СВЯТОЕ ВООБРАЖЕНИЕ:
БОСТОНСКАЯ ТЕОКРАТИЯ И ПУРИТАНСКАЯ ВСЕЛЕННАЯ
Авиху Закай (1994)
Идея общества - это мощный образ. Он силен в своем праве управлять людьми или побуждать их к действию. Этот образ имеет форму; он имеет внешние границы, поле и внутреннюю структуру. Его очертания предполагаю власть вознаграждать преданность и отбивать нападки. Его энергия действует и там, где он не структурирован
Мэри Дуглас. Чистота и опасность (1979)
Наряду с любой религией существует связанный с ней взгляд на политику. Если человеческий разум будет следовать своим склонностям, он будет регулировать земные и духовные установления в одинаковой манере, чтобы человек мог, если можно так выразиться, согласовать землю с небесами.
Алексис де Токвиль, Демократия в Америке (1835)
Пуританский эксперимент в Новой Англии XVII в. традиционно рассматривается с точки зрения усилий создать надлежащую систему церковно-государственного устройства (конгрегационализм). В гораздо меньшей степени историки оценили меру, в которой эти усилия принципиально вдохновлялись сакральным творческим видением, особенно в отношении эсхатологических и милленаристских ожиданий. Тем не менее, апокалиптическая философия истории пуритан и их стремление к Тысячелетию были решающими силами в их эмиграции в Америку. Именно это вдохновило святые усилия насадить конгрегационализм в Новой Англии. В конечном счете, в качестве мощного способа обличения и убеждения пуританское воображение сыграло решающую роль в формировании социального и политической действия в ранние годы колонии Массачусетского залива.
Пуритане полагали, что они живут в особом измерении времени, в условиях приближающегося Тысячелетия, которое завершится Вторым Пришествием Христа. Они покинули Англию потому, что потеряли всякую надежду на достижение подлинной Реформации, и поскольку они были глубоко убеждены, что в Старом Свете христианство будет уничтожено волной апокалиптического насилия, которое будет предшествовать Тысячелетию. Поэтому они считали себя посланными Божиим провидением в изгнание в Америку, чтобы установить Царство Христа в этой части мира и начать реализовывать Божественный план, который в конечном счете превратит землю в Царство. Они уверенно ожидали, что их собственная строгая приверженность Слову Божию приведет к тысячелетнему правлению Христа и, следовательно, к созданию в Новой Англии Нового Иерусалима, описанного в Книге Откровения.
Начиная с влиятельного эссе "Изгнанные в пустыню" Перри Миллера (1952) историки спорят о существовании всеобъемлющего пуританского поручения в поселениях Новой Англии. Некоторые из них (Bozeman 81-119) отвергают тезис Миллера вообще. Тем не менее пуритане сами воспринимали себя не столь скептичными в отношении конечной цели и значения их отъезда в Массачусетс для истории Церкви на земле. Они никогда не отказывались от своей веры в пророческое, искупительное и апокалиптическое значение их миссии в Америке в рамках разворачивающейся драмы искупления человека. За ними была огромная история Церкви в мире. Они знали мрачную судьбу богоизбранного народа, подвергшегося превратностям времени. Поэтому они обосновывали свой отъезд в Новую Англию священной провиденциальной историей. "Во все времена практикой святых, возглавляемых Христом... было бегство в пустыню от дракона" (Shepard 1.119). Этот мощный образ, основанный на пророческом и искупительном видении жены, бежавшей в пустыню Апокалипсиса, переплетался в сознании пуритан с эсхатологическим видением рещающей роли Новой Англии в провиденциальной истории, подходящей в настоящее время к своей кульминации. "Как чуден Бог в Своей милости, - написал один пуританин в Англии в 1629 году, когда ненависть к будущим жителям Массачусетского залива достигла предела, - что Он предоставил утешительное убежище тем, кого Он избавил от общего суда, давно заслуженного Англией!" (Robert Ryece 2.129).
