Бесконечный осенний дождь как из ведра льёт . Кругом лужи, лужи, лужи, и мураши от холода бегут по коже. Зонтик Лёвка якобы забыл, на самом деле какая-то внутренняя упрямость мешает ему, а может просто усталая лень и эдакая серость , которая кругом Лёвки и внутри его. Он просто натянул на голову капюшон плаща , который даже за стегнуть лень и приходится малость мокнуть.
Светлеет теперь только к середине первого урока, но всё равно это малозаметно, - целыми днями тучи.
В школе звенит звонок. Лёвку уже обогнали сзади идущие, но самому ему как-то всё равно. Кроссовки переобувать ему всё равно не придётся, потому что мешок действительно случайно оставил дома.
В класс удачно он успел до звонка на урок,-первый-то был на зарядку. Лёвка не считал , что ему с этим хоть капельку повезло, как-то всё равно было. Заходя в кабинет переглянулся с Саней, а проходя мимо его парты услышал «Историю списать дашь?». Лёвка хмуро кивнул. Санька его лучший друг. Все так считали и в классе , и сам Саня, и отчасти Лёвка. Отчасти , потому что к Сане тянуло его по неведомым причинам, но видел в нём немало минусов, а откровенно с ним не говорил никогда , как впрочем со всеми.
Лёвка чувствовал, что перерос сверстников и чуствовал себя одиноким. С одноклассниками отношения были довольно неплохие, но это внешне. Лёвка давал списывать, прекрасно понимая, что это «медвежья услуга», но отказать просто не мог, а сам бы никогда списывать не стал бы , считал себя выше это, выше них. Он жил за маской - шутил , понимая , что шутит глупо, глупо смеялся . Крылось за этим смехом разрывание сердца, боль из-за того , что никто не понимает, не понимает , что каждая бабочка , каждая тихая улочка, по-своему прекрасна. Не понимают они вечного. Что есть дружба , достоинство... Того, что многие века пытались сказать писатели и поэты.
Он понимал , что дело не в них, а в нём самом, именно это называют «взрослением», «переходным возрастом» и более лёгким словом «юность», то время , когда хочется встать рано-рано с утра, на весенним рассвете и идти босиком по спящему городу, или уходить из него в лес, чувствовать к нему нежность, как к тревожно дремлещему малышу и кажется , что ты за него в ответе.
Сам Лёвка понял прошлой весной, а только теперь стал понимать , как ему сложно. Сложно без Друга. Оттого , что Санька лжедруг только тяжелей, так и хочется ему что-нибудь сказать , но не может никак. Эта «дружба» продлиться, наверное , не долго , но так ему же, Лёвке легче будет, отсрадается , а потом проще , легче будет...
Это , пожалуй слишком сложно - рано взрослеть...