На одной поляне в лесу росла Ель. Вокруг тоже росли ели, но эта была стройна собой и пушиста, красива, не в пример другим. И возгордилась она своей красотой. " Ни у кого из вас нет такого стройного стана, как мой ствол, и нет такой пышной прически, как моя крона!" - говорила Ель своим подружкам. И росла, гордая, все выше и выше. Она, и в правду, выделялась на поляне, выше всех была ее крона. И Ель с презрением смотрела вниз на своих неказистых, как ей казалось, подруг. Дотрагиваться до своей красоты она никому не позволяла: птичка сядет на ветку - она ее сгонит, дятел прилетит ствол почистить - прогонит. Муравьев, и тех к себе не подпускала - нечего на ее корнях свой муравейник строить. И сове приюта не дала, когда та ее попросила. Так и стояла на поляне гордая и красивая, но одинокая.
Ходил лесник по лесу, порядок наводил; на засохшие и больные деревья метки ставил, чтобы потом спилить и лес почистить. Подошел и к Ели. "Хороша! Высока!" - говорит. Стал он ствол простукивать да просматривать, а он весь короедом попорченный. И поставил, с сожалением, метку.
Ель-то думала, что он отметил ее красоту. Не знала она, что метка эта особая, лучше не иметь ее.
Наступила зима. Новый год на носу. Привел лесник людей с пилами, указал на гордую красавицу, спилили ее, в город увезли, да посреди площади городской поставили. Украсили игрушками и гирляндами. Все люди ходят вокруг Ели и хвалят; "Красивая Елочка!". А Ель гордится, видимо вместе с гордостью родилась, с ней и умирать придется. Но о смерти она пока и не подозревала.
Недолго красота ее людской глаз тешила. Отзвенели праздники, и убрали с площади красавицу Ель, сняли с нее украшения, а иголочки ее без соков земных желтеть и облетать стали. И вывезли Ель за город, да там и оставили.
Не в красоте счастье!