Это уникальное эсхатологическое видение вселенной, которое сыграло столь видную роль в обосновании идентичности Новой Англии, составило идеологический контекст всей пуританской эмиграции и новоанглийского опыта. Опираясь на него, например, Томас Хукер был уверен, что "наступают времена, когда пророчества начинают исполняться явно". Интересно, что позже в своем весьма эсхатологичном сознании Хукер сравнил эмиграцию пуритан в Америку с бегством Божьих святых из Содома и Гоморры: "Бог начинает избавлять тех, кому Он пророчествовал и предсказал, что разрушение наступает"; имелась в виду не только Англия, но и старый мир в целом. Кроме того, "Бог указал, что Новая Англия будет убежищем для праведных наподобие ковчега для Ноя и его семьи" (Danger 245).
Будучи в целом настроенной на такого рода апокалиптические свершения, пуританская эмиграция рассматривала себя как пророческое и искупительное событие в драме истории спасения. Этот сотериологический взгляд также лежит в основе толкования этой эмиграции у Джона Коттона. Согласно Коттону, начиная с Константина Великого, который в 312 г. превратил христианство от преследуемой секты в официальную веру Римской империи, истинная Церковь Божья "бежала в пустыню" и "почти исчез с лица земли из-за подъема Зверя", то есть Римской церкви. Но теперь, смело заявляет он, с созданием пуританской колонии в пустыне Америки, "Господь дал нам наслаждаться Церковью и присоединиться к завету с Ним, и поклоняться Ему во всех Его святых таинствах". " Это такая привилегия, - провозглашает Коттон, - что на протяжении 1260 лет, или почти весь тот промежуток времени, в который апокалиптическая жена должна скрываться в пустыне от гнева дракона, Христианский мир не знал смысл этого" (Exposition 122, 241).
Таким образом, пуритане определили свое изгнание в пустыню в эсхатологических и апокалиптических терминах, так что мы можем с полным основанием говорить как об их "эсхатологической миграции", так и об уникальной роли пуританской Новой Англии на заключительном этапе истории спасения. Кроме того, мы можем говорить о пророческой и искупительной роли Новой Англии в ходе всей драмы человеческого спасения. Тем не менее в рамках этой провиденциальной вселенной действует концепция, согласно которой пуританское поручение должно рассматриваться как основной идеологический исток эмиграции и активное стремление к Тысячелетию. Пуритане были всерьез уверены, что "падение антихриста близко, а затем все царства земли должны стать Царством нашего Господа Иисуса Христа". Поэтому они заявляли: "Наше Царство не от мира сего, но Господь Иисус Христос может царствовать над нами и в Церкви и в мире" (Johnson 146).
Апокалиптическое видение было неразрывно связано в пуританском воображении с поиском Тысячелетия. Тем не менее, довольно часто милленаризм кажется загадкой для историков, особенно если речь идет о классических пуританах Англии и Америки. Науке трудно согласовать мышление и действия радикальных религиозных групп во время пуританской революции с более традиционными пуританами. Тем не менее, если это явление внимательно изучить и правильно понять, милленаризм не будет связан исключительно с радикалами или с революционными замыслами фанатичных энтузиастов. В течение многих лет пуритане были приучены чтением Библии, особенно Женевской Библии 1560 года, по возможности рассматривать Тысячелетие как земное историческое явление, которое проходит в рамках времени и истории. Различия между «ортодоксами» и фанатичными радикальными пуританами Англии и Америки состояли не в признании конечной реальности, но лишь в средствах для ее достижения. Так, Эдвард Джонсон объясняет позицию традиционных пуритан следующим образом: милленаризм означает "не то, что Он [Христос] придет лично царствовать на земле, как некоторые тщетно представляют это, но в могущественной силе и славном сиянии Его Евангелия... Церковь Христа перестанет быть малочисленной и распространится по всему миру, и все гражданские правительства на земле признают ее власть, так что ни одна рука не поднимется и пес не пошевелит на нее языком своим" (Johnson 34).
