Страшно жить часть 1

С глобальной информатизацией общества  единственное,
что остается тайной от  других - это наши мысли!
 С потерей  и этой возможности, человек перестанет существовать,
как личность…   
(Автор)

СТРАШНО ЖИТЬ


Предисловие

Каждый офицер секретной службы живет по определенным писанным и не писаным правилам. И только строго соблюдая их, есть шанс достичь карьерного роста и больших звезд.
Майор Гаврилов Родион Иванович за восемь лет службы в органах Федеральной службы безопасности отлично усвоил эти правила и не задавал вопросы там, где их не следовало задавать, и старался не совать нос туда, где его могли больно прищемить. Может благодаря этому и хорошо развитому внутреннему чутью  за столь небольшой срок службы молодой офицер смог дослужиться до начальника самостоятельного отдела в центральном аппарате секретного ведомства.
Служба в элитном столичном подразделении, бесспорно, давала свои плюсы.
В свои не полные тридцать лет, молодой мужчина был не просто неплохо материально обеспечен, а можно сказать упакован по полной программе, даже по строгим столичным меркам.
Двухкомнатная квартира улучшенной планировки в одном из спальных московских районах. Двухлетний джип немецкого лидера автомобилестроения. Кроме того, в прошлом году ему через знакомых удалось по весьма сходной цене прикупить кусочек Родины размером в двенадцать соток в строящемся котеджном поселке по Волоколамскому шоссе.  И хотя сейчас на обнесенном забором собственном участке земли можно было наблюдать только неказистую пошарпонную бытовку, планы на строительство  у майора были большие.

Глава 1. Восемь лет ранее

Трудно было представить, что еще менее десяти лет назад он был обычным студентом университета имени Э.Н.Баумана, приехавшим из глубинки и влачившим скромное существование от стипендии до стипендии.
Иногда молодому офицеру казалось, что это было не  с ним и не в этой жизни.  Родион старался не вспоминать о безрадостном студенческом этапе своей жизни. Но иногда во сне, находясь полностью во власти  Морфея, ему вновь приходилось прочувствовать себя в шкуре полуголодного слушателя элитного технического ВУЗа подрабатывающим в свободное время написанием частных  сайтов и блогов для редких небогатых заказчиков.   
Но больше всего Родион не любил время каникул. Время, когда его сотоварищи по общежитию, успешно сдав экзамены и зачеты, радостно покупали билеты на самолеты и поезда и уезжали домой к родителям и родственникам.
В это время молодой человек чувствовал себя полным изгоем и отшельником. Самое обидное было то, что у Родиона тоже был дом, но  назвать его отчим он не мог. В этом доме ему давно не были рады.
В пятилетнем возрасте  Родион потерял отца, работавшего в местном леспромхозе на трелевочном тракторе.
Мальчик практически не помнил ни его лица, ни голоса. Единственным отложившимся в детском сознании было то, что отец был очень большим, метра под два роста и очень сильным физически. И еще от него всегда приятно пахло соляркой и машинным маслом. Этот запах для Родиона был родным на всю жизнь, сколько он себя помнил.
В один из ненастных февральских дней его трактор, волокущий за собой  очередную порцию вековых сибирских сосен, на горной дороге сорвался в пропасть, погребя под собой единственного кормильца в семье.
Мать позже с горечью не раз вспоминала, что на похоронах за глаза коллеги по работе говорили, что в произошедшей аварии отец виноват сам. Тащил перегруз, гонясь за длинным рублем, вот и не рассчитал вес с реальными дорожными условиями.
Как бы там не было, но мать Родиона осталась одна на руках с маленьким ребенком, без какой либо материальной  поддержки со стороны. Близких родственников у нее не было, и ехать из леспромхоза ей было не куда. Здесь был ее единственный дом. Родственники отца не принимали мать, считая, что их сын взял нищенку из детского дома.
Профессии у матери не было. Чтобы хоть как-то свести концы с концами мать пошла работать нянечкой в местный ясли-сад и  устроила туда же сына. Так он был, по крайней мере,  при ней, сытый и одетый.   
Мать с трудом сводила концы с концами.
Мизерной зарплаты нянечки хватало лишь на то, чтобы содержать дом и по самым скромным меркам питаться и одеваться.
Родион хорошо помнил это тяжелое для семьи время. Он постоянно донашивал за кем-то поддержанные вещи,  любезно отданные матери знакомыми после своих детей. Первые новые ботинки и костюм мать купила ему, когда он пошел в первый класс. Это был для него настоящий праздник. Он стоял на школьной линейке в новом отглаженном пиджаке,  белоснежной сорочке и был абсолютно счастлив.
Но счастье было не долгим. В том же году мать познакомилась с его будущим отчимом – Никодимом Аристарховичем Булавиным, старшим бухгалтером леспромхоза. Мужчина после развода с женой по рекомендации своего старого друга  приехал в леспромхоз на заработки из далекого Брянска.
 Вскоре он переехал к ним в дом, а еще через год они с матерью расписались. Когда Родион пошел в третий класс, у него родилась сводная по матери сестра Ксения.
С первых дней проживания в их доме Никодим Аристархович дал понять, что Родион для него пасынок, и не более того. Нельзя сказать, что отчим обижал мальчика. Нет. Но всем своим отношением мужчина показывал, что мальчик ему никто и вкладывать душу и деньги на его воспитание он не намерен.
Как ни странно, но с появлением в семье Ксении, его сторону заняла и мать.  Это было для мальчика не просто обидно, а нестерпимо больно.
Такое отношение близких людей не могло не отложить своего нездорового отпечатка на психику мальчика.
Родион замкнулся и практически перестал общаться со сверстниками. Единственным его другом оставался Колька Михалев, проживающий через три дома на той же улице. Это был единственный человек на свете, который понимал переживания мальчика и  старался во всем ему помогать.
Отец Кольки работал начальником участка в том же леспромхозе, хорошо знал покойного отца Родиона и всячески поощрял дружбу мальчиков.
Если бы не дружба с Колькой и доброе отношение его родителей  еще неизвестно как бы сложилась судьба Родиона. Не исключено, что зыбкая жизненная дорожка привела бы через несколько лет мальчика не к дверям элитного московского университета, а совсем в другие не столь отдаленные  места.
Но, как говорится, Бог миловал!
Благодаря заботе Колькиных родителей и учителей Родион не скатился к уличной жизни и учился совсем не плохо, хотя и в отличниках никогда не ходил.
Но все изменилось коренным образом в жизни мальчика в конце восьмого класса.
Старший брат, плавающий судовым механиком на сухогрузе, подарил Кольке на день рождения персональный компьютер.
Подарок произвел на мальчишек настоящий фурор. Это был всего второй домашний компьютер в поселке, не считая ноутбука у учителя информатики Игоря Витальевича. Первый персональный компьютер стоял у сына директора леспромхоза Володьки Чижевского, учившегося в параллельном с ними классе.
Даже в школе не было компьютеров, хотя они  и числились по штату. В компьютерном классе стояли обычные ученические парты, и основы информатики подрастающему поколению россиян приходилось изучать по красочным учебникам и плакатам.
Проиграв все летние каникулы в компьютерные стрелялки, ходилки и стратегии мальчишки вдруг неожиданно для себя поняли, что этого им мало. Хотелось сделать на компьютере что-то своими руками и показать одноклассникам и одноклассницам.
Набором текста и красочными открытками было никого не удивить. Требовалось что-то серьезное, но вот что?
И тут им на помощь пришел господин «случай».
На одном из занятий по информатике в сентябре месяце учитель попросил остаться после уроков Кольку и Родиона.
Придя в класс, друзья неожиданно для себя встретили там сына директора леспромхоза, того еще хвастуна и задаваку.
Игорь Витальевич без излишних предисловий перешел к делу.
С нескрываемой радостью он сообщил, что, наконец-то президентская программа компьютеризации российских школ добралась и до их многострадального учебного заведения.
Через месяц ожидалась поставка первой партии компьютеров, которыми планировалось оснастить компьютерный класс, учительскую и  актовый зал. Кроме того, в комплекте поставки значились три мультимедийных доски  и оборудование для серверной. К лету предполагалась поставка второй партии оргтехники для оборудования школьной лаборатории и класса изучения иностранных языков.
Однако ложку дегтя в радужных планах компьютеризации школы добавляло то, что по плану администрации местного отдела образования  установка всего этого оборудования была намечена только на лето следующего года.
По информации местных чиновников причинами задержки были нехватка в их районе специалистов по монтажу информационных систем и сетей. Для выполнения требуемого объема работ ждали бригаду из областного города.
Поднять в одиночку такой объем работы по установке и наладке компьютерного оборудования учитель был физически не в состоянии, и поэтому предложил своим ученикам поучаствовать в полезном общественном для школы деле. Тем более они были единственными в поселке, кто умели обращаться с компьютером.
Мальчишки не раздумывая, согласились.
Весь следующий месяц они собирались у Игоря Витальевича после уроков и  вникали в основы монтажа локальных сетей и настройки серверного оборудования. Мальчишки с усердием резали и обжимали обрезки сетевых кабелей, прозванивали их целостность, устанавливали и сносили на учительском ноутбуке серверную версию Windows, учились менять параметры и разграничивать права доступа пользователей и еще много чего. На дом учитель давал своим добровольцам конкретные задания, требующие закрепления полученных знаний на практике, на домашнем компьютере.
  Незаметно для себя мальчишки втянулись в незнакомое для себя дело. В свободное время они уже не играли часами в затягивающие экшены, а  тщательно зубрили руководства по настройкам операционных систем, созданию СУБД и другую специальную литературу из личной библиотеки Игоря Витальевича.
И чем больше они погружались в этот непонятный для простого обывателя мир виртуальных технологий, тем большего им хотелось узнать о нем.
Не все поучалось сразу. Временами они впадали в отчаяние и им казалось, что человеческий мозг не в состоянии запомнить такой объем сложной информации. Но проходил день-другой и непонятное приобретало реальный смысл, а неясное обретало реальные границы познания.
Через месяц школа встречала автомобили с долгожданной оргтехникой.
Загруженный под завязку грузовик, прибывший в обед на школьный двор, был разгружен учениками  старшихклассов менее чем за  час.
Красочные коробки почти полностью заполнили небольшое помещение компьютерного класса и кладовку рядом с кабинетом завхоза.
Через пару дней команда тройка добровольцев  под руководством своего учителя и разработанной им схемой начали самостоятельно монтаж локальной школьной сети, установку и настройку оборудования.
  Несмотря на сомнения и опасения директора школы работы по монтажу сети были завершены к Новому году. Дольше всего пришлось повозиться с комнатой для серверной.  Временно приспособленная для ее оборудования крохотная каморка рядом с компьютерным классом не имела окна и вытяжку и не обеспечивала требуемую вентиляцию сильно греющемуся серверу. В результате сервер стабильно работал только при открытой настежь входной двери, что в условиях повышенного любопытства школьников было не безопасно.
Проблема удалось решить только после того, как в капитальной стене была пробита  сквозная шахта и установлен мощный вытяжной вентилятор. 
Труд энтузиастов не прошел даром и новый год школа встречала с полностью функционирующей локальной сетью и смонтированным мультимедийным оборудованием.
Мальчишки осознавали себя полноценными хозяевами школьного компьютерного царства. С помощью их рук были подключены и настроены каждый компьютер и периферийное оборудование к нему. И если в начале своей работы им зачастую приходилось прибегать к помощи Игоря Витальевича, то в конце они практически выполняли работу самостоятельно. И это видели в школе все.
Авторитет юных компьютерщиков рос день ото дня, особенно в глазах девчонок.
Теперь Родион пропадал в школе практически целыми днями, не вылезая из серверной, открывая для себя все новые и новые секреты виртуального мира.
Игорь Витальевич, видя такое рвение своего ученика, подбрасывал ему все новые и новые идеи, требующие для своего воплощения от Родиона свежие и неординарные  решения в своей области.
Так в школе вскоре благодаря усердию Родиона появились виртуальный киоск, преподавательская, библиотека, экспертная система для тестирования знаний и еще множество приятных и необходимых мелочей для повседневной жизни.
В отличие от него его друзья по команде после завершения работ как-то незаметно отошли от компьютерных дел и сосредоточились на подготовке к выпускным экзаменам. Колька, как и его брат, хотел быть судовым механиком и готовился поступать в институт водного транспорта. Валерка Чижевский верный своему характеру и амбициям готовился к поступлению на актерский факультет в один из Московских театральных училищ.
Поэтому Родион все чаще оставался после занятий в гордом одиночестве, чему был только рад в душе.
Наедине с собой никто не мешал думать и мечтать о будущем.
Родион ни на йоту не сомневался в правильности своего выбора. Он не представлял свою настоящую и будущую  жизнь без компьютеров и современных информационных технологий.
Игорь Витальевич умело подливал масла в огонь, давая читать своему ученику ежемесячно периодику по компьютерной тематике, выписываемую на школу.
С выбором ВУЗа Родион тоже определился быстро. Учитель настоятельно рекомендовал ему именитую Бауманку, верную старым советским традициям в подготовке инженерных кадров.
Два раза в неделю Игорь Витальевич занимался с Родионом индивидуально по запрошенной им через знакомых из Москвы подготовительной программе.
Усилия учителя не прошли напрасно.
По окончании школы и прощания с любимым учителем Родион без труда поступил в известный технический ВУЗ на факультет информационных технологий систем и, в отличие от многих своих местных однокурсников, учился с интересом и без академических «хвостов».
И хотя учиться было не просто, сказывалась извечная проблема студента – нехватка времени,  было неимоверно интересно и познавательно.
За годы учебы ни мать, ни отчим, ни  разу не напомнили о себе и своем интересе в его учебных делах. За шесть лет учебы в Москве он получил только одну поздравительную открытку с двадцатилетием от Ксении.
Первое время он еще писал матери. Но не получив не одного ответа вскоре бросил бесполезные попытки в налаживании родственных отношений.
За все шесть лет учебы молодой человек ни разу не усомнился в правильности выбора будущей профессии и учебного заведения.
Здесь ему нравилось буквально все: грамотный профессорско-преподавательский состав, высокая техническая оснащенность аудиторий и специализированных лабораторий, да и  само расположение и архитектура учебных зданий и корпусов.
Нужно признаться, что педагоги также не оставили без внимания усердие и сообразительность и прилежность  студента из провинциальной глубинки.
Уже через полгода Родион стал членом научного общества на профилирующей кафедре и активным участником  различных межвузовских конференций и олимпиад по передовым информационным системам,  в частности по методам и средствам информационной безопасности.
Данное направление представлялось Родиону наиболее перспективным и заслуживающим особого внимания в условиях происходящей  всемирной информатизации общества.
Скорее всего, именно его интерес к данной проблематике привлек внимание специалистов ФСБ. Первая встреча с будущим куратором состоялась сразу после первомайских праздников в канун летней сессии на предвыпускном курсе.
Без всяких причин утром в субботу через дежурного по общежитию его вызвали в деканат.
Первых двух учебных пар в этот день в расписании занятий не было, и молодой человек, как всякий нормальный студент, тешил себя предвкушением поспать лишних пару часиков. Накануне всю ночь он в авральном режиме доделывал сайт-визитку гостю с юга, открывавшего очередной цветочный ларек недалеко от метро Бауманская.
Работа сама по себе была плевая, но вот с фотографиями букетов и экибано пришлось повозиться. Переданные заказчиком фотографии были низкого качества. Пришлось попотеть, выискивая на просторах всемирной сети похожие картинки.
Только к пяти часам утрам Родион положил последний штрих к своей работе и не раздеваясь завалился спать. Уже в полудреме он прикинул куда потратит обещанные за работу двести баксов. Нужно было купить что-то из одежды. Впереди было лето, и молодой человек с двумя своими однокурсниками собирались на автомобиле одного  из них к манящим берегам Черного моря.
Так и не решив, что именно приобрести для летнего гардероба, молодой человек провалился в забытье.   
Но, как видно, поспать в эту субботу ему было не суждено.
Явившись к десяти часам в деканат, он застал там только дежурного методиста. Светловолосая курносая Алеся работала в должности методиста всего второй месяц. Поэтому Родион совершенно не удивился, застав ее здесь в гордом одиночестве на рабочем месте. Наверняка все остальные работники деканата с рассвета рванули на дачи, упорно продираясь через плотные клещи дорожных заторов, охватывающих в выходные все  столичные выезды.
Увидев знакомого студента, Алеся внезапно сделала несвойственно очень серьезное лицо и, подавшись через письменный стол в сторону Родиона, полушепотом заговорщески произнесла:
- Проходи в кабинет декана. С тобой хотят поговорить.
Родион хотел прямо спросить, кто и зачем его вызвал в столь ранний час и к чему эта конспирация, но взглянув на каменное лицо Алеси передумал и неуверенно направился к дверям кабинета декана их факультета Антона Петровича Склярова. На курсе, да, наверное и все на факультете побаивались "батю", как уважительно. за глаза они называли декана. Для многих студентов, включая Родиона, он был как настоящий отец и по возрасту и по характеру. Несмотря на предпенсионный возраст, декан был строг, но справедлив. Зря не придирался, но и спуску за учебу и дисциплину никому не давал. Антон Петрович патологически не терпел лжи. Об этом знал каждый студент факультета информационных технологий с первого дня пребывания в стенах этого храма науки.
Поговаривали, что в советские времена Антон Петрович на протяжении двадцати лет возглавлял партийный комитет ВУЗа. И в те годы он был также принципиален ко всем, кто носил партийный билет, несмотря ни на его научные звания, степени и занимаемые должности.
Декан мог понять, простить и протянуть руку помощи любому нарушителю дисциплины или двоечнику. Независимо был тот замечен в студенческой пьянке, бесшабашном многодневном загуле, систематических прогулах занятий и неудах на экзаменах и зачетах. Все, кроме неправды.
Поэтому, идя на «ковер» к бате, каждый студент знал, что на любой вопрос декана лучше говорить правду или ничего не говорить, чтобы не навлечь на себя последующий гнев бывшего парторга.
Родион знал из несколько примеров того, как пытавшиеся юлить и врать Антону Петровичу студенты, через короткий промежуток времени оказывались вне стен университета, отчисляясь добровольно или еще хуже с неблаговидной формулировкой с которой пути в государственные учнбные заведения для них были навсегда закрыты.
Декан всегда был  откровенен в рамках дозволенного со своими студентами и требовал такого же отношения к себе.
И если не дай бог Антон Петрович уличал студента во лжи, то последний переставал существовать для него как личность. В этом случае на студенческой карьере можно было ставить жирный крест. Шансы закончить  элитный технический ВУЗ для него сводились к нулю.   
В такой ситуации единственным спасением было только как можно скорее забрать  документы и переводиться в другой родственный ВУЗ. Но в любом случае в личном деле студента появлялась соотвнтствующая характеристика,  правдиво отражающая низкий моральный облик будущего специалиста в области информационных технологий. Причем такая характеристика писалась Антоном Петровичем исключительно собственноручно каллиграфическим почерком под копирку, а не печаталась привычно по шаблону на компьютере.
Антон Петрович был убежден, что документы, отражающие морально-этические и деловые качества человека, а уж тем более специалиста в области инженерных наук, должны писаться обязательно вручную. Он  твердо верил, и не забывал повторять другим, что форма и качество исполнения документа являются дополнительными показателями отношения руководства организации к характеризуемому специалисту. Скорее всего, в этом была определенная доля правды.
Мысли о декане оборвались, как только Родион коснулся медной резной ручки входной двери в кабинет декана.
Молодого человека всегда удивляли и восхищали двойные распашные дубовые двери, устанавливаемые в сталинские времена в госучреждениях и жилых домах. Есть в них что-то торжественное и величественное, придающее значимости от посещения человеком того или иного места. Оказываясь в междверном тамбуре у посетителя есть секунда-другая, чтобы подумать о цели и возможных последствиях, ждущих го за второй дверью.
Дважды постучавшись в дверь и услышав в ответ гулкое: «Войдите!», молодой человек толкнул от себя правую створку двери и, несколько неуклюже просунув в образовавшийся проем голову, вежливо поинтересовался:
- Можно?
- Да-да, входите, прошу Вас. Смелее, Родион Иванович!
За столом декана сидел представительный мужчина в темно-синем костюме и белой сорочке. Белизну сорочки подчеркивал красивый галстук с фиолетовыми пурпурными полосами, завязанный толстым узлом под самым воротником стойкой.
Родион спинным мозгом почувствовал, как цепкий взгляд незнакомца бегло пробежал по щуплой нескладной фигуре студента, одетого буднично в потертые джинсы Wrangler и голубую тенниску. На ногах Родиона красовались любимые им потертые тряпичные мокасины, незаменимые для поездок в общественном транспорте.
Мужчина вежливо указал молодому человеку на стул, любезно приставленный кем-то к торцу приставленного перпендикулярно декановскому стола.
- Прошу, Вас, присаживайтесь. Разговор у нас с Вами будет долгий и обстоятельный. Надеюсь, Вы никуда не торопитесь в ближайшее время, - любезно поинтересовался незнакомец.
Родион присел, одернул плотно облегающие колена брючины штанов и посмотрел в сторону мужчины. 
- Нет. Сегодня двух первых пар у нас на потоке нет. Третья пара начнется только в час дня после обеда.
- Я в курсе, - ответил мужчина и слегка улыбнувшись, продолжал изучать собеседника.
Наступила томительная пауза.
Родион чувствовал себя кроликом, у клетки которого стоят любопытные дети и бесцеремонно тыкают пальцем в металлическую сетку. При этом бурно обсуждают прелести и недостатки мохнатого зверька:
- Ой, смотрите, какие у него длинные уши!
- А какие у него большие глазки и длинные передние зубы!
- Взгляните, как переливается его мех при дневном свете…
Что-то подобное Родион ощущал сейчас, сидя напротив мужчины, пристально и бесцеремонно изучающего его своим цепким взглядом.
Наконец незнакомец прервал паузу:
- Кто Вы я знаю. Поэтому считаю необходимым для дальнейшей нашей беседы представиться. Горбун Вячеслав Михайлович. Именно, Горбун!
Мужчина специально сделал ударение на первом слоге, а не на последнем.
- Поэтому просил бы Вас, молодой человек, в дальнейшем не искажать мою фамилию. Подполковник федеральной службы безопасности.
- Очень приятно, - невольно вырвалось у Родиона.
Поняв, что сказал какую-то неуместную глупость, молодой человек почувствовал себя еще более неуютно.
- Ничего приятного в этом нет! – подумал про себя со злостью озадаченный озвученной фразой студент.
В голове Родиона судорожно закрутились мысли о том, где и каким образом он мог наследить во всемирной Сети, если им заинтересовалось само ФСБ.
Ничего такого серьезного на ум не приходило кроме, как скаченной на прошлой неделе грязной порнушки с одного украинского сайта. После просмотра  его приятели по комнате еще долго делились  впечатлениями от увиденного с его ноутбука с другими любителями клубнички в чате. 
- Но причем здесь порнушка и ФСБ? – усиленно крутил шарики в голове Родин. - У нас полстраны смотрят будоражущее воображение пикантные фильмы. И что всех на заметку берет ФСБ?
Что-то здесь не складывалось.
Со скинхедами Родион дел не имел грязных анекдотов про президента публично не рассказывал, к власти относится с уважением, российские законы уважал и бдил.
Молодой человек настороженно молчал, ожидая каверзных вопросов со стороны собеседника.   
- Не догадываетесь, Родион Иванович, по какой причине органы контрразведки заинтересовались Вашей персоной? – многозначительно произнес эфэсбэшник, и на секунду взглянув в сторону собеседника, открыл и стал внимательно изучать содержимое картонной тоненькой папки, лежащей перед ним на столе.
- Мое личное дело, - догадался Родион.
Внезапно до студента дошел смысл часто употребляемой в детективных фильмах фразы: «Дело шьют!».
Это когда вот в такую картонную папочку добавляют один за одним доказательства совершенного тобой преступления и аккуратно нумеруют  каждую страничку.
Мысли в голове Родиона закрутились, как минимум, с третьей космической скоростью с трудом удерживаемые на своих орбитах только твердостью черепной коробки.
Если бы не она, то сейчас молодой человек сидел бы совершенно опустошенный. Мозг вскипал с каждой секундой, пытаясь отработать посланный хозяином тревожный запрос и выдать в ответ требуемую информацию. Но все было напрасно.
Ничего криминального, за что пришлось бы отвечать перед ФСБ, на ум молодому человеку не приходило.
За несколько тыгостных секунд воспоминаний Родион успел дойти до прошлого лета.
Память, почему то упорно подкидывала молодому человеку детали бурного романа с Викторией Павлюк, крашеной блондинкой, студенткой третьего курса медицинской академии имени Сеченова.
Пару раз она что-то упоминала про своего отца, который якобы служил в силовых структурах и занимал солидную должность в высшем руководстве.
Но вот в каком именно силовом ведомстве служил отец его пассии, Родион вспомнить никак не мог. МВД, Министерство обороны, а может и ФСБ?
Тогда, на песчаном берегу в шуме набегающих морских волн и близости стройного загорелого девического тела ему были совершенно безразличны ее рассказы о близких родственниках. Мысли работали совсем в другом направлении и преследовали конкретно поставленные естественные для мужского эго цели.
Ближайшая цель была достигнута уже на второй день их пляжного знакомства. Крепость пала, не успев или не желая вырабатывать стратегический план обороны. Черноморское солнце и море творят с сознанием молодых девиц чудеса, заставляя их на короткое время забывать о напускном целомудрии и нравственных устоях. И это прекрасно! Не за этим ли сюда стекаются сотни тысяч отдыхающих, чтобы наплевать на моральные принципы цивилизации и пусть хоть на несколько дней с лихвой отдаться будоражущим сознание животным инстинктам.
Но с Викторией они расстались полюбовно. Так сказать, каждый оставшись при своих интересах. Никто из них в вечной любви не клялся, под венец не звал и фантастических планов на совместное будущее не строил.
По приезду в Москву Родион еще  пару раз для приличия  звонил девушке на мобильный, приглашая поужинать в кафе.  Но Виктория ненавязчиво отвергла предложения о встрече, сославшись на сильную загруженность в учебе. Молодой человек сильно и не настаивал.
Позвонил и забыл. Как говорит народно-крестьянская пословица: «Баба с возу – на шасси легче!». Больше Родион не звонил и с девушкой не встречался.
- И вот на тебе, приплыли!
В голове Родиона на какой то миг мелькнула мысль о возможной беременности Виктории. Представив на секунду беспредельную ярость и негодование оскорбленного отца, поставившего целью найти и наказать мерзавца, испортившего светлое будущее его дочурки, молодому человеку стало не по себе. Но Родион уже взрослый мальчик, а Виктория – не глупая девочка. Они были прекрасно осведомлены о правилах борьбы с демографической революцией.
Дальше воспоминаний о прошлых летних каникулах у Родиона дело не пошло.
Перелистнув медленно очередную страницу личного дела сидящего напротив него  студента, Вячеслав Михайлович вновь взглянул на Родиона.
- Ну, так что, Родион Иванович, какие будут мысли насчет интереса ФСБ к Вашей персоне? Я внимательно изучил Ваше личное дело и должен сказать, что Вы представляете неизменный интерес для органов контрразведки.
Мужчина снова взял паузу на несколько секунд и, не отрывая взгляда от собеседника, продолжил:
- Ну что, скажете?
Родион понимал, что молчать нельзя. Нужно что-то говорить. Иначе его молчание может быть истолковано эфэсбешником не в его пользу.
В горле молодого человека все пересохло. Казалось, язык распух и прилип к небу. Ужасно хотелось пить.
- Сейчас бы стакан холодной минералки со стола Алеси, - вспомнил он методистку оставшуюся за дверями  приемной деканата.
Собравшись, наконец, с силами и стараясь казаться внешне спокойным, молодой человек ответил:
 - Извините, Вячеслав Михайлович, но никаких мыслей на сей счет у меня нет, - ответил молодой человек.
- Странно! – неспешно закрыв папку и откладывая ее чуть в сторону, продолжил подполковник, - Я был уверен, что у Вас найдутся объяснения по каким причинам у такой весьма серьезной организации, как наша, появились вопросы к студенту-выпускнику ведущего технического ВУЗа страны?
- Мне еще год учиться, - автоматически уточнил Родион.
- Спасибо, я в курсе, - снова подчеркнул свою осведомленность представитель секретной службы.
- Не кажется Вам странным, что именно за год до окончания ВУЗа с Вами неожиданно встречается представитель ФСБ. Спрашивается зачем? Неужели и правда нет никаких предположений? – едва заметно улыбнувшись, закончил Вячеслав Михайлович.
От услышанного что-то снова со скрипом провернулось в голове Родиона. Было такое ощущение, что между крутящимися шестернями неожиданно добавилась лишняя,  и заставила повернуть ход мыслей в обратном направлении.
Виктория с ее разгневанным папой по причине незапланированной беременности отошли на задний план и затерялись на задворках мыслительного пространства.
Неожиданно для самого себя Родион произнес вслух:
- Наверное хотите на работу пригласить к себе?   
Услышав себя и поняв, что дерзнул сказать что-то лишнее, молодой человек почувствовал, как нервная судорога свела его лицо. На его счастье внешне это было почти не заметно.
 - А Вы мне определенно нравитесь, Родион Иванович! –  улыбнулся подполковник.
 - На этот раз Вы попали точно в цель. Я назначен руководителем вновь создаваемого особого подразделения. Какого именно, с Вашего позволения, я пока опущу. Могу лишь сказать, что в условиях сложной политической обстановки в стране и нарастающей угрозы терроризма на данное подразделение возложены весьма сложные и ответственные функции по сбору и анализу информации в интересах правительства и государства.
На миг эфэсбэшник прервался, оценивая, по-видимому, какую реакцию вызовут на собеседника его слова.
Родион по прежнему настороженно и с вниманием ловил каждое слово офицера.
- А это насколько вы понимаете, как раз по Вашему профилю. Не так ли?
- Смотря, что понимать под сбором информации, - ответил молодой человек, - В рамках учебной программы мы изучаем программные методы сбора и анализа различной информации. Могу предположить, что ведомство, которое Вы представляете, методы и технические средства могут принципиально отличаться от тех, что нам преподают в университете.
- Вы правильно предполагаете, - подтвердил подполковник, - Но об этом позже и не в стенах этого достойного учебного заведения. Сейчас мне нужно от Вас получить принципиальное согласие на работу в ФСБ. Без такого согласия дальнейшая наша беседа просто бессмысленна. Может Вам нужно время, чтобы обдумать мое предложение. Скажите сколько и мы это обсудим.
Перед глазами Родиона внезапно всплыли лицо матери. Вот единственный близкий ему человек на свете с которым он мог бы, наверное, посоветоваться. Но вспомнив  безразличие матери к его делам вряд ли это было возможно.
- Я согласен, - твердо ответил Родион.
- Вы понимаете, что это серьезный жизненный шаг, который изменит всю Вашу дальнейшую жизнь?
- Догадываюсь!
- Ну, что же, тогда я попрошу Вас, Родион Иванович, ознакомиться и подписать два документа. Это предварительное согласие на работу в органах ФСБ и предупреждение об ответственности за разглашение государственной тайны. 
Мужчина достал из той-же картонной папки под заготовленные бланки и встав из-за стола направился к сидевшему на другом конце стола студенту.
Подполковник положил перед молодым человеком бумаги и молча отошел к окну, не мешая Родиону ознакомиться с содержимым документов.
Текст был стандартным. Что-то подобное подписывают герои фильмов про шпионов, соглашающиеся на добровольных или не совсем  началах сотрудничать с секретными государственными службами.
 Родион взял со стола ручку и готов уже был подписать документы, когда его прервал голос Горбуна.
- Да, еще один момент, Родион Иванович, который Вы должны будете уяснить с минуты, когда подпишите эти бумаги. Очень важный и ответственный момент, на который я хотел бы обратить особое внимание.
Повернувшись к собеседнику, Горбун продолжил:
- С момента как Вы подпишите данные документы, Вы делаетесь ответственными не только за свою судьбу, но и за судьбу своего куратора, то есть меня. Прошу это учесть самым серьезным образом. Теперь за все Ваши деяния  я несу такую же ответственность. Это понятно?
Сделав секундную паузу и убедившись, что его внимательно слушают,  подполковник  неторопливо и с расстановкой закончил:
- В нашей организации не прощают проколов с кадрами. Тот, кто рекомендует в наши ряды нового сотрудника разделяет в полной мере его ошибки и проколы по службе. Цена этих ошибок может быть различной. Вплоть до самого серьезного наказания. Не думайте, что я здесь появился случайно. К Вашей кандидатуре мы присматривались на протяжении последних двух лет.  Не скрою, когда я предлагал Вашу кандидатуру своему руководству, некоторые мои коллеги высказали определенные опасения и сомнения на счет некоторых Ваших привычек и образа жизни.
Родион сидел замерев,  и впитывал каждое услышанное в свой адрес слово.
- И все-таки мне удалось убедить руководство в целесообразности рассмотрения Вашей кандидатуры для работы в ФСБ. Не скрою, основным доводом послужили, прежде всего, Ваши деловые качества и всестороннее владение той областью знаний, которая представляет интерес для органов контрразведки.
Сделав паузу, мужчина продолжил:
- Вместе с тем, хочу Вас предупредить, чтобы Вы в дальнейшем были более внимательными в выборе знакомых и способах времяапрвождения. Советую до максимума сократить круг своих общений с малознакомыми лицами. И это не зависит от их заинтересованности в общении с Вами под любыми предлогами. Теперь, да и в дальнейшем на всем протяжении службы в ФСБ и после ее надеюсь успешного окончания, Вы будете постоянно под пристальным вниманием своих коллег. Помните об этом, пожалуйста.
Офицер сделал длительную паузу, очевидно надеясь услышать какие то пояснения со стороны молодого человека. Но тот упорно молчал.
- Ну, если Вы и теперь не передумали, тогда подписывайте и ждите моего звонка. Все необходимые указания по дальнейшим действиям будете получать от меня или моего заместителя. С ним я познакомлю Вас позже.
Подполковник снова повернулся лицом к окну, продолжая незаметно наблюдать в отражение стекла за действиями своего подопечного.
Родин сомневался не более секунды, не замечая, что продолжает оставаться под пристальным наблюдением  куратора.
Размашисто и уверенно он расписался на обоих документах и поставил дату. Этот день он запомнил на всю жизнь. День, который в одночасье перевернул его жизнь и направил по совершенно  новому руслу.
Аккуратно сложив подписанные документы, подполковник попрощался с Родионом, еще раз напомнив, что  с ним свяжутся по телефону.
Молодой человек предусмотрительно предложил куратору записать  номер своего мобильника, но быстро осекся, увидев на лице подполковника многозначительную улыбку.
- Не беспокойтесь, Родион Иванович, мы знаем номер, модель и контакты Вашего мобильного телефона. Ждите звонка!  Идите на занятия.
Родион неторопливо вышел из кабинета и прикрыл за собой плотно створку двери.
Только сейчас он услышал, как часто и гулко бьется его сердце.
Взгляд молодого человека пересекся с взглядом Алисы, тревожно смотрящей в его сторону.
- Ну что? – полушепотом поинтересовалась она, - Все нормально?
- Все хорошо! – как можно спокойнее ответил студент и уверенным шагом направился к входной двери.
До начала третьей пары оставалось чуть больше получаса. Нужно было еще успеть пообедать и утолить нестерпимое желание пить. 

