Утром субботы 28 ноября 2009 года я зашёл в екатериновский магазин Бивола, продвинулся к прилавку.
- Два хлеба, - сказал я.
Наташа Цабур продала мне два хлеба.
Вечером в клубе проводилась дискотека. Музыку ди-джей Анна Ротарь ставила плохую, поэтому вечер, можно считать, не удался. Пианист Денис Мацуев сказал, тех, кто распространяет плохую музыку, нужно просто казнить. В семидесятых годах, теперь уже покойный, Илья Тэрэчилэ крутил фильмы и в Екатериновке, и в Градештах; половину каждой части фильма он пропускал. Ребятам из Градешт это не понравилось – они вывели деда Илью из киноаппаратной, повалили его на землю возле порога и больно били ногами. Чем ди-джей Ротарь отличается от киномеханика Тэрэчилэ? Только тем, что тот не хотел правильно выполнять работу, а эта не может; не способна различить плохую музыку от гениальной; результат у обоих работников один – плохая работа. Народ страдает от ежегодной ноябрьско – декабрьской депрессии, депрессию усугубляет ещё и экономический кризис; люди приходят в Храм культуры, а здесь ди-джей их добивает плохой музыкой как крыс. Так велел примар Екатериновки Ефим Строготяну – это он назначил ди-джеем Ротарь. Примар как-то и сам принёс в клуб диск с ОЧЕНЬ БЕЗДАРНОЙ музыкой; так Ротарь, какая она ни неспособная, а убрала этот диск куда подальше и он никогда больше в клубе не маячил.
В завершении дискотеки ди-джей поставила одну нормальную музыкальную композицию; народ облегчённо вздохнул – и тут же ди-джей эту композицию прервала.
- Последний танец, - объявила она, насмехаясь, и включила суперплохую музыку.
Считая предпоследнюю прерванную нормальную композицию, было в процессе вечера ещё одна дважды прозвучавшая приличная композиция. У ди-джея есть с двадцаток нормальных вещей на дисках и нужно ставить только их – а музыкальный мусор выбросить.
Геверниц и Холтофф, одетые в штатское, двигались по екатериновскому тротуару к магазину Гука. Уже была среда 20 января 2010-го года. Холтофф задержался на пороге, а Геверниц вошёл в магазин; время было вечернее. За первым от двери столом спиною к входу сидели: у окна – Лена Поповская, рядом – продавец Наташа Казакова. За спиною Лены, возле окна, стояла дочь Наташи Вика. Хозяин магазина Алекс Гук, как говорится, слегка поддатый (то есть - пьяный) – сидел за этим же столом напротив женщин. Воланд сидел лицом к входу за вторым от двери столом.
Геверниц подошёл к первому столу. Свет лампочки под потолком магазина слегка потускнел.
- И Наташа умственно отсталая, - философствовал пьяный Алекс, - и Вика, и Лена, и вы, - он взглянул на вошедшего Геверница, - и вы, гражданин, тоже умственно отсталый.
- А я-то почему?! – вставила Лена.
У Геверница в кармане лежал пистолет, но фашист покосился на сидевшего за вторым от двери столом Воланда.