Глава 35. Беги, Мина, беги!

От ра­боты с кни­гами ме­ня отор­вал гро­хот. Под­няв го­лову, я ви­жу вор­вавше­гося, как све­жий ве­тер, Миль­то­на, с со­вер­шенно бе­зум­ны­ми гла­зами. Он тя­жело ды­шит и от­кры­ва­ет рот, как ры­ба.
- Ми­на!
Я встаю, про­тяги­вая ему ру­ки, и он тя­жело при­вали­ва­ет­ся мне на ло­коть, от че­го мы оба чуть не па­да­ем.
- Ми­на, Ми­на! – пов­то­ря­ет он, ды­ша так, слов­но не мо­жет на­дышать­ся пе­ред смертью.
- Бо­же, У­илл! – я вы­тираю ис­па­рину, пок­рывшую его лоб и ще­ки. – Объ­яс­ни, что про­изош­ло, в кон­це кон­цов!
Он мол­ча та­щит ме­ня за ру­ку в ко­ридор так, что у ме­ня но­ги зап­ле­та­ют­ся, и мы да­же сши­ба­ем на­ших па­ци­ен­тов, ко­торые удив­ленно ози­ра­ют­ся, и он сму­щен­но из­ви­ня­ет­ся.
Ос­та­нав­ли­ва­ем­ся мы толь­ко пе­ред но­сил­ка­ми, на ко­торых я ви­жу хруп­кую, со­вер­шенно из­можден­ную де­вуш­ку, ед­ва вы­шед­шую из воз­раста ран­ней юнос­ти. Она ле­жит на но­сил­ках, сот­ря­са­емая дрожью и гром­ко, дол­го сто­нет.
Я сра­зу же по­нимаю – это те са­мые па­ци­ен­ты, от­ме­чен­ные не­из­вес­тной бо­лезнью. Но у этой де­вуш­ки еще од­на от­ме­тина – ог­ромные сле­ды на шее, по­хожие на уку­сы, ко­торые она ярос­тно че­шет.
Скло­нив­шись над нею, я за­мечаю, что в угол­ках ее губ ско­пилась слю­на и она весь­ма стран­но­го, жел­то­вато­го цве­та. Ког­да я тро­гаю ее ру­ку, ко­жа ее столь ле­дяна, что у ме­ня са­мой хо­лоде­ет все внут­ри.
Но, дот­ро­нув­шись до ее лба, пок­ры­того ис­па­риной, я по­нимаю, что она го­рит:
- У­илл! Ее нуж­но в ре­ани­мацию, не­мед­ленно! Ска­жи мисс Пол­ти, что­бы под­го­тови­ла ка­пель­ни­цу.
Что­бы рас­слы­шать, что она го­ворит, мне при­ходит­ся скло­нить­ся к са­мим ее гу­бам:
- Пад­шая… пад-шая – вы­дав­ли­ва­ет из се­бя де­вуш­ка.
На мгно­вение на­ши гла­за встре­ча­ют­ся, и ее взгляд из бе­зум­но­го ста­новит­ся со­вер­шенно осоз­нанным. Ког­да она смот­рит на ме­ня, в ней го­рит ужас:
- Ты – же­на чу­дови­ща! Чу­дови­ще!
Я не ус­пе­ваю как ли­бо от­ре­аги­ровать, преж­де чем ее ле­дяная цеп­кая ру­ка хва­та­ет ме­ня за гор­ло. В ту же се­кун­ду я на­чинаю за­дыхать­ся, но по­пыт­ки ос­во­бодить­ся бес­по­лез­ны. Я ни­чего не ус­пе­ваю сде­лать, преж­де чем са­ма на­чинаю го­реть. Ру­ки, ко­торы­ми я пы­та­юсь от­тол­кнуть обе­зумев­шую па­ци­ен­тку, на­чина­ют пы­лать и вско­ре ее те­ло ох­ва­тыва­ет са­мый нас­то­ящий огонь.
Я от­ша­тыва­юсь и кри­чу, кри­чу, кри­чу! По­кале­чен­ное те­ло де­вуш­ки ли­жут язы­ки пла­мени и вско­ре, не смот­ря на все по­пыт­ки со сто­роны У­иль­яма и по­дос­певшей мисс Эми­лии, по­тушить ее, на ка­тал­ке по­ко­ит­ся лишь об­го­рев­ший труп.
