Из цикла «Невероятные приключения Расквасова и его друзей»
ГДЕ-ТО В РОССИИ, В ГОДУ, ЭДАК 2060-2061
«Грибачей» было штук 50. И шли они мимо притаившихся в кустах Еруслана с детьми и Савкова, какой-то плотно сбитой толпой, исходящей невнятными гитарными переборами, баянным рявканьем и матерными криками.
Приглядевшись, Савков обнаружил, что толпа эта состоит из нескольких довольно ровных рядов-шеренг, причем в шеренгах идут люди, крепко переплетясь руками между собой. На манер детской игры «Косичка». Только в этой «косичке» участвовали главным образом здоровые мужики с этнически-разноцветными рожами.
Белели-румянели многочисленные славяне, широко раскрывали глаза немногие азиаты, густо ставили точки чернокожие лица (в одном из них, Савков вроде бы опознал Александра Сергеевича… а может быть – ошибся…) прошел направляющим одинокий краснокожий с закаченными под лоб глазами
- Вот, заразы, даже досюда грибом напахивает… - с завистливой досадой прошептал дед Еруслан Савкову, вытирая рукавом внезапно выкатившие слезы и вылезшие сопли. – Это ж надо, сколько они его, гриба, значит приняли… Не менее как по грибу на брата…
И действительно, от проходившей колонны расходилась упругая смешанная волна странного запаха – дрожжей, грибов и самогона-первача. И еще чего-то, неведомого для Савкова, но – праздничного.
Запах не был неприятен, скорее он напоминал амбре от упавшего на лесной лужайке прямо в грибы перебравшего деревенского жениха.
Дед испуганно повернулся к Юрию:
- Гляди, флаги разворачивают! Красные!
- И что?
- Щас у них самый марш и пойдет!
В уходящей колонне музыкальные инструменты перестроились с какофонии на какую-то более стройную музыку, кто-то подсчитал такт, и гитары вместе с баяном грянули марш, в котором Савков изумленно узнал
«битловскую» «Come together!»
Колонна скрылась в разноцветных зарослях.
Савков очумело полез по тропинке за дедом и детьми из оврага.
- Пробило меня из-за этих «грибачей» с испугу прямо-таки старушачьим потом! – причитал Еруслан.
- А что это такое… ну «грибачи», они кто-такие?
- Да хрен их разберет… - плюнул в кусты Еруслан. – Соберутся вот так-то человек пять-десять на лужайке… в лесу… Ну, поначалу тихо, мирно: гитарки там, в баяны дуют, бабы голые… грибов поедят-пососут… опять же бабы там у них голые…
- Ну, понятно – заторопил его Савков, - С бабами – понятно. Манэ, «Завтрак на траве», одним словом… А дальше-то что?
- А дальше-то… - шмыгнул носом Еруслан. – дело серьезное у них начинается. Начинают они промеж себя вести умные разговоры. Да такие, что ежели ты с ними грибами не попитался – то разговоры эти и не поймешь! Во как! Баб они – в шею… сами – и про планеты на небесах, и про то, как на базарах товар отнимают… про китайцев… фронты.
- Про политику, одним словом…
- Про политику… - охотно согласился Еруслан. – А также как в этой жизни надо всем вместе жить… И сплетаются они, значит, вот таким вот макаром – Еруслан показал - и начинают шастать по лесам. Тут уж держись! Ежели кого встречают – то сразу гриб ему в рот, в середину строя и вперед!
- А что это, дед, за грибы такие, любопытные…
- А ты про то Марьянку-учителку спроси, брата-Микула жену. Как придем. Она все знает, говорит, что про это гриб еще писатель древний какой-то любил писать… В Расее лет 80 назад жил… Да у ей и книжка евонноя есть… Только тогда этих грибов мало было… а сейчас вон… – И дед показал на полянку, густо засеянную прекрасными, красивыми, словно из детской сказки красненькими крепенькими грибочками: – Ешь – не хочу!
- А ты пробовал?