Глава 2. Просто работа

Как это ни странно, но больше всего из всех дней недели Родион не любил пятницу.
И нелюбовь к этому предвыходному дню не зависела ни от месяца, ни от времени годы, ни от каких либо других повседневных факторов.
Скрытый негатив к пятнице сложился за последние три года службы в качестве начальника отдела отдельного управления ФСБ, занимающегося сбором и анализом информации узконаправленного характера  в интересах правительства.
Сегодня Родион приехал в управление раньше всех, опередив даже самого Вячеслава Михайловича, что случалось не часто.  Горбун будучи управленцем старой формации предпочитал прибывать на работу раньше всех, а убывать последним. Исключениями из данного правила были дни, когда начальника управления вызывали наверх на совещания или закрытые встречи с агентурой.
Сегодня была пятница, и Родион был готов к тому, что придется ло поздна готовить еженедельный отчет о проделанной отделом работе. Предвидя это, мужчина припарковал  свой джип в самой глубине служебной стоянки, несмотря на то, что в ранний час она была совершенно пустой. В другие дни Родион старался ставить машину поближе к выезду, чтобы в любой нужный момент, если возникнет служебная необходимость,  можно было выехать без задержек.
Все рядовые сотрудники, не привлекающиеся обычно к подготовке итоговых аналитических материалов, по пятницам не задерживались. Нужно отдать должное, что начальство без особой надобности старалось  не задерживать подчиненных. Все понимали, что у большинства из них есть жены, дети, тещи, которых необходимо на выходные куда-то вывезти или выгулять. А выходные дни, для большинства жителей столицы, как правило, начинаются с пятничного вечера.
На начальников отделов управеления, а таковых по штату было трое, данное правило естественно  не распространялось.
Кроме подготовки отчетов после обеда начиналась еженедельная ротация зон ответственности отделов. Вся процедура затягивалась допоздна и требовала от начальников отделов принять и передать друг другу оперативные материалы по объектам наблюдения, требующим дальнейшей профессиональной разработки.
Несмотря на то, что управление было создано около десяти лет назад и находилось в общей структуре ФСБ, начальник управления по вопросам своей деятельности непосредственно подчинялся начальнику службы безопасности президента. Все кадровые вопросы в управлении шли через Совет безопасности страны. Все остальные организационные вопросы и материально-техническое снабжение управления осуществлялось обычным образом через штатные вспомогательные структуры ФСБ.
По понедельникам с утра Вячеслав Михайлович, прихватив личный ноутбук и необходимые материалы, лично выезжал в Кремль для доклада результатов работы управления за прошедшую неделю.
В соответствии с возложенным функционалом управление отвечало  за сбор и предварительный анализ информации по оценке состояния безопасности внутри государства. Данная работа осуществлялась по трем основным направлениям:
первое направление – политики, госсектор и криминальные формирования;
второе направление – финансовый сектор страны;
третье – рядовые граждане страны, или как его еще называли между собой офицеры управления «life-электорат».
В отличие от первых двух, последнее направление велось по принципу случайной выборки и не требовало трудоемкой предварительной работы по выбору объектов наблюдения.
Вся работа управления выполнялась в рамках президентской программы «Третий глаз», утвержденной им и одобренной Советом безопасности еще десять лет назад.
Суть программы сводилась в использовании для сбора информации бытовых информационных средств  и коммуникаций, используемых повседневно большинством населения страны.
Это существенно сокращало расходы на создание, внедрение и эксплуатацию специализированных технических средств, а также высококвалифицированный технический персонал для их применения по назначению.
Родион до сих пор удивлялся и поражался простоте и эффективности внедренной в рамках страны эффективной программы и методики сбора информации. Как и кому могла прийти в голову такая гениальная идея, оставалось для большинства офицеров управления загадкой. Но не в этом дело! Главное, что она работала и давала такие результаты, о которых контрразведчики лет тридцать назад могли только мечтать и видеть в фантастических фильмах.   
Мало кто из обывателей задумывается о том, что любой современный электрический прибор или электронное устройство в нашем доме является постоянно открытым окном в личную жизнь его обитателей. Кто из нас, проходя по вечернему городу, не заглядывал в светящиеся окна первых этажей. Любопытство на бытовом уровне естественное желание человекс узнать как и чем живут его соседи и сограждане. На подсознательном уровне нам интересно сравнить свою жизнь и быт с тем, как живут другие.
Оборудовав свои квартиры и загородные дома современными бытовыми приборамии и средствами коммуникации мы остались совершенно не защищенными от любопытства тех, кому интересно узнать наши привычки, увлечения и образ жизни.
Постоянно открытое информационное окно в нашу личную жизнь по сути лишило нас права уединения от окружающих. Мы добровольно стали частью всемирного иформационного поля, принеся в жертву право на личную неприкосновенность собственного пространства. Взамен на получение интересующих  нас данных мы вынуждены оставлять информацию о себе.  И при желании любой заинтересованный поьзователь способен воспользоваться ей по собственному усмотрению независимо от нашего желания.
Невозможно поверить, что в не столь далекие советские времена для того чтобы записать разговор двух скажем наблюдаемых объектов нужно было тащить кучу сложной аппаратуры, начиная от встроенных микрофонов, магнитофонов, передатчиков, излучателей направленного действия. Мало того, необходимо было еще находиться не так далеко от места встречи, чтобы не потерять слабенький сигнал от ловко скрытых подслушивающих устройств и записать их на носители громоздкие носители информации. И для этого задействовалось куча специалистов, начиная от оперативников и заканчивая различными техническими экспертами.
Сегодня в распоряжении секретных служб огромные возможности сбора информации. При этом нет необходимости в установке сложной аппаратуры рядом с объектом наблюдения. Все что необходимо  чаще всего уже находится в нужном месте и установлено самим объектом по собственному желанию. Любой бытовой прибор, создающий возле себя электромагнитное поле, является потенциальным источником передачи в окружающее пространство звуковых волн. Будь то холодидьник, пылесос, фен, стиральная машина или другие привычные нам устройства, облегчающие наш быт.
Для того чтобы мспользовать  эти приборы в считывающие устройства для  аудиоданных требуется совсем немного: декодеры, записывающие устройства и специальное программное обеспечение. Все, что требуется от оперативника – это  нажать кнопку «Enter» в нужное время.
С видеонаблюдением дела обстоят не хуже. Времена скрытых установок видеокамер с малым оптическим разрешением канули в лета и считаются архаизмом. И все это  благодаря наличию и доступности для большей части населения различных мобильных гаджетов. Бесчисленное разнообразие мобильных телефонов, смартфонов, планшетов, ноутбуков, видеоплейеров и подобных электронных устройств развязали руки и в тысячи раз упрстили работу секретным службам.
Друзья по службе Родиона насмешливо называли между собой  процесс электронизации населения не иначе, как «обгадживание» страны. И в плане сбора информационного хлама о своих хозяевах, данный термин подходил, как нельзя, лучше.
Обычные граждане даже не представляют, сколько могут узнать о них заинтересованные государственные органы без их ведома, незаметно слушая и наблюдая за ними посредством их привычных любимых электронных помощников.
Кроме информации о постоянном местоположении мобильный телефон всегда с удовольствием расскажет заинтересованным лицам о привычках и наклонностях своего хозяина. И вся прелесть данного процесса будет заключаться в том, что владелец дорогой или не трубки даже не догадывается о том, что сам совершенно добровольно без принуждения сотрудничает со спецслужбами, предоставляя им необходимую оперативную информацию о себе или других знакомых или малознакомых ему людях.
Родион за время своей службы в управлении пришел к неизменному выводу о том, что спецслужбы всех развитых государств должны были для своей собственной безопасности бесплатно обеспечить своих сограждан, как минимум, мобильными телефонами. Мало того, обязать их на законодательном уровне носить данные электронные приборы включенными постоянно с собой. Лучшего решения для постоянного мониторинга внутренней политической обстановки в стране трудно представить.
То, что современный человек привык к коммуникативному комфорту и готов тратить на ликвидацию информационного голода не малые собственные средства для всех спецслужб мира является счастьем. Сколько миллионов, а может и миллиардов государственных средств, сохранила эта привычная тягота для развитых и не совсем стран.    
Родион хорошо помнил свою первую операцию, в которой ему довелось участвовать в рамках программы «Третий глаз». Трудно представить, какую неоценимую помощь оказали органам госбезопасности малосознательные граждане, даже не подозревая об этом. После этого использование вслепую ничего не подозревающих людей стало нормальной практикой коллег Родиона.
А дело было вот как…
Посредством стандартной прослушки телефонных разговоров второму отделу управления удалось выйти на контакты одного из ведущих научных сотрудников столичного закрытого НИИ, занимающегося разработками перспективных композиционных материалов в интересах отечественной космической промышленности. Прямых улик не было, но опытные контрразведчики заподозрили, что за рядовыми контактами ученого с сотрудником известной зарубежной фирмы стоят интересы зарубежных спецслужб.
Молодой офицер не переставал удивляться, что может не хватать в жизни успешному российскому ученому, имеющему мировое имя, высокие ученые степени и звания, а также достаточно хорошо обеспеченный материально.
Неужели этого мало и человеку нужно еще больше и больше?
Коллегам Родиона стало известно, что передача секретных научных материалов ученым должна состояться на международной конференции,посвященной проблемам материаловедения,  в ближайшие дни в Москве.  Предугадать, кто именно, выйдет на встречу с объектом наблюдения, было сложно. Находиться оперативникам в постоянной близости от ученого, чтобы не спугнуть курьера, в условиях личного знакомства друг с другом большинства участников конференции представлялось рискованным. Наверняка тот, кто придет на встречу далеко не дурак, и прежде чем выйти на контакт с ученым проверит нет ли за ним наблюдения.
Было решено прибегнуть к последним секретным разработкам управления, которые зарекомендовали себя с положительной стороны.
Для этого нужно было на сим-карту ученого установили специальный программный код, который на протяжении последних трех лет по указанию ФСБ, устанавливали все операторы сотовой связи страны.
Так как интересуемый спецслужбой объект наблюдения в своем телефоне использовал сим-карту, купленную гораздо раньше, то пришлось ее предварительно вывести из строя кратковременным синалом радиосвязи повышенной мощности.
Обеспокоенный ученый тут же направился в офис продаж своего оператора, где ему любезно и бесплатно заменили неисправную сим-карту на исправную, но уже имевшую программную закладку. С этого момента телефон ученого был под полным контролем органов госбезопасности.
Все разговоры, СМС-сообщения, записная книжка тут-же фиксировались компьютерами оперативниками, ведущими круглосуточное наблюдение за объектом. И даже отключение питания телефона не спасало своего хозяина от бдительного наблюдения за его действиями. Полного отключения телефона просто не происходило. Да экран телефона гас и кнопки телефона переставали реагировать на нажатие. Но это всего лишь было внешним состоянием телефона. На самом деле телефон продолжал работать и исправно передавать  информацию о том, что находилось в непосредственной близости с ним.
Единственное, что могло прервать работу мобильного аппарата – это извлечение аккумуляторной батареи. Но до этого, видимо, ученый не догадывался и телефон исправно продолжал передавать контрразведчикам необходимую информацию.
Благодаря перехваченной СМС стали известны обстоятельства предстоящей встречи ученого с курьером. Место в зале последнего должно было быть рядом с местом объекта наблюдения.
Подсаживать рядом с наблюдаемыми кого-то из оперативников было рискованно. Поэтому решили сыграть на известных привычках студентов, большое количество которых было приглашен на конференцию из ведущих столичных ВУЗов. Для успокоения курьера их решили посадить рядом с ученым.
План сработал.
На встречу с ученым пришел солидный представитель известной бельгийской металлургической компании «STELL@LIMITED» некий господин  Бонье.
Не обратив, казалось никакого внимания на своего соседа, Бонье достал программу конференции и стал внимательно изучать содержание.
Через пару минут слева и справа от мужчин  на свободные места подсели молодые люди одного из столичного ВУЗа, не обращая ни малейшего внимания на своих соседей.
Не дожидаясь начала официального мероприятия, молодежь достала свои навороченные мобильные телефоны и принялась за процесс «убивания времени».
Кто-то из них сразу полез копать информационный мусор на бескрайних просторах Интернета. Некоторые зачатились со своими виртуальными друзьями и стали строчить бесполезные бесконечные сообщения друг другу. Оставшиеся молодые люди, отгородились от окружающего мира  наушниками и предались наслаждению музыкальных композиций или прохождению захватывающих виртуальных игр. Во всех случаях руки молодых людей не оставляли любимые гаджеты, держа их в зоне наблюдения офицеров ФСБ.
Приблизительно минут через десять начала выступления первого докладчика представителю сталелитейного концерна в руки перекочевала флэш-карта его соседа.
Данный факт был удачно запечатлен камерой аппарата сидящего по правую руку от иностранца студентом, рьяно гоняющего в своем смартфоне гоночный болид по сложным горным трассам.
Каждый раз, когда контрразведчикам нужно было изменить ракурс камеры, они меняли показатели гороскопа в смартфоне таким образом, что игроку для удержания автомобиля на трассе приходилось подруливать корпусом аппарата таким образом, что объекты наблюдения находились постоянно в фокусе камеры. Задача был не из легких, но с ней с честью справился лучший геймер второго отдела управления старший лейтенант Павел Бойко.
Офицер пришел в отдел к Родиону два года назад. Был неоднократным призером международных соревнований по киберспорту.
Так, как он управлялся с виртуальными героями, сражаясь в кровавых схватках с киберпрестуниками не было равных.
Вот и сейчас, сидя за монитором ноутбука, он внимательно следил за действиями юного геймера. В главном окне ноутбука была копия с экрана смартфона, а в двух других можно было видеть изображение с камеры и  параметры гироскопа, заведенные на беспроводной трекбол, уверенно лежащий в правой руке оперативника. Как только изображение камеры уходило в сторону от объекта наблюдения, офицер умело корректировал параметры гороскопа, заставляя  геймера возвращать аппарат в нужное положение.
Трудно сказать, как ощущал себя молодой человек, пытавшийся неимоверными усилиями удержать виртуальный гоночный болид на трассе. Но надо отдать ему должное. Несмотря на постоянные вмешательства старшего лейтенанта молодому человеку удавалось невозможное. Автомобиль уверенно шел к финишу.
Офицер не смог удержаться от невольной похвалы своему коллеге по виртуальному спорту.
А тем временем, флеш-карта удачно перекочевала к новому владельцу. Бизнесмен ловко вставил ее в свой телефон и стал просматривать содержимое.
Все, что находилось на флеш-карте контрразведчикам было уже известно. Копия содержимого была сделана оперативниками еще накануне, как только объект разместил на ней секретную информацию для передачи за солидное вознаграждение заморским заказчикам. Кроме того, Бойко втайне от ее хозяина, установил через сим-карту на флеш-накопитель специальный шпионский программный модуль, позволяющий оперативникам получать полный контроль над операциями с его содержимым.
Контрразведчикам оставалось только зафиксировать факт ее передачи курьеру и ознакомление последним с ее содержимым.  Звук и изображение при этом писались ужп  с телефона курьера.
Так, благодаря специальному программному обеспечению, установленному на мобильные гаджеты без ведома их хозяев, сотрудникам госбезопасности удалось собрать необходимые доказательства на преступные действия продавца государственных секретов и специалиста западных спецслужб.
Первый удачный опыт вдохновил программистов управления на разработку специальных программных приложений для большинства имеющихся и только выходящих на рынок мультимедийных и  коммуникационных устройств.  Меньше чем за год, разработанный специальный софт был успешно апрбирован на  различных стационарных и мобильных устройствах.
Неутомимый Бойко со своей командой буквально не вылезал из лаборатории специально оборудованной для этих целей. День и ночь, вдохновленные идеей подчиненные Родиона колдовали над различными электронными устройствами, способными «втихаря» работать против своих хозяев на безопасность государства.
Практически каждую неделю  разработчики «мобильной слежки», так в узком кругу, прозвали новый способ сбора информации, удивляли очередным электронным устройством или прибором, способным передавать виде- и аудиоданные по отдельности или одновременно по закрытым каналам для мгновенной обработки специального аналитического компьютерного комплекса ФСБ.
Порой Родиону делалось не по себе от преподносимых гением слежки новшеств.
Никто в отделе уже давно не удивлялся, что обычный домашний компьютер, мобильный планшет или смартфон, оборудованные каналами выхода в Интернет, давали качественную картинку и звук обо всем, что находилось рядом с ними. Это стало обыденным и скучным делом, не заслуживающим особого внимания среди опытных контрразведчиков.
Тем более  что специальное программное обеспечение на все поступающие в страну мобильные гаджеты в обязательном порядке устанавливались специальными органами ФСБ при их сертификации. Такое положение существовало уже не один год и обеспечивало контрразведчикам огромное поле деятельности по сбору и анализу интересующей их информации.   
Но вот новые бытовые приборы приводили офицеров управления в мальчишески восторг. Особенно нравилось то, как Бойко умел подать то или иное свое новшество.
Обычно это происходило утром, когда сотрудники отдела собирались на рабочую пятиминутку для уточнения задач на день.
В конце совещания Родион обычно спрашивал, у кого из присутствующих офицеров есть вопросы или справки.
Молчаливо сидевший до этого Бойко тотчас же оживлялся и предлагал коллегам оценить очередное ноу-хау в области слежки за соотечественниками.
Для большего интереса он представлял, как правило, такие сюжеты использования своих устройств, которые никого не могли оставить равнодушными.
Так, на предпоследнем в отделе совещании по техническим вопросам мобильной слежки,  авторским коллективом во главе с Бойко, были продемонстрированы возможности современных смарт-телевизоров, обеспечивающих обычному пользователю возможность просмотра медиаконтента и видеосвязи через мировую глобальную сеть.
После небольшогл вступления Бойко многозначительно улыбаясь, поставил перед присутствующими на воспроизведение запись отснятой ночью тестовой видеозаписи.
Офицеры, зная определенную склонность автора к пикантному видео, в предвкушении очередной «клубнички», устремили свои взоры на висевший в дальнем углу за спиной Родиона экран телевизора. Гаврилов, как и другие начальники отделов  зачастую закрывал глаза на некоторые шалости подчиненных, объясняя это нехваткой времени на личную жизнь. Главное, как говорится, результат. А результат не заставил себя ждать.
На экране телевизора появилось изображение небольшой уютной спальни  стандартной столичной многоэтажки. Скорее всего, это был спальный район Москвы или ближнее Подмосковье. Через неплотно прикрытые шторы на фоне подсвеченного от уличных фонарей неба, отчетливо прочтупали темные силуэты теряющихся вдали  прямоугольных высоток с редкими глазницами светящихся окон.
В центре изображения была видна круглая мягкая кровать со спущенным до пола покрывалом. На сером фоне смятых простыней смутно виднелись две копошащюеся тени.
¬- Ну и что здесь  видно! - не удержался от язвительного замечания Родион, - Смутные контуры человеческих тел и только! Что здесь можно увидеть и понять!
- Секунду терпения, Родмон Иванович, - поспешил успокоить старший лейтенант начальника, -  Сейчас все будет. Автоматике камеры нужео время, чтобы настроиться под параметры освещения и габариты помещения.
- И долго она будет настраиваться? - поинтересовался заместитель начальника отдела капитан Орлов.
- Да нет. Установленная нами в чип телевизора  программа ориентирована на стандартную штатную камеру. Поэтому она должна адаптировать повышенные  характеристики съемки к оптике камеры.
И, правда. Не прошло и минуты, как изображение на экране стало светлеть, выхватывая постепенно из мрака отдельные предметы интерьера. Сначала проявились яркие красно-желтые квадраты пледа, небрежно свисающего с кровати покрывала.
Через пару секунд слабозаметные на кровати плоские тени приобрели объем, цвет и четкость линий.
Там занимались любовью мужчина и женщина, одетые в костюмы милых зверушек. То, что один из партнеров была женщина, можно было определить только по беспорядочно  разбросанным  по подушке волосам, не уместившихся под тесной шапочкой зайчика с длинными белыми ушами. Мужчина был одет в бежевый костюм кролика и своей массой почти полностью закрывал от камеры партнершу.
Но самую большую пикантность наблюдаемой картинке придавал белый пушистый хвостик кролика, бодро подпрыгивающий в такт ритмичных движений таза своего хозяина. При этом торчащие в стороны уши неуемного в своем занятии самца подобно крыльям подбитой птицы периодически делали попытки взлететь наверх, но под своим весом  бессильно падали вниз и хлопали мужчину по плечам. Были отчетливо слышны моляще-возбуждающие всхлипывания прижатой к кровати партнерши, безудержно умоляющей пыхтящего над ней самца:
- Сильнее, еще сильнее, мой крольчонок!
По ускоряющимся движениям хвоста было видно, как мужчина, воодушевленный страстными мольбами, истекающей от страсти партнерши, старался из всех сил. Приближался кульминационный момент…
Но Родион решил прервать захватывающий сюжет:
- Все хватит. Выключай эту хреновину!
Экран телевизора погас, прервав нарастающее пыхтение мужчины, на самом интересном месте.
По кабинету пробежал легкий вздох разочарования сотрудников отдела.
- Да, интересный сюжетик…, - подвел итог просмотренного видео Родион.
Довольный  реакцией своих коллег, Бойко невольно расплылся в улыбке.
- Стараемся, товарищ майор! – бодро доложил начальнику автор  только что просмотренного видео.
- А нельзя было что-нибудь снять менее экстравагантное, товарищ старший лейтенант? – поинтересовался Гаврилов после того, как всеобщее возбуждение среди сидящих заметно улеглось.
- Родион Иванович, - оправдывался офицер, - мне нужно было проверить максимальные возможности штатной оптики телевизора. И как видите, производитель не использует и третьей части возможностей камеры. Вначале сюжета практически ничего не было видно. Но как только в работу включиласся наш программный модуль корректировки видеизображения, дело пошло на лад. Кроме того, мне нужно было убедиться, что оптика качесвенно отработает не только статическое изображене, но и динамиеу. А где взять в темноте динамику в темноте, как не занятие сексом. Так, что извините, но все, как говорится, ради общего дела! - подвел черту к сказанному Бойко.
Старший лейтенант на пару секунд замолчал, пытаясь уловить по лицу начальника убедительность своих доводов. Увидев на лице Гаврилова явные сомнения от услышанного, Бойко продолжил:
Для этой цели "сладкая" парочка подошла, как нельзя, лучше. Плохая освещенность, достаточная удаленность объектов от камеры, низкая контрастность цвета. Одним словом, все, что нужно для проверки возможностей смарт TV! Да и ракурс был тот, что нужен.., - не удержавшиь заулыбался Бойко.
- Когда-нибудь за такой ракурс тебе голову оторвут! – не удержался от укора Родион.
- Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанское! – на веселой нотке парировал старший лейтенант.
- Честно говоря, после таких просмотров скоро начнешь бояться собственной тени, - заметил малообщительный подполковник Волков. Родион до сих пор не знал, как этот бывалый офицер попал к нему в отдел полтора года назад. Из послужного списка следовало, что подполковник всю свою службу занимался оперативной работой и был далек от вопросов информационной безопасности. Зачем и для чего его привлекли к программе «Третий глаз» для молодого начальника отдела оставалось полной загадкой. Но, помня первое правило контрразведчика «Не совать свой  нос туда, где его могут больно прищемить!» майор Гаврилов помалкивал, оставляя данный вопрос на совести начальства.
Подполковник Волков занимался в отделе сугубо аналитической работой, перелопачивая в день сотни отчетов ФРАМИ, требующих по выявленным ключевым словам обязательного заключения специалистов отдела.
Аналитический блок ФРАМИ содержал около тысячи контрольных слов и фраз, присутствие которых при прослушивании разговоров или просмотре электронной переписки за случайно выбранными для наблюдения объектами, она автоматически перемещала в специальное хранилище для дальнейшей оценки специалистами.
 Волков и еще два сотрудника управления отвечали как раз за этот кусок работы в отделе. Целыми днями они прослушивали и просматривали  помещенную в специальное хранилище ФРАМИ информацию, выискивая ценное зерно из огромного потока поступающего туда информационного мусора.
Именно так, чаще всего, сотрудники отдела называли малоинтересный поток информации, содержащий контрольные слова, но не имеющий к ним по сути никакого отношения.
Кто-то просто обменивался впечатлениями о просмотренном фильме или только что вышедшей видеоигре, вспоминая кровавые сцены с оружием и насилия. Другие просто дурачились, используя при частном общении слова и выражения, относящиеся к силовым методам борьбы.
В любом случае, интеллект машины не обеспечивал стопроцентное распознавание опасности и требовал вмешательства человека.
Родион всегда удивлялся работоспособности Волкова. Ставя мысленно себя на его место, он с трудом мог представить себе тот объем информации, который он и его помощники пропускали через себя ежедневно.
Но бывали моменты, когда титанические усилия чтецов давали свои плоды, и тогда в дело вступал оперативный отдел, беря в разработку засветившихся потенциально опасных граждан.
Чаще всего это были члены преступных группировок, не стеснявшихся при общении друг с другом обсуждать свои темные делишки. Здесь было все: оружие, угрозы, рэкет, наркотики, киднепинг… и другие преступные делишки.