Ме­ня не дер­жат но­ги, и единс­твен­ное, что я ус­пе­ваю – схва­тить­ся за ру­ку сто­яще­го ря­дом У­ил­ла, преж­де чем жизнь по­кида­ет ме­ня.


Я от­кры­ваю гла­за от жгу­чего сол­нца, та­кого ред­ко­го для на­ших кра­ев. Пер­вые нес­коль­ко се­кунд я пы­та­юсь се­бя убе­дить, что все это – толь­ко дур­ной сон, но – зря. Я знаю, как бы там не бы­ло – это я уби­ла ту де­вуш­ку.
Го­лова рас­ка­лыва­ет­ся, слов­но ее раз­ру­били то­пором на час­ти и от­ча­ян­ные по­пыт­ки по­тереть вис­ки сво­его ре­зуль­та­та не да­ют.
У­илл сто­ит око­ло две­ри, по­вер­нувшись ко мне спи­ной. Мои гу­бы пе­ресох­ли, и я об­ли­зываю их, что­бы вы­дать из се­бя хоть звук. Ког­да я зо­ву его, то не уз­наю сво­его го­лоса – он низ­кий, хрип­лый и ка­кой-то сов­сем чу­жой.
- У­илл!
Он мо­мен­таль­но обо­рачи­ва­ет­ся и бро­са­ет­ся на­пере­вес ком­на­ты, ко мне. Гла­за его си­яют яр­ким, счас­тли­вым ог­нем, ког­да в ка­ком-то по­рыве, он це­лу­ет мою по­холо­дев­шую ру­ку:
- О, Ми­на, сла­ва Все­выш­не­му! Мы так за те­бя ис­пу­гались? Как ты се­бя чувс­тву­ешь?
- Я сож­гла ее, У­илл? – все еще хрип­лю, но каш­лять мне очень боль­но. – Она сго­рела?
- Что? Ми­на, о чем ты го­воришь? – Миль­тон ка­ча­ет го­ловой из сто­роны в сто­рону и тро­га­ет мой лоб, слов­но же­лая удос­то­верить­ся, что я не бре­жу. – Я не по­нимаю.
- Я сож­гла ту де­вуш­ку, да? – на сво­их ще­ках я чувс­твую сле­зы.
- Нет, ми­лая! Нет, де­вуш­ке пос­та­вили ка­пель­ни­цу. Она очень сла­ба и у нее тем­пе­рату­ра, по­хоже, ее уку­сил волк или боль­шая со­бака. Но она жи­ва. Не знаю, что за ужас взбрел те­бе в го­лову, но, ког­да ты на­чала расс­пра­шивать ее, то упа­ла в об­мо­рок. Ты прос­па­ла пол­дня, я поз­во­нил мис­те­ру Грей­со­ну, он сей­час дол­жен при­ехать за то­бой и заб­рать те­бя до­мой.
Я по­пыта­лась встать, но это очень тя­жело, ку­да тя­желее, чем я ду­мала. Ру­ки не слу­ша­ют­ся, а в спи­ну слов­но кол вог­на­ли. Пе­ред гла­зами по-преж­не­му все плы­вет, все ус­тла­но крас­ны­ми пят­на­ми.
Я не ве­рю У­иль­яму. Дол­го я смот­рю на свои ру­ки, не в си­лах по­верить, что не сож­гла ими нес­час­тную уми­ра­ющую де­вуш­ку. Но ви­жу я толь­ко обыч­ные ру­ки – су­хие и очень бе­лые, ру­ки ле­ди. Ру­ки вра­ча. Ру­ки убий­цы.
Я ка­чаю го­ловой, по­ка она не на­чина­ет бо­леть:
- Нет, нет, нет… Я уби­ла ее, У­илл! Уби­ла, я ви­дела, как она го­рела!
В не­мом от­ча­янии я пы­та­юсь встать, но за­мираю, ус­по­ко­ен­ная его теп­лы­ми объ­ять­ями. Он гла­дит ме­ня по го­лове, как ма­лень­кую, и шеп­чет на ухо, что­бы я пе­рес­та­ла вол­но­вать­ся.
Но раз­ве я мо­гу не вол­но­вать­ся, ес­ли от мо­ей ру­ки умер че­ловек?
