ДОРОГА К БОГУ
Сев на молитвенный коврик, она положила возле себя брошюрку с молитвами. Расправив платье, сложила руки на коленях. Взгляд блуждал по комнате, остановился на подоконнике.
«Не забыть бы полить цветы», пронеслось в голове.
В следующую секунду, тряхнув головой, выразила себе же недовольство за рассеянность. «Не отвлекайся, думай об Аллахе».
Любат сконцентрировала взгляд на кружочке, вышитом на коврике.
– Надо расслабиться, уйти от земных проблем и думать о Всевышнем… А вот интересно, почему у мусульман нет чего-то типа христианской иконы? Как можно молиться, глядя в никуда, в кружок или просто в пол? Ой, опять мысли не туда свернули. Аллах, Аллах… Ничего кроме Аллаха.
Любат почувствовала, как затекают ноги. Она села удобнее и вновь попыталась окунуться в неведомый мир.
«Нет, я так не могу. Я должна представить образ Аллаха, какой он? Высокий, могучий, с длинными седыми волосами, черными, красивыми глазами. Бородка. Бородка непременно должна быть. Одет в длинный белый халат. С четками в руках».
– Любат понравилось писать картину с предполагаемого Аллаха.
«Руки у Всевышнего должны быть красивыми. Не натруженными, наоборот, ухоженными, любящими крема. Кожа белая, гладкая. А на пальце перстень с бирюзой. Ах да, забыла. У Аллаха должен быть головной убор. Чалма. В середине – крупный изумруд».
Любат шумно выдохнула воздух. Да, получился красивый портрет. Теперь можно представить Всевышнего и начать молиться. Она закрыла глаза, вызвала Образ и начала молитву. Незнакомые слова, непонятные слова. Все на арабском языке. Она знает, что означает молитва в переводе, но на чужом языке - мертвые слова, не колышущие душу.
«Душа… а вот интересно, какая она? Говорят, когда человек умирает, душа покидает тело. Учёные даже взвесили душу. Что-то в районе 20 грамм. Про это фильм был. Сейчас в Питере какой-то ученый, Коротков, кажется, изобрел прибор, который видит душу…"
Участилось дыхание, Любат низко наклонила голову, упершись подбородком в грудь. Одолевал сон…
Через минуту женщина встрепенулась – на молитвенном коврике нельзя думать о посторонних вещах. А ведь чуть не заснула! Нет, надо собраться, сконцентрироваться. И все же, как молиться непонятыми словами?
Она вновь закрыла глаза и представила Образ Всевышнего. На этот раз нарисованный ею портрет высветился сразу. Аллах смотрел на неё осуждающе, чуть покачивая головой. Любат похолодела. Что он хочет сказать? Что может значить покачивание головой? Женщина резко поднялась с коврика и пересела на диван.
Любат закрыла глаза руками и вдруг, словно из прорвавшейся платины, полились слезы. Они омывали пальцы, беспорядочно растекались под ладонями. Страшный рев раздался в комнате. Сдерживать слезы и рыдание не было сил. Любат дала волю чувствам. Она то ревела, как раненный медведь, то стонала, как подстреленная лисица.
Вдоволь наревевшись, Любат собралась с силами и прошла в ванную. Умылась холодной водой, глубоко вздохнула и, глядя на свое отображение в зеркале, вслух произнесла:
-Ну, чего ты? Все хорошо. Все ведь хорошо? Обошлось, жив-здоров, командир части написал, что скоро приедет домой. А бабушку не слушай. Ей 89 лет! Это в их время верили в молитвы. Сейчас-то что? Дура какая-то, начала молиться. И коврик зачем-то купила… Нет, молитвы не помогают…
Любат шумно выпустила воздух, словно хотела выдохнуть застрявшую боль.
Вытеревшись полотенцем, решительно направилась в кухню, чтобы заварить чай. Пока возилась с чайником, безжалостно себя ругала.
