Напрасное письмо

 
М.С.


Если б я только могла написать тебе… если б только посмела, если б знала, что это письмо нужно тебе. Что оно не будет уничтожено с презрением и осуждением или злой насмешкой, … если б я только могла это знать…

То я бы конечно написала! О том, что ты значишь для меня, о том, как стал  дорог за эти месяцы и как остро царапают душу коготки сомнения и безотчётного  страха -  перестать видеть тебя, слышать твой голос,  и вдруг ощутить всю ужасающую глубину бездны, разделяющей нас… а еще я написала бы о том  тепле и свете, что наполняют  мою душу, когда я даже просто смотрю на тебя. На твой тонкий профиль, лёгкую улыбку, задремавшую на самом краешке твоих губ. Губ, которых я хочу осторожно коснуться и замереть, осознавая,  что это прикосновение ты тоже ощущаешь,  и хрупкая нежность вдруг сможет связать нас.

Мне интересно всё о тебе, какие книги ты читаешь, какие фильмы смотришь, что тебя радует, а что забавляет, что вызывает негодование. Возможно, я хочу отыскать пересечение с моим восприятием мира или же просто глубже познать твою душу. Но сама с  каждой вновь узнанною песней хочу познакомить тебя, разделить с тобой красоту мелодии и слов. Наивно, да? Пусть так, не отрицаю.

А зимним долгим вечером так здорово сбежать из этого серого, равнодушного мира в иную, выдуманную, но удивительную реальность хорошего фильма, попутно наблюдая как в комнате сгущаются сумерки и оседают в рубиновом омуте терпкого вина. Закатное солнце вспыхнет маленьким пожаром через стенки бокала и растает, унося с собой суетливый день и запуская  в наш мир лунную  ночь…

А утро пусть  пахнет горьким кофе и жасминовым чаем, тёплыми тостами и малиновым вареньем, которое так и манит сладостью поцелуя.

Сон или явь – стёрты границы, я вижу, как робкая бабочка осторожного поцелуя замирает на твоём виске, чувствую тёплую пульсирующую жилку, это стучит твоё сердце, это текут твои мысли. Я касаюсь их, но они мне неведомы. Отступаю, спускаюсь ниже – маленький, едва заметный старый шрам. Очень хочу понять и почувствовать боль, того момента, разделить её, пусть и запоздало. Узнать откуда он. Но только боюсь увидеть его отпечаток в твоей душе – алый рубец.

Взять бы сейчас в ладони твои руки, тонкие, но такие мужественные. Как больно было мне тогда видеть, как ты  без перчаток щеткой сметал снег с машины, прикасался к обжигающе холодному металлу, даже самой стало колюче холодно, словно это моя кожа ощущает немилосердное морозное рукопожатие. И так хотелось в тот момент согреть их дыханием,  прижимая их к своему лицу, но я могла лишь просто смотреть на тебя и радоваться такой нечаянной близости к тебе.

Иногда,  невольно, вспоминаю моменты, когда справедливая ярость клокотала в тебе и обрушивалась на меня - мне стыдно. Стыдно за  то, что я была причиной этого гнева. Но всё равно я знаю, что доброты в твоём сердце намного больше, это читается в бархате твоих глаз, едва заметной улыбке.

Ты даже не представляешь как же мне хочется обнять того притаившегося мальчишку, который живет внутри хмурого и сурового мужчины. Ведь наши души всегда остаются юными. Обнять и укрыть ото всех и всего плотным покрывалом нежности, чтоб она согрела тебя, проникла в твою душу и  пусть хоть на мгновение сделала чуточку счастливее.

Но это лишь строки напрасного письма. Мечты и иллюзии, хрупкие словно морозное кружево на зимнем окне. Обречённые растаять водой и не заслуживают даже сочувствия, лишь жалость. Но кто же станет жалеть воду?