Я отс­тра­ня­юсь от дру­га и об­хва­тываю ко­лени ру­ками, рас­ка­чива­ясь:
- Я уби­ла ее, уби­ла! Я толь­ко хо­тела с ней по­гово­рить, У­илл, толь­ко по­гово­рить, и я тро­нула ее, а она сго­рела. Я уби­ла, уби­ла, я чу­дови­ще!
У­илл хва­та­ет ме­ня за ру­ку, пы­та­ясь во что бы то ни ста­ло при­вес­ти ме­ня в чувс­тво. Я ви­жу шприц, мель­кнув­ший у не­го в ру­ках и швы­ряю по­душ­ку в не­го.
- Не тро­гай ме­ня! Отой­ди не­мед­ленно! Нуж­но поз­во­нить в по­лицию и ска­зать, что я со­вер­ши­ла прес­тупле­ние!
Мне так страш­но и пло­хо, что я на­чинаю выть, как заг­нанный зве­рек. Так пло­хо мне еще ни­ког­да не бы­ло за всю мою жизнь. Мне хо­чет­ся уме­реть. Что со мной про­ис­хо­дит? Раз­ве я ког­да-ни­будь ду­мала, что смо­гу не прос­то оби­деть, а убить не­вин­но­го че­лове­ка?
Вок­руг ме­ня су­етят­ся мед­сес­тры, ис­пу­ган­ный док­тор Миль­тон по­терял свою при­выч­ную ре­шимость и пы­та­ет­ся при­нять ре­шение, как пра­виль­но пос­ту­пить, а я вою и вою, как волк на лу­ну и по мо­ей ще­ке те­кут жар­кие, со­леные сле­зы. Го­лова ужас­но бо­лит и в ушах по преж­не­му страш­ный гул.
Из объ­ятий за­бытья ме­ня вы­рыва­ют чьи-то лас­ко­вые при­кос­но­вения. Я под­ни­маю гла­за и уз­наю зна­комые ос­трые чер­ты мо­его лю­бимо­го. Алек­сандр, при­ехав­ший по зо­ву мо­его дру­га, неж­но гла­дит ме­ня по го­рящим ще­кам, лас­ка­ет во­лосы, нак­ру­чивая за­вит­ки на па­лец, при­каса­ет­ся гу­бами ко лбу:
- Алекс!
Мне хо­чет­ся бро­сить­ся ему на шею и жад­но це­ловать его, но я не мо­гу. Я так сла­ба, что не в си­лах под­нять и пы­лин­ки, все сус­та­вы у ме­ня сом­ле­ли и паль­цы бо­лят. Пол­ны­ми го­ря гла­зами, еще ус­тлан­ны­ми пе­леной слез, я горь­ко шеп­чу:
- Я чу­дови­ще, Алекс. Я монстр. Ска­жи, что со мной? В ко­го я прев­ра­тилась, по­чему?
На мое счастье, лю­бимый не то­ропить­ся дать на­колоть ме­ня ле­карс­тва­ми. Вмес­то это­го он креп­ко, но неж­но, сжи­ма­ет мою ру­ку, и пог­ла­жива­ет дру­гую длин­ны­ми тон­ки­ми паль­ца­ми, ко­торые сей­час чуть теп­лее, чем обыч­но.
- Ми­на, - он неж­но сжи­ма­ет мое ли­цо в сво­их ла­донях, - ты не чу­дови­ще, ты ни­кого не уби­вала. Все это те­бе по­каза­лось. Так бы­ва­ет. Ты ус­та­ешь, лю­бимая, не спишь уже нес­коль­ко но­чей. Все это – глу­пые иг­ры тво­его ра­зума. Так нель­зя, лю­бимая. Да­вай мы сей­час по­едем до­мой, ты от­дохнешь и ус­по­ко­ишь­ся. По­жалуй­ста!
- Но я уби­ла ее, Алекс! – Бо­же, по­чему мне ник­то не ве­рит, все же ви­дели, как из-за ме­ня от на­шей нес­час­тной боль­ной ос­та­лась лишь горс­тка чер­но­го ды­мяще­гося пеп­ла, а Миль­тон и мисс Эми­лия да­же пы­тались ее по­тушить!