Глава 3. Секретный план (начало)

Заседание продолжалось уже более трех часов.
Узкий круг приглашенных ограничивался двенадцатью членами тайного Ордена. Большая часть участников тайного совещания была хорошо известна всей стране и не сходила с экранов телевизоров и первых страниц газет.
Заседание проходило в загородной резиденции президента страны, являющегося одновременно магистром «Ордена двенадцати». Встреча  началась ровно в полночь. Время начала заседания было выбрано не случайно и по законам Ордена должно было олицетворять переломный момент в истории тайного сообщества.
Совещание проходило в мраморном зале. Небольшое по меркам протокола помещение в виде сферы высотой около пяти метров и в диаметре не более десяти метров, имело всего лишь один круглый каменный стол, стоящий в центре зала.
Крышку белоснежного круглого стола покрывала инкрустация, выполненная в виде  черной пятиконечной звезды, лучи которой преломлялись по краю и доходили до его основания, выполненного в виде правильного пятиугольника.
За спиной каждого из сидящих людей находилась отдельная небольшая дверь шириной не более полуметра и высотой около полутора метров. Для прохода через дверной проем, входящий вынужден был обязательно сгибаться и протискиваться боком.
По многовековому этикету Ордена приход и уход каждого члена верховного советника в зал заседаний осуществлялся строго через отведенную ему дверь.
Встреча и обсуждение членами Совета заранее выносимых на заседание вопросов было   строго запрещено.
Устав тайной организации был безжалостен к закулисным интригам и возможным сговорам. В случае выявления такого факта независмо от ранга нарушителя, он немедленно исключался из рядов тайной организации. При этом  никакие обстоятельлюбым в учет не брались. Мнение любого верховного советника по обсуждаемым вопросам должно было быть сугубо индивидуальным и не зависеть от взглядов других членов Ордена.
В случае разглашения тайны Ордена Устаом предписывалось только одно наказание - смерть. На  это члену тайной организации давался ровно один час. Этого должно было хватить на то, чтобы привести в порядок свои личные дела и дать  необходимые распоряжения родным и близким.
По истечению указанного времени, если факт ухода члена Ордена  не подтверждался, за дело принимались распорядители из тайной канцелярии, которые быстро и без лишнего шума препровождали  своего коллегу в иной мир не считаясь с его желаниями и раскаянием.
По внегласным правилам Ордена никто не называл друг друга по имени. Обращение членов тайной организации друг к другу осуществлялось исключительно по рангу и званию. Во главе тайного Ордена стоял магистр, он же верховный советник. За ним по рангу шли соответственно главный советник, выполняющий одновременно роль заместителя главы Ордена. Далее по порядку: первый, второй, третий советники и так далее. Всего руководство Ордена насчитывало двенадцать советников различного ранга по числу апостолов и учеников Христа.
Ниже по уровню шли кардиналы. Каждый кардинал в Ордене представлял самостоятельный административный округ страны. Поэтому для простоты запоминания при обращении к ним употреблялось название региона, которым руководил кардинал Ордена. Кардинал Нижегородский, Орловский, Брянский и т.д. Одновременное совмещение должности советника и кардинала уставом Ордена не допускалось.
Нижний уровень иерархической лестницы Ордена был представлен старшинами. Они непосредственно осуществляли выполнение решений руководства тайной организации на местах. Во главе старшин стояли в основном представители силовых государственных структур: работники полиции, следственных комитетов, армии и т.д.
В зале заседания поддерживался искусственный полумрак. Освещением служили лишь двенадцать маломощных электрических канделябров, висевших позади каждого заседавшего. Поверх голов присутствующих были наброшены легкие балахоны, служившие продолжением  их длинных белых одеяний. Из-за этого лица советников были слабо различимы.
На груди каждого из присутствующих черными шелковыми нитками было вышито изображение широко открытого человеческого глаза.
При резких движениях тела со стороны создавалось неприятное ощущение, как будто глаз подмигивает.
Магистр, вошедший  по этикету Ордена в зал заседания последним с непокрытой головой, неспешно сел в свое деревянное кресло с высокой резной спинкой и окинув бегло присутствующих, произнес вступительное слово.
Голос говорившего негромко, но твердо чеканил каждую фразу, еще раз подчеркивая всю важность сегодняшней встречи.
- Братья! Мы собрались сегодня здесь, чтобы обсудить и принять важное для нашего Ордена и страны решение.
Сделав многозначительную паузу, магистр продолжил:
- На протяжении последних тридцати лет мы шли к этому дню не в силах окончательно искоренить  хаос и преступный  произвол в обществе. Это был тяжелый и непростой путь для нашего государства и для его руководства. Но это  была вынужденная мера, принятая прежним руководством Ордена.
Окинув взглядом реакцию присутствующих, и убедившись, что все внимательно слушают главу Ордена, магистр продолжил свое выступление:
- Все вы знаете, что через три дня завершается время смуты, начерченное нашим верховным учителем. Мы вступаем в важный для нашей страны исторический период - период принудительного очищения от накопившейся в нашем обществе скверны и преступной вседозволенности. В истории Ордена это не первый судьбоносный шаг, направленный на то, чтобы встряхнуть общество снизу до верху и придать ему импульс для  очередного прорыва в мировом масштабе. Мировая практика не раз доказывала действенность кардинальных мер по отношению к устоявшимся негативным тенденциям в общественном сознании.
Вместе с тем, оправдательный в сое время для нашего государства лозунг "Деревья рубят - щепки летят" не может быть актуальным в современных условиях, так как изначально допускает определенный беспредел по отношению к гражданам страны. Поэтому в заппланированых Орденом реформах нашего общества, мы арежде всего, должны исходить и ориентироваться на  коренные изменения  инфраструктуры  современного общества, вся деятельность которого основана на применении современных средства коммуникации и информационных технологий.
Именно из этих соображений двадцать лет назад прежним руководством Ордена было принято судьбоносное решение о создании и внедрении глобальной системы сбора информации на граждан страны с целью объективной и независимой оценки каждого из них на предмет своей значимости для государства и возможности реализации собственных профессиональных  качеств.
Созданная за этот срок  на государственном уровне глобальная система сбора информации (ГССИ) блестяще справилась со своей задачей. Запущенный в самом начале третьего тысячелетья компьютерный комплекс ФРАМИ (федерально-региональная автоматизированная магистральная инфраструктура) более чем за десятилетний срок собрала электронное досье на каждого гражданина нашей страны. Достоинством такого электронного документа является прежде всего его объективность. Оно полностью лишено субъективных оценок к  личности гражданина. Ведь машине абсолютно все равно, сколько у оцениваемого ею субъекта денег и сколько у него хороших знакомых среди влиятельных представителей власти. 
Это дает нам полную уверенность  в том, что после проведенных реформ, буквально через несколько дней, у штурвала управления страной останутся профессионалы своего дела, являющиеся истинными патриотами своего отечества.   
Я думаю все помнят, к чему привели в свое время страну непрофессионализм,  шапкозакидательство и лизоблюдство перед Западом ее руководителей.
Система государственного управления не просто дала критический сбой, повлекший экономический хаос и потерю политического престижа страны на мировой арене. Нет! Она показала полную беззубость и неумение оперативно перестраивать свою деятельность под воздействием быстро меняющихся различных внутренних и внешних политических факторов.
И это притом, что эта самая политическая система семьдесят лет назад практически в одиночку смогла устоять и победить в самой кровавой войне человечества перед сильнейшим врагом человечества.
Парадокс?! Конечно, нет. Это элементарное неумение и нежелание  верхушки государственного айсберга реагировать и противостоять политической и экономической агрессии наших потенциальных недругов, количество которых, к сожалению с каждым годом не убавляется.
И если сто лет назад большевистский лозунг "Весь мир насильно мы разрушим!" был, в некоторой степени неизбежен для принудительного уничтожения монархии и царского режима, подорвавших свой авторитет в глазах народа, ввергнутого  в длительную и бесперспективную бойню первой мировой войны, то тридцать лет назад губительный для всей страны процесс был запущен  Орденом только с одной целью - для глубокого очищения и оздоровления его внутреннего содержания.
Нет ничего пагубнее и опаснее для государства, чем непрофессионализм его руководителей. 
Именно с этой целью Орден был вынужден пойти на этот тяжелый, но вынужденный шаг, поставив у руля государства вместо привычного престарелого аппаратчика молодого амбициозного руководителя. Многие историки до сих пор ломают себе голову в догадках, как такое могло произойти. 
Все объясняется очень просто. Политической и государственной системе нужен был внутренний толчок, способный в десятки, сотни раз ускорить вялотекущий процесс саморазрушения государства.
Это напоминает пациента с ослабленной иммунной системой, привыкшего глушить болезненные симптомы  горстями пилюль. Но, как правило, такое лечение малоэффективно и дает лишь кратковременное улучшение. Для полного излечения необходимо выявить причину заболевания, а не ее последствия.
По отношению к нашему государству основными причинами хронического недомогания стали повсеместная коррупция, непрофессионализм и безответственность руководителей на  различных уровнях власти.   
Причем все вышеуказанные  факторы настолько сильно взаимосвязаны, что порой трудно понять, что является причиной, а что следствием их проявления. Как извечно стоящий философский вопрос о первичности появлении курицы или яйца.
Даже приход к власти истинных патриотов страны мало повлиял на расстановку внутренних сил в механизме государственной власти. Слишком не равны были силы тех, кто искренне желал изменить экономическую и политическую ситуацию в стране, и тех, кого эти перемены не устраивали.
Родственные связи и обязательства различного характера не позволили одним ударом разрубить Гордиев узел.
Клятва Ордена освобождает нас от обязательств любого характера за исключением одного - долгом перед Отечеством. И каждый из членов нашего братства шел на этот шаг добровольно и осознанно. Именно в этом наша сила!  Час  освобождения должен расставить все по своим местам, воздавав каждому гражданину страны «по его заслугам».         
 
