Двухэтажные каменные здания с лепкой по фасаду – бывшие купеческие дома – раньше красовались в самом центре посёлка вдоль Казанского тракта, на первых этажах обычно располагались торговые лавки или магазины, на вторых жила купеческая семья. Теперь сохранились не более пяти этих зданий, а ведь они – часть нашей истории. Интересны были и нравы купцов.
По сохранившимся воспоминаниям старожилов, в начале ХХ века напротив нынешнего здания полиции жил мясоторговец Аликин, по прозвищу Пенёк. Любил он всякого рода развлечения, которые сам придумывал, либо провоцировал.
Однажды в Пасхальное воскресенье на сцене Народного дома назначен был очередной спектакль. Ещё накануне купил Аликин двадцать билетов на первые ряды. А в праздник, после заутренней службы, изрядно откушавши, устроил он для себя катание на санях. Только катали его не лошади, а молодёжь из бедных семей. С гиканьем и свистом носилась шумная кавалькада по Казанскому тракту, пугая прохожих. После такой увеселительной прогулки все её участники приглашены были на обед в дом купца.
Пенёк сам рассаживал гостей, благодарил за доставленное ему удовольствие, а тем временем гостям раздавали щи, разлитые по глубоким железным тарелкам, Щи были наваристые, чересчур жирные, – недаром Аликин был мясоторговцем, – и очень горячие. И тут хозяин, словно спохватившись, говорил: “Ох, ребята, не думал я, что вас так много придёт. Ложек-то у меня нету! Уж придётся через край чуффыркать”.
Вот тут-то и начиналась для Пенька потеха. Изголодавшиеся “ездовые” не могли отказаться от дармовой еды: иные макали хлебом в варево, иные хлебали его через край. Обжигались, дули на щи, а Аликин, стоя в сторонке, наслаждался действом. После обеда всем раздавал он бесплатные билеты на спектакль.
В назначенное время со всех концов Юго-Камска к Народному дому тянулись поклонники драматургии, то были люди, в основном, из богатого сословия. И что же они увидали? Все первые самые хорошие места заняты были голытьбой! Зрители возмущались, но делать было нечего: у всех на руках были билеты. Так и смотрели оборванцы спектакль на привилегированных местах и на законном основании.
Крепко любил купец покуролесить. Случилось так, что умер его друг Кетов, торговец мануфактурой. Пришла похоронная процессия на кладбище, а в могиле сидит Аликин и кричит, что место занято и надо его выкупать. С трудом выволокли люди из могилы захмелевшего купчишку.
А однажды пришёл к Аликину крестьянин из Оханской волости с предложением купить скот, который соберёт он у мужиков по всей деревне. Договорились. Собрал крестьянин скот и пригнал его гуртом к Пеньку.
– Послушай, браток, много ты скота пригнал, денег у меня сейчас нет, чтоб с тобой расплатиться, – сказал купец. – Вот продам скот, деньги выручу, тогда и приходи через недельку.
Как договорились, пришёл крестьянин через неделю к Аликину, а Пенёк сделал вид, что видит его в первый раз.
– Слыхом, – говорит, – не слыхивал про тебя. Первый раз вижу. И никакого скота ты мне не пригонял.
Вытолкали крестьянина со двора, да ещё тумаков надавали. Мужик с горя пошёл и повесился.
После революции видели старожилы Аликина, скитающегося по Перми, разорившегося, просящего милостыню у прохожих.