- Нет, Ми­на, это не прав­да! – с же­лез­ной уве­рен­ностью в го­лосе го­ворит мой воз­люблен­ный. – Де­вуш­ка жи­ва, она прос­то на­пуга­на и уку­шена кем-то, ви­димо, вол­ком или ог­ромной со­бакой. Сей­час она в ре­ани­мации, и в се­бя по­ка не при­ходи­ла. Ес­ли ты не ве­ришь сво­им кол­ле­гам, до­рогая, по­верь хо­тя бы мне.
Я все еще не мо­гу по­нять, как же так – все ви­дели, что я ли­шила бед­ную де­воч­ку жиз­ни, но те­перь каж­дый это от­ри­ца­ет.
- У­илл? Ле­ди Эми­лия? – за­зыв­но вос­кли­цаю я.
На­ша но­вая мед­сес­тра ос­то­рож­но под­хо­дит ко мне, под­кра­дыва­ясь как кош­ка, и са­дить­ся на са­мый край пос­те­ли. На ее ли­це иг­ра­ет лег­кая и свет­лая улыб­ка, но гла­за серь­ез­ны и хо­лод­ны.
- Нет, мисс Ми­на, вы ни­кого не уби­вали и не сжи­гали, что вы! На­ша па­ци­ен­тка очень сла­ба и она дей­стви­тель­но в ре­ани­мации. Но вы к это­му не име­ете ни­како­го от­но­шения, до­рогая. Де­вуш­ка дей­стви­тель­но бо­рет­ся пос­ле уку­са ог­ромно­го пса или дру­гого хищ­ни­ка. И единс­твен­ное, что она нам сей­час ска­зала – что она гу­ляла ночью и на нее на­пали.
- Но она го­рела, ле­ди Эми­лия, она го­рела! – я за­кусы­ваю гу­бы до кро­ви, по­нимая, что мне сов­сем ник­то здесь не ве­рит. – Я ви­дела, как она го­рит и она ска­зала, что я чу­дови­ще.
- Ми­на! – жар­ко об­ни­ма­ет ме­ня Алек­сандр, и я пог­ру­жа­юсь в сонм его за­пахов.
- Да, она дей­стви­тель­но так ска­зала, мисс Мюр­рей – де­лови­то ки­ва­ет мед­сес­тра, все еще ус­по­ка­ива­юще гла­дя мою ру­ку. – Но все толь­ко от то­го, что она са­ма ед­ва не сго­рела в ту ми­нуту, у нее ужас­ный жар и нам до сих пор не уда­лось окон­ча­тель­но ста­били­зиро­вать тем­пе­рату­ру. Не сто­ит об­ра­щать вни­мания на бред стра­да­ющей боль­ной, мисс Ми­на.
Я пе­рево­жу взгляд с У­ил­ла на ле­ди Эми­лию на Алек­са. Та­кой бес­по­мощ­ной я се­бя еще ни­ког­да не чувс­тво­вала. У них в гла­зах оди­нако­вое вы­раже­ние – страх, что я что-то уз­наю, бес­смыс­ленные по­пыт­ки что-то от ме­ня скрыть. Пы­та­юсь под­нять­ся с ди­вана, но нас­толь­ко сла­ба, что да­же рук сво­их не чувс­твую и сно­ва ру­шусь, как кар­точный до­мик, на по­душ­ки.
Я бе­ру Алек­са за ру­ку, и от нее идет ле­дяной хо­лод. Ког­да толь­ко я не прит­ро­нусь к его паль­цам, они веч­но у не­го ле­дяные. У ме­ня ско­ро го­лова взор­вется от раз­ных мыс­лей. В гла­зах мо­их, ка­жет­ся, на­веч­но зас­ты­ло от­ча­яние
- Кто вы? Кто вы все та­кие, Гос­по­ди Бо­же?
В го­лове все гу­дит и мне ка­жет­ся, что я сой­ду с ума.
Ле­ди Эми­лия ос­то­рож­но при­каса­ет­ся к мо­ему за­пястью и ме­довым то­ном го­ворит:
- Мисс Мюр­рей, по­жалуй­ста, не вол­нуй­тесь! Все в по­ряд­ке. С де­вуш­кой все бу­дет хо­рошо. По­жалуй­ста, за­будь­те все, что вы ус­лы­шали от нее. Это не бо­лее, чем бред тя­жело­боль­но­го че­лове­ка. Не сто­ит вос­при­нимать ее серь­ез­но в том сос­то­янии, в ко­тором она пре­быва­ла и про­дол­жа­ет пре­бывать сей­час, хо­тя те­перь ей по­луч­ше.
