Из романа "Алунта: время холодных зорь"
Ночью произошли события, которые взбудоражили всю округу. Кто-то напал на соседний совхоз в Малятском районе и увел весь табун совхозных лошадей. Валентину позвонил Вагонис и сообщил о нападении на совхоз и угоне совхозных лошадей. Услышав об этом по телефону, Валентин выругался:
- Вот б…, не было печали!
Он позвал Мишку Попова и Яшку Бурцева.
- Михаил! Давай быстро реквизируй четыре повозки, иди к председателю, пусть дает лучших лошадей, запрягай и быстро двинули на Маляты, там нападение на совхоз.
Мишка с Яковом побежали к председателю. Его давно подняли. И он сам уже спешил к ним. Защитники быстро запрягли взятых в колхозе лошадей и сходу двинулись во весь «аллюр» на четырех повозках в сторону совхоза. Гнали во всю прыть. В совхоз влетели уже к четырем часам утра. Там был полный разгром. Конеферма была пуста, конский двор и стойла были разбиты. Их встретили несколько перепуганных селян. Они и рассказали, что бандиты напали вечером на совхоз и угнали лошадей в сторону Белоруссии. Защитники, не останавливаясь, устремились в погоню. Времени на отдых не было. Его терять было нельзя. Уйдут бандиты и ищи их потом в лесах. Уже совсем рассвело. На земле и траве были видны свежие следы, оставленные табуном лошадей. Сверившись по карте, Валентин понял: вправо они не пойдут – там болото и топь. Впереди дорогу преграждала речка. А дорога сворачивала влево - там был мост через речку. Бандиты пойдут только через мост… Созрел план: нужно разделить группу на две части. Одной половиной гнать их по огибающей реку дороге, а второй половине – напрямик через поля, как можно быстрее двигаться к мосту и, опередив бандитов, отсечь их от перехода через реку. Ляйшис, Мишка, Сергей, Яшка, Леонов и Петька Бурцев – самые молодые, помчались напрямик к мосту. Валентин крикнул им:
- Гранаты и пулемет… Гранатами отпугивайте лошадей от моста. Пулеметом прицельно бейте по засевшим бандитам… А мост – поджечь. Тогда кони не пойдут…
- Поняли! – махнул Петька рукой.
И они, как ветер, понеслись наперерез бандитам. Группа преследования, которую вел Валентин, тоже рванулась в погоню. Через несколько минут защитники начали догонять хвост табуна. Бандиты пытались отстреливаться на ходу, но в клубах пыли, грохоте и скачке мечущихся лошадей, понять что-либо было невозможно. Тогда они бросили «хвост табуна» и умчались к его «голове» и разделили табун на две части, пытаясь прикрыться оставшимися сзади скакунами. Первая группа защитников и «голова табуна» с угонщиками к мосту пришли почти одновременно. Еще на ходу, Яшка Бурцев крикнул Петьке:
- Давай, Петя, прыгай с подводы и бей по всадникам. Иначе уйдут, сволочи, мать их так!!!
Первая тачанка с Мишкой Поповым и двумя защитниками умчалась вперед к мосту. Приближались и передние лошади табуна, гонимые бандитами. Мишка размахнулся и бросил первую гранату на край моста. Взрыв поднял доски, щепки и комья земли, остановил и посеял панику. Ударила вторая граната и с пригорка начал бить Петькин пулемет. В дыму, в пыли, в грохоте и стрельбе все завертелось, как в кошмарной карусели… Пыль закрыла видимость, и в этом мареве: дыма, пыли и грохота, банда с передним десятком табуна ринулась через мост, прорвала кольцо окружения и умчалась от преследователей в Белорусские леса. Стропила моста, подрубленные взрывами, надломились, и половина моста рухнула, закрыв преследователям дорогу. Бой закончился. Защитники остались на этом берегу реки, а бандиты скрылись с остатками табуна в ближайшем лесу. Переправляться на ту сторону реки защитники не решились. Петька под прицелом пулемета еще держал кусты противоположного берега, готовый ответить на любой выстрел с той стороны, когда послышался скрип остальных двух подъезжающих телег с защитниками. Валентин соскочил с телеги и крикнул:
- Эй, стойте, не стреляйте… Это свои!