Это и есть суть пуританских тысячелетних ожиданий, а именно, преобразование мира в Царство Божие через тысячелетнее правление Христа и Его святых в Церкви и государстве. В этом контекст, одним из важных измерений пуританского воображения и эмиграции в Новую Англию было не только стремление установить Церковь видимых святых, где Христос будет править непосредственно над Своим народом, но и начать создание уникальной системы социальной и политической власти. В такой теократии Христос будет править Своими святыми непосредственно чрез Церковь и государство. Столь серьезный масштаб апокалиптического и милленаристского пуританского воображения должен был сделать эксперимент в Америке более радикальным и революционным по сути его социальной, политической и церковной системы, чем это предполагалось ранее. Серьезное исследование показывает, что апокалиптический характер пуританской эмиграции основывался на конечном отвержении выродившейся традиции в Англии и старом мире в целом и, более того, на глубоком разделении со всей прежней человеческой историей.
Наличие столь мощной эсхатологической концепции в пуританской эмиграции обязывает нас пересмотреть в целом характер пуританского поручения в пустыне Америки. Его целью был радикальный поиск теократической вселенной, прямо и непосредственно управляемой провидением Божьим, где каждая сфера человеческой жизни должна была быть построена на Его святом Слове. Пуритане искали теократического правительства не меньше, чем превращения мира в Царство Божие. С поставлением Бога в центр теократической вселенной пуританский апокалипсис создавал в рамках провиденциальной истории эсхатологическую пропасть между Старым и Новым Светом. Милленаристское стремление пуритан состояло в том, чтобы признать Христа и только Христа Правителем святых в Церкви и в государстве. На самом деле пуританское поручение было смелой попыткой насадить в Массачусетсе радикальный поиск святости, настраивающий каждое измерение человеческой жизни на завет с Богом.
Заглавие этой статьи указывает на мое несогласие с концепцией бостонской ортодоксии у Перри Миллера. Мне хотелось бы подробнее осветить эту радикальную тягу пуританской эмиграции к революционному эксперименту по насаждению святости в Массачусетсе. Миллер объяснял пуританское поручение просто как насаждение христианской культуры в Америке. Следует признать, однако, что это выдающийся историк пуританства в Америке отвергал любые понятия, касающиеся эсхатологического видения или милленаристских ожиданий у пуритан. Он придавал мало значения апокалиптике как фундаменту исторического мышления Новой Англии. Тем не менее, игнорируя неопровержимые доказательства в пуританских трудах, что поиск Тысячелетия был существенной особенностью пуританского видения и широко распространенным толкованием пророчеств о Втором Пришествии, Миллер упустил решающий момент пуританского воображения. Он не понял ни важнейших мотивов пуританской эмиграции, ни решающих аспектов святого эксперимента в пустыне.
Интерпретация Миллером пуританского поручения была основана на консервативном понимании передачи пуританами христианской культуры в Америку. Его понимание пуританской эмиграции было основано на общей роли, которую он усваивал пуританам в американской истории. Как историк культуры, Миллер был в первую очередь заинтересован в "повествовании о движении европейской культуры в пустыню Америки". Полагая, что интерпретация американской истории должна начать с объяснения этой традиции как заложившей "фундамент американского ума", Миллер рассматривал пуритан как первых и главных передатчиков европейской культуры в Америку. Следовательно, в своей попытке объяснить процессы, вовлеченные в установление теократии в Массачусетсе, Миллер был намерен опровергнуть любые претензии, что поручение пуритан мотивировал радикализм.
Социально-исторические исследования в течение 1960-х и 1970-х годов создали дебаты о влиянии идеологии пуританского поручения на жизненные условия в колониях. Тем не менее, способность этих исследований к освещению жизненного опыта в пуританской Новой Англии вновь подняла насущную необходимость переформулировать идеологическую основу пуританской эмиграции. Только в пределах когерентного идеологического контекста богатые находки социальной истории могут быть осмысленно интерпретированы. Поскольку социальные историки так и не вознамерились объяснить пуританское изгнание, эта задача была снова предоставлена историкам интеллектуальной жизни. Даже если некоторые из них попытались отбросить этот вопрос в целом, 1980-е годы был периодом, когда некоторые историографы пуританизма вернулись к дебатам о поручении. Несколько исследований, которые появились тогда, изменили наше понимание пуританизма в Америке. Открытие Теодора Боузмана о раннем пуританстве является одним из самых важных коррективов к работе Миллера. Тем не менее, как правило, Боузман подчеркивал роль исторического прошлого в пуританском осмыслении времени и преуменьшал сакральную роль ожидания Тысячелетия. Он игнорирует тот факт, что милленаристский импульс возник из корней, лежащих глубоко в протестантской историографии и четкой апокалиптической интерпретации истории в Англии XVI в. Другим важным исследованием стало "Пуританское испытание" Эндрю Дельбанко, утверждающее, что пустыней для пуритан была как раз Европа, а не Америка. Принять привлекательный тезис Дельбанко означало бы потерять экзистенциальное измерение жизни в Америке, то есть эсхатологически ориентированную концепцию пустыни и живое чувство пуританского изгнания в Америке. Еще одна недавняя работа Стивена Фостера о формировании культуры Новой Англии попыталось поместить ее в более широкий контекст английского пуританства. К сожалению, Фостер принимает тезис Миллера о передаче пуританской ортодоксии и, таким образом не придает значения ни радикальной революционной эсхатологии, ни милленаризму. В целом, эти три интерпретации не в состоянии оценить революционную творческую систему, созданную радикальными пуританами.