Глава 4. Ночной  наезд

После разговора с полковником Горбуном в кабинете декана факультета Родион стал более осторожен в своих отношениях с друзьями.
Это заметили все, включая соседей по комнате в общежитии.
Но как водится, в таких случаях, странности своего товарища студенты списали на сложные отношения юноши со своей новой пассией.
Даша, так звали новую девушку Родиона, появилась в его жизни совершенно случайно. Мало того, даже драматично.
Стоял теплый сентябрьский вечер. Бабье лето в этом году выдалось на славу. Москвичи, утомленные затянувшейся августовской духотой, с удовольствием прогуливались вечерами по набережной Москвы-реки и тенистым аллеям парков и скверов, наслаждаясь приятной свежестью и прохладой. Родион с детства любил осень. Время прощания с летом навевало особый романтизм и некий хоризматизм ко всему окружающему.
Молодой человек, возвращаясь с последней лекции к себе в общежитие, решил не идти со всеми остальными сокурсниками коротким путем через переулки, а прогуляться в уединении по вечерней  столице.
Свернув в сторону Лефортовского моста, Родион направился в прилегающий к нему парку. Днем по дорожке парка любили гулять молодые мамочки с колясками и посеребренные сединой пенсионеры. По вечерам это было любимым местом для влюбленных парочек, роллеров и скейтбордистов. Юноша обычно не заходил глубоко в парк, пристраиваясь на лавочке поближе к выходу. Он в одиночестве наблюдал за проходящими мимо обнимающимися юношами и девушками и втайне завидовал их романтическим отношениям и нескрываемыми друг к другу чувствами. С самого детства Родиону так не хватало простого человеческого тепла и понимания.
За время учебы в университете у него было несколько коротких романов, но не один из них ничем не закончился чем-то серьезным. Самый длительный из них продолжался около двух месяцев.
Во всех случаях  инициатором начала отношений и их прекращения был сам Родион.
Как правило, все они протекали по одному и тому же сценарию. Зарождение отношений строилось на определенном интересе к партнерше, основывающихся на нахождении общих тем для разговоров, и физическом влечении. Но с течением времени все это как-то незаметно сходило на нет. Сначала исчерпывалась общая тематика разговоров, но оставалась тяга к  физической близости. Но вскоре и она теряла свою превалирующую значимость во взаимоотношениях с противоположны полом.  Расставание, как правило, проходило безболезненно, без взаимных упреков и пустых обещаний оставаться в будущем друзьями.
В непродолжительности взаимоотношений молодой человек винил только себя, а именно не умение и не желание приспосабливаться к взглядам на мир через женскую призму, преломляющие искренность отношений под углами эгоизма и самовлюбленности.
В какой-то момент ему общение с девушкой для молодого человека становилось не интересным и обременительным. За стройными формами и смазливым личиком скрывалась  духовная пустота, которая сводила на нет все усилия по продолжению каких-либо отношений.
 Он всегда чувствовал наступление критической фазы и не старался  отодвинуть развязку. При очередной встрече он в тактичной форме заявлял, что их отношения исчерпали себя, и поддерживать их далее не имеет никакого смысла.
На удивление самому себе обычно ему удавалось успешно сглаживать остроту ситуации и расставаться с девушкой без скандала и взаимных упреков.
В дальнейшем при случайных встречах это позволяло чувствовать себя спокойно по отношению к бывшей пассии и не отворачивать трусливо в сторону взгляд, как делали многие его сокурсники.
Выйдя из парка, Родион не спеша направился в сторону Москворецкой набережной, намереваясь побыть наедине со своими мыслями. Прошло уже почти три месяца со времени его разговора с офицером ФСБ.
Как ни странно, но с момента беседы с полковником Горбуном в его жизни ничего принципиально не изменялось. Все шло своим чередом: занятия, общага, разовые подработки.
По совету контрразведчика Родион до максимума постарался сузить круг общения с сокурсниками и избегал заводить случайные знакомства.
Поначалу такая жизнь показалась ему скучноватой. Соседи по комнате практически каждый вечер убегали на вечеринки, молодежные тусовки, в кино или просто послоняться по вечерней Москве.
Родион все чаще оставался в общежитии, ссылаясь на срочность очередной халтурки.
Но самое неприятное было даже не это. У молодого человека изменилось восприятие окружающего мира. Теперь он все чаще и чаще рассматривал свое поведение и действия окружающих через невидимую шпионскую призму. Он стал замечать детали, на которые раньше не обратил бы никакого внимания. Навеянная полковником шпиономания порой напрочь захлестывала его сознание, и с этим что-то нужно было делать. 
Временами Родиону казалось, что кто-то незаметно наблюдает за его действиями, за каждым сказанным им фразой и словом.  И это было везде, где бы он не находился: на занятиях, в общежитии, в кафе или на улице.
С этими мыслями незаметно для себя молодой человек дошел  по Яузскому бульвару почти до Котельнической высотки.
Нужно было возвращаться в общежитие. Стрелки часов на колокольне храма Святых Апостолов Петра и Павла показывали без десяти двенадцать. Родион уверенно свернул в сторону  Солянки, намереваясь по ней дойти до метро Китай-город, а дальше уже на метро добраться до общежития.
Редкие автомобили шустро съезжали с Большого Устьинского моста, стараясь на скорости проскочить перекресток на разрешающий сигнал светофора, и  устремлялись в затяжной подъем вверх в сторону  Покровки.
Пока на той противоположной стороне улицы горел долгий красный сигнал светофора, взгляд студента переместился с проезжающих машин на сталинскую высотку, одну из семи помпезных сестер, рожденных во времена расцвета могущества Советского Союза.
Нижняя матовая подсветка, как нельзя лучше, подчеркивала строгость и величие вертикальных линий гордо стоящего здания, устремляющихся вверх и сходящихся в остроконечном шпиле в черноте осеннего неба.
Несмотря на явную помпезность архитектурного стиля нужно было отдать должное авторам проекта за неординарность домостроительного решения.
Мало кто из не специалистов знал имена и фамилии авторов данного шедевра, но то, что им удалось воплотить в камне и металле будет долгие десятилетия удивлять москвичей и гостей столицы.
Стоявшие на верхней балюстраде каменные статуи рабочего и колхозницы продолжали заботливо оберегать  герб исчезнувшей четверть века назад с мировых карт великой державы и все также уверенно смотреть вперед, как и в момент своего создания. И это, несмотря на произошедшие  в стране коренные перемены, вселяло определенный оптимизм в завтрашнем дне.
  Увидев разрешающий сигнал светофора в виде бодро шагающего зеленого человечка молодой человек уверенно ступил на проезжую часть дороги. Последнее, что он запомнил перед тем, как потерял сознание, была быстро перевернувшаяся перед глазами панорама улицы. За какие-то доли секунды трамвайные пути оказалась сверху, а черный небосвод, беспорядочно истыканный звездами - снизу. При этом зеленый человечек не переставал передвигать ногами, находясь вниз головой.
- Что за ерунда? - удивленно подумал Родион.
После этого он почувствовал сильный удар головой о что-то твердое и  сознание полностью отключилось.
Родион не знал, сколько времени пробыл в беспамятстве. Может несколько секунд, а может минут.  Это осталось за пределами восприятия им окружающего мира. Первое, что он ощутил, очнувшись из забытья, было прикосновение к его лицу чего-то нежного и мягкого. Это напомнило детство, когда они мальчишками нежась на солнышке щекотали друг друга гусиными перьями. 
Темнота застилала глаза. В голове стоял нестерпимый гул, как будто он находился внутри железной бочки, по которой без перерыва били тяжелой кувалдой. Нестерпимо болел затылок. Что-то похожее наблюдается при ударе по голове  толстой книгой или падении навзничь на лед.
Превозмогая тупую боль, молодой человек попытался открыть глаза.
Из темноты медленно всплывали неясные контуры улицы и прижавшихся к ней ближайших низкорослых домов.
Медленно фокусирующийся взгляд остановился на двух бледно-желтых неразборчивых кругах, оказавшихся девичьими голыми коленками, маячивших прямо перед лицом Родиона. За ними последовал край подола джинсовой юбки, крепко обтягивающей узкие бедра и  белый треугольник женских трусиков, края которого ограничивались плотно сомкнутыми ногами и натянутой сверху тканью.
Причем это завораживающее пятно потаенного женского туалета  было настолько близко и заманчиво, что молодой человек сделал интуитивно попытался отвернуть голову в сторону, чтобы изменить приватный ракурс обзора подюбочного пространства. Но резкая боль в голове, сопровождающаяся невольно вырвавшимся стоном, заставила его оставить все как есть. Единственное, на что хватило сил у раненого, так это на несколько секунд прикрыть глаза, чтобы успокоить резкую боль.   
- Вот почему девушки в коротких юбках постоянно сидят, закинув ноги на ногу, - неожиданно подумал про себя Родион, - Они просто вынуждены это делать, чтобы перекрыть доступ для любопытных мужских глаз.
Юноша прислушался к внутреннему состоянию, и убедился, что боль в голове утихла до терпимого состояния.
- Непродуманная все-таки конструкция эти короткие обтягивающие юбки! - пришел к неутешительному выводу молодой человек.
За сидевшей перед ним на корточках фигуры девушки был хорошо различим ярко красный бампер малолитражки с прикрепленным госномером и набором легко запоминающихся букв и цифр О199ОО199.
- Редкая комбинация, - констатировал про себя Родион, переведя взгляд снова на округлые формы коленок.
Вдруг он почувствовал, как его голову, лежавшую на голом асфальте в неудобном положении, осторожно приподняли чьи-то теплые руки и подсунули под затылок что-то мягкое и приятное на ощупь.
При этом изменившееся положение головы позволило ему, наконец, оторваться от вынужденного разглядывания соблазнительных коленок и всего, что находилось за ними, и увидеть лицо их хозяйки.
Взглянув на девушку, Родион невольно вспомнил выражение о том, что в человеке должно быть все прекрасно. Прелестным женским ножкам должны были соответствовать другие не менее привлекательные части тела, не уступающие им по красоте и гармонии.
С нижнего ракурса ему открылись в меру высокая грудь, прикрытая белоснежным топом, оставляющим открытыми плечи и плоский животик незнакомки.
Спереди на топике был нанесен какой-то яркий рисунок, но снизу на фоне двух вызывающе торчащих вперед холмиков его контуры были искажены до такой степени, что Родион так и не понял что же там изображено.
Но все увиденное меркло перед лицом девушки.
Если бы молодой человек был иконописцем, то вряд ли он смог найти лучшего образа для изображения лика богородицы.
Родион  безотрывно смотрел на лицо девушки, забыв обо всем, что творилось вокруг него, лежащего посредине проезжей части.
В этот момент Родион стал совершенно безучастным к себе и ко всей творящейся возле него суете. Он совершенно не реагировал на  тени, пробегающие по его лицу от снующих рядом людей, на озабоченные посторонние лица, периодически склоняющиеся над ним и на обеспокоенный взгляд незнакомки.
Огромные глаза, отражавшие при свете уличных фонарей, прикрытые сверху длинными густыми ресницами, были подобны  бездонному колодцу счастья, в котором хотелось утонуть раз и навсегда. Маленький, чуть вздернутый вверх носик придавали девушке одновременно несколько заносчивый и обиженный вид. Но это нисколько не портило общей картины, а наоборот, придавало неповторимый шарм своей хозяйке.  Четко очерченный рот и в меру припухшие губы притягивали своей свежестью и блеском. Длинные русые  волосы были туго стянуты в конский хвост, конец которого небрежным пучком спадал ниже плеч.  Встревоженный взгляд девушки подчеркивала едва заметная складка, изредка пробегавшая по высокому открытому лбу.
За спиной незнакомки повился белокурый юноша, одетый в легкие светлые бриджи и гтлубую тенниску. Молодой человек, не отрывая взгляда от лежавшего на асфальтк Родиона, склонился к девушке и стал ей что-то объяснять.  Что говорил юноша пострадавший не слышал. В голове Родиона стоял не утихающий звон, как будто он стоял в непосредственной близости от колокола. Девушка подобно рыбе безмолвно что-то отвечала своему спутнику. 
Все это напоминало сцену из старого немого кино. Не хватало только субтитров, поясняющих хоть изредка действия главных героев, находящихся сейчас в кадре.
Сказав по видимому что-то грубое своему спутнику, девушка резко встала, и, достав из заднего кармана юбки телефон, стала кому-то звонить.
Перед глазами молодого человека во всей красе предстали стройные длинные ноги, уходящие грациозными линиями вверх и теряющимися за линией плотной голубой ткани.
При свете автомобильных фар они казались ослепительно белыми и гладкими, как будто были выточены из единого куска мрамора и отшлифованы до зеркального блеска.
Родион снова почувствовал себя в роли шкодливого школьника, подсматривающего в раздевалке за своими одноклассницами. Он  прикрыл веки и полностью сосредоточился на своих внутренних ощущениях.
Кроме боли в затылке и потери слуха никаких физиологических изменений молодой человек не ощущал. Пальцы рук и ног двигались, коленные и локтевые суставы сгибались. Трудностей с дыханием молодой человек также не наблюдал.
Из состояния размышлений молодого человека вывело назойливое мерцание приближающихся проблесковых огней неотложки.
Пострадавший поднял глаза и оказался на одной линии с взглядом незнакомки, которая после короткого звонка вновь присела возле него. Лицо девушки  находилось совсем рядом на расстоянии вытянутой руки
При ярких вспышках огней кареты скорой помощи было хорошо заметно, как по щекам незнакомки медленно сползали редкие слезинки, оставляя  на бархатистой нежной коже едва заметный серебристый след. Глаза девушки не моргая, смотрели на лежавшего перед ней студента. Нижняя губа слегка подрагивала, придавая лицу вид обиженного ребенка. 
От увиденной картины Родион почувствовал приступ дурноты. Под горло настойчиво подкатывал неприятный ком. Родион открыл рот, чтобы набрать в легкие побольше свежего воздуха, и тут же почувствовал слабое прикосновение ко рту чужих горячих губ и соленоватый привкус слез.  Скорее всего это был инстинктивный поцелуй матери, пытавшейся таким образом проявить заботу к своему чаду и хоть как-то снять его боль.
Девушка резко встала и отошла на пару шагов в сторону, уступив место подошедшим медикам.
Дальше Родион помнил происходящее отрывками, как будто неизвестный режиссер нарезал видео с его участинм отдельными короткими фрагментами.
Запомнилось, как его тело ощупывали профессиональные руки  мужчины-врача, как тот светил фонариком ему поочередно в глаза. Затем его о чем-то настойчиво спрашивали. Но на все попытки добиться от него вразумительного ответа  Родион  делал лишь робкие попытки  качания головой из стороны в сторону.
Дальше была короткая дорога в больницу. Но это он уже плохо помнил после сделанного укола на месте ДТП. После этого он надолго погрузился в разноцветный мир грез. Подобно калейдоскопу одна картинка сменяла другую, не позволяя как следует сосредоточиться на увиденном.  Неожиданно ему привиделось строгое лицо полковника Горбуна укоризненно и строго смотрящего на Родиона.   
Продолжение истории отношений с незнакомкой не заставило себя ждать.
Первое, что предстало перед Родионом на следующее утро, очнувшимся в одиночной палате под белоснежной простыней, было очаровательное лицо незнакомки.   
Увидев, что молодой человек открыл глаза, девушка приветливо улыбнулась. При этом глаза ее оставались серьезными и грустными.
Родион постарался также в ответ улыбнуться, но пересохшие губы плохо его слушались. Поэтому вместо улыбки на его лице возникла нелепая гримаса.
Очевидно, незнакомка восприняла ее как болезненное ощущение и поспешила взять больного за руку.
Молодой человек почувствовал приятное тепло ее руки. От  этого ему стало по домашнему уютно, несмотря на белые больничные стены палаты, окружавшие одиночно стоявшую кровать. Почему его поместили в одиночную палату молодой человек не понимал.
Невольно это напомнило Родиону раннее детство и их долгие одинокие вечера наедине с матерью. Она так же брала его за руку и говорила добрые слова, рассказывая ему длинные истории из своей жизни. Сейчас Родион понимал, что, скорее всего мать успокаивала больше себя, стараясь в нем крохе найти хоть какую-то внутреннюю поддержку в их нелегкой жизни.
- Как вы себя чувствуете? - внезапно для себя услышал Родион.
Голос девушки звучал необычно мелодично. Она заметно тянула гласные буквы на манер сельских жителей. Но это придавало ему только индивидуальность и определенный шарм.
- Хорошо, - постарался на бодрой нотке ответить пациент.
- Вот и отлично. Вы меня сильно напугали.
- Что со мной произошло? – решил, наконец, выяснить до конца Родион.
- Ничего особенного. Я вас сбила своей машиной. Вы что, ничего не помните? – участливо поинтересовалась собеседница.
Молодой человек стал прокручивать в голове фрагменты злополучного вечера. Вот он переходит улицу. Удар. Летящий вверх ногами на табло светофора зеленый человечек. Теплый и пыльный асфальт. Сидящая перед ним заплаканная незнакомка. Красивые стройные ноги девушки...
- Честно говоря, смутно, - поспешил ответить Родион, дойдя в своих воспоминаниях до пикантных подробностей.
- Я поздно вас заметила, выехав из-за поворота, - продолжала незнакомка, - И не успела затормозить. Простите меня!
Трепетная улыбка вновь озарила лицо девушки. При этом рука ее слегка сжала запястье больного.
- Что со мной?  - решил увести  в сторону неприятный разговор Родион.
- Ничего страшного, - поспешила заверить девушка, - несколько ушибов и легкое сотрясение мозга. Врачи говорят, что через пару дней вас, скорее всего, выпишут. Вы сможете вернуться домой.
- Как вас зовут, - решил, наконец, узнать Родион имя незнакомки.
- Извините, - немного смутилась виновница ДТП, - Даша. Даша Снегирева.
- Даша, - задумчиво повторил больной, - Красивое русское имя.
- Да, наверное, - снова улыбнулась девушка.
- А я - Родион, - в свою очередь, представился молодой человек.
- Я знаю. Вы не беспокойтесь. Я все про вас знаю. Я даже вчера  была  у вас в университете.   
- Были в университете? - искренне удивился больной, - Зачем?
- Я сказала в деканате, что с вами произошло несчастье. Чтобы они не волновались и не потеряли вас.
Родион мысленно решил про себя, что Даша и в том и в другом случае ошибается. Во-первых, происшедшее с ним он сейчас уже не считал несчастьем. По крайней мере, по отношению к себе. Во-вторых, вряд ли кто-то стал сильно о нем волноваться.  Если только его соседи по комнате. Для них долгое исчезновение Родиона могло показаться подозрительным. И даже в этом случае, навряд ли бы они так скоро забили тревогу. В лучшем случае постарались вызвонить его по мобильнику.
- Мобильник..., - вдруг вспомнил молодой человек. Вдруг ему кто-то звонил? Хотя кто ему мог звонить...
- А сколько я здесь нахожусь? - поинтересовался Родион у девушки.
- Почти двое суток. Все произошло позавчера вечером.
- Два дня? Но я ничего не помню, - удивился молодой человек.
- Это нормально. Вам кололи успокоительное и вы все это время спали.
Неожиданно девушка встала и, осторожно освободив свою руку, отошла в дальний угол палаты, где на стуле лежала ее сумочка в виде небольшой светлой авоськи в крупную серую  клетку. 
Родион оценивающе посмотрел на девушку со спины. Он вновь почувствовал внутренний трепет при виде этого нежного хрупкого создания.
Там, поздно вечером, стоя перед ним лежащим на асфальте, она показалась ему выше и крепче.
Сейчас, наблюдая за ее движениями при ярком дневном свете, он мог  спокойно оценить фигуру девушки и рассмотреть каждый изгиб молодого грациозного тела.
А посмотреть было на что. В дополнении к своему приятному личику Даша обладала восхитительной фигурой.
Особенно молодого человека поразила талия девушки. Теперь он точно мог сказать, что такое "осиная талия" в понимании писателей классиков. Девушка была одета в тонкую белоснежную облегающую юбку, нижний край которой заканчивался далеко не доходя колен. В пояс юбки был вставлен тонкий черный лакированный ремешок, украшенный хрустальными стразами. Глядя со стороны на девушку, невольно создавалось впечатление, что этот изысканный аксессуар разделяет тело девушки пополам. Именно на линии ремешка соединялись восходящие округлые линии бедер и крутопадающие изгибы груди.  Казалось, что обхватить девушку за талию двумя ладонями не представляет никакого труда.
Сквозь тонкую ткань юбки легко угадывались две борозки, обозначающие границы узких трусиков.
Родиона всегда манил этот симметричный узор, легко читаемый в летнее время года под легкой одеждой представительниц прекрасного пола.
Достав из сумочки телефон, она обернулась в сторону пациента, перехватив на себе его недвусмысленный взгляд.
Загадочно улыбнувшись, Даша с иронией сказала:
- Ну, если больной начинает засматриваться на девушек, значит он идет на поправку.
- Да нет... Я на  сумочку вашу посмотрел, - неуверенно произнес Родион, почувствовав, как краска предательски заливает его лицо.
 На мгновение Родион снова ощутил себя в роли школьного проказника, пойманного на месте преступления.  От этого молодой человек еще больше смутился. Он быстро перевел взгляд с девушки на стоявшую по левую сторону кровати штатив капельницы и попытался изобразить на лице  безразличие от происходящего. Но это у него плохо получилось.
Перед этой едва знакомой ему девушкой он чувствовал себя одновременно необыкновенно счастливым и крайне неуверенным. И это его не на шутку тревожило и выводило из равновесия. Девушка положила телефон на тумбочку рядом с кроватью, но присаживаться не стала.
- Я, наверное, пойду, - тихо произнесла она и посмотрела в глаза Родиону несколько дольше, чем обычно.
Молодого человека с новой силой накрыла  волна чувств к этой хрупкой и прекрасной во всех отношениях  девушке.
Сейчас ему больше всего на свете не хотелось,  чтобы Даша уходила из больничной палаты.
Прочитав на лице больного явно выраженную тревогу, девушка снова улыбнулась. Склонившись к лицу Родиона, она дружески чмокнула его в щеку и, не прощаясь направилась к выходу.
Родион почувствовал слегка терпкий сладковатый запах ее духов и пристально посмотрел вслед девушке.
Подхватив на ходу сумку, девушка остановилась только в дверях и повернулась к Родиону:
- Выздоравливай, потерпевший! И еще раз прости за причиненные неудобства.
Девушка снова мило улыбнулась. Но на этот раз улыбка Даши была обыденной. Так улыбаются случайные прохожие, столкнувшись с вами в метро, и  продавцы, удачно  продавшие невнимательному покупателю залежавший товар. 
- Вы.. Ты еще придешь? – с нескрываемой тревогой поинтересовался Родион.
- Зачем? Увидимся в ГАИ, когда выздоровешь! - ответила Даша уже с порога палаты.
- ГАИ? - искренне удивился Родион, - Причем здесь ГАИ?
- Ну, ведь ты пострадавший, а я лицо, причинившее ущерб твоему здоровью. Пусть даже и по неосторожности. Так что думаю, предстоят еще разбирательства...
- Не хочу я никаких разбирательств, - искренне возмутился молодой человек.
- Не переживай! Все будет нормально. Вы главное выздоравливайте, - вновь неожиданно перешла девушка к обращению на "Вы".
- Так, значит, мы еще увидимся?
- Непременно, - подтвердила Даша, и,  помахав на прощание рукой, исчезла за белой крашеной больничной дверью.
…..
Родион выписался из больницы через два дня.
Соседи по комнате накинулись было на него с расспросами о произошедшем ДТП. Однако, молодой человек предпочел не вдаваться в  подробности и сослался на то, что мало что помнил.
О виновнице ДТП Родион благоразумно промолчал, зная, какую реакцию может вызвать у его товарищей информация о том, что за рулем была девушка.
- Курица! Кукла! Обезьяна с гранатой! - да мало ли еще, каких нелицеприятных сравнений слышал он  зачастую от однокурсников о представительницах прекрасного пола, управляющих автомобилем.
Родион не хотел, чтобы в адрес Даши прозвучали грубые слова и насмешки.
Разбирательство в ГАИ было не долгим. Инспектор по дознанию, который вел дело о наезде на  Родиона, сообщил, что девушка полностью признала свою вину и готова возместить потерпевшему причиненный моральный и материальный ущерб.
Но ему было нужно совсем не это.
В течение нескольких дней после выхода из больницы, он настойчиво искал встречи с девушкой.
Дознаватель, ведущий его дело, категорически отказался давать адрес и телефон Даши, ссылаясь на какие-то непонятные процессуальные требования. Не помогло даже заявление Родиона об отказе каких либо претензий к виновнице ДТП.
Несмотря на это пожилой гаишник был не приступен и не дал молодому человеку нужной информации.
В конце концов, неудачливому Ромео, как в шутку называл сам себя Родион, пришлось смириться с реальностью жизни и оставить поиски девушки.
Не помогла и нелегально приобретенная на Митинском радиорынке база ГИБДД. Автомобиль с таким государственным  номеров нигде не значился.
Удача улыбнулась молодому человеку самым неожиданным образом и там, откуда он ее совсем не ожидал.
Незадолго до Нового года прозвучал долгожданный звонок от полковника Горбуна.
Собственно звонил не он, а какой-то капитан Белохвостов. Он попросил Родиона на следующий день с утра подъехать в управление кадров для прохождения тестирования и  заполнения некоторых документов.
Достав с утра из небогатого студенческого гардероба единственный  светло-серый костюм и одолжив у соседей по комнате белую сорочку и малиновый в косую, полоску галстук, молодой человек направился по указанному адресу.
Менее чем через полчаса Родион вышел на Преображенской площади и направился к серому ничем не выделяющемуся зданию, стоявшему в гордом одиночестве несколько поодаль от своих собратьев-ровесников.
Уже на подходе к главному входу, проходя мимо тесно припаркованных  вдоль тротуара разномастных автомобилей, взгляд Родиона  внезапно выхватил цифры, невольно заставившие его сбавить шаг.
Молодой человек успел пройти несколько  шагов, прежде чем до него дошло, что этот красный автомобиль, оставшийся за его спиной он знает.
Родион медленно развернулся и устремился обратно.
Боясь спугнуть удачу, он приближался к черному внедорожнику, заслонявшему своим мощным корпусом малолитражку.
Через несколько шагов Родиону  открылись часть красного бампера с крылом, а затем и регистрационный номер.
На белом фоне госномера отчетливо выделялись знакомые буквы и цифры  «О199ОО199RUS».
Именно эти знаки он видел беспомощно лежа перед  коленями Даши.
Тогда он не смог определить марку автомобиля и узнал только в ГИБДД, что его сбил Форд Фиеста.
Теперь молодой человек мог подробно рассмотреть своего обидчика.
Кроме красивого номера и вызывающим цветом машинка от своих собратьев ничем особым не выделялась. Изящные зализанные формы и большая площадь остекленения кузова должны были подчеркивать хороший вкус и стиль ее хозяйки.
Никаких повреждений на передней части кузова Родион не заметил. Либо машину успели привести в порядок после ДТП или столкновение для нее с пешеходом оказалось безболезненным. Чего нельзя было сказать о Родионе.
Молодой человек взглянул на часы. Стрелки показывали без десяти десять утра. До встречи с представителем отдела кадров оставалось всего десять минут.
Нужно было что-то делать. Мозг Родиона вышел на турбированный режим работы, пытаясь найти выход из создавшегося непростого положения.
С одной стороны он был готов ждать хозяйку возле автомобиля,  сколько бы на это не потребовалось времени. С другой - организация, куда он держал свой путь, вряд ли приветствует опоздания  своих потенциальных сотрудников.
Вырвав из записной книжки чистый лист, Родион решил оставить Даше записку.
Пристроив лист на капоте Родион уже занес было над ним ручку, но остановился. Поток разннобразных мыслей распирал голову, но он не знал что писать.
Ему хотелось написать о том, как он думал все эти месяцы о девушке,  как безрезультатно искал с ней всречу. На этот крохотный листок бумаги просились теплые и нежные слова, которые он хотел сказать Даше в больнице. Но тогда он еще не был готов к этому.
Вместо этого рука молодого человека написала то, чего он сам от себя никак не ожидал:
"Требую компенсации за причиненный моральный ущерб! Родион".
Внизу молодой человек приписал номер своего мобильного телефона.
Прижав записку дворником со стороны водителя текстом к лобовому стеклу, Родион  почти бегом направился к главному входу здания. 
Два часа спустя Родион вышел из здания.
Встреча с представителем отдела кадров прошла, можно сказать,  успешно. Тестирование не вызвало особых затруднений у молодого человека. Любой тест, это прежде всего, умение экзаменуемого правильно понять суть вопросп. А с этим у Родиона всегда было все нормально,
Самым утомительным оказалось заполнение большого количества  анкет и соглашений.
Мало того, что это требовало от кандидата  определного внимания и аккуратности, так все это было заполнять обычной шариковой ручкой.
Для Родиона это оказалось настоящей пыткой. За годы обучения в университете студент заметно подзабыл уроки чистописания. Компьютерная клавиатура и мышь давно стали незаменимыми помощниками в оформлении текстовых документов.
Лекционные конспекты писались, основываясь на стенографических приемах, превращая длинные слова и фразы в малопонятные для постороннего человека сокращения и закорючки.
Поэтому Родиону пришлось изрядно попотеть, прежде чем он безошибочно заполнил предложенные ему документы.
Но как бы там не было, с этой задачей студент успешно справился.
На улице заметно похолодало.
Небо затянуло свинцовыми рыхлыми облаками, из которых начинал сыпать мелкий колючий снег. Снежинки цепко удерживались на лице, никак не желая таять.
Перепрыгивая сразу через несколько мраморных ступенек и рискуя каждую секунду растянуться на отшлифованных до зеркального блеска ногами посетителей узких площадках, Родион устремился к месту парковки красной Фиесты.
Не доходя несколько десятков метров до места, где он оставил записку, молодому человеку стало ясно, что автомобиля Даши на парковке нет.
На месте черного джипа приткнулся серый кургузый «Рено Логан». За ним вальяжно стоял белый БМВ Х5. Автомобиль с двумя чередующимися цифрами «199» исчез в неизвестном направлении, не оставив после себя никаких следов.
- Может быть, она не заметила моей записки? - на короткое время засомневался Родион.
- Нет! Это вряд ли, - тут же он опроверг свои сомнения, - Не увидеть торчащего перед носом листка бумаги просто не возможно! Скорее всего, дело в другом. Или он совершенно не интересен девушке или есть другие весомые причины, заставляющие девушку отказаться от встречи с ним.
Молодой человек еще пару минут бесцельно потоптался на месте, озираясь по сторонам в надежде на то, что сможет прояснить сомнения. Но, так и не придя ни к какому для себя решению, направился не спеша в сторону метро.
В этот момент удачно прошедшая встреча в управлении ФСБ отошла на второй план. Всю дорогу до общежития Родион строил различные догадки таинственного исчезновения Даши и ее упорного нежелания встречаться с ним.
Одного не знал молодой человек, что пока он в невеселых  раздумьях  шагал  по улице, пара серых девичьих глаз внимательно наблюдала за ним из салона припаркованного в стороне  от стоянки  красного автомобиля.
Как только силуэт студента скрылся за поворотом, девушка открыла электронную записную книжку и, взглянув по привычке на циферблат автомобильных часов, сделала в нем стикером короткую запись.   
Все шло по ранее намеченному плану...   

Глава 5. Секретный план (продолжение)

