В Индонезии, на острове Ява, в самой что ни на есть провинции со множеством мелких невзрачных городов, среди которых и портовой город Чиребон; в стране единобожия, где единственно верным постулатом является таухид, а паломники совершают долгие путешествия к Святой земле, протекает река Цитарум - самая грязная река в мире, больше похожая на огромный котел, в котором дохлая рыба вперемежку с пластиковыми пакетами и остатками несъедобной безвкусной пищи толкается в поисках непреходящего течения. В густоте застоявшейся вони и спертого воздуха, который не спасают ни ливни, ни сильный ветер, уносящий даже целые дома, каждое утро и каждый вечер бродит Бима. Он молод и юн, но его сердце уже износилось от мусора и грязи, от всякой дряни, которую ему приходиться щупать, пальцами пробовать на вкус. Через него, словно через сито, тонны мусора. Тонны мусора каждый день, но я не стану уточнять род его деятельности: Бима не любит, когда об этом все говорят, да еще и с таким удивлением. За свою короткую жизнь он много чему научился. Он и маме ведра подносил, корыта набирал, у отца в подмастерьях трудился, брату в любви помогал. Много чего успелось, а теперь вот он навозный жук, который с бока на бок, посреди ненужного хлама, да всё никак не выберется. Надо же. Он и возраст свой позабыл, потому как никто о таком не спрашивает. Его вообще никто ни о чем не спросит, честное слово. Как-будто Бима- местный беспокойный призрак, привидение индонезийских вод, слоняющееся среди мусорных островов с плотной коркой всякого добра, плавающего на поверхности мутно-зеленой блевоты, покачиваясь в такт невидимым волнам, которых попросту не разглядеть под слоем пластика и ржавого металла. Главное, что Бима знает свою работу сортировщика хлама, он изо дня в день ковыряется среди пластиковых горлышек и старых резиновых калош, подыскивая матери что-нибудь диковинное, к которой в противном случае возвращаться нельзя, отчего приходится иногда ночевать на берегу под тощим хлипким деревом, уставшим от этой грязи ничуть не меньше Бимы. Откуда взяться свежей чистой воде для корней? Бима не знал, а потому просто предавался молодым сновидениям и фантазиям, в которых он с золотыми монетами, в дорогом костюме и галстуке, плывет по зеркальной воде навстречу солнцу. Этот, и только этот сон видел наш герой. Больше ему ничего не приснится, разве что выпотрошенные куры, снующие по берегу Цитарума в поисках свежей рыбы, которая сморщилась и улеглась на поверхности, подставляя потемневшую чешую лучам.
Мать Бимы и впрямь женщина суровая, с тяжелой рукой и неестественно большим носом, заставляет работать на этой свалке, где все мечтания сына стать ученым растворяются в убедительных доводах о его бездарности и бесталанности, во что Бима верит, но продолжает делить и умножать в уме пятизначные числа. Отбрасывая на край стола кусок пресной лепехи, мать ждет не дождется, когда он вытянется, и ломающимся голосом объявит, что уедет. Уедет на дольше и подольше.
У Бимы пять братьев и сестра Мавар. Жемчужина диких мест, роза, проросшая из гнили, в городе, где гадят под себя старые и больные, где всё тоска и грусть. Бима искренне восхищается красотой Мавар, и надеется, что заберет её с собой, когда ему стукнет тринадцать, и он решится на кругосветное путешествие.
Бима хочет стать паломником, пройти долгий тяжелый путь по горным тропам и по-над реками, сверкающими в свете палящего дня, слушая перезвон стремительных течений, стачивающих теплые гладкие камни. Он мечтает оставить Цитарум и найти другую реку, самую чистую, в которой хорошо рассматривать собственное отражение и окунать ладони в прозрачность стихии. Он мечтает о стране, где до неприличия чисто и спокойно, и одиноко.
Когда Бима закончит странствия, а это будет на исходе его дней, ровно через восемьдесят шесть лет со дня его рождения, и освоится в каком-нибудь уютном городе, с облегчающими тяжесть лет широкими видами и мягкими пейзажами, он придумает новую историю, сочинит, будто не было вовсе грязной реки, и его тучной матери, и карлика отца. Зажмурившись, в своём маленьком домике у горы, он все силы отдаст, лишь бы забыть Цитарум и тонкие ветви деревьев, приходящих к нему во снах с просьбой о чистой родниковой воде.