Как ни странно, недавняя историография пуританизма страдает от того, что утратила широкое понимание поручения у Миллера. Несмотря на многие недостатки, Миллер ухватил одно существенное измерение воображения пуритан. Для пуритан, пишет Миллер, Новая Англия была кульминацией Реформации, более того, кульминацией всей мировой истории, конечным откровением в самом ходе событий, к которому имела тенденцию вся человеческая деятельность с начала времен (Miller, Johnson 1.86). Этот контекст истории спасения не следует упускать из виду. Скорее, общее предположение о причинах эмиграции пуритан, статус новоанглийских пуритан как не-сепаратистов, акцент Массачусетса на ортодоксии и смысл пуританской теократии - все это должно быть оценено в свете апокалиптических перспектив, распространенных среди пуритан в то время.
Многие годы пуританская эмиграция в Америку рассматривалась в основном в контексте страданий и гонений. Иначе говоря, община, жестоко гонимая королями и епископами в Англии, была вынуждена эмигрировать в удаленный уголок мира. Меньше внимания уделялось опыту, предшествующему эмиграции в Англии конца XVI - начала XVII в. Здесь игнорируются культурные процессы, посредством которых пуританство стало социальной и политической силой, способной поднять целые общины на радикальную, бескомпромиссную борьбу за то, чтобы попытаться устроить всю человеческую жизнь на принципах святого Слова Божия. Великая пуританская эмиграция в Новую Англию, таким образом, возникла из конфликтов в местных обшинах, приходах, храмах, деревнях и городах.
Мы снова возвращаемся к вопросу, с которого начали: что побудило пуритан уезжать в Америку? Я утверждаю, что одним из мотивов было сокращение перспективы реформ на местном и национальном уровнях в результате конфликтов между благочестивыми и "мирскими" людьми, как пуритане называли тех, кто выступал против их идеалов и образа жизни. Эмиграция стала выходом прежде всего для радикальных пуритан, для которых единственной альтернативой была бы жизнь среди нечестия. Когда попытки создать благочестивую жизнь в Англии при Елизавете и первых Стюартах не удались, некоторые из более радикальных пуритан обратили свои взоры к Новой Англии, считая ее идеальным местом для того, чтобы сделать их видение реальностью. Их теократическое стремление воссоздать человеческую жизнь в соответствии со Словом Божьим могло иметь место при условии, что суть пуританской веры станет движущей силой в пуританской эмиграции. Тем не менее мы не должны забывать, что радикализм на почве последней стал выражением апокалиптической интерпретации истории. В последние годы этому эсхатологическому видению и милленаристским ожидания, как мы сказали, посвящаются многие исследования. Меньше внимания до сих пор было уделено способам обличения и мотивации, участвовавшим в создании американского опыта. Но анализ эсхатологического и милленаристского измерения пуританской мысли может ясно показать, что посредством уникальной апокалиптической интерпретации истории пуритане смогли не только оправдать свою эмиграцию в Америку, но и определить роль их святого эксперимента в пустыне в истории спасения. Пуритане не просто верили в неизбежность Тысячелетия; они считали самих себя актерами в драме провидения, участниками тысячелетней битвы между Христом и антихристом, которая будет предшествовать преобразованию мира в Царство Божие. Пуританские эмигранты были убеждены, что их исход - это продолжение Реформации, бегство от людского растления и противостояние сатане и антихристу в истории.
