Посоветуй, как поступить
Сюжет рассказа, о котором поведаю, возник у меня в то время, когда я, выйдя на пенсию, посещал литературный кружок при районной библиотеке города Москвы. Им руководила выпускница литературного института, член Союза писателей России. Активное участие в работе кружка принимала редакция окружной газеты, по подсказке которой я и попал в библиотеку. Мероприятие было хитрым ходом, – привлечь людей посещать библиотеку и больше иметь читателей. Меня это увлекло.
Один раз в две недели, в назначенное время желающие приходили в библиотеку, и им рассказывалось о том или ином: писателе, поэте, драматурге. Это была первая часть встречи. Далее следовал перерыв, когда посетители угощались печеньем, пили Кока-Колу, общались между собой. В завершающей части встречи желающие читали стихи полюбившихся поэтов, но чаще свои стихи и небольшие рассказы.
Там я и познакомился с одной женщиной. Она читала свои небольшие рассказы и стихи с особым пафосом. Прослеживалась её повышенная эмоциональность.
Чаще всего это была типичная графомания, которая присутствовала у большинства из нас. Но этим жили многие посетители клуба.
Звали её Полиной. Недавно вышла на пенсию, а одинокая жизнь, бухгалтера в прошлом, побудила её к литературному творчеству. В читальном зале, где проходили занятия, мы сидели за разными столами удалённые друг от друга. Так что, постоянно нам общаться не приходилось.
Однажды после занятия она подошла ко мне и спросила, есть ли у меня время для беседы. Я ответил, что конечно есть, пологая, что пойдёт речь о прочитанном мною рассказе. Такое практиковалось. Но неожиданно для меня речь пошла совсем о другом.
- Мне кажется, Вы Соломон, умный, порядочный человек соответствуете своему имени. Такой вывод я сделала, прослушав ряд ваших рассказов, содержание которых носят назидательный характер. -
При этом она улыбалась, придавая тону разговора некую игривость. Хотя было видно её волнение и не трудно догадаться о серьёзности затрагиваемой темы. Я засмущался, и попросил её не делать из меня… Высказав банальную фразу, что имя ничего не значит, и дано родителями как было принято в еврейском местечке. В быту меня больше зовут Семёном.
- А пообщаться с вами, - продолжила Полина, - меня вынудили обстоятельства. В моей семье сложилась ситуация, требующая «соломоново решение».
Понимаете, в настоящее время у меня самые близкие люди: дочка Эмма, её муж Михаил и их дочка Аня, - ей восемь лет. Эмма учитель в школе. Миша инженер-строитель работает в строительной фирме, которая сооружает в Подмосковье большой жилой посёлок. Живут они в Москве в двухкомнатной квартире, а я в однокомнатной в другом районе. В своё время, когда они поженились, я разменяла трёхкомнатную квартиру, доставшуюся от родителей.
Михаил, хитрый предприимчивый человек, повинуясь сегодняшнему времени, задумал построить дачу. Купил в Подмосковье земельный участок в 35 километрах от Москвы и начал строительство двухэтажного дома. Но в этот период дела в фирме сложились не лучшим образом, и денег у зятя на строительство стало нахватать. Оно приостановилось.
И здесь Михаил внёс предложение, выведшее меня из душевного равновесия. Он предложил мне и Эмме с ребёнком выехать в Израиль на пару лет. На это время он сдаст наши квартиры внаём, и полученные деньги позволят ему достроить дом. Он же поживёт в строящемся фирмой посёлке.
Убеждает жену и меня в том, что Израиль для нас прекрасное место проживания. Жить будите в общине Кибуца на полном обеспечении. Ваша работа будет только в изучении иврита и знакомства с Израилем. Возможно, Эмма сможет устроиться учителем русского языка. Можно воспользоваться бесплатной израильской медициной, в которой мы уже оби нуждаемся. Покупаетесь в трёх морях. И тому подобное… Он полагает, что надо с пользой использовать наше еврейское происхождение. Что касается Израиля, то он ему не нужен. В крайнем случае, он мог бы нас навестить. Возможно, даже оформить двойное гражданство. И это дало бы ему возможность воспользоваться прославленной израильской медициной.