Взгляд, ко­торый лю­бимый бро­сил на нее при этом столь крас­но­речив и уг­ро­жа­ющ, что я не мо­гу его иг­но­риро­вать. Боль от то­го, что от ме­ня сно­ва что-то скры­ва­ют, и мне опять че­го-то не до­гова­рива­ют, прон­за­ет мое сер­дце. У ме­ня боль­ше нет сил тер­петь этот де­шевый спек­такль. Гла­зами я об­ра­ща­юсь к пос­ледне­му ос­тавше­муся здесь че­лове­ку, ко­торый мо­жет мне что-то про­яс­нить:
- У­илл?
Мой го­лос зву­чит жал­ко и умо­ля­юще. Я да­же не ожи­дала от се­бя та­кого.
Миль­тон уп­ря­мо сжи­ма­ет гу­бы и я по­нимаю: сей­час и он мне сов­рет. Он под­хо­дит ко мне поч­ти на цы­поч­ках и очень ти­хо го­ворит:
- Нет, Ми­на, все в по­ряд­ке, прав­да. Все хо­рошо. Де­вуш­ка жи­ва ты ни­кого не уби­вала. Ты же зна­ешь, что это стран­ная бо­лезнь, мы по­ка ни­как не оп­ре­делим ее ис­то­ки и при­чины. Но не сто­ит, дей­стви­тель­но, так уби­вать­ся из-за это­го. Все бу­дет хо­рошо. Те­бе сто­ит по­ехать до­мой с мис­те­ром Грей­со­ном и нес­коль­ко дней от­дохнуть. Ты ус­та­ла, Ми­на. А мы по­рабо­та­ем за те­бя.
Я ус­та­ло зак­ры­ваю гла­за.
- И ты с ни­ми за­од­но, У­илл!
Это горь­ко осоз­на­вать и тя­жело при­нять, но те­перь и У­илл что-то от ме­ня скры­ва­ет и не­дого­вари­ва­ет, де­ла­ет из ме­ня круг­лую ду­ру. Мне ста­новит­ся смеш­но, и я на­чинаю хо­хотать. Я все сме­юсь и сме­юсь, бес­ко­неч­но, ни­как не мо­гу ос­та­новит­ся.
Мои ще­ки оро­сили сле­зы, жар­кие, круп­ные, как кап­ли лон­дон­ско­го дож­дя, но я не мо­гу зас­та­вить се­бя не сме­ять­ся. Мне хо­лод­но и я жут­ко дро­жу, ка­жет­ся, на­чалась ли­хорад­ка.
Я злая. Мне хо­чет­ся швы­рять ме­бель и ца­рапать лю­дям ру­ки и ли­ца, или да­же ку­сать их. И от­че­го-то я не чувс­твую сты­да из-за это­го. Стран­но, но это имен­но так. Стис­нув зу­бы, что­бы не ра­зор­вать их всех в клочья, я оз­лоблен­но пов­то­ряю:
- Лже­цы! Вы все лже­цы и чу­дови­ща! Вы мне вре­те, гля­дя в гла­за, ду­ма­ете, я глу­пая или сош­ла с ума. Но я врач, ес­ли вы за­были, и я прек­расно по­нимаю, что мы име­ем де­ло с чем-то не­ес­тес­твен­ным.
Я при­тяги­ваю к се­бе на­шу но­вую мед­сес­тру и ког­да на­ши гла­за встре­ча­ют­ся, я ви­жу, что взгляд ее по­лон ре­шимос­ти:
- Вы, ле­ди Эми­лия. Кто вы? На ко­го ра­бота­ете? С кем вы свя­заны? За ва­шим не­вин­ным взгля­дом пря­чет­ся тиг­ри­ца, го­товая ра­зор­вать всех, кто под­бе­рет­ся к ва­шей тай­не. А она у вас без сом­не­ния, есть. И не го­вори­те мне, что это не так, я не нас­толь­ко сле­па.
Я встаю с ди­вана и, на­кинув кое-как на се­бя ле­жащее тут же, на сту­ле, паль­то, вы­бегаю на ули­цу. Алекс бе­жит за мной столь стре­митель­но, мне да­же на­чина­ет ка­зать­ся, что он бук­валь­но ле­тит по воз­ду­ху, не ина­че.