- Упаси бог! Мы здесь все другими грибами питаемся… Совсем не красными… Я же тебе говорю… я - человек мужской! Подкулачником стал! Какие мне тут грибы… вон, внуков надо поднимать… - и Еруслан походя дал подзатыльники пробегающим мимо внукам.
- И что дальше? Грибачи-то? Ну, про политику поговорили… на демонстрацию сходили…
- Баб, значит, по шее… - Еруслан остановился, почесал зад, огляделся и прислушался. Странный марш потерялся в дремучем лесу.
- А потом?
- А потом-то – самое интересное у них и начинаются. – Еруслан заметно осмелел, и заговорил громко, почти закричал:
- А дальше ведут они вот эту всю компанию на полянку и там они засыпают. От грибов. Прямо вповалку. И пока они вот так спят на эту полянку приезжают державники, полицаи-рогули… партизан-фашисты… Ну и кто еще из хозяев-кулаков побогаче…
-А зачем?
- А затем, что они там себе рабов отбирают… Кого покрепче, помоложе…
Партизан-фашисты – те себе негров для рабства, белых – для войны… державники – те всех подряд гребут… на каналы, в пастухи… для иных увеселений.
- Для каких это?
- Ну которые против естества идут… Для жопных увеселений. Так уж у них заведено… – и дед скучно зевнул.
- А полицаи… эти… рогули…
- Те грабят просто… карманы все подряд выворачивают… Гитары отбирают. Оставшиеся баяны… - А вы чего слушаете?... – вновь звонко щелкнул по затылкам остановившимся внукам Еруслан. – А ну давайте вперед… А то от голода и сами грибачами заделаемся…
- Подожди еще…- придержал деда Савков. - Вот я тут и русских видел, и негров… А остальные где? А Советский Союз? Нации, где советские?
- Не понять… снова дурку включаешь! – заметил дед.
- Ну, таджики там, узбеки, белорусы, молдаване?..Грузины?
- Все таджики и прочие за Расею все дерутся!
- За нас?
- За «вас»! – передразнил дед. – Говорят тебе – за Рассею! За концы ее, за окраины! За каждый ее кусок. Их сейчас всех под 500 миллионов тыщ! Как все сюда приехали-переехали так все и драться стали! Как в банке пауки!
- А вы чего мрете-то – пачками?
- Так от американского гриба! Уже который год! Они же, американцы против арабцев придумали какой-то гриб – чтобы прямо тех арабцнев выкосить, а другим чтоб уцелеть, Однако – что-то у них тама в больницах сбилось и пол-Америки от этого арабского гриб сразу и крякнуло! И по Расее зацепило – или сразу в гроб или дураком становишься… Я вот – еле выжил…
- А арабцы эти?
- А что – арабцы? Их ничего и не берет… И хватит меня спрашивать все время. Аж язык уже устал… Вон уже и Большие Щупаки! А вон и дом брата моего. Бледнова. Микулы…
… Хозяина увидели сразу – он на верстаке, стоящем у деревянных, высоких, расписанных некогда алой краской, а теперь рыжих, с потеками, ворот, что-то ладил. Судя по рубанку, курчавым стружкам и крышке, прислоненной к забору – гроб.
Хозяин был тоже курчавый, моложавый. Опрятно одетый – в берестяную коробчатую безрукавку и брезентовые, чисто выстиранные галифе.
- Никак, Марьяна крякнула!? – с деланным испугом, крикнул, подходя к верстаку и подозрительно прищурившемуся Микуле, дед Еруслан.
- Не… Еще на печи. Умничает. С одним-то глазом – что ей остается?.. А гроб - под заказ. А это кто с тобой?..
- Проходящий человек. Юрий. Глуу-упый… Как дурак. – отрекомендовал Савкова лесной попутчик.
- Ты-то больно умный… - засмеялся Микула. – Бесприданник.
Видно, что в этом слове было что-то весьма обидное для брата, так как Еруслан обидчиво поджал губы и шмыгнул носом.
- Какой уж есть. Покормишь?
- Да куда уж тебя девать… Еще и с детьми… Проходите, что ли… Уж.
И Микула распахнул ворота.