Томас. Странного, безумного, в чем-то загадочного и даже пугающего. Он иногда что то рассказывал, это давало ответы на некоторые вопросы, но оставляло еще десяток других. Например как его фамилия Ченс. Сегодня я впервые услышал эту фамилию, хотя Томас называет эту фамилию богатейшей в мире, но не смотря на «Статус» этой фамилии, он наотрез отказывается носить ее, говоря что это фамилия его брата и отца.
Его брат и отец тоже оставляли много вопросов. Взять хотя бы Виктора, брата Томаса. Из рассказа Томаса я вынес, что Виктор его старший брат, он превосходит Томаса во всем, но все же проиграл в этой схватке не на жизнь, а на смерть. Как же мог такой здоровяк, опять же вердикт вынесен из рассказа и размеров той «туши», мог проиграть своему младшему брату.
Так же мне запомнилось, что Томас очень хорошо упомянул их семейную черту – безумие. Что же скрывается под этим безумием? Великие умы? Миллиардеры? Или просто безумцы? Не смотря на мое восхищение Томасом, он остается для меня безумцем. Он уничтожил дорогую машину, спалил квартиру в самом дорогом и элитном квартале города, ходил по улице абсолютно босой, не предпринимал ничего когда ему пробило бок, кроме того что извлечь этот рычаг и ходить по дому истекая кровью, от одного его вида у старухи, которая казалось в своей жизни повидала многих таких безумцев, практически панически его боялась и волновалась, пока с ним говорила. Кто он? Мне неизвестно. Он говорил что семь лет назад его выгнали из дома, но на вид ему максимум двадцать восемь. А так же что отец ему на совершеннолетие подарил квартиру с машиной, которые он и уничтожил. Неужели сын богатейшего человека в мире, жил до двадцати одного года с родителями? Эти вопросы я обязан узнать, иначе смысл моего повествования просто исчезнет.
А кто я? Почему Томас доверяет свою историю такому как я? Я же самый обычный человек. За свои тридцать лет жизни я проработал на множестве работ и стал разбираться в некоторых вещах, верней пришлось разбираться, хочешь работать и получать зарплату приспосабливайся. В тот вечер я не просто гулял по набережной реки, я искал подходящее место для смерти. Место, где есть спрыгнуть и не утонуть, то можно хотя бы раскроить голову о камень. Да, именно в тот день я решил покончить с собой, но встретил человека в черном плаще и с трупом, который привлек мое внимание, и с которым я сейчас еду в машине сороковых годов, на скорости сто пятьдесят километров в час, и мы держим свой путь в дом где живут Ченсы.
Посмотрев на руки Томаса, в надежде что он снял хотя бы одну, правую, перчатку и под ней не окажется бинта, и я смогу по лучше разглядеть его татуировку, которая так привлекла мое внимание. Но нет. Обе руки были в перчатках и плотно сжимали руль.
Томас смотрел прямо на дорогу, иногда на его губах появлялась та самая безумная улыбка, а иногда его взгляд упирался во тьму освещаемую фарами, он как будто пытался найти там кого то и сбить его. И тут он повесил скорость до двух сотен.
Мы мчались словно Томас спешил куда то и очень сильно опаздывал. Посмотрев на него, я заметил тот же взгляд во тьму, и ту же безумную улыбку. Он словно нашел того за кем гнался и сейчас собьет его машиной.
-Близко… Совсем близко… - начал бормотать Томас, что вызывало у меня страх – Уже близко… Он тут… Близко…
-Что близко? – не удержался я.
-Поворот – интонация Томаса изменилась, он как будто шептал, но слишком громко для шепота, это только прибавляло страх – Поворот… Он тут… Близко…
Окончив эту фразу, Томас резко дернул руль вправо, и мы оказались на другой дороге, окруженной лесом. Дорога эта была намного уже, чем та дорога, по которой мы только что ехали, наш мерседес еле помещался по всей ширине, а иногда и вовсе одно колесо слетало и некоторое время ехало по земле. Скорость Томас не сбросил, все те же двести километров в час. Томас сильнее сжал руль руками, оторвал свое тело от спинки кресла, и еще безумнее улыбаясь и смотря в темноту, нажал на педаль газа.
-Безумец! Ты нас убьешь! – вырвалось у меня.
Но он как будто не слышал. Он упорно глядел во тьму. И тут впереди я увидел свет. Мы вырвались из пасти леса и оказались в поле усеянном зеленой травой и освещенным мощными фонарями, на конце этого поля, стоял огромный дом в английском стиле. Томас начал убавлять скорость. До дома осталось около семи сотен метров, а наша скорость стала уже сто километров в час. Шесть сотен. Пять. Четыре. Три сотни. Две. Одна. Наша скорость была пятьдесят километров в час, как он резко завернул на дорожку ведущую ко входу. Подъехав к огромным стеклянным дверям, Томас ударил по тормозам. В воздухе запахло жженой резиной, а Томас перепрыгнул через дверь машины, встал в некоем священном трепете пред этими дверьми, над которыми красовалась та же эмблема что и татуировка на его руке – треугольник со цветком внутри и глазом по середине.
Словно насладившись этими дверьми, Томас приложил руки ко рту словно хотел крикнуть, и прокричал в сторону этого огромного, загадочного дома:
-Я дома!