- Главным критерием оценки любого гражданина нашего государства станет рейтинг полезности стране (РПС). Данный критерий определялся на протяжении последних десяти лет по утвержденной руководством Ордена методике, в том числе и некоторыми из присутствующих – продолжал свою речь глава Ордена.
- Напомню, что данный показатель учитывает всесторонние данные гражданина, включая его профессиональные и моральные качества, а также другие наклонности и привязанности.
По состоянию на сегодняшний день ФРАМИ выполнена независимая оценка и определено значение  РПС для каждого гражданина нашей страны, включая и нас с Вами.
Ровно через трое суток каждый из нас узнает ее значение. Именно она определит дальнейшую судьбу для каждого жителя страны и его потенциальное место в дальнейшем.
На руководящие должности низшего и среднего звена государственного управления будут предлагаться кандидатуры, имеющие значение РПС не ниже значения 0,75.
Соответственно на руководящие должности высшего эшелона власти - не ниже 0,9.
Это позволит эффективно очистить государственную машину от никчемных работников. Все, что всплывет в результате проведенной реформы государственного механизма управления на поверхность в виде нечистот будет раз и навсегда собрано и отправлено по прямому назначению. Время ноши  бесполезного балласта на спинах добросовестных граждан безвозвратно уходит в прошлое!
Все граждане страны, имеющие уровень РПС ниже 0,25 должны будут пройти принудительную процедуру корректировки своей гражданской позиции. Под эти цели разработана специальная государственная программа, основанная на самоокупаемости за счет включаемых в нее граждан. Программа начнет свою работу в день «Х».
Данная процедура не касается уголовников и других преступных элементов. К ним, как уже было сказано выше, будут применены другие методы реабилитации перед обществом.
Следует помнить, что государственная машина - это сложнейший и тонко настраиваемый механизм власти. Поэтому использовать в ее конструкции слабые и ненадежные элементы, с экономической точки зрения, является неоправданной расточительностью, а с точки зрения эффективности выполнения управленческих функций – преступлением на государственном уровне.
Мы с Вами не являемся исключением из общих правил. Наша с Вами деятельность может быть также скорректирована в зависимости от полученного значения  РПС. К этому я думаю все присутствующие давно готовы. Мы все участвовали в приняиии свода правил по оценке РПС.
Единственное, что я могу обещать, как глава Ордена в случае, если кто-то из присутствующих по уровню РПС не сможет в дальнейшем быть полезен обществу в нынешнем статусе, так это то, что к нему будет применена принудительная процедура частичной амнезии.
- Что это значит? - не удержался от вопроса, сидящий по правую руку магистра первый советник Ордена.
- О, спешу Вас заверить, что это совершенно безболезненная и отработанная  медицинская процедура, заключающаяся в стирании из памяти человека информации за определенный этап его жизни и событий связанных с ним.
Магистр шестым чувством заметил, как десяток пар глаз внимательно следят за выражением его лица, пытаясь угадать суть и искренность сказанного главой тайной организации.
Ни один мускул  не дрогнул на лице магистра, несмотря на чрезмерное внимание, проявляемое к его персоне со стороны сидящих за круглым столом.
Все так же на уверенной нотке он продолжил:
- Я думаю, все присутствующие помнят слова клятвы, данные ими при посвящении в члены братства, а именно: "С этой минуты и до последнего своего часа все мои помыслы и действия направлены на укрепление мощи тайного Союза. Все, что будет мне указано руководством Ордена, будет исполнено мною беспрекословно, без  сомнений и обсуждкний».
В зале воцарилась гробовая тишина, прерываемая посапыванием третьего советника, теребящего нервно манжету своей белой мантии.
- Думаю, все понимают, что наша истинная значимость перед Орденом определена статусом и занимаемым служебным положением вне этих стен. В случае потери своего поста там, мы не просто не сможем выполнять возложенные на нас братством функции, но и становимся крайне опасными для Ордена по причине своей осведомленности в его планах и составе.
В данной ситуации все, что каждый из  нас сможет сделать полезного для сохранения тайны организации  -  это полностью забыть о своем участии в деятельности Ордена и братства. 
Магистр сделал многозначительную паузу и спустя некоторое время  продолжил:
- Ну, а теперь давайте перейдем непосредственно к обсуждению плана наших действий в условленный день, определенный, как день «Х». Прошу высказываться по утвержденному  регламенту.
После этих слов магистр откинулся на спинку своего помпезного кресла и выжидающе замолчал.
Первым слово взял второй советник Ордена.
- В целях предотвращения утечки информации проект плана ни на секунду не покидал стен резиденции. Поэтому попрошу членов Совета внимательно ознакомиться с основными его пунктами и высказать по окончанию доклада  свои замечания и конструктивные предложения.
Выступающий нажал перед собой скрытую в крышке стола откидную панель и, достав из ниши небольшой полупрозрачный пульт, нажал  кнопку запуска презентации.
Звезда, изображенная на крышке стола медленно растворилась, слившись по цвету с белой подложкой, а из потолка вырвался яркий столб медиапроектора, отобразив перед сидящими подробную карту столицы.
Одновременно, напротив каждого члена Совета, на столе активизировалось окно с экраном не больше десяти дюймов на белом фоне которых высветилось ярко-красная надпись "Прометей".
- Прошу прощения за столь пафосное название операции. Ничего более интересного в головы авторов не пришло, - скромно подчеркнул выступающий.
- Почему же, очень даже символическое название, - заметил главный советник. Прометей вопреки желанию богов дарил людям огонь, символизирующий спасение и надежду на будущее. Мы своими действиями пытаемся дать гражданам нашей страны не меньше: веру в завтрашний день и гордость за свою страну будущим поколениям.
Тем временем докладчик, вооружившись световым пером. продолжил:
- В соответствии с предложенным Совету планом на реформирование всей структуры государственной власти отводится всего двадцать четыре часа. Поэтому для облегчения понимания я буду ориентироваться от нулевой отметки  полуночи дня «Х»,  или как принято у военных – время «Ч».
- Почему двадцать четыре часа? – перебил докладчика первый советник.
- Наши аналитики и эксперты единодушно сходятся во мнении, что это тот минимальный временной промежуток, который необходим  противоборствующим политическим силам для того, чтобы осознать происходящее в стране и возможности консолидации для организованного противодействия законной власти. Это на тот случай, если такие политические силы вообще найдутся в стране.
Второй советник на секунду-другую окинул взглядом внимательно слушающих его братьев:
- Хочу особо подчеркнуть, что планируемые для проведения Орденом мероприятия с юридической точки зрения не являются ни политическим переворотом, ни сменой конституционного строя.
Разработанный план по своей сути направлен на коренное реформирование федеральной и исполнительной ветвей государственной власти. Правда, для этого, используются не ординарные методы, но их применение обусловлено объективными причинами, которые будут изложены ниже.
Рука докладчика одним движением сменила высеченный проектором план столицы на временной график проведения операции «Прометей».
- Итак, время начала операции  в 00.00 часов первого апреля текущего года.
- В это время прекращают свою работу по оказанию услуг населению  все сотовые операторы страны, а также все негосударственные организации, обеспечивающие работу стационарных линий связи. Кроме того, до особого распоряжения президента прекращают выход в эфир все телевизионные каналы. Исключением является первый канал, который начинает постоянный прокат видеороликов о действии граждан при угрозе террористических актов, в частности, при радиационной и химической угрозе населения. Никаких новостных передач до шести утра в эфир не поступает.
Одновременно по всей стране блокируются серверы всех интернет-провайдеров, закрывая рядовым пользователям доступ во всемирную глобальную сеть. Из всех радиостанций страны работает только канал "Патриот", дублирующий в эфир информацию первого телевизионного канала и призывающий население страны к сохранению спокойствия и правопорядка.
- Не приведет ли такая жесткая информационная блокада к панике населения и всплеску социальной напряженности? – вновь вмешался в доклад первый советник.
- Нет! Мы учитываем, что пик информационного ограничения придется на середину ночи. Все-таки большая часть граждан в это время уже отдыхает. Кроме того, отсутствие доступа к телефонной связи и Интернету ограничит обмен  между людьми, что в свою очередь, является лучшим сдерживающим фактором к принятию ими каких-либо необдуманных действий и скоропалительных  решений.
- Полностью согласен с доводами второго советника, - прервал обсуждение пятый советник, занимающийся в правительстве страны  вопросами здравоохранения населения. Оценка психологического портрета среднестатистического обывателя подтверждает, что недостаток или отсутствие информации при потенциальной угрозе жизни, как правило, вводит человека в  состояние ступора. Уверен, что при таком раскладе событий, которое мы здесь услышали, большая часть населения, скорее всего, предпочтет оставаться у себя дома до получения исчерпывающей информации о происходящих в стране событиях.
- С часу до трех часов ночи, - продолжал докладчик, - все силовые ведомства приводят свои подразделения в состояние  повышенной готовности. В столице и во всех федеральных центрах полиция обеспечивает усиленную охрану государственных зданий и жизненно-важных объектов: электростанции, водонапорные станции, узлы правительственной связи, аэропорты, автовокзалы, железнодорожные станции и конечно метрополитен. Там, где он имеется.
-  Прямо как  у большевиков! - обронил молчавший все это время четвертый советник.
- Лучше учиться у дедушки Ленина, сумевшего совершить государственный переворот, не имея в принципе для этого достаточных сил, чем уподобиться тем, кто не смог ее удержать, имея для этого весь спектр государственных ресурсов, подобно нашим западным братьям-славянам - заметил магистр.
- Продолжайте!
- Начиная с пяти часов утра по Московскому времени по улицам крупных городов и населенных пунктов вместе с работающим первым каналом и радиостанцией «Патриот» начинают вещание подвижные звуковещательные установки, призывающие население  к соблюдению порядка и спокойствия. При этом всех граждан, не задействованных в непрерывном промышленном производстве, просят оставаться дома и без крайней надобности не покидать свои жилища.
- В шесть утра по телевидению с обращением к народу выступает президент. В своем обращении к гражданам страны он без конкретизации каких-либо деталей объявляет о глобальной катастрофе, нависшей над большей частью населения и территорией страны и о проводимых неотложных  мерах со стороны правительства и силовых министерств по предотвращению угрозы первой степени. В конце своего выступления президент объявляет о введении чрезвычайного положения на всей территории страны и переходе силовых ведомств на усиленный режим несения службы до особого его  распоряжения.