- Ми­на! Ми­на, ос­та­новись не­мед­ленно! Пе­рес­тань! Те­бе нуж­но от­дохнуть! Не убе­гай от ме­ня!
Чем боль­ше он зо­вет ме­ня, тем быс­трее я бе­гу от не­го. Нет, хва­тит! Боль­ше не ви­деть его глаз, я за­буду все, что дол­жна бы­ла ска­зать, сно­ва уви­жу его го­лубые озе­ра и про­щу эту бес­ко­неч­ную ложь. Бе­ги, Ми­на, бе­ги!
Сно­ва на­чал­ся дождь – ужас­ный и хо­лод­ный. Зем­ля под но­гами мер­зко чав­ка­ет, и грязь при­липа­ет к бо­тин­кам. На­вер­ное, се­год­ня я сов­сем лег­ко оде­лась, по­тому что хо­лод за­пол­за­ет в каж­дую мою клет­ку, и ско­ро я прев­ра­щусь в ле­дыш­ку, не ина­че. В ка­кой-то мо­мент мне ста­новит­ся не­выно­симо ды­шать и я бес­по­мощ­но при­жима­юсь к ле­дяной ка­мен­ной сте­не, ста­ра­ясь на­дышать­ся.
Алекс по­яв­ля­ет­ся ря­дом, и хо­лод его те­ла мо­розит ме­ня еще силь­нее. Ос­то­рож­но, неж­но, но твер­до, он бе­рет мое ли­цо в свои ла­дони и, про­ник­но­вен­но смот­ря мне в гла­за, го­ворит сво­им низ­ким, груд­ным го­лосом:
- Ми­на! Пе­рес­тань! Ты пе­режи­ла шок, мне го­ворят, что к вам пос­ту­па­ют стран­ные па­ци­ен­ты, мо­жет, ты слиш­ком ис­пу­галась. По­жалуй­ста, ус­по­кой­ся. По­едем до­мой, ты по­ешь и выпь­ешь чаю со мной. По­жалуй­ста, Ми­на. Про­шу те­бя!
Ве­тер и дождь тер­за­ет мои во­лосы, пу­та­ет их, и Алекс лас­ко­во их пог­ла­жива­ет, от­ки­дывая с мо­его ли­ца. Мне, как всег­да, хо­чет­ся по­верить, как я так час­то се­бе это поз­во­ляла, при­жать­ся к его гру­ди и при­пасть к его гу­бам. Но это оз­на­ча­ет толь­ко од­но – сно­ва об­ма­нуть­ся, опять дать се­бя ос­корбить этой бес­ко­неч­ной ложью, опять зак­рыть гла­за на оче­вид­ное.
Я отс­тра­ня­юсь от не­го, хоть для ме­ня это срод­ни пыт­ке, и, прон­зая его дол­гим взгля­дом, го­ворю пе­ресох­ши­ми, вос­па­лен­ны­ми вдруг гу­бами:
- Это все так, Алекс, ты прав, ко­неч­но. Я ус­та­ла. Но толь­ко кое о чем ты не ска­зал. Все эти стран­ности на­чались с тво­его по­яв­ле­ния в Лон­до­не.
При этих мо­их сло­вах взгляд Алек­са ста­новит­ся та­ким боль­ным и стра­да­ющим, что мое сер­дце за­мира­ет от го­ря. Но в этот раз я не дол­жна от­сту­пить. Не мо­гу.
Я ос­во­бож­да­юсь из объ­ятий лю­бимо­го, и бе­гу по ноч­ной мос­то­вой. Дождь уси­лива­ет­ся, каж­дый удар мол­нии рож­да­ет в мо­ем сер­дце не­быва­лую ярость, и я бе­гу еще стре­митель­нее, так, что толь­ко цве­та мель­ка­ют пе­ред мо­ими гла­зами.
Алекс все еще сто­ит там, где я его ос­та­вила, прис­ло­нив­шись к хо­лод­ной сте­не.


Публикую так же на авторской странице на сайте Книга Фанфиков: https://ficbook.net/authors/1370266 и в группе, посвященной творчеству Джонатана: https://vk.com/all_about_jonathan