Петька поднял руку и махнул: - Понял!
Валентин и остальные бойцы перебежками, пригнувшись, подобрались к месту засады у моста.
- Ну, что тут у вас? Где бандиты? – спросил Валентин у Петра.
- Да нет их уже здесь, – ответил Петр. – Они наверно уже к Белоруссии приближаются.
- В общем, упустили банду, соколики мои ненаглядные, - съязвил Валентин, не очень довольный концом операции.
- Володя, но они лезли напролом вместе с лошадьми… Что мы могли сделать, - ответил с огорчением Петр. – Да там всего несколько лошадей ушло с ними, а мы их пощипали здорово. Мне кажется, у них там двое или трое раненых… - доложил он Валентину.
- Ладно, - сказал Валентин, - дай-ка очередь по тем кустам, проверь. Если не ответят и все пройдет спокойно, будем собирать лошадей и уходить отсюда…
Петр прицелился и резанул короткими очередями по кустам из «дегтярева». Кусты, подрубленные пулеметными очередями упали на землю - за ними никого не было…. Противоположный берег молчал.
- Все, ребята, отбой! – скомандовал Валентин. - Собирайте лошадей, грузитесь и поехали домой. Нам здесь больше делать нечего… Защитники начали потихоньку отходить от берега речки.
А банда Карвялиса, которая прорвалась с лошадьми на тот берег и не думала останавливаться и делать засаду. Бандиты старались быстрее оторваться от защитников, и гнали лошадей во весь дух, постоянно оглядываясь. Их было шесть человек, трое из которых были ранены и истекали кровью. Поэтому бандиты сошли с дороги и скрылись в лесной чаще. Углубившись в лес, они остановились, чтобы привести себя в порядок, перевязать раненых и отдохнуть от быстрой скачки. Карвялис, главарь банды, высокий бородатый мужчина, соскочил с лошади и скомандовал:
- Десять минут на отдых и перевязку, а потом в путь. Если не будем спешить, нас догонят и перебьют солдаты. К вечеру мы должны быть в Белоруссии. Продадим лошадей и домой.
Он подошел к раненому в плечо бандиту, спросил:
- Сможешь идти дальше?
Тот скривился от боли и ответил: - Да!
- Нет! – сказал главарь. - Ты и ты, - он показал пальцем на другого, раненого в руку, – вы останетесь! Возьмите двух лошадей и исчезните с этого места. Доберитесь до ближайшего хутора, там и оставайтесь. А когда подлечитесь, тогда и встретимся… А нам надо спешить, - и он отдал команду остальным, - уходим!
Разделившись на две группы, бандиты двинулись в разные стороны и вскоре исчезли, растворившись как дым в густой чаще сосновых лесов.
...Недалеко от Алунты, у Антакщайского озера, действовала банда Матюлениса. Матюленис был огромного роста, детина сильный, злой и безжалостный, как зверь. Недаром кличка у него была Лютас – Лев… Весть о разгроме штаба и гибели Сакаласа быстро распространилась по округе, по селам, и на следующие сутки дошла и до него. Ночью, когда он был на хуторе у своей любовницы и отдыхал после очередного «любовного вечера», вдруг залаяли собаки. На хутор кто-то шел…
Охрана главаря, состоящая из двух человек, быстро заняла наиболее вероятные места отхода: двери и окна. Матюленис, мгновенно протрезвев, напялил одежду, хромовые сапоги и схватился за оружие. Его любовница, Гертруда, вскрикнула и кинулась к двери. Он поймал ее за руку и, приложив палец к губам, напряженным голосом сказал:
- Тихо, мяргяле (девочка), т-с-с! Может это скрябы – алунтос карейвис, не шуми! Сядь в угол!
И, прислонясь к стене спиной, краем глаз стал оглядывать с опаской пространство снаружи, за окном.
Послышалось какое-то движение, голоса. Собаки, обрывая цепь, бросались и лаяли на кого-то. Наконец, постучали в дверь условным сигналом. Это был охранник наружного поста наблюдения, который скрывался в хлеву – постройке для скота.
- Кас ча? (Кто там), - спросил хозяин.
- Сави (Свои), - послышался ответ, - посланник с важным сообщением.