Глава 6. Двойной прокол

Сегодня Родион ехал на службу в приподнятом настроении. Наверное, нет лучше дня для человека в погонах, чем последний день перед отпуском.
Еще вчера он сдал все текущие дела своему заместителю капитану Орлову и сегодня мог побыть в роли некоего наблюдателя в собственном отделе.
По негласно действующему в управлении правилу, в последний день перед уходом в отпуск, лицо его замещающее, выполняло все возложенные на него обязанности в полном объеме. И это было разумно с точки зрения передачи дел на время отсутствия штатного руководителя.
Это давало возможность убывающему на отдых лицу лишний раз подсказать, если вдруг что-то в суматохе дел было случайно не передано своему временному приемнику.
Двигаясь в плотном потоке по третьему транспортному кольцу, Родион представлял, как завтра в это время он будет сидеть в удобном кресле белоснежного лайнера, уносящего его через воздушные просторы к теплому ласковому черноморскому побережью. Билет был куплен заранее. Летний сезон закончился и желающих понежиться под прощальным южным солнцем, было не так много.
Молодой человек не любил сутолоку и старался отдыхать осенью, щедро отпуская подчиненных в отпуск летом, давая им возможность отдохнуть вместе с семьями и детьми. Изначальнт он намеревался провести отпуск с Дашей. Но в последний момент у нее в очередной раз возникли очередные трудности с работой и ей пришлось сдать свой билет.
Поначалу это расстромло Родиона, но потом он успокоился, рассудив философски, что может быть это и к лучшему.
Он любил активный образ жизни и намеревался взять на время отдыха в аренду автомобиль и объехать все побережье и посетить многин исторические места. Даша напротив предпочитала спокойный режим восствновления здоровья, предпочитая утомительны поездкам интересную книгу, удобный шезлонг, плескающееся у ног море и ласковое осеннее солнце. Кроме того, она желала быть всегда на связи со своим туристическим агентством. Частые звонки из Москвы изрядно портили настроение ее спутнику, заставляя Родиона заметно нервничать.
В Адлере Родиона должен быть встретить сокурсник по университету Колька Жбан. Откуда у того была такая необычная фамилия не знал никто, включая ее обладателя. На последнем курсе Николай сблизился со своей будущей женой Кристиной Сазоновой, учившейся на параллельном с ними потоке. Славная веселая девушка ничем особым не выделялась из хорошеньких провинциалок. Они часто встречались в общежитии на кухне и дальше обыденных фраз типа: "Привет!" и "Как дела?" между молодыми людьми не заходило.
В конце четвертого курса между Николаем и Кристиной внезапно вспыхнуло взаимное чувство.
Такое влечение можно сравнить с разжиганием костра сырыми дровами. Сначала они упорно дымят, щиплют глаза и всячески отказываются разгораться. Но потом в какой-то момент происходит химическое чудо и появляются языки слабого пламени. Оно настолько слабы и неустойчивы, что их может погасить любое дуновение ветра или неумелые действия смотрящего за костром. Но проходит буквально еще пару минут и огонь набирает силу, поглощая своим жаром все вокруг.
Что-то подобное наблюдалось и с этой "сладкой парочкой", как в шутку называли  будущих супругов сокурсники.
Невидимая для посторонних глаз вспыхнувшая между ними искра вдруг неожиданным образом переросла  в крепкое взаимное чувство.
Весь последний год учебы в университете влюбленные были неразлучными. Родион не помнил ни одного момента, когда бы видел их порознь. Молодого человека такие взаимоотношения, откровенно говоря, забавляли. Это очень напоминало первые чувства привязанности мальчика и девочки, идущих каждый день вместе в школу, когда он всю дорогу туда и обратно мужественно тащит набитый учебникамт ее портфель.
Несмотря на всю внешнюю наивность отношений, проявляемых молодыми людьми друг к другу, Родион  где-то глубоко в душе завидовал их неподдельному романтизму.
Была в этой наивности не наигранная трепетность и забота молодых людей по отношению друг к другу. А именно этого так не хватало Родиону, жившему вдалеке от матери в чужом огромном городе...
Войдя в здание управления, и проходя мимо дежурившего сегодня по управлению  Павла Еременко, служившего в соседнем отделе, Родион почувствовал некоторую напряженность на отпущенное в его сторону дежурное приветствие.
Обычно всегда приветливый Павел на этот раз сухо поздоровался с сослуживцем, сделав вид, что занят срочными служебными делами.
Гаврилову не нужно было быть большим провидцем, чтобы понять, что за время его отсутствия  на службе со вчерашнего вечера что-то произошло.
Решив про себя растянуть время для обдумывания такого поведения дежурного офицера, Родион решил подняться не на лифтеэ а по лестнице.
Офицеры управления редко ею пользовались из-за крутизны ступенек и большой длины лестничных пролетов. Ведь высота потолков здания достигала без малого пяти метров. Поэтому каждый подъем по лестнице требовал не малых усилий даже от физически развитого человека, а что уж говорить про людей в возрасте.
Родион не спеша ступал с одной ступеньки на другую, прокручивая в голове события последних дней и пытаясь зацепиться хоть за какой-то факт, который мог стать причиной возможного значимого  "косяка" в  отделе.
Но в голову, как назло, ничего не приходило. Все вроде бы  было обычно. Новых серьезных информационных разработок в отделе за последние дни не было и не предвиделось.
Наконец, Родион поднялся к себе на этаж. Собрав всю волю в кулак и стараясь ничем не выдать своего волнения, он направился по длинному коридору в сторону своего кабинета.
Мимо этих дверей он за время своей службы в управлении проходил тысячи раз и никогда не замечал, что его кабинет находится так далеко от лестничной клетки.
Обычно он быстро проходил этот отрезок пути. Сейчас офицер шел размеренно, пытаясь интуитивно, по едва заметным внешним признакам окружающей обстановки уловить что-то необычное, дающее ключ к разгадке  появившейся внутренней тревоги.
В ранний час коридор был привычно пустынен.
По сложившейся традиции начальник отдела с утра всегда заходил по пути в лабораторию, где неизменно над своими электронными детищами  корпел неутомимый Бойко.
Оставалось только удивляться, когда этот фанат электронного сыска успевал отдыхать и заниматься личными делами.
В какой бы день и час не приезжал Родион на службу он неизменно заставал старшего лейтенанта на своем рабочем месте в окружении электронных устройств не понятного назначения.
Иногда это его всерьез настораживало. Пару раз он даже по этому поводу высказал свои опасения начальнику управления. Но тот оставил доводы подчиненного без должного внимания, сославшись на ненормированный режим службы офицеров управления. 
Подойдя к двери лаборатории майор привычно достал из кармана электронный ключ и вставил  и приложил его к сканеру.
Красный глазок приемника на секунду тревожно моргнул, но на зеленый сигнал так и не переключился.
Сделав еще пару безрезультатных попыток открыть дверь  лаборатории, Родион ускоренным шагом направился к себе в кабинет, по пути  набирая подчиненного по мобильному телефону. Служебный телефон Бойко был отключен.
Картина начала проясняться, но внутренняя напряженность от этого только возросла.
То, что Бойко не было на рабочем месте, говорило о многом.
- Значит, - быстро соображал офицер, - "собака" зарыта именно здесь. И что бы ему сейчас не говорили другие, причину "косяка" следовало искать в неожиданном отсутствии подчиненного.
Закрыв за собой на защелку дверь служебного кабинета, Родион уселся за стол и попытался, прежде всего, успокоиться и привести мысли в порядок.
Поначалу ему это плохо удавалось, но, в конце концов, ему удалось взять себя в руки.
Родион прекрасно сознавал, что волнение в его положении не меньший враг, чем неизвестность, связанная с отсутствием офицера в лаборатории.
Нужно было все взвесить и попытаться по  возможности спрогнозировать варианты развития тревожной ситуации.
Достав из верхнего ящика стола простой карандаш и точилку, офицер принялся размеренно затачивать острие грифеля. Из уроков практической психологии Родион знал, что при стрессовых ситуациях ничто так не успокаивает нервную систему, как однообразная механическая работа.
Это может быть что угодно: копание грядок, рубка дров, полив огорода, забивание гвоздей в толсту доску и тому подобное.
Майор медленно вращал карандаш в конусном приемнике точилки, наблюдая за тем, как волнистая стружка сходит с его корпуса и оседает внутри прозрачного приемника.
- Итак, что мы имеем? - первым делом задал себе вопрос Гаврилов.
- Во-первых, над чем таким важным в последнее время работал Бойко, что могло  вызвать утечку информации за пределы управления?
- Ничего серьезного! – сам себе ответил офицер.
- Так, что же могло послужить причиной его внезапного устранения от дел?
В том, что это было именно устранение, Родион абсолютно не сомневался. Специфика их службы не допускала и не прощала таких выкрутасов. Любой сотрудник управления должен был быть на связи в любое время суток и независимо от места нахождения. Служебные телефоны, которые использовали офицеры  управления для связи, никогда и ни при каких обстоятельствах не отключались. Суровость наказания за это зависело от последствий не выхода офицера на связь.
В лучшем случае это грозило не поным служебным несоответствием и переводом на другое место службы, нередко в "тьму тараканью". В худшем - увольнением с соответствующей формулировкой в личном деле.
Других вариантов не могло быть в принципе. Брать на поруки и воспитывать здесь никто никого не собирался. Не та, как говорится,  контора...   
Родион машинально взглянул на настенные часы, висевшие над дверью. Десять минут девятого. Официально до начала рабочего дня оставалось еще пятьдесят минут. Но это были условные формальности, которые при особенностях их службы ничего не значили.
То, что Горбун был на месте, офицер знал. Он видел его служебный БМВ на стоянке у центрального входа здания.
За время службы под его началом майор успел изучить основные профессиональные привычки начальника. Тот не стеснялся выдергивать своих подчиненных из постели, шумных застолий и загородного отдыха, если этого требовала служебная необходимость. Да и без нее тоже. Для генерала не существовало таких понятий, как семья, праздник, личные обстоятельства и тому подобное. На первом месте в его жизни стояла служба, а все другие жизненные передряги  привязывались именно к ней.
На основании этого Родион предположил, что если начальник в течение прошедшей ночт еще не потребовал  от него каких либо разъяснений, то означало, что в отделе ничего серьезного не произошло. В этом случае для отсутствия на месте Бойко есть другие причины, о которых ему еще просто не доложили...
В противном случае все настолько плохо, что нужно готовиться к серьезному разговору с начальником и последующим за ним оргвыводам. При этом Родиона пугал не сам факт предстоящей беседы с начальником, а не знание ее тематики.
Прошло только десять минут, как офицер вошел в здание управления, а ему казалось, что прошла вечность.
Наверняка дежурный уже доложил Горбуну, что он прибыл на службу.
То, что Горбун никогда ничего не делал просто так, опытному офицеру было хорошо известно. Значит, с минуты на минуту следовало ждать вызова на "ковер". В этом Родион уже не сомневался.
Как бы в подтверждение к сделанному про себя выводу раздался телефонный звонок.
От неожиданности и сильного внутреннего напряжения Родион слегка вздрогнул.
Сделав паузу в три-четыре секунды, чтобы успокоиться, он снял трубку:
- Слушаю, Гаврилов! - постарался обычным голосом ответить офицер.
- Зайди! - послышался в ответ сухой приказ начальника.
- Есть! - отчеканил по уставному Родион и повесил трубку.
Взяв со стола ежедневник с ручкой, и поправив перед выходом по привычке галстук, офицер вышел из кабинета и направился в конец коридора.
Приемная Горбуна в этот ранний час пустовала. Голубоглазая секретарша Мария приходила обычно к началу рабочего дня, к девяти утра.
Дверь в кабинет начальника была приоткрыта.
Постучавшись для порядка, Родион переступил порог кабинета.
- Разрешите, товарищ генерал? – по военному обратился офицер, прикрывая за собой толстую звуконепроницаемую дверь. 
- Проходи, присаживайся! - ответил Горбун, не поднимая взгляда от лежащей на его столе стопки просматриваемых документов.
Офицер присел на ближайший стул и попытался сосредоточиться  в ожидании предстоящего разговора. 
Генерал, как будто забыл о присутствии находящегося в кабинете подчиненного и продолжал внимательно просматривать один за другим служебные документы.
Родион всегда поражался умению Горбуна быстро отрабатывать поступающие в управление документы и распределять их по исполнителям.
Несмотря на объем документа, от одной до нескольких десятков страниц, на его изучение и резолюцию начальник тратил не более минуты, успевая за это время схватить суть документа. Изредка он делал пометки в свой ежедневник, не доверяя электронным блокнотам и компьютеру. Ежедневник он держал в рабочее время всегда при себе, а уезжая домой запирал в служебный сейф.
Родион терпеливо сидел за столом, наблюдая, как начальник умело расправляется с утренней почтой, переданной им через дежурного по управлению. Стопка документов таяла буквально на глазах, перемещаясь от центра на край стола.
Со стороны могло показаться, что гнерал просто забыл о присутствии подчиненного.
Этот психологический прием был хорошо известен майору Гаврилову. Он изучал его на трехмесячных курсах переподготовки сразу по приходу в управление.
Сейчас офицер уже не мог вспомнить его научное название, но суть  психологического воздействия на подчиненного была вполне понятна. Начальник специально вызвал Родиона к себе намного раньше и посадил перед собой, чтобы дать ему время осознать важность предстоящего разговора и покопаться в своих мыслях. Еще в школе так часто поступала их завуч Инесса Исаковна, чистокровная еврейка. Та тоже любила вызывать к себе школьных хулиганов к себе в кабинет, ставить перед своим столом и  продолжать, как ни в чем не бывало, заниматься своими школными делами. При этом нашкодившие ученики по полчаса, а то и дольше, стояли перед завучем, переминаясь с ноги на ноги в ожидании разбора совершенного ими проступка и следующего за этим наказания. Теперешняя ситуация была сродни школьной, только вот выводы и наказание могли быть куда серьезнее вызова родителей в школу.
Генерал, наконец, широким росчерком пера наложил визу на последнем документе и направил его в стопку к своим сложенным в аккуратную стопку собратьям. После этого он не спеша закрутил колпачок своего перьевого Паркера и убрал его во внутренний карман пиджака.
Откинувшись на спинку кресла, Горбун внимательно посмотрел на Родиона.
Взгляды начальника и подчиненного пересеклись на пару секунд, но этого было вполне достаточно, чтобы майор понял, что ничего хорошего для него эта ранняя аудиенция не сулит.
Взгляд начальника был не просто холоден, он был безразличен. А это было самое страшное. Так смотрят на предателя, который в надежде спасти свою шкуру отчаянно выкладывает всю информацию о себе, своих помощниках  и подельниках. Для следователя такой отщепенец представляет интерес лишь до тех пор, пока от него можно получить полезную для следствия информацию. И если его нельзя использовать в дальнейшем в качестве двойного агента, то его просто списывают из разработки, отдавая без малейшей жалости в руки сурового, но справедливого правосудия.   
- Ну что, как дела, Родион Иванович? – почти на дежурной нотке поинтересовался Горбун.
- Да вроде все нормально, - как можно спокойнее постарался ответить майор, пытаясь в прозвучавшем вопросе уловить настроение начальника.
Рука Горбуна протянулась к черной коробочке размером чуть больше спичечного коробка, стоявшей справа в дальнем углу стола и нажал единственную имеющуюся на ней красную кнопку. Кнопка радостно вспыхнула красной подсветкой, а комнату заполнил едва различимый звук зуммера, напоминавшего назойливый писк комара.
Родиону было хорошо известно данное устройство. Это была глушилка, опять же детище не безизвестного Бойко. Старший лейтенант сотворил данное чудо чуть больше года назад и успел опробовать его практически на всех уровнях. В шутку он назвал его БК-001 в честь известного в начале девяностых годов первого советского домашнего компьютера. Между собой офицеры управления называли ее ласково «букашкой».
В отличие от своего именитого недорогого электронно-вычислительного собрата, приоткрывшего дверь в мир информационных технологий сотням, а может быть тысячам советских школьников в конце прошлого века, букашка имела совершенно иное предназначение.
По сравнению с отечественными и зарубежными аналогами она отличалась не только миниатюрностью, но и большей эффективностью работы.
При работе он создавала такие гармонические искажения звука в слышимом спектре звуковых волн, что восстановить оригинал аудиозаписи не удавалось никакими имеющимися специальными электронными и программными средствами.
Горбун быстро оценил полезность электронного устройства и не спешил рекламировать его за пределами управления. Осознание собственной безопасности стоило гораздо выше популяризации качественной глушилки в секретных службах.
По указанию генерала, Бойко официально изготовил всего три таких устройства. Одно начальник держал в служебном кабинете, второе в служебной машине, а третье дома в своей московской квартире на Старом Арбате.
О существовании четвертого устройстве не знал никто. Даже Горбун. Это был экспериментальный образец, который Бойко после проведения всех тестовых испытаний любезно без лишней огласки передал своему непосредственному  начальнику майору Гаврилову.
Как ни странно, но Бойко, будучи достаточно увлекающимся человеком, в голове которого постоянно бушевал водоворот различных идей, после воплощения той или иной своей задумки совершенно терял интерес к своим электронным детищам.
Родион в шутку объяснял  этот феномен изобретателя влиянием звезд. Бойко по гороскопу был Овен. Как правило, люди, родившиеся под этим знаком чрезмерно импульсивны. Они, как правило,  быстры на подъем, но также резко бросают начатое, тнряя к нему интерес. Одним словом - всецело люди настроения.  Поручать им продолжительные проекты можно только в том случае, если они  являются их лидерами. В условиях чрезмерной ответственности за порученное дело, их импульсивность отходит на второй план, уступая место незаурядной деловитости и организованности. В противном случае, с большой вероятностью можно ожидать, что через какое-то время они потеряют интерес к порученному имделу, пустив с чистой совестью все на самотек.
Так случилось и после сотворения талантливым инженером известной букашки. Проведя полный цикл ее испытаний, и найдя в ней определенные технические недостатки, на устранение которых у автора не было ни времени, ни желания Бойко мгновенно  охладел к сотворенному им чуду и сосредоточил все свои усилия на реализации следующей идеи.
Тем не менее, по личной просьбе начальника управления он изготовил еще три аналогичных устройства. При этом где и для каких целей будет использовать Горбун глушилки, ему было совершенно безразлично.
Опытный образец он без всякой жалости отдал начальнику отдела, не забыв при этом прокомментировать:
- Можно сделать еще лучше!
Он даже попытался высказать по этому поводу свои соображения, но был вовремя прерван Гавриловым. Тот отлично знал, что осадив любимого конька, Бойко может часами рассуждать на любимые темы, наполняя их малознакомыми техническими терминами и определениями. С таким же успехом Родион мог прослушать лекцию о генной инженерии или еще что-то в этом роде.
Воспоминания майора были прерваны вопросом Горбуна.
- А как обстоят дела с мобильными аппаратами закрытой связи?
- Так вот откуда ноги растут! - сделал про себя неутешительные выводы Родион, - А я то, думал...
- Вы имеете в виду ОКР "Молчун"? - попытался, как можно беззаботнее,  ответить Гаврилов.
- Что ты мне "Ваньку" ломаешь! - не выдержал генерал.
От волнения генеральский лоб предательски покрылся мелкой испариной.
- "Молчун", "Говорун" или еще  как там! Вы, Родион Иванович, прекрасно понимаете, о чем я сейчас говорю.
Майор почувствовал, как его буквально насквозь буравит тяжелый взгляд начальника.
