Гуляя по лесу, Иван, кроме как подышать воздухом, не имел никакой другой определённой цели. Он шёл, что называется, «куда глаза глядят» и «куда дорога приведёт».
И тропинка, бегая вверх-вниз по пригоркам меж сосен и редких берёз, минуя поросли можжевельника, черничные кусты и грибные россыпи, закончилась поляной, поделённой ровно на две части: одна пребывала в прохладной тени, другую же заливал яркий солнечный свет. И на светлой стороне стояла избушка. Нет, она была не на курьих ножках, и никакого сказочного впечатления не производила. За исключением, пожалуй, того, что подойдя поближе, Иван услышал в голове добродушный мужской голос, предлагающий расслабиться, ни о чём не тревожиться и приглашающий войти.
Отворив дверь, Иван перешагнул порог и оказался в просторном коридоре, точнее сказать, в огромном: высотой метров пять-шесть, шириной… между широко расставившим руки Иваном и стеной оставался добрый метр, а длину определить не представлялось возможным, ибо прямой, как стрела, проход где-то вдалеке просто тонул в дымке.
«И как это всё уместилось в избушке?» - подумалось Ивану. В голове, словно отвечая, снова раздался мягкий, успокаивающий мужской голос: «Пусть тебя не отвлекают мелочи. Пройдись, осмотрись, загляни в какую-нибудь дверь с правой стороны».
«Ха! Пройдись, загляни», - передразнил Иван. Но выбор и в самом деле был невелик: или уходить, или зайти в какую-нибудь комнату, не стоять же у порога, тем более, что уже как бы и пригласили.
Одна дверь сменяла другую, третью, десятую… Время будто замерло. Разноцветные, они слились в один непрерывный узор, пока Иван не остановился у двери вишнёво-сливового цвета. Что-то внутри подтолкнуло войти именно в эту комнату.
В лицо дохнуло тёплым воздухом, в нос ударил застоявшийся запах непроветриваемого помещения. Вместе с тем, возникло такое ощущение, как если бы закончив долгие скитания, Иван наконец-то добрался домой. Настолько всё казалось родным и знакомым. Он осмотрелся. Вот это чудо! Комната была обставлена той же мебелью, что и дом, в котором прошло его детство. На полках стояли чуть выцветшие, но те же книги и журналы, сервизы и разные приятные безделушки. На диване и на полу были разбросаны некогда любимые игрушки, на телефонном столике застыл резиновый зелёный барсук, всем своим видом задающий немой вопрос: «И где же ты пропадал всё это время? Совсем про нас забыл». Можно было бы добавить, что во взгляде барсука сквозила укоризна, но Иван счёл, что это уже чересчур, и всё списал на богатое воображение.
Переведя взгляд, он заметил стремянку, приставленную к антресолям. Поднявшемуся и заглянувшему за шкаф Ивану открылось продолжение комнаты, но там практически ничего не было. Всё было залито нежным молочно-розовым светом и устлано белесыми простынями. А ещё там звучала тихая мелодия, клонящая в сон.
Закрыв глаза, он прикоснулся к своим самым ранним воспоминаниям, разрозненным фрагментам безмятежного безвременья, обволакивающего мягкой периной, источнику того самого молочно-розового света.
Но здесь Иван надолго не задержался. Совсем скоро он почувствовал неприятную пустоту в груди, словно какая-то сила высасывала его обратно. Спустившись со стремянки, он ещё раз окинул взглядом удивительную комнату, не иначе, как хранилище всего, что наполняло его жизнь, но по тем или иным причинам осталось в прошлом, и вышел обратно в коридор.
Лишь здесь неприятное чувство покинуло грудь, и Иван смог сделать глубокий вдох и вновь ощутить себя «здесь» и «сейчас».
«А теперь предлагаю ещё немного прогуляться и заглянуть в какую-нибудь дверь с левой стороны», - раздалось в голове.
На этот раз внутренний голос остановил его перед дверью ярко-оранжевой.
Помня, что было в предыдущей комнате, Иван не торопился заходить и некоторое время постоял снаружи, давая себе успокоиться, готовясь к тому, чтобы ничему не удивляться.
Однако…
Впрочем, изумляться и правда не пришлось. По той причине, что отворив дверь и переступив порог, Иван потерял дар речи, поток его мыслей прервался, неведомая пустота лишила тело привычных чувств и возможности двигаться, и, в довершение всего, он потерял точку опоры.
В следующее мгновение к нему всё вернулось, но уже в совершенно ином качестве. Иван неожиданно понял, что его больше нет. В смысле, его нет, как чего-то отдельного, теперь он был ещё одним стежком в необъятном полотне Мира. Неведомое доселе чувство единения со всем окружающим переполняло его «Я». Оно тоже полностью трансформировалось: было везде и всюду, и в то же самое время нигде, потому что всё обстояло с точностью до наоборот, сам Мир, все его стихии, всё многообразие природы, флоры и фауны скинулись по частицам, чтобы создать сущность, которая сейчас осознавала себя человеком по имени Иван.
Когда Иван немного свыкся с новыми ощущениями, то заметил, что комната тоже исчезла. Лишь тонкие линии очерчивали периметр, где раньше были стены и потолок. Всё остальное пространство заполняло голубоватое сияние, внутри которого величественно плыли киты и качались ветви цветущей вишни; играл ветерок и шёл снег; зажигались и гасли звёзды и распахивались окна в далёкие миры; тысячи голосов пели, кричали, шептали и звали отправиться в путешествие.
И чем больше Иван на всё это глядел, чем сильнее погружался в мерцающий свет, тем отчаяние становилось от разительного контраста между тем, кем или чем он был в этом дивном месте, и тем собой, который постепенно начинал возвращаться, принося с собой и привычный мир. Вот уже и комната вновь обрела жёлтые стены, лишённые каких-либо рисунков, мягкий серо-коричневый диван у дальней из них и узорчатый ковёр на полу.
Иван закрыл дверь и понял, что пора уходить. После всего увиденного требовалось некоторое время, чтобы придти в себя и обдумать, что же означали все эти метаморфозы.
«Погоди, – вновь напомнил о себе голос хозяина дома. – Я хочу сделать тебе подарок. Представь себе что-нибудь такое, о чём сможешь подумать, если вновь захочешь сюда вернуться. Загадай, что хочешь, что у тебя ассоциируется с этим местом».
Минуты две Иван постоял в раздумьях, а затем развернулся и вышел из избушки.
Лесная поляна всё так же была поделена на солнечную и тенистую половины, всё так же взирал на него молчаливый лес, и в обратный путь приглашала тропинка.
Всё было, как и прежде, за исключением одного.
Иван разжал ладонь и увидел маленький стеклянный шарик, испускающий голубоватое сияние…
ВЕА-ЭД
13.02.2016.