Глава 3 Слишком много вопросов

               
Мой сон прервало солнце, нещадно ослепляя даже через закрытые веки.  Поворачиваюсь на бок  и тут же об этом жалею. Руку, которую я подложила под подушку, пронзила острая боль, из-за которой сон быстро прошёл, резко раскрыв  глаза,  мне открывается совершенно не знакомый вид.  Для лучшего обзора сажусь на кровати, снимая с себя белое тёплое одеяло, заодно заметив, что запястья  перебинтованы.
- Не может быть…- прошептала я, продолжая  осматривать  руки.  В голове сразу мысли о суициде. Неужели я из-за этого здесь? Нет, бред, какой-то. – Заставив себя не смотреть на руки в бинтах. Решаю осмотреть комнату.
Она очень напоминает больничную палату, а может это она и есть? Белый потолок  со  встроенными лампочками, кафельный и тоже белый пол. С двух сторон от кровати стоят угловые кожаные кресла, угадайте, какого они цвета? Правильно белые. Напротив меня висит картина, примерно 45 на 30 сантиметров, на ней Ангел с мечём и щитом, спускается с небес - оригинально конечно, но мне такое не по вкусу. Судя по всему, одну стену полностью заменяло окно. Проблема в том, что оно было зашторено.  Тогда что же меня разбудило? Хм, странно. – Впритык к окну стоит компьютерный стол с одним монитором, без процессора. Или я его просто не вижу? Сам стол большой и рядом с ним поставлены 2 стула, хоть комната, явно рассчитана на одного человека (примерно 10 м2). Осталась, лишь одна веешь в комнате, которая требовала более  детального осмотра – шкаф с зеркалом, во весь свой огромный рост, (потолок примерно 3 метра, а шкаф упирается в него). Он стоял, так что  зеркало отражало стоящее слева от меня кресло. Может вещи в шкафу, подскажут мне что-то.  Учитывая тот факт, что я ничего не помню. И даже не зная, та стеклянная колба была реальностью или просто сном.
Встаю и тут же падаю обратно на кровать. Меня ноги не держат!!! Почему? Смотрю на ноги и плюс ещё один сюрприз - лодыжки тоже перебинтованы. Насколько я знаю, суицидники лодыжки себе не режут. А это значит, что руки не я себе резала, ну надеюсь. Всё же пробую пошевелить ступнями – немного больно. Двигаются, значит всё в порядке. Пробую снова встать, только на этот раз усилием воли концентрируюсь, чтоб не упасть вновь. Получается! Итак, я стою, а дойти до шкафа смогу? Делаю шаг, второй, самое главное не упасть на пол, к превеликому сожалению кафель не мягкий. Больнова-то будет. Сделав ещё пару шагов, застываю, как вкопанная. В зеркале появилось моё отражение. Опасения подтвердились – волосы действительно голубые, правда не все, а только одна прядь. Рука невольно потянулась к волосам, беру эту самую прядь и поближе смотрю на неё. – Может, просто покрашенная? – Для подтверждения мысли дёргаю один волосок и смотрю на корешок. И о ужас он – СИНИЙ! А при покраске корни не могут стать другого цвета. О том, что это не возможно, я уже говорила, но всё же повторюсь – у людей просто на просто не бывает голубых натуральных волос! Или бывают? Я ведь не помню…, но что-то подсказывает, что всё же я права.
Делаю ещё два шага к зеркалу, поднимаю взгляд от пола и осознаю – колба мне не приснилась! Глаза действительно ФИОЛЕТОВЫЕ! Если в этот момент в руках, что-то было, оно точно выпало бы.
- Не может быть! Просто не возможно! – Почему? Почему я так изменилась? Главное не потерять сознание, а то я слишком зачастила с обмороками. Очнусь снова в новом месте с новой порцией вопросов.
Опёршись о шкаф, снова вижу белые ногти. Ну, сколько можно белого?! Уже выровняв спину, замечаю ещё одну деталь – белая футболка с короткими рукавами и широким воротом открывает шею, а также немного ниже ключицы. Именно там должно быть маленькое родимое пятно в форме сердечка. Это точно! Никак иначе!!!