Я растеряна. Советуюсь с родными, и близкими мне людьми. И чем больше, тем становится сложнее принять предложение зятя о выезде в Израиль.
Теряюсь в своих суждениях. Расстаться Михаилу с семьёй на два года в относительно молодом возрасте, - это возможно когда все ему надоели. Не так уж срочно ему нужен дачный дом. По характеру своей работы он часто живёт по две три недели в районе стройки. Возникает подозрение, что он берёт паузу для решения своих возникших намерений, касающиеся не только строительства дома. В семье бывают недомолвки. Ну и что из этого?
Я не в меньшей степени, чем родители, в ответе за внучку. Она потеряет два года русской школы. Перестройка на иврит я думаю, ей не нужна. Хотя знание другого иностранного языка в жизни может пригодиться.
Теперь о себе. Могу ли я считать себя еврейкой? Родилась в Москве в еврейской семье. Воспитана на русской культуре в светском обществе. О далёких предках имею скромные познания. Иудаизм не проник в моё сознание.
До войны, а это было детство, осознать, что я еврейка не могла. Гитлеровский фашизм и некоторые события в послевоенное время в СССР заставили меня о многом задуматься и разобраться.
Кстати, помог и Жванецкий, однажды сказавший, что евреями не рождаются, а ими становятся, когда тебе вслед говорят еврейка, еврейка. Тогда ею и становишься. Тому способствует антисемитская идеология, к сожалению, встречающаяся не редко.
При всём при том, я не могу не сочувствовать государству Израиль. Его народу, особенно первопроходцам, обрекших себя, осознанно на ужасающие условия проживания в пустыне и болотах, защищая себя с оружием в руках. И это во имя существования народа и его свободы для будущих поколений. Невозможно забыть гибель шести миллионов людей, только за то, что они были евреями, не найдя должной защиты у других народов Европы. Сегодня евреи создали свой очаг, надёжно защищая людей от любых посягательств на их существование.
Народ Израиля в кратчайший исторический срок создал передовое высокотехнологичное хозяйство с элементами социальной обеспеченности населения. И усиленно трудится, чтобы это обеспечить. Ни чего подобного не смогло создать ни одно государство в сегодняшнем мире.
Мне очень хочется поехать в Израиль. Посмотреть страну своими глазами. Но мысль о том, что обманываю это государство, пытаясь использовать созданные им блага, не может примирить меня с намерением жить два года за его счёт. -
То, что рассказала Полина, погрузило меня в состояние большого сопереживания
этой женщине. Я представил её переживания не за одну бессонную ночь. Меня поразила открытость перед незнакомым человеком. Ей необходимо было выговориться. Такое бывает не часто. Я не во всём мог согласиться с Полиной, особенно в её отношении к зятю.Подливать масло в огонь в таких случаях не следует. Хотя поведение Михаила вызвало у меня осуждение.
Здесь уж я оказался в состоянии человека, которому самому была нужна подсказка. Из услышанного монолога я понял, что не имею права давать совет человеку, находящемуся в столь возбужденном состоянии. Недаром существует поговорка: «Чужая семья потёмки». Но не высказаться об услышанном я не мог. И я посоветовал Полине не спешить с реализацией предложений зятя: «Время покажет правильное решение», - успокаивал я Полину. К этому выводу привёл мой собственный жизненный опыт в немалых случаях.
В дальнейшем так сложилось, что распался литературный кружок. Его руководительница вышла замуж и уехала в Англию, а Управа района, в целях сокращения расходов, прекратила финансирование мероприятие.
Связь с Полиной прекратилась. Не скрою, я ждал её телефонного звонка, номер которого она могла узнать в библиотеке. Но он не последовал. Спустя, некоторого времени, через одноклубника, я узнал, что она в Израиль не поехала. Причины могли быть совершено разные, которых Полина не могла предвидеть даже так тщательно разложенные ею по полочкам.