Стремление святых отделить себя от своих светских соотечественников в Англии и их приверженность радикальному апокалиптическому толкованию истории приводит к вопросу о разделении. С тех пор как Миллер создал термин "нонсепаратизм" и выдвинул теорию, что пуритане Массачусетса были противниками сепаратистов, немногие историки оспаривают это утверждение. Однако их заявления и действия явно показывают обратное, и это признавали английские власти и сами пуритане, которые сознательно и ревностно отделились от Церкви Англии. Новоанглийские пуритане не только отказались от использования ее традиционных обрядов и церемоний, но они также радикально изменили старые обычаи принятия в Церковь, сделав опыт обращения и "видимую святость" условием своего церковного членства. Тем не менее эта конструкция Церкви как общины только видимых святых привела к тому, что не только английские власти, но и большинство английских пуритан 1630-х - 40-х гг. осудили пуритан Массачусетса как открыто порвавших с Церкрвью Англии. В другом месте я предположил, почему Миллер придумал концепцию нонсепаратизма. Ученые, следующие Миллеру с его предпосылкой, что пуританские эмигранты в Массачусетсе не были сепаратистами, упустили один важный момент. Эсхатология и апокалиптика пуритан были основаны на полном отделении от исторически поврежденных и вырордившихся традиций Англии и Старого Света в целом. Отказ пуритан принять чиновников из Англии подтверждает их стремление к разделению. Замысел церковной общины Массачусетса был подлинно революционным. Он основывался на идее, что каждая обшина имеет ключи Царства и самостоятельно владеет полнотой церковной власти. Как заявил Джон Коттон, "в Ветхом Завете мы действительно читаем о национальной церкви, но в Новом Завете есть лишь ключи Царствв" (Cotton 128). Ричард Мезер также считал, что ветхозаветная еврейская церковь была национальной, но "в Новом Завете нет страны, составляющей одну цкерковь, но есть множество церквей в каждой стране" (Borg 95). Согласно толкованию Коттона на Откровение, следует ожидать избавления "от монстра и от остатков образа зверя в епископальной или национальной церкви". Создание конгрегационализма в Америке было подлинно церковной революцией. В 1630-х - 40-х гг. более традиционные пуритане Англии нападали на "святых" в Америке как на сепаратистов и неоднократно осуждали конгрегационализм как разрушительный для страны. Такое противоречие угрожало подорвать само понятие национальной Церкви Англии.
Поразительно, как на самом деле мало попыток было предпринято для того, чтобы исследовать теократический идеал в пуританском видении как ключ самого проекта в Массачусетсе. Тем не менее вряд ли мы можем отрицать, что пуритане рассматривали свою реформу как сохранение и укрепление завета с Богом. Их мышление требовало, чтобы только видимые святые, те, кто явно доказали свой завет с Богом, могли становиться членами общин. Гражданская власть должна быть ограничена благочестивыми. Таким образом, пуританское сакральное воображение шло рука об руку с социальной и политической Реформацией. Радикальная природа реформ вела к теократической власти, к которой могли быть допущены только полноправные члены церквей.
Политическая система, которую пуритане создали в Америке, повлияла на их успех в осуществлении религиозной и социальной реформации и в выполнении их провиденциальной миссии. Реальная природа пуританского содружества в Массачусетсе остается одним из самых неприятных пробелов в пуританской историографии. Мы можем тем не менее в полной мере понять идейные предпосылки теократии, обратив внимание на пуританское видение истории. Теократия в Массачусетсе буквально означала республику святых. Кроме того, теократическое правительство повлекло не только отрицание божественного права короля и епископов, но также отказ от каких-либо привилегий на основе родовых привилегий, наследства или богатства. Единственным условием для членства в общественном организме были святость и дар спасительной благодати; исключительность Церкви, таким образом, непосредственно привела к исключительности в политической системе.