Мои мысли были прерваны шумом. Дверь рядом со мной медленно открылась. Она оказалась очень толстой – наверно 10 см в ширину, со слоями разных металлов. Со стороны комнаты дверная ручка была совершенно обычной, можно даже сказать – удобной. А с противоположной стороны такая, какие ставят банки в хранилищах. Вопрос – зачем? В дверном проёме появился мужчина средних лет в белом халате. Чёрные, подстриженные по военному волосы, серьёзные серые глаза смотрели на меня с немым вопросом, разглядывая через стёкла очков. В руках же он держал планшет и стилус.
- Ну, что ж, привет. Как самочувствие?
- Здравствуйте. Нормально.
 -Голова болит?
- Да, то есть, нет, не очень. А кто вы такой? – Делаю шаг назад.
- А ты, меня, разве не помнишь?
- Я? Нет.
- Попробуй вспомнить. Присмотрись получше. Ты знаешь меня.
Присматриваюсь к лицу, ко всему телу. Заглядываю в глаза…И тут, как на мониторе появляется надпись красными буквами: «нет, в базе данных»
- Что?! – от неожиданности и испуга теряю равновесие, падаю на кафель, который, как и ожидалось «очень мягкий».
- С тобой всё в порядке? – Спрашивает мужчина, подавая мне руку.
- НЕТ! Не в порядке. – Отстороняюсь от него, к большому моему удивлению с лёгкостью вскакиваю на ноги, как будто ничего, никогда не болело. – Что со мной?
- Что именно тебя интересует? – Совершенно спокойно и равнодушно сказал он. Включая планшет.
- Что именно?! Да, меня всё интересует!
- Поставь вопрос точнее. – Он спокоен, как удав, а я вот-вот взорвусь!!! Вздохнув поглубже, тоже пытаюсь говорить спокойнее:
- Хорошо, точнее, так точнее. Почему у меня волосы голубые, а глаза фиолетовые? – на удивление мой пыл уменьшился, фраза получилась почти, что равнодушной.
- Голубая, лишь одна прядь. Эти изменения – маленький побочный эффект.
- Побочный эффект? После чего?
-После операции, конечно.
- Вы, издеваетесь?
-Почему же? Я отвечаю на твои вопросы.
- Какая операция?
- Сложнейшая. –  От такой невозмутимости даже подташнивает…
-Вы, мне зубы не заговаривайте.
- Даже не пытался.
- Что со мной было, что потребовалось хирургическое  вмешательство?
- Нам пришлось  приложить все свои усилия, чтоб спасти твою жизнь. Здоровью был нанесён слишком большой ущерб, традиционная медицина не смогла бы помочь. Вам, лучше присесть, если не хотите снова упасть. – Неохотно, но всё же я села на край кровати. Обхватив руками голову, пыталась унять в ней зарождающийся гул. По большей частности гул вопросов, их было слишком много для одной головы.
-   Голова болит? – опять он с этим вопросом…
- Если вам, уж, так не терпится узнать, то, да, у меня голова разрывается.
- Какая именно эта боль?
- Ещё один вопрос и вы, пожалеете, что его задали. – Не отрываясь, смотрю в пол, но спиной чувствую его опешивший взгляд.
  Наконец  молчанье, но тишина длилась не долго. Он начинает, что-то сосредоточенно записывать в планшете, при этом постоянно перескакивая с одной вкладки на другую…
- И что, вы там пишите? – головная боль отступила, я готова продолжать. Его рука зависла над экраном. Отрываясь от планшета, его взгляд скользнул по мне, до такой степени придирчиво, что мурашки по телу пошли. Это не осталось  не замеченным, всё было записано.  – Это уже напрягает. Зачем всё записывать?
- Это необходимо доя документации.
- Вы, так за всеми пациентами записываете?
- Пациентами?..Ну, да…
- Что-то не верится. Слишком долго отвечали.
- Отлично.  Вы способны анализировать.
- Конечно, я способна анализировать! Или вы делали, мне операцию на мозге?
- Это тоже.
Ну, всё, больше я тянуть не собираюсь. Пусть выкладывает, что тут со мной сделали и почему меня не считают пациентом.
- Немедленно расскажите мне всё!
- Конечно, конечно, я вам всё расскажу…- он нажимает на какую-то кнопку в планшете. И мир вокруг меня мутнеет.
-Что? Зачем?
- Ты задаёшь слишком много вопросов. Это опасно.
- Но, ведь, ведь…
- Засыпай, проснёшься совершенно другим человеком…
Почему судьба так не справедлива? Мне начинает надоедать, вечно отключаться.