Мой друг Виктор...

               
В первый весенний месяц наша семья перебралась в пос. Марьинский. Солнечная и тёплая погода радовала.

Прошаковы были первые, с кем мы познакомились в большом, на два подъезда, деревянном двухэтажном доме. Это было общежитие кирпичного завода, который был заметен издалека.

Иногда со стороны внушительного здания что-то завывало, и со временем мне стал понятен этот звук – гудок извещал, что пора отправляться на обед. По нему мы потом научимся узнавать время, школа на две классные комнаты работала в две смены…

Прошаковы в рабочем посёлке жили не первый год, и Виктор стал моим гидом.
 
Из памяти ещё не успело уйти время, когда мы были в Калининградской области. Кто знает, может мы так бы и остались на бывшей немецкой земле. Кроме того, подписывая документы на согласие туда отправиться на поселение и, получив на руки кредит - это были большие по тем временам деньги, - мои родители знали на что шли...

Оттуда человек мог выехать только в случае серьёзной причины. Однако такая у нас нашлась: сырой климат окончательно обезножил маму. Что только не пробовали, чтобы одолеть болезнь. Даже патефонные иголки растворяли, пили денатурат, но однажды маму увезли на перине на лошади в районную больницу. Так в трудовой книжке отца появилась запись: "Имеет право сменить место жительства по состоянию здоровья жены"...И мы оказались на малой Родине отца.

На второй день мы отправились к заводу. Через высокие ворота вошли на территорию предприятия, заставленную готовой продукцией.

По всему было видно, что заводу не одна сотня лет. С тех пор он стал для нас главной достопримечательностью. Большая часть населения была занята на заводе. Немного в стороне стоял автогараж. И мы иногда выезжали со знакомым водителем на карьер, откуда доставлялась глина.

Сырья для изготовления кирпича в достатке было всегда. Все довоенные годы глину давали местные шахты, которых было в округе с десяток. От глубоких колодцев в сторону здания из красного кирпича в два этажа тянулась узкоколейная железная дорога, по которой нам нравилось отправляться в походы за грибами, ягодами…

Меня в посёлке многое впечатляло…Завод был «градообразующим» предприятием. В 20-е годы он то закрывался, то снова приступал к работе, кирпичный завод в дер. Речица в годы войны был полностью разрушен, а в Марьинском устоял, хотя тоже пострадал от бомбёжек и артобстрелов. Об этом рассказывали новые кирпичные «заплатки» в стенах, рваные пробоины на металлических швеллерах.

Нас повсюду видели вместе: на берегу пруда. У нас даже была своя «лодка» - из бревна в несколько метров было вырублено корыто, из которого поили лошадей. Оно утратило своё предназначение, и мы приспособили его под «плавсредство». Корыто почернело от времени, было тяжёлым, могло перевернуться и быстро набирало воду, но мы лихо бороздили большую чашу пруда.

В этом пруду мы с Виктором научились неплохо плавать, кататься на коньках и лыжах. Крутизны на берегах не хватало, горки были короткими по длине, и мы строили своего рода трамплины, используя для этого всё, что попадало под руку.

Запомнилось, как мы осваивали правила вождения на велосипеде. Маленьких, детских велосипедов в посёлке не было, и мы гоняли на взрослых.

С годами удивляешься, как можно управлять техникой и крутить педали, засунув ногу под раму. Но у нас это получалось! Одна беда: мне чего-то не хватало, чтобы разгоняться до ветерка, а Виктор терялся на поворотах. Поэтому он мог врезаться в дерево, которое вдруг появилось на пути. У нас на Марьинке перед магазином была площадь с фонарным столбом посредине…
Однажды при попытке его объехать мой приятель врезался…в клуб. Шишки и ссадины были нашими постоянными спутниками.

В семьях ещё не было телевизоров, и мы, полу-разинув рот, слушали радио, из которых голос диктора рассказывал разные истории-приключения.

Кто знает, может с этих передач из чёрной тарелки началась наша любовь к литературе и истории! Не было магнитофонов, а тем более компьютеров, навороченных игрушек и сотовых телефонов, но мы всегда были чем-то заняты. Мы научились отличать съедобные грибы от вредных. Однако при виде любой ягоды, завороженные  красивостью, были готовы тут же отправить их под язык. Был случай, когда Виктор едва не отравился. Так приходил «ягодный» опыт.

Знали, где находить грибы и больше всего ловится рыба. У нас даже были свои излюбленные места на пруду! Мы могли, конечно, поссориться и помять друг другу бока, но через минуту в обнимку снова уходили «по делам».

Смелость, отчаянность, когда «один против троих» - ещё одна черта моего друга.
Быстро осваивался на новом месте. Это пригодилось, когда без малого два года пришлось служить в Группе войск в ГДР.

Возвращаясь с сенокоса, мы приносили грибы, ягоды и пучки лекарственных трав. А в один день набрели на воронку от авиабомбы, в которой всегда держалась вода. В водоёмчике была рыба – в две ладони молодые щупачки. Удочек не было, и один из нас снял штаны-шаровары. Узлом завязали штанины, и с таким орудием приступили к «путине».

Нам нравилось слушать птиц, наблюдать за белками…А ещё уходить в длительные «путешествия». Набирали в узелок хлеб, кусочек сала, пару огурцов, и отправлялись «куда глаза глядят». Но никогда не блудили! За такие отлучки нас наказывали, но от привычки этой излечиться нам так и не удавалось!

«Умеет жить!» - В наши дни это определение носит другой смысл. А в годы молодости Виктора это значило, что человек на все руки умелец. В Москве мой друг купил квартиру, а жить вернулся в Думиничский район.

Приглядел старый домик на ст. Думиничи, который много лет простоял без хозяйского догляда. Полностью его перестроил. Рядом огородик, хозяйственные постройки, парнички, колодец для полива, подвал для хранения заготовок, в дом шагнула цивилизация: природный газ, вода, отопление. Вокруг дома много цветов…

За одно лето жена Галина освоила компьютер. В дни приезда из Москвы мы часто встречаемся, и каждый раз возвращаемся в наше прошлое, где было много приятных и памятных страниц…