- Сколько мобильных трубок закрытой связи поступило к Вам в отдел на испытание? - продолжил без перерыва Горбун.
- Вы же знаете, Вячеслав Михайлович, с ОАО "Зенит" в мае поступило три трубки плюс опытный испытательный стенд для их тестирования.
- И где они? - с явным подвохом, поинтересовался генерал, не сводя пристального взгляда с подчиненного.
- Две уничтожены установленным порядком, а одну оставили временно для уточнения некоторых технических параметров.
- А что было прописано в акте списания после завершения ОКР?
- Подлежат утилизации без возможности восстановления. Но Вы же знаете, товарищ генерал, что мы всегда оставляли интересные образцы. Так сказать, для пользы дела..., - попытался оправдаться майор.
- В жопу себе засунь свой интерес! - буквально прошипел Горбун.
- Ты даже не представляешь, в каком дерьме ты оказался со своим нездоровым интересом! Ты даже не осознаешь, в какое положение ты со своим всезнайкой Бойко поставили управление!
Генерал тяжело откинулся в кресле, и, взяв в руку со стола карандаш, стал нервно стучать им по крышке письменного стола.
Из услышанного Родиону стало абсолютно понятно, кто будет назначен крайним в этой неприятной ситуации. Фамилии потенциальных жертв недвусмысленно были объявлены вслух.
Майор много раз слышал от сослуживцев о подобных быстротечных разборках в их ведомстве. Но каждый раз Родион был внутренне уверен, что подобное не может случиться с близкими ему коллегами, а уж тем более с ним. Всю службу он старался добросовестно выполнять свои обязанности, будучи и рядовым сотрудником и став у руля одного из ведущих отделов управления.
Его и Бойко попросту сливали, так сказать сдавали со всеми потрохами, не стесняясь и не пытаясь найти хоть малейшее оправдание в их адрес.
Авторитет Горбуна, как профессионала и начальника с большой буквы рушился на глазах.
Гаврилов сидел, не веря в происходящее. Майор пытался  найти хоть какие-то причины, объясняющие позицию своего начальника, но не находил их.
На душе было гадко и противно, как будто он сделал что-то такое, за что ему было стыдно перед близкими родственниками или друзьями.
Генерал, увидев на лице подчиненного бурю сомнений и плохо скрываемых эмоций, попытался хоть как-то сгладить возникшую напряженность:
- Ты пойми меня правильно, Родион. Дело приняло неожиданный оборот. Кто мог подумать, что на самом верху история с этими мобильниками вызовет такой резонанс. Еще неизвестно, как это отразится на судьбе управления. Разгонят всех к чертовой матери и дело с концом. Хозяин такое не прощает, и церемониться не станет.
- Кому сдать дела? - каменным голосом поинтересовался Родион.
Было совершенно ясно, что дальнейшая беседа с начальником не имеет никакого смысла.
Больше всего сейчас ему не хотелось видеть это покрывшееся испариной лицо, делающее вид лживого сочувствия и участия в дальнейшей его судьбе.
- Дела сдашь своему заместителю - Орлову. Всю информацию по ведущимся оперативным разработкам передашь лично мне ближе к вечеру.
- Разрешите идти, товарищ генерал? - вновь по военному обратился Родион, поднимаясь со стула.
Горбун на секунду о чем-то задумался, не торопясь дать разрешение.
- Ты помнишь нашу первую беседу, Родион Иванович? - обратился генерал с некоторой грустью в голосе.
- Так точно! Прекрасно помню, Вячеслав Михайлович!
- Это хорошо, - продолжил не спеша генерал, - Так вот, если ты помнишь, я еще тогда предупреждал тебя о специфике службы контрразведчика. В отличие от других силовых структур, каждый из нас в ответе не только за себя, но и за тех, кого он порекомендовал в органы госбезопасности.
Майор продолжал стоять перед генеральским столом, стараясь всем своим видом не показать, что все, о чем сейчас говорит начальник ему в принципе абсолютно не интересно. Теперь он находился по другую сторону черты, разделявшей его жизнь до службы в органах и после. И хотя формально он еще был начальником отдела элитного секретного управления, это была лишь формальность и не более того. Погоны ему оставалось носить в лучшем случае несколько дней.
- Твой прокол может поставить крест не только на твоей и моей карьере. Он может бумерангом ударить по всему управлению и всем, кто здесь служит или будет служить после нас. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Честно говоря, не совсем! - безразлично признался Родион.
- Жаль... Я был уверен, что твой разум окажется выше личных амбиций и обид, - несколько разочарованно закончил Горбун.
- Причем здесь мои разум и амбиции? - не выдержал Гаврилов, - Вы назначаете нас с Бойко крайними во всей этой истории с мобильниками. Будь они трижды прокляты. И я еще должен быть благодарен  Вам за это и вникать в тонкости служебных отношений нашего ведомства. Вы же прекрасно знаете, что мы всегда оставляли после испытаний наиболее интересные технические экземпляры для дополнительных исследований. При этом никаких проблем никогда не возникало. А тут...
Родион прервался на полуслове, осознав внезапно, что  начальник снова перехитрил его, вызвав на откровенный разговор. Лучшее, что он мог сделать в своем положении - это помолчать.
Как, это не прискорбно, но майор должен был признать, что очередной психологический прием, умело примененный начальником, сработал на все сто процентов.
В начале разговора с подчиненным генерал умело вывел его сначала из душевного равновесия, дав недвусмысленно понять о взваливании на него и Бойко всей вины и ответственности за случившееся. После этого он с успехом сыграл на чувствах офицера, пытаясь выразить определенное участие в судьбе Родиона. Дальше он вновь повернул разговор в нужное русло, вызвав Гаврилова на откровенность. Попавшись, как школьник, майор выложил все, что у него было за душой, огалив свои чувства и поставив себя абсолютно в невыгодное положение.
- Старый лис! - в сердцах выругался про себя Родион, переведя свой взгляд с начальника на закрытое плотными шторами окно.
Генерал, как будто уловив настроение подчиненного, вновь обратился к нему со словами:
- Попрошу Вас, товарищ майор до моего особого указания здание управления не покидать. Вы свободны! Идите и сдавайте дела и документацию по отделу.
- Есть! - ответил Родион и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, направился к двери.
Уже в дверях он остановился и, повернувшись к начальнику, решился, наконец, задать вопрос, который крутился в его голове с первой минуты их беседы:
- Вячеслав Михайлович! Что с Бойко?
Генерал оторвался на мгновение от упражнения с карандашом и без каких-либо эмоций ответил:
- А что с Бойко? С ним все нормально. Им занимается Служба внутренней безопасности. По результатам проведения служебного  расследования будет принято соответствующее решение. В лучшем случае, если за ним не будет найдено еще других грешков, он будет уволен из ФСБ.
- А в худшем? - не удержался Родион.
- А про худший вариант мне не хотелось бы даже думать. Чрезмерное любопытство в нашем деле чревато тяжелыми последствиями. Благодаря Вашему попустительству он уже давно перешел опасную черту. Вы думаете, я не знаю о его сомнительных увлечениях и экспериментах в апробировании собственных технических средств информационного мониторинга? Отнюдь! Я вообще удивляюсь, как он раньше не умудрился вляпаться в дерьмо. Везунчик, мать его... На клубничку потянуло? Ну, вот пусть теперь поразмыслит над смыслом жизни. Куда можно совать нос, а куда нет! Или Вы думаете погоны и удостоверение сотрудника ФСБ в случае чего смогут защитить от беспредела?
Карандаш  в крепких руках Горбуна не выдержал издевательств над своим хрупким деревянным телом, и он, издав жалобный хруст, разломился на две части. Генерал резким движением руки отправил остатки пишущего инструмента в корзину и продолжил:
- Вы глубоко ошибаетесь, если так думаете! С офицера службы госбезопасности спрос за незаконное вмешательство в личную жизнь граждан во много раз строже, чем с того же хакера. Как-никак, статус обязывает...
Генерал сделал короткую паузу и закончил:
- А твой гениальный Бойко, умудрился сунуть свой нос туда, куда лезть особенно опасно для физического здоровья. Вот и прищемили ему обонятельный орган, а заодно и нам с тобой. Все, иди сдавай дела! Разговор окончен.
Родион вышел в коридор и в подавленном настроении направился в сторону своего кабинета.
Войдя к себе, офицер закрыл дверь на собачку, сел за свой стол и включив служебный ноутбук, попытался собраться с мыслями.
То, что его карьера, как офицера ФСБ обрывалась на самом взлете, было совершенно ясно. Но сейчас Родиона волновало даже не это. Его беспокоила неизвестность,  в которой он пребывал с самого утра, с того  самого момента, как прибыл на службу.
- Что же смог узнать Бойко такого, что напугал Горбуна, бывшего далеко не робкого десятка, - задавался вопросом майор, открывая один за другим файлы папки ОКР "Молчун".
То, что генерал изрядно напуган было видно не вооруженным глазом. Ловко уйти из под удара, пожертвовав ради этого судьбами двух подчиненных… Это говорило о многом. Такого не могло присниться никому из офицеров управления  даже в страшном сне.
Из этого напрашивался только один вывод. Удар мог прийти с самого верха и, скорее всего, даже не от руководства секретного ведомства.
Во всей этой истории было не ясно только одно.  Каким образом любознательный Бойко смог наступить на чей-то слишком длинный хвост и чей это мог быть хвост.  Внезапно промелькнувший в голове ответ испугал Родиона не на шутку.
Если  это был тот, о ком он сейчас подумал, то их дела не просто плохи. Они безнадежны. Оргвыводы и увольнение могут показаться просто семечками перед той реальной угрозой, которой они подвергались.
Майор не понаслышке знал, как работали натасканные и великолепно обученные церберы из личной службы безопасности президента. Это были профессионалы не просто с большой буквы. Их имена и фамилии следовало бы писать только заглавными буквами.
Майору за время своей службы довелось столкнуться с этими ребятами только один раз. Но после того, как он воочию увидел их работу, у него возникло только одно желание. Никогда и ни при каких обстоятельствах не встречаться с этими ребятами по разные стороны баррикад.
Пресловутые подразделения "Альфа", "Вымпел" и другие не то, что не могли соперничать с ними наравне. Их различал не только уровень профессионализма, но  и  предоставленные им  полномочия при выполнении возложенных на них функций.
Это все равно, что сравнивать права американских и отечественных полицейских в праве применения  табельного оружия при задержании преступника.
Наши служители порядка с ног до головы повязаны должностными инструкциями, предписывающими массу различных ограничений. А почему? Да потому, что с одной стороны  профессионализм отечественных полицейских оставляет лучшиего.  С другой - мы из-за различных соображений излишне бережно относимся к людям, преступившим закон. Поэтому в хрониках происшествий российские полицейские часами гоняются по городским улицам за угонщиками и пьяницами, боясь произвести даже предупредительный выстрел, не то, что применить оружие.
А вдруг за рулем непослушного авто окажется отпрыск важного чиновника или представитель властных структур? Греха тогда не оберешься…
А у американцев другой подход к данной проблеме. Во главу всего там поставлены безопасность граждан, неприкосновенный статус полицейского, его безопасность и, в конце концов, жизнь.
Представитель правопорядка не просто человек в форме. Он, прежде всего, представитель законности, определенной конституцией Соединенных штатов. И если преступник отказывается выполнять его требования, то он плюет не  только на полицейского. Он противопоставляет себя  государственным устоям страны. Страны,  в которой он имеет право и  честь жить. И почему закон должен охранять жизнь того, кто на него плюет? Такое отношение к государственным ценностям прививается с первых дней жизни и вбивается в сознание каждого гражданина методами убеждения и принуждения.
Потому тамошние служители порядка особо не церемонятся с преступниками и не ограничивают себя в том, чтобы применять табельное оружие по отношению к тем, кто отказывается выполнять их законные требования.
В нашей стране, к великому сожалению, мягко говоря, несколько иное отношение к законности. 
В этом отношении сотрудники личной безопасности президента и первых лиц государства могут дать фору даже своим американским коллегам. Они также особо не церемонятся с теми, кто представляет реальную опасность для их подзащитных и не задумываются над различными ведомственными заморочками о праве на применение оружия. Они его просто сразу пускают в дело, а уж потом другие службы разбираются над обстоятельствами случившегося.
Это вполне оправданный подход к обеспечению эффективной защиты от любой  возможной угрозы.  По другому обеспечить безопасность того, кого ты призван защищать, просто не возможно.
Наверное, именно из этих соображений те, кто служит в личной службе личной безопасности главы государства, не просто хорошо обучены своему делу. Они натасканы до автоматизма и готовы практически к любой ситуации на уровне мышечной памяти воспользоваться своими правами по назначению. А это верх профессионализма в специальных силовых подразделениях. Мастерство, основанное на том, что сперва ты делаешь то, что от тебя требуется, а уже потом оцениваешь правомочность своих действий всегда было в особой цене.  Профессионалы такого уровня всегда были, есть и будут  востребованы в своей узкой области.      
Мысли Родиона были прерваны загоревшимся на нижней панели экрана ноутбука иконки, поступившего электронного сообщения. Все компьютеры управления были связаны по внутренней локальной сети и не имели выхода в интернет за исключением компьютера начальника, не подключенного к сети.
- Кто это прислал мне в такую рань сообщение, - удивился Родион, открывая почтовый клиент.
К удивлению майора сообщение было от исчезнувшего Бойко.
Родион интуитивно посмотрел на дату и время создания сообщения. Вчера, в 19.07 вечера. Значит, Бойко заведомо отправил письмо с отсрочкой на утро.
Указательный палец Родиона на мгновение завис над левой кнопкой мышки.
Майор на секунду попытался представить возможные последствия ознакомления с посланием исчезнувшего офицера. Профессиональный интерес оказался выше страха перед личной опасностью.
- Семь бед - один RESET! - пришло на ум знакомое высказывание системных администраторов.
Палец с силой надавил на кнопку и на экране всплыл короткий  текст:
«Родион Иванович! Только что перехватил с помощью резервного "молчуна" разговор двух неизвестных объектов. Подробности завтра утром! Звукозапись перехвата в приложении. Копию скинул шефу. Это - БОМБА!!!».
- Вот ты на ней и подорвался, сапер хренов! - в сердцах выругался Родион, - Да еще и других умудрился с собой прихватить за компанию!
Теперь офицеру было понятно, как информация о перехвате разговора, поставившего всех на уши, попала к генералу. Импульсивный  "виновник торжества" самолично отправил ее Горбуну.
- Наверное, старлею было не в терпеж поделиться с кем-то из  начальства поделиться перехваченной информацией. А так как Гаврилова в это время на месте уже не было, Бойко решил отправить ее еще начальнику управления.
- Мудак! - подвел вслух итог своих размышлений Родион, открывая злополучный звуковой файл и приглушая одновременно звук в динамиках.
То, что услышал майор, заставило сердце чаще проталкивать кровь через сосуды и изрядно вспотеть.
Неизвестный мужской голос твердо поставленным басом вещал в эфир:
- Аппарат, заводской номер шестьдесят семь. Выполняется контрольная проверка входных и выходных параметров. Звуковые искажения и гармоника колебаний в пределах нормы. Проверка микрофона: один, два, три, четыре.... десять.
Послышался короткий звуковой сигнал. Далее последовал характерный щелчок, и пошло несколько глуховатое воспроизведение сделанной аудиозаписи.
Очевидно, убедившись в исправности микрофона, незнакомец продолжил тестирование аппарата.
- Проверка уровня входного сигнала встроенной антенной приемника до эталонной станции на различном удалении от нее. Один километр - прием отличный, пять километров - прием хороший. Десять километров - качество приема удовлетворительное. Звуковые искажения в пределах нормы.
Далее послышался характерный шорох от подключения к аппарату внешних проводов.
- Прошивка телефонной книги в защищенные ячейки памяти телефона!
На экране монитора медленно побежали имена и фамилии списка абонентов, заносимые в постоянные регистры памяти телефонного аппарата.
Как Бойко удалось вытащить этот список, майор не имел ни малейшего представления. После первой появившейся фамилии, записанной в списке контактов под номером один, Родион впал в состояние нервной комы Широко открытыми глазами он провожал медленно поднимающуюся вверх фамилию главы государства. За ней появлялись другие фамилии, не менее известные и значимые в управлении страны.
Взгляд Родиона скользил по экрану, добавляя мысленно должности и регалии напротив каждого появляющегося знакомого имени.
Здесь были известные чиновники разного уровня, представители силовых ведоств и  политические деятели. Некоторые фамилии из списка были офицеру незнакомы.
Удивляло то, что среди представителей власти  встречались и опальные деятели, то есть те, кто по различным причинам в настоящее время были не у руля государтвенной машины.
Список был оставлен не по алфавиту. Какой критерий использовал его создатель, майору было пока не ясно. То, что возглавлял список первое лицо государства было логично. А вот дальше начиналась не понятный ребус. Гаврилов не увидел здесь большинства членов действующего кабинета министров. Вместе с тем, встречались фамилии чиновников, занимающих далеко не главенствующие роли в управлении государством.
Майор несколько раз прокрутил список вверх и вниз, стараясь запомнить его. Вывести его на печать Родион не решился.
Последним в списке значилась фамилия Гнедова Ильи Михайловича.
Этого человека Родион знал достаточно хорошо. Два года назад он был в информационной разработке его отдела.
В то время Гнедов руководил службой поставок отечественного вооружения за рубеж в «Рособоронпром».
Информация о якобы черных сделках на Гнедова поступила непосредственно от его заместителя, бывшего сотрудника ФСБ. Не зря говорится, что бывших эфесбешников не бывает, даже оставивших секретное ведомство много лет назад.
Более трех месяцев начальник службы находился под жестким контролем подчиненных Гаврилова.
Двадцать четыре часа в сутки они прослушивали все служебные и личные разговоры, электронную переписку и контакты Гнедова. Его квартира, дача, служебный и личный автомобили были оборудованы  устройствами скрытого прослушивания и наблюдения. В квартире, в основном, для этого использовались предметы домашнего обихода, начиная от телевизоров, имеющихся в каждой комнате и домашнего кинотеатра, до   бытовых приборов и наведенного электромагнитного фона от штатной электросети.
В автомобилях всю информацию об объекте наблюдения Бойко и его команда получала со штатной  мультимедийной системы автомобиля, подключенной с видеорегистратором к внешней радиосети.
На чиновника было собрано солидное электронное досье, сравнимое с несколькими толстыми бумажными томами.
Но никакого криминала выявлено не было за исключением чрезмерного пристрастия Гнедова к своей подчиненной, некой Елизавете Сотниковой.
В памяти Родиона поплыли давно забытые картинки сданного в архив дела,  тайно обсуждаемого сотрудниками отдела между собой.
В свои пятьдесят лет Илья Михайлович был в прекрасной физической форме. В отличие от него его законная супруга несколько лет назад перенесла сложную операцию по женской части и не могла в полной мере исполнять супружеские обязанности.
По всей видимости, физиология брала свое, и Гнедов стал искать удовлетворения на стороне.
Нужно отдать должное чиновнику делал он это аккуратно, соблюдая все необходимые меры конспирации и с одной и той же партнершей. При этом в глазах окружающих Гнедов оставался примерным семьянином, любящим и заботливым отцом. Все свободное время от службы он старался отдавать близким. Все за  исключением вечера пятницы.
Елизавета Ивановна Сотникова работала в Службе внешних поставок в должности ведущего специалиста уже три года.
Подчиненные Родиона невольно стали свидетелями зарождения бурного  служебного романа и могли  с точностью до минуты представтть всю хронологию развития тайной связи.