Много лет назад, в советские времена, Любат работала в партийных органах. В идеологическом отделе. Помнится, дали ей задание – походить по клубам, которые верующие превратили в мечети, и «подловить» молящихся коммунистов.
Ходила, «отлавливала», по её наводке бедолаг исключали из партии. Сейчас стыдно за свои действия, но еще хуже – самой попасться на крючок. Ах, бабушка, бабушка! Вбила себе в голову, что после прочтения молитвы становится легче.
Ничего подобного! Разве молитва может успокоить душу, когда знаешь, что сын в мирное время чуть не погиб на границе?
...Их было 50 человек. После тяжелого боя осталось 20. Слава Аллаху, сын уцелел. Слава Аллаху! Машинально посмотрела на дверь. Когда вернется? Сегодня, завтра, послезавтра? Скорее бы!
Любат отхлебнула горячего чая, придавшего бодрости, и непроизвольно сложила ладони на груди. В следующую минуту её глаза неестественно округлились, новая слеза блеснула на ресницах и из груди вырвался нечеловеческий звук:
-О, мой Бог! О, мой Аллах! Ведь ты не обижаешься, когда я зову тебя Богом? Ведь везде тебя зовут по-разному! Но суть одна! Ты великий, ты могучий. И это не слова из Корана. Это слова, рожденные в моем сердце. Иногда, Бог, так хочется верить, что есть бескорыстная любовь. А кто меня так любит? Мама умерла, когда мне было пять лет. Отец через полгода женился, стала я жить, получается, у чужих людей. Ведь та, другая, не считала меня родным человеком. Когда я выросла, вышла замуж. Муж оказался эгоистом. На меня любви не хватало. Обожал себя, любимого, и всех заставлял любить. Родился сын. Его любовь тоже была недолговечной. В пятнадцать лет уже уклонялся от моих поцелуев, потом эта любовь перешла на улицу, к девочкам. Но я- то его люблю! Это мой ребенок! Это то, что создано во мне, выращено мною, рождено в муках и боли! Но кто считается со мной? Я поняла, мой Бог, все, чем я пользуюсь, взято у тебя напрокат. Ты даешь пользоваться своими вещами. Когда настанет мой час, я все верну. Уйду, в чем пришла. Одно лишь прошу, оставь мне сына. Не в пользование, навечно! Не знаю, как это возможно, но ты же Бог, ты все можешь!
Год назад его забрали в армию. Представляешь, Бог,в день моего рождения, прямо на улице, когда пошел покупать мне цветы. Его поймали и как щенка забросили в грузовик. Уже бритоголовым позвонил, мол, не переживай, так получилось. Куда я только не звонила! Кого только не умоляла. Ничего не помогло! Забросили мальчика служить на границу. А там враги. Смотрят злыми глазами с того берега реки. И вот бой. Это по твоему согласию был бой, да? Конечно, по твоему. Но я без претензий, ты ведь Бог и тебе виднее. Но в этом бою погибли такие же мальчишки. Двое из того же грузовика. Сын спасся. Это ты ему помог, да, Бог? Знаю, ты.
Он возвращается… Контуженный… Сегодня ему исполняется 20 лет. Спасибо, Бог, за его жизнь. Не знаю, как благодарить…
В момент непроизвольной молитвы Любат не заметила, как медленно сползла со стула на пол. Она села на пятки и закрыла лицо руками.
-Прости меня, Бог, прости! – шептала женщина. - Я гоняла верующих, я смеялась над верующими, еще полчаса назад не верила в тебя. Что-то во мне перевернулось. Само, непроизвольно. Прости, что не смогла прочитать молитву, что в книге. Прости за разброс мыслей. И за молитву, понятую мне и рожденную сердцем.
Она оперлась локтями о стул и вновь заплакала. Полились другие слезы. На этот раз сладкие на вкус.
Любат хотела было продолжить разговор с Богом, но нарисованный Образ исчез, растворившись в воображаемом тумане.
В это время кто-то робко постучал в дверь…
2016 год.