Дверь открыли. В дверях стоял человек в грязном плаще и сапогах, с небритым, неухоженным лицом.
- Я адъютант Сакаласа, ведите меня к командиру, - произнес он устало и протянул удостоверение. Охранник взял удостоверение, посмотрел на лицо, потом на фотографию, прочитал фамилию. Потом вышел наружу и дал указание наружному наблюдателю:
- Посмотри, все ли чисто, нет ли солдат? Только, смотри, осторожно, не высовывайся!
Охранник исчез во тьме. Через некоторое время он вернулся.
- Все чисто, начальник! Я проверил дорогу и возле дома. Все чисто, никого нет.
- Смотри в оба, - предупредил старший, - чуть что – стреляй, понял?
Он вошел вовнутрь, дверь сразу закрыли, он прошел в комнату к Лютасу, постучал.
- Входи, - послышался голос главаря. - Что там такое?
- Командир, это адъютант Сакаласа. Вот, смотри, - подал он удостоверение, заверенное печатью и подписью Сакаласа, с фотографией явившегося. Лютас посмотрел на фотографию, узнал лицо, подпись, печать.
- Веди его сюда, - сказал он адъютанту.
Вошел пришедший с охранником. Лютас выжидательно и пронзительно смотрел на него.
- Говори! – сказал он напряженно. - Как ты остался жив? Как погиб Сакалас? - И махнул охраннику рукой. - Уйди.
Охранник вышел за дверь.
Лютас сел к столу и пригласил гостя присесть. На столе еще с вечера стояла закуска: копченое сало, ветчина, колбаса, огурцы, хлеб… и бутыль самогона. Он налил в граненые стаканы самогон:
- Давай, подкрепись и выпей за упокой души убиенного, - они молча выпили. – Ну, брат, рассказывай, как все было… Хотя, что теперь рассказывать, все мы так кончим… Эх, жизнь! Ведь недавно только встречались, разговаривали, так же как с тобой. Такого человека потеряли, а!?
- Командир, нас кто-то предал, донес. На хуторе должна была состояться встреча командиров с начальником и Григорюнасом. По дороге Стумбрас напоролся на засаду солдат. А нас окружили в доме на хуторе. Я пошел прямо, через двери. Выстрелил в солдата в упор и, видно, не попал, а оглушил его. Он упал на землю и валяется. Я слышу - тишина, никто не стреляет, наверно боялись своего подстрелить. Ну, я потихоньку, пятясь, ушел за угол дома. А потом бегом под гору и к озеру, там у них вокруг хутора везде были засады. Я взял камышинку, нырнул в воду, лег на дно, затаился и дышал через камышинку. Выждал, пока все утихнет и солдаты уйдут. Вот так я спасся. А начальника они заметили и открыли такой огонь, что было видно, как днем, били из всех видов оружия, ракетами светили до утра.… Там, наверно, целая армия была….
- Никакая не армия, - зарычал Матюленис, стукнув от злости кулаком по столу. Это все Вагониса армия, гады! Житья от них нет. Но ничего, они у меня все на заметке! Мы им припомним, - и Лютас вытащил из кармана бумажку со списком фамилий. Вот они! Первый, сука, Вагонис, второй Володька – офицер-наемник, за его голову я бы многое отдал…. А остальных я, как котят придушу вот этой вот собственной рукой, - закончил он.
- А офицер, он хитрый лис, говорят, в разведке служил…. У него все схвачено, никак не могу подловить его людей. Ну, что ж, поиграем…. Еще посмотрим, чья возьмет! – он скрипнул зубами. – Я им сделаю сюрприз, ответный удар, специально для Володьки и его солдат. А Вагонис потом сам сбежит отсюда, как драный кот, - Лютас зло засмеялся. Потом налил в стакан самогонки и выпил, не закусывая.
- Их нужно выследить, все их повадки. Сейчас главное разведка, - сказал он, хмелея. - А потом всех вот так, - и он провел рукой у своего горла. - А ты располагайся, отдохни до утра.
Утром банда поднялась и ушла из хутора. Матюленис долго не засиживался на одном месте, боясь доносов и предательства. Он ушел на восток, в леса. Там у него была базовые бункера. Но один человек ушел утром из хутора в другую сторону, в сторону Алунты. Это был связной. Невзрачный и молчаливый работник хозяйки по кличке «Немой». Задание у него было: связаться с служителями костела в Алунте и заставить их передавать данные о всех перемещениях оперативных групп алунтского взвода защитников. Он шел, не боясь, как обычный крестьянин, который отправился за какими-то покупками в город прямо по «большаку» - главной дороге из Утен в Алунту. Через два часа он уже сидел и разговаривал в доме у костела с работником ксендза - звонарем Антанасом. Ксендз, таким образом, имел связь с бандой Лютаса через подставное лицо, сам, как бы, не участвуя в этом. Но все, что происходило в его окружении, было ему ведомо. Это была «крыша» для Антанаса, который являлся глазами и ушами Лютаса. Разговор шел неспешный, со стороны - обычный разговор двух знакомых друг с другом людей: о том, что происходит в мире, что нового в Алунте, почем соль и спички, и керосин для лампы – с натяжками и намеками. Боясь посторонних «ушей», они очень осторожно касались жизни алунтского взвода.
- Лаба дена (добрый день)! – поприветствовали они друг друга и после ничего не значащих фраз о здоровье, присели к столу.
- Какие новости приходят к вам из города? – спросил Немой, показывая пальцем наверх.
- Ах, трудное сейчас время настало, говорят, что скоро будет обмен денег, все дорого, ничего не достать, но власть обещает, что скоро все будет, хотя, откуда оно появится? Нужно самим работать и все запасать. Вон при Сметонасе в старое время жили и все было. А сейчас, немец ушел, русские пришли, коммунисты взяли власть. Многих уже агитируют служить Советам, а неугодных «забирают» в Сибирь, на ссылку.
- Да, это так, - ответил Немой, - новая метла, по новому метет, но это скоро кончится, наш народ на хуторах и в деревнях собственник, крестьянин и никогда не станет пособничать голодраным коммунистам в создании колхозов. Надо бороться, не сидеть, сложа руки. Главный сказал, от вас требуются данные о дорогах и времени: сколько, куда, когда…. Звоните нам…. «по телефону», - засмеялся он, - мы будем прислушиваться…
- Если на север пойдут агитировать: сколько человек, столько и ударов, но перерыв после первого, на восток – перерыв после второго, на юг – после третьего, на запад – после четвертого. Звонить будете до двенадцати часов. Все будет естественно и правдоподобно, «имеющий уши да услышит», - закончил он.
В сенях кто-то стукнул дверью и Немой замолчал, и заторопился в дорогу, встал и начал прощаться. Вошла служанка ксендза. Глянула и тихо поздоровалась с ними:
- Здравствуйте, панове. Прошу прощения, что мешаю вашему разговору, но пана звонаря просит к себе викарий. Еще раз прошу прощения, сказала она и вышла.
- Кто она, вы ее знаете, она не «подставка»? – тревожно спросил Немой.
- Нет, это служанка ксендза, уже давно у него работает, - сказал звонарь.
- Смотри, отвечаешь головой. Главный не щадит никого. Если продаст солдатам, то…. – и он провел рукой по горлу. Звонарь испуганно закивал головой. Вышел на крыльцо и осмотрелся. Все было, как обычно, вокруг никого
- Можешь идти, все тихо. Немой вышел, поклонившись, простился со звонарем и пошел по дороге в Антакщяй.
В это время за ними уже следили. Наблюдатель, с биноклем сидевший на горище, под крышей двухэтажного здания МГБ, проследил через щель в черепице, как зашел и как вышел «человек с западной дороги», затем он их сфотографировал, и данные записал в журнал наблюдения. Вечером данные о встрече легли на стол начальника МГБ Вагониса.
- Ну, что ж, похоже, что мы не ошиблись: приходил курьер с Антакщей, - сказал он, вызвав к себе Валентина. - Будем с ними играть в их же игру. Теперь нужно быть очень внимательными во время передвижений, чтобы не попасть в их ловушки. Они постараются подловить нас, устроив засады. А мы будем их дурачить и строить свои засады.
- Проведи работу по этому поводу с личным составом, чтоб не разгильдяйничали и не расслаблялись, - приказал он Валентину.