Я была решительна. Я твердо знала - прощения не будет. Сколько можно позволять ему так со мной обращаться? Отвечать буду кратко. Хочет встретиться? Пусть приходит. Но чтобы раз и навсегда с этим покончить.
С утра я хотела проснуться пораньше, чтобы прогуляться и привести в порядок все свои мысли. Но таблетки снотворного, стресс и ночная истерика не прошли бесследно - встала я только в пол первого. И то каким-то чудом. В квартире был жуткий погром - последствие ремонта. Дел не в проворот, все крутятся дома, а это значит, что поговорить нормально сегодня не получится. Да, хороший настрой. Спустя час я все же вышла на улицу, чтобы хоть эти тридцать минут побыть наедине с собой.
Не смотря на то, что на дворе начало февраля (а это, как-никак еще зима) температура была, чуть ли, не плюсовая, снег таял и люди повалили на улицу. Кругом носятся дети, родители, сломя голову, куда-то несутся, натыкаясь при этом на меня, под ногами гололедица, но все кругом счастливы. А я, окидывая всё это усталым взором, иду по прежнему маршруту к одному дому, чтобы посмотреть в окно.
Пол часа давно прошли, выходит, что он еще и опоздает. Ненавижу, когда так делают. Беру телефон, набираю номер и лишь слышу подтверждение своим догадкам:
-Ко мне приехала мама. Мы пьем чай. Минут через сорок буду у тебя. А лучше - иди до нас. Потом идти будет не скучно.
Делать было нечего. Наедине с собой, точнее, с толпой людей, я побыла достаточно, и мне пришлось возвращаться домой. Там быстро нашлась работа, так что скучать не пришлось. И тут раздается трель домофона:
-Открывай, - говорит мне знакомый голос.
Пока я заканчивала отмывать шкаф, он пытался как-то наладить отношения путем рассказов обо всем. Но тщетно. Меня так просто этим не возьмешь - видеть его не желаю.
Потом мы удалились в комнату и плавно перешли к теме, ради которой здесь и собрались.
Желания слушать не было. Я просто смотрела на экран монитора и делала вид, что мне жутко интересно, когда же на самом деле молча погибала от боли, без надежды на спасение. Выходила я из этого состояния только при прикосновениях или затянувшемся молчании.
Смешно смотреть, как кто-то пытается все спасти и исправить свои ошибки. Пусть пробует, но решение мной уже принято.
Когда монолог был закончен, я хотела высказать все, что чувствую, но к моему удивлению не смогла даже рта раскрыть. Просто сидела и беспомощно пыталась заставить себя что-то сказать. И в один миг он мне стал неприятен в сотни раз сильнее. Прикосновения причиняли боль. Я собралась с силами, чтобы сказать об этом, но как только начала объяснять мои нервы не выдержали, и я начала реветь. И опять мне пришлось глотать таблетки, чтобы хоть как-то это заглушить. Вскоре нас выгнали на кухню. Мы пошил туда, чтобы покончить с этой темой.
Все был по-прежнему: он говорил, что изменится, а я не верила. И в какой-то миг прозвучала фраза, которая все изменила:
-Ладно, все понятно. Пошли, закроешь за мной.
Я была решительна. Я твердо знала - прощения не будет. Но мне понадобилась доля секунды после той фразы, чтобы все переосмыслить. Я не могла больше терять людей. Если не он - то некого. Мне никто был не нужен. Никто и никогда.
-Не уходи, - вырвалось у меня следом, -Я не хочу, чтобы ты уходил.
Если уж начинать верить, то одному и до потери пульса. В противном случае будет не доверие, а наивность.