Женщина по имени Космос

Леонид Околотин
   Шоссе гудело и шуршало колесами сотней автомобильных клопов. В этом дымном мареве и в долгим ожидании прекрасного и легкого чуда, тонули тщетные надежды увидеть единственный автобус, в утробе которого приближался образ человека по имени Планета.

  И этот неторопливый экспресс, пахнущий ванильным сырком на колесах, вдруг показался на горизонте. У него даже фары горели по-особому, - радостнее и ярче, чем другие. Элегантно присев перед остановкой, покорясь воле  водителя и тормозам, как  делает книксен леди перед учтивым кавалером, автошкатулка с гордостью трансокеанского лайнера открыла полость в свой фюзеляж, и из нее в нереально модельном платье, как на алых парусах, выплыло космическое чудо,комета, не бывавшая ранее в нашей галактике.

  Нереальность происходящего и появление наяву в этой забытой Богом провинции воздушной сущности в образе эффектной незнакомки было поистине сказочным.      Эта сущность делала этот цветной стоп-кадр жизни навечно запечатленным в памяти, как в немом кино С.Герасимова. Эта картина совершенно отличалась от обыденной, от повседневного многоликого, серого потока рабочих "муравьев", с дачными  кошелками и авоськами. И это чудное облако, в облегающем фигуру платье, готовом взлететь вверх при малейшем дуновении ветра, делало первые шаги в этот зал ожидания грез и надежд.

  Мозг, как жесткий накопитель информации, лихорадочно укладывал картинку за картинкой по серым полкам, пытаясь запомнить, но сей женский образ, растолкав гигабайты памяти и рисованных в уме картин, уселся на самом козырном месте. И уже оттуда, манил и магнитил кавалера к  тонким и изящным пальчикам. 

  Выдохнув из груди остатки воздуха и сделав шаг, он ступил на красную ковровую дорожку, ведущую в сторону своего признания в любви. Образ соответствовал и даже превосходил ожидание. Что произошло в тот утомительно долгий от ожидания миг, он поймет лишь много лет спустя.

   Счастливые и пальцы пальцы расжаты,а глаза продолжали пить с лица и фигуры струи нежности. Пора сделать первый шаг. Впереди была короткая дорога, уносящая счастливых мечтателей  прочь от городской суеты, в лоно лесной глуши. Туда, где один вид лесных великанов, поваленных целиком с корнями и изуродованных  смерчем  верхушек, придавал еще больше таинственности  их побегу из внешнего мира.
 
   Это потом поверженная лесная гармония будет ассоциироваться с сумбуром в душе, инъекцией счастья в голову и спящим списком нерешенных проблем.

   Впереди, на верхней полке дороги, взбирающейся на холм, уже распахивал свои объятья простор полей, открывавший панораму подножного мира. А он наяву и в отличном безбрежном горизонте лежал у ног обоих сумасшедших, на высоте 120 метров от уреза полноводной реки, на струе свежего воздуха. Это была высота и там был чистый ветер, носящийся выше домов и труб. А внизу оставался город,  задыхающийся от собственных выделений и смрада, промышленный город.

     Рыкнув, авто - тыква вынесла обоих помешанных на друг друге, принца и принцессу, перед тоннелем зеленого братства, сомкнувшего свои ветви прямо над ними. Сказать, что идти в нем или лететь по неровностям на хорошей подвеске, это одно и то же,- будет неправильно, но движение существ в нем напоминало, движение мужских головастиков по заветной тропе к зачатию Мира.  А место, где происходило таинство и посвящение в чудеса природы, было на краю леса, у лесного озера.
 
  Там же находился крааль неисчерпаемой энергии, неописуемых восторгов, заповедник ночных звуков, массовых соитий подземных жителей в виде кротов, мышей, выползков, диковинных животных, непуганых еще птиц и вечно круглой, желтушно - печальной и самодовольной рожи у Луны.

    Девчонки - можжевелихи, пересаженные за несколько верст от своего роддома на новое благословенное место, без стыда предъявляли свою женственность  своими плодами - зелеными ягодами. Их было так много,колючих будущих детей, в руках -ветвях ежовых матерей. Он, словно напоказ, являли благодарность своей судьбе. Они гордились своей принадлежностью к женскому роду множеством своих  зеленых первично - половых признаков и красотой пушистых бедер. Выросшие в укромных уголках леса, в отсутствии естественной любви, они поначалу были, как все девчонки, с тонкой талией, нежнейшей мягко- колючей кожей и тонкими гнутыми ручками- ветвями. Но на удобренном месте, на свету и парадном строю, обабились, хлебнув ежедневной мужской ласки, обзавелись в своих волосах - кронах массой чужих пернатых жителей, чирикающих и гадящих в гнездах, словно волосяные гниды, но ставших внутри красавиц настоящим микромиром.