Работа историка всегда основывается на достижениях прежних поколений. Это особенно верно относительно исследований пуританства, где работы Перри Миллера и Уильяма Халлера при всех недостатках содержали тщательное изучение пуританского мышления и его плодов на фоне эпохи. И это значит, что нет никакого другого пути понять мысль пуритан, их религиозное воображение и видение своего времени и судьбы.
Borg, Richard. "Letter of Richard Mather to a Cleric in Old England." William and Mary Quarterly 29 (1972): 89-95.
Bozeman, Theodore D. To Live Ancient Lives: The Primitivist Dimension in Puritanism. Chapel Hill: U of North Carolina P, 1988.
Cotton, John. An Exposition upon the Thirteenth Chapter of the Revelation.London, 1655.
-----. The Keys of the Kingdom of Heaven. 1644. John Cotton on the Churches of
New England. Ed. Larzer Ziff. Cambridge: Belknap, 1968.
Delbanco, Andrew. The Puritan Ordeal. Cambridge: Harvard UP, 1989.
Douglas, Mary. Purity and Danger. 1966. London: Routledge and Kegan Paul, 1979.
Foster, Stephen. The Long Argument: English Puritanism and the Shaping of New England Culture, 1570-1700. Chapel Hill: U of North Carolina P, 1991.
Haller, William. The Elect Nation: The Meaning and Relevance of Foxe's Book of Martyrs. New York: Harper and Row, 1963.
-----. The Rise of Puritanism. New York: Columbia UE 1938.
-----. Liberty and Reformation in the Puritan Revolution. New York: Columbia UP, 1955.
Hooker, Thomas. The Danger of Desertion. 1631. Thomas Hooker: Writings in England and Holland, 1626-1633. Eds. George H. Williams et al. Cambridge: Harvard UP, 1975.
-----. A Survey of the Summe of Church Discipline. London, 1648.
Johnson, Edward. Wonder-Working Providence of Sions Saviour in New England. 1654. Ed. J. Franklin Jameson. New York: Charles Scribner's, 1910.
Mather, Richard. "A Copy of an Answer." In Borg.
Miller, Perry. "Errand into the Wilderness." 1952. Errand into the Wilderness.
Cambridge: Harvard UP, 1956. 1-15.
-----. The New England Mind: The Seventeenth Century. Cambridge: Harvard UP, 1938.
-----. The New England Mind: From Colony to Province. Cambridge: Harvard UP, 1953.
-----. Orthodoxy in Massachusetts. Cambridge: Harvard UP, 1933.
Miller, Perry, and Thomas A. Johnson. The Puritans. 2 vols. Rev. ed. New York:Harper & Row, 1963.
"Robert Ryece to John Winthrop." 1629. Winthrop Papers. Eds. Samuel Eliot Morison, Allyn Forbes, et al. 5 vols. Boston: Massachusetts Historical Society, 1929-47.
Shepard, Thomas, and John Allin. A Defence of the Answer. 1645. Miller and Johnson 1:118-22.
Toqueville, Alexis de. Democracy in America. 1835.
Zakai, Avihu. "Epiphany at Matadi: Perry Miller's Orthodoxy in Massachusetts and the Meaning of American History." Reviews in American History 13.4 (1985): 627-41.
-----. Exile and Kingdom: History and Apocalypse in the Puritan Migration to America. Cambridge: Cambridge UP, 1992.
-----. "The Gospel of Reformation: The Origins of the Great Puritan Migration."Journal of Ecclesiastical History 37.4 (1986): 584-602.
-----. "The Millennial Quest in the Puritan New England Errand into the Wilderness." Religion, Ideology and Nationalism in Europe and America. Jerusalem: Historical Society of Israel, 1986. 187-201.
-----. "Puritan Millennialism and Theocracy in Early Massachusetts." History of European Ideas 8.3 (1987): 309-18.
-----. "Reformation, History and Eschatology in English Protestantism." History
and Theory 26.3 (1987): 300-18.
-----. Theocracy in Massachusetts: Reformation and Separation in Early Puritan New England. Lewiston, New York: Edwin Mellen, 1994.
-----. "Theocracy in New England: The Nature and Meaning of the Holy Experiment in the Wilderness." Journal of Religious History 14.2 (December 1986): 133-51.
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn