Лазурит является национальным персидским камнем. Афганским, иранским, таджикским.
Несколько тысячелетий самым большим, основным по добыче считалось месторождение на севере Афганистана в Бадахшане. Месторождение было настолько неиссякаемым и камень с такими качественными показателами, что лазурит узнали Европа, Россия, Китай и прочие страны евразийского и африканского материков именно отсюда. Даже в историю вошел путь перемещения лазурита с Бадахшана "Лазуритовый путь". Оценивался лазурит фунтами серебра, которое давали по бартеру. Посколько основным поставщиком был Китай, долгое время считали, что лазурит именно оттуда. Китацы этим пользовались, накручивая цену камня(ведь еще не было Суэцкого канала, не было современных средств передвижения грузов, только по воде многие-многие месяцы на парусниках).
Однако, в Памире тоже было месторождение, на территории современного Таджикистана, оно было практически недоступно, по ряду причин.
Во-первых, очень высоко в горах. Доступа туда для разработок не было. 5000 метров в Синем ущелье (ущелье на высоте 5000 метров). Местечко Ладжвар-дары. Лишь ледники окружали и окружают это место. И только горцы знали о "синих каплях", когда по козьей тропе искали своих овец.
Во-вторых, никто не знал точно где, как и сколько там лазурита и стоит ли его разрабатывать. Ведь современных методов геологической разведки еще не существовало
В- третьих, месторождение охраняла страшная легенда.
1
Легенда о памирском лазурите
Тысячи лет назад, высоко в горах Памира, средь величествнных ледников, лежало ущелье. Окружено оно было горами, такими высокими и отвесными, что ни путник, ни пастух, ни какое животное не могли проникнуть к нему. И все же горные козы протоптали туда тропу. Тропа шла узко, петляла на большой высоте над пропастью,местами ноги животного скользили, и оно падало в пропасть.
Прошло время. Горцы добрались до дома лазурита. Обжились там, так как овец и коз так и тянуло в ущелье к водам с тающих ледников. Время от времени вода реки Шахдара вымывала кусочки лазурита. Горцы подбирали кусочки неба и смотрели на горы.
Вновь прошло время. Те, кто находил лазурит, тем он приносил удачу, здоровье скота, крепкие семейные узы, урожай и бесмертие. Камень стали считать священным. Поверья о его воздействии достигли долины. Пришли первые добытчики. Добывали камень древним огневым способом: разводили костер, потом резко охлаждали водой, происходил взрыв, и глыба рассыпалась на куски. На ишаках лазурит вывозили под покровом ночи с большими предосторожностями, чтобы сохранить тайну местонахождения. Лишь секрет шелковичного червя хранился с такой же тщательностью.
Но тайна раскрылась. Попал-таки памирский лазурит в мир, и сразу поняли, что он лучше, чище и красивей афганского. Загорелись жадные глаза и захотели поработить памирские копи.
Тропа в горы к лазуриту еще существовала, но почти обрушилась, горцы редко ей пользовались, а чужаков не было. Из Индии пришли злые люди в черном, считают, что это были йоги, которые могли перенести все трудности пути. Пришли они с большими надеждами и ничто их не останавливало. Но путь по козьей тропе был невозможен. Тогда упрямые люди полезли на скалы, пытаясь перелезть через нее. Не смогли. Тогда они, согласно своим представлениям о богах (идолы), решили принести жертву, чтобы скала расступилась. У местных жителей, которые приняли их мирно, взяли хворост шиповника и отобрали двух невинных детей - мальчика и девочку, и сожгли их на жертвенном костре подле той скалы. Жертвоприношение не помогло и тогда люди в черном, совсем обезумев от жажды наживы, стали отбирать у жителей скот, резать его и прикладывать сырое кровоточащее мясо к скале. Так как высота гор впечатляла, и было тут очень холодно практически круглый год, мясные туши быстро примерзали к камню, образуя импровизированные ступени. По этим ступеням пришельцы все выше и выше забирались скалу. Однако, скот закончился, а цель не достигнута. Люди в черных одеждах стали убивать людей и продолжать "строить" ступени.
Памирцы уже тогда слыли непримиримыми гордыми отшельниками. Они восстали и перебили немногочисленных пришельцев.
С тех пор тропу совсем разрушили, ход в копи забыли, месторождение стало считаться гиблым, проклятым и священным местом одновременно.