   И только один выдающийся бородач - аксакал, можжевельник - мужчина, у бани выбрасывал для своих любимых подруг такое несметное количество семени - пыли, что всем её хватало с лихвой. Даже в отдалении земля была покрыта его продуктом любви. Он стоял и ехидно улыбался, опозорив  селикционера-дедушку Мичурина, утверждавшего, что соседство с ним менее благородных яблонь и груш вызовет ржавчину у плодов последних. Но многолетнее соседство доказало, что любить своих подруг и залезть своей пыльцой в святые святых завязей плодовых, благородных растений, не только не вредит им, но и вызывает почему-то их ежегодное плодоношение.

   Кругом царила необыкновенная атмосфера изобилия, ароматов, пряностей, красоты, мощных ростков неведомой селекции цветов. Кругом были разбиты школки редких и очень полезных растений. Все растения имели свои имена, деревья назывались по именам очень важных и достойных людей, подаривших хозяевам маленький росточек, прививку или просто в память за свою яркую и простую душу.

  Таков был мир спокойствия и уюта, взаимной любви и поддержки. Туда и прибыла пара безумных друг от друга людей...

   Лишь оставшись наедине в саду, среди цветочного очарования, еще не отойдя от подтвердившейся и укрепленной надежды найти и встретить свою половинку, там, под сенью беременных черешней деревьев был запечатлен на щеке первый поцелуй.
 
  Как дальневосточной лианой - лимонником, рукой, обвив изящный стан, Он притянул Ее к своей груди. И закружилось что-то у обоих в головах. И, вроде,  она не пила в кабриолете шампанского, но небо вдруг запрыгало и заскакало, сладко защемив груди и что-то стало давить давить на веки. Губки алые, бантиком, развязанные острым языком, остались в блаженной улыбке и не запирались больше на замок...

  - О, Бог мой, сударь,- чирикнула залетная птичка,-  давайте пить чай в саду и, созерцать буйство красок и цветов, вдыхать пары заварки и настоя!

- И я буду пить непременно с крендельком, и с маком!, не забудьте, граф! и сласти захватите, я все хочу! Сегодня буду все! Я голодна и очень я устала.

    Густая тишина вокруг и поразительный комфорт от еле слышных посторонних звуков туманила разум, вязала руки, пеленала ноги. Обстановка настраивала на поэтический лад тонкую натуру. Да и возможности организма были на исходе. Которые сутки на ногах, без сна? Молодой организм Кометы, будучи в невесомости, все же требовал реального покоя... А как спать, как парить между небом и землей, когда тело в облаках и душа в космосе, вы. господа, не пробовали?

     Окно открыто, свежий воздух ворвался в деревом обитую мансарду, где за окном на расстоянии вытянутой руки огромные яблоки угрожали при сильном ветре разбить окно,бесполезно проситься в дом и разбиваться от удара в сок об угол дома.

  Взлетела Она на Его  руках, как та былинка, закрыты очи поцелуем, и погрузилась в сон, как в плотные туманы. Так сладкую клубнику опускают в деревенскую живую сметану - и не тонет она, но обволакивает тело так, что разомкнуть глаза хочешь, но уже не можешь, и даже пальцем шевельнуть, - так сладко...Сон смежил веки и только улыбка осталась на губах.

   Так в далекой Якутии в далеком 75г., Он попадал в природное текучее облако, что с гор струилось рекой - туманом на выступе скалы.

  Там,  где люди шли и видны были головы да слышны только голоса, а иногда и крики, но рук и ног не видно и в помине. Туман такой, что можно было бы его лепить, но на руках лишь оставался влажный и холодный след. Совершенно нереальная картина!

  Но здесь на тонком одеяле , погружена в себя и спит, откинув все условности, дитя природы, совсем немолодая, и в прошлом, поэтесса. Мир и покой твоей душе!! Кощунством было прикасаться к Чуду!

   Ангел в воздушном платье, как крыльями укрытый,нечаянно заснул. Лишь вздрагивали веки и снился явно быстрый сон! А перед ее глазами проносятся картины парада празднично- нарядных выпестованных цветов, выращенных из мельчайших  редкостных семян, череда, сменяющих друг друга и передающих привет от весны к лету, редких бахромчатых тюльпанов, флоксов, канадских роз, лилий, маков, георгин, и Бог знает еще чего. Он сидел перед уставшей и сладко спящей женщиной и с удивлением улавливал быстрые движения ее глазных яблок за тонкими веками.

  Она проживала сейчас  иную жизнь. Сердце билось в радостном упоении, а душа ее вместе со стрижами уже носилась где-то высоко в небе, наблюдая сверху за бренной землей и яркими цветочными родинками на ее теле...Спи и наслаждайся - ты любима!