Глава 7. Депутат Скрябин

Иван Петрович Скрябин безучастно наблюдал за мелькающими за окном служебного автомобиля знакомыми городскими ландшафами.
Этим маршрутом он ездил на работу и возвращался домой практически каждый день. Поэтому за три года работы  депутатом Государственной думы успел досконально изучить каждый отрезок движения на пути следования автомобиля.
Вот и сейчас его водитель Сергей напористо вклинился в плотный поток машин, пересекающих выезд с Аминьевского шоссе, и, включив проблесковый маячок и звуковую сирену, уверенно перестроился в крайний левый ряд, бесцеремонно отжимая рядовых участников дорожного движения следовавших в попутном направлении и нервно сигналивших им вслед.
Как обычно, в утренние часы одна из главных магистралей  столицы была забита транспортом под завязку.
Глядя в окно депутат не переставал удивляться терпению москвичей, мужественно переносивших  ежедневные тяготы многокилометровых пробок в утренние и вечерние часы.
Проплывающая за окном автомобиля унылая картина лишний раз убеждала чиновника в том, что расходуемые правительством Москвы и страны многомиллиардные средства на развитие транспортной инфраструктуры столицы не приносят желаемого эффекта и не освобождают  столичные трассы от нашествия полчищ автомобилей.
 Сдаваемые каждый год сотни километров новых дорог, развязок, путепроводов, станций метро,  не меняла  к лучшему общую картину перегруженности мегаполиса.
Все это напоминает безразмерный резиновый бурдюк, который каждый раз увеличивается в размере, поглотив очередную порцию жидкости. Со стороны создается обманчивое впечатление, что наступает предел и следующая добавка непременно приведет к его разрыву.  Но этого к удивлению обывателя не происходит и бурдюк снова и снова раздается в габаритах, давая возможность вместить в себя очередную порцию жидкости.
 По такому же похожему принципу шла модернизация дорожной инфраструктуры столицы. В итоге получался замкнутый круг. Чем больше городские власти расширяли дорожную инфраструктуру  мегаполиса, тем больше туда устремлялось местного и иногороднего автотранспорта.
С этим парадоксом в последнее время приходилось считаться даже представителям государственной власти. Так, раньше из Жуковки до работы Иван Петрович с включенными  спецсигналами добирался менее, чем за полчаса. Сейчас дорога только в одну сторону у депутата занимала, как минимум,  час.
Не помогали не напористость опытного водителя, ни отпугивающие сигналы проблескового маячка и  "крякалки".  Москвичи не очень спешили освободить свою полосу, выработав за последние пару десяток лет стабильный иммунитет к привелигированным участникам движения.
И это ломало весь его устоявшийся годами график. Вставать и выезжать из дома приходилось раньше, что при бешеном ритме жизни  заставляло Скрябина жертвовать личным временем.
Полгода назад он в третий раз женился и в очередной раз по любви, как любил шутить мужчина. На этот раз невеста оказалась почти на двадцать лет младше жениха. И хотя девушка была коренная москвичка, с хорошими манерами и из  интеллигентной семьи, она, как и любая женщина требовала к себе определенного внимания. А это кроме денег требовало еще и времени. И если с первым у депутата Скрябина все было более или менее благополучно, то второго элемента катастрофически не хватало. Сделать из суток больше двадцати четырех часов, к сожалению,  никому еще не удалось.
Приходилось по крохам выкраивать из напряженного графика часы, чтобы сходить с женой в театр, на премьеру нового фильма или банально вдвоем провести вечер наедине друг с другом.
Иван Петрович любил эти тихие семейные вечера. Предупрежденная заранее о приезде мужа Оксана отпускала пораньше прислугу домой, накрывала в гостиной стол и, принарядившись, терпеливо ждала приезда Скрябина.
Ивану Петровичу льстило, что жена встречает каждый раз его при полном параде, а не с лохматой прической, не опрятном халате или стоптанных комнатных тапках.
В отличие от предыдущих двух жен в Оксане, как это не звучало грубо, с беглого взгляда чувствовалась породистость, замешанная на изрядной доли голубой крови.
В отличие от своих современников родители его супруги не кичились своими корнями, хотя далекими их предками был известный в России княжеский род. О принадлежности к нему говорили лишь несколько выцветших фотографий, бережно хранившихся в старом семейном альбоме, да верительная грамота выданная еще царем Петром Алексеевичем основателю их дворянского рода за заслуги перед отечеством около треххсот лет назад.
Как сохранился этот документ в пучине революционного беспредела и анархии оставалось для родителей Оксаны до сих пор загадкой. Отцу девушки он достался от деда, известного государственного деятеля в разгар освоения целинных и залежных земель. Тому от его отца - красного комкора, попавшего в тридцать восьмом году в жернова репрессий и бесчинства НКВД, творящихся в государственном масштабе. Дальше цепочка жизни данного исторического документа безнадежно терялась в бурных событиях начала двадцатого века.    
И хотя Скрябина всегда забавляло стремление многих современных политиков и государственных деятелей найти в себе отголоски именитых предков, показанный ему по секрету будущей супругой документ заставил мужчину по иному взглянуть на девушку. Казавшиеся ему до этого излишняя самоуверенность и личное достоинство девушки нашли свое объяснение.
На фоне развернувшейся в сране ностальгии  по именитым поедкам, скромность будущих родственников импонировала депутату.
Между тем мания тоски по громким графским и княжеским фамилиям захлестнула коридоры и кабинеты госучреждений, преуспевающих бизнесменов и политиков.
Поначалу Скрябина забавляла эта тихая истерия. Вскоре это стало его заметно раздражать. Услышав в очередной раз в кулуарах госдумы или на телевиденье, как кто-то из его коллег заявлял о своей принадлежности к той или иной известной династии, Скрябин не мог удержаться от колких замечаний в адрес наглого самозванца
Он прямо напоминал претенденту на знатное родство о том, что еще три десятилетия назад этот факт всячески скрывали, прилежно  отмечая в личной анкете напротив графы "социальное положение" принадлежность к рабочему классу, крестьянству или, по крайней мере, к служащим. Теперь же все кинулись искать свои родовитые корни. Искать их там, где их быть в принципе уже не может!
С трудом сдерживаясь, чтобы не нагрубить, депутат настойчиво объяснял собеседнику, что последние остатки, так называемой, голубой крови уничтожили добровольным или принудительным кровосмешением в середине двадцатых начале тридцатых годов прошлого столетия.
В результате чего княжеские и графские отпрыски подобно тысячам своих сверстников с гордостью носили кумачовые пионерские галстуки, пели Интернационал, вступали в коммуны, влюблялись в потомков своих крепостных и слуг и искренне радовались, что они живут в самой лучшей стране на свете. Стране, устанавливающей социальное равенство, дружбу народов и ненависть к мировому империализму.
Почему то все новоиспеченные потомки Шереметьевых Лопухиных, Нарышкиных, Трубецких и т.п. неожиданным для себя образом забыли этот достаточно длительный период истории, в котором выросло не одно поколение строителей коммунизма.
Так о какой голубой крови может идти речь? – неизменно заканчивал свою убедительную речь Иван Петрович. 
 За своими мыслями депутат не заметил, как автомобиль выехал на реверсивную полосу, разделяющую Кутузовский проспект строго посередине, и прибавив скорость помчался по направлению к третьему транспортному кольцу.
Удобно расположившись на заднем сиденье чуда баварского автопрома, Скрябин мог свободно  вытянуть ноги перед сдвинутым вперед пассажирским креслом и безразлично смотреть на проносящиеся мимо  автомобили горожан, еле ползущих в попутном направлении с черепашьей скоростью.
Депутат любил такие ранние минуты одиночества. Это были те крохотные мгновения жизни, когда он мог остаться в тишине наедине с собой и спокойно обдумать насущные дела без излишней суеты и помкх со стороны постоянно окружающих его людей.
Единственное, что мешало пассажиру уйти в себя, были постоянно отвлекающие звонки по мобильному телефону. Радовало, что в утренний час их, как правило, было не так много.
Последний был перед самым выездом из дома. Звонил его помощник Александр Бедяев, чтобы еще раз напомнить о том, что заседание комитета по проекту "Автобазис" переносится на один час позже, с десяти на одиннадцать утра.
Молодой человек работал у Скрябина второй год и показал себя весьма расторопным и пунктуальным администратором, чутко державшим руку на пульсе служебных дел своего босса.
По сути это было главным, что от него требовалось. Бумажными делами, в основном,  занимались  два других помощника Скрябина.
В свои пятьдесят лет депутат имел за спиной большой жизненный опыт. Сочетание высокой требовательности к себе и подчиненным, а также недюжая работоспособность позволили ему сделать успешную служебную карьеру, несмотря на множественные жизненные трудности и передряги.
А их у Скрябина, как и большинства российских предпринимателей и бизнесменов, хватало.
Успешно миновав небольшой затор напротив Парка Победы и вклинившись перед Триумфальной аркой в общий автомобильный поток, Скрябин невольно подумал  о том, что было бы совсем неплохо, если  в жизни у каждого человека была своя реверсивная полоса.  позволяющая ему в нужный момент идти вперед со скоростью, заметно превышающей попутное движение окружающих.
Перевалив полувековой рубеж депутат чувствовал, что  независимо от его желаний наступил момент, когда пора задуматься об оьеспеченной старости. И, несмотря на то, что депутату государственной думы полагась пенсия соизмеримая с министерской, что в принципе являлось неплохим подспорьем в преклонном возрасте, этого явно было не достаточно при его теперешнем  укладе жизни и потребностях.
Всю свою сознательную жизнь Скрябин был реалистом и требовал от подчиненных такого же отношения к окружающей действительности.
Он прекрасно осознавал, что пройдет еще несколько лет, и он окажется за бортом государственной кормушки, приносящей при умелом совмещении  личных и государственных  дел  не плохие дивиденды в семейный бюджет.
Но всему, как говорится, приходит логический конец. Как не прискорбно, но Иван Петрович должен был признать, вести дела с каждым годом становилось все сложнее и хлопотнее. Молодежь наступала на пятки, стремительно поднимаясь по карьерной лестнице и бесцеремонно отталкивая в сторону зазевавших представителей старшего поколения.
И этому не могли помешать, ни большой жизненный опыт последних, ни их завышенная самооценка. Подобно взбешенному зверю, они шли напрлом и брали очередную возникшую на их пути преграду упорством, замешанном на юношеском максимализме и откровенной бесшабашности. А это, как успел убедиться Скрябин, была  еще та адская смесь.
Их не пугали и не останавливали ошибки, которые по своей неопытности допускались ими довольно часто. Они быстро учились жизненной грамоте, что оберегало их в дальнейшем от неверных шагов.
Единственное в чем они уступали поколению Скрябина, так это в умении держать нос по ветру и правильно ориентироваться в личных и служебных отношениях. Последняя составляющая, в большей степени основывается на правильном подборе полезных связей и друзей.
Иван Петрович по собственному опыту знал, что одиночки и гордецы  долго не выживали в запутанных лабиринтах служебных интриг, которыми насквозь пропитаны богато обставленные и не очень кабинеты госчиновников. При этом уберечь их от карьерного краха  зачастую не могли не родственные связи, ни высокие профессионализм и работоспособность молодых карьеристов.
Все это уходило на второй план, если ты не был в команде, которая могла тебя поддержать в трудную минуту и бросить вовремя  спасательный круг. Главное, чтобы он  не был в виде куска каменной глыбы.
Скрябин за свою жизнь смог осилить не одну крутую ступень государственной лестницы и знал особенности российского чиновничьего менталитета  властных кругах далеко не понаслышке.
Успеха в карьере в основном добивались те, кто умел прилежно слушать начальство, не выставлять напоказ свою вызывающую эрудицию и всезнайство, а также не забывал вовремя с ним делиться.
Последнее особо актуально, когда в руках чиновника оказываются управляющие ниточки денежных потоков, которые по его воле начинают разделяться, направляя часть финансовых средств для удовлетворения личных нужд. 
При этом жадность - главный враг любого чиновника. Забывая библейские истины, предприимчивые слуги народа теряют чувство реальности, подпадая под колдовские чары собственной значимости, вседозволенности и безнаказанности.
Как правило, в один прекрасный момент навеянное личными грезами волшебство неожиданным образом рассеивается,  оставляя зарвавшегося чиновника один на один с суровой действительностью российского законодательства.
Как известно, иллюзия безнаказанности не может продолжаться вечно. Как говорится, сколько веревочки не виться,  а конец все равно будет.
В результате переоценки своих сил и возможностей преступившие закон чиновники, подобно прокаженным, остаются наедине с собой и своими трудно поддающимся лечению проблемами.  Неожиданным для них образом, те с кем они еще вчера играли на теннисном корте, ходили под белым парусом на яхте, выезжали на охоту и пикники, демонстративно поворачиваются к неудачникам спиной, показывая всем своим видом не желание  знакомства с ними.   
И в этом положении спасение для тех, кто вступил в противоборство с законом только одно - наличие полезных связей.
Понятно, что приобретение полезных знакомств дело не одного дня. И заводиться нужные связи должны не тогда, когда зубастый бультерьер правосудия смертельной хваткой вцепился в твой напряженный от страха зад, а гораздо раньше. Тогда, когда ты еще на коне и представляешь интерес для своих коллег и определенного круга не в роли обвиняемого, а в качестве золотой антилопы, разбрасывающей вокруг себя золотые монеты.
В этом случае христианские заповеди типа:  "Делись с ближним! И во спасении будешь!" - становятся актуальными, как никогда.
И хотя вседержитель представлял их несколько в ином ключе, их значимость для отечественного чиновничьего корпуса нисколько не потеряла своей значимости.
Именно этим объясняется неимоверная живучесть большинства российских государственных деятелей во всех  эшелонах власти.
Просто они умеют делиться с нужными людьми!
На этом была, есть и будет основываться повсеместная круговая порука громоздкого госсектора.    
Это подобно невидимому вирусу, который проникает во все коридоры власти, быстро находя новые жертвы. При этом длительность инкубационного периода для каждой из них зависит только от ее личной стойкости к соблазнам от предоставившейся им возможности существеннр улучшения своего материального благополучия.
Как правило, редко кто из новоиспеченных слуг народа, обремененного определенными служебными полномочиями, способен долго противостоять  искушению властью. И на это есть различные причины, как объективного, так и иного характера.
Немаловажную роль при этом играет ближайшее окружение, которое уже сумело вкусить запретный плод извлечения пользы от своего служебного положения и насладиться его сытостью и сладостью.
Вряд ли оно потерпит в своих устоявшихся рядах инокомыслие новичка. Вольнодумцам здесь не место! Идти не в ногу со всеми, значит бросить открытый вызов системе. А система, как известно, создается не за один день и в процессе своего развития обретает свойства устойчивости и противодействия, как внутренним, так и внешним факторам Она формируется годами, основываясь на определенных принципах и механизмах подавления своих возможных противников.
И главный ее принцип звучит просто, но достаточно весомо: "Кто не с нами, тот против нас!".
Именно этим определяется вся суть успешного функционирования мощной государственной машины власти.
Как говорится, в чужой монастырь со своими уставом лезть не сподручно и опасно. 
Поэтому все приходящие во власть должны сделать для себя определенный выбор. Или они принимают правила общей игры, или вступая в непростое противодействие, обрекают себя на борьбу с ветряными мельницами.    
За философскими размышлениями Скрябин не заметил, как водитель, не сбавляя скорости обогнул Библиотеку имени Ленина и, оставив позади себя Александровский сад, выскочил на финишную прямую, направив автомобиль в сторону появившегося  вдали серого здания Государственной думы.
Обогнув стоявшего на въезде на служебную стоянку молодого чернявого лейтенанта полиции, лихо взявшего руку под козырек, машина уверенно припарковалась возле центрального входа здания.   
Иван Петрович поднялся на лифте к себе на этаж и быстрым шагом прошел в служебный кабинет, минуя пустую в ранний час приемную. Его секретарша, бойкая и смазливая Анна умела ценить свое время и приходила, как правило, за пять-десять минут до начало рабочего дня. Он давно бы избавился от самовлюбленной в себя красотки, но она была племянницей его коллеги по комитету Зуброва Геннадия Всеволодича, являвшегося, можно сказать, его правой рукой. Скрябин был обязан своему коллеге многими успешными проектами, реализуемыми, как по служебной линии, так и в личных целях.
Про таких, как Зубров, в народе обычно говорят: "Без мыла в жопу влезет!".
Зубров был именно таким. Круг его полезных деловых знакомств исчислялся сотнями, а может быть и гораздо большим количеством людей. Не было такого дела, от которого он бы отказался, несмотря всю его видимую безнадежность и кажущуюся бесперспективность. В любой, казалось бы, безвыходной ситуации у Геннадия, получившего за свои незаурядные способности прозвище "крокодил" в честь друга знаменитого отечественного персонажа Чебурашки, находил неожиданное решение. При этом им предлагались порой такие хитроумные схемы, что у команды Скрябина просто не укладывалось в голове, как тому удавалось все это проворачивать.
Ну, например для того чтобы заставить главного архитектора столицы подписать проект  строительства очередного бизнес- или торгового центра в парковой зоне Зубров предлагал привлечь личного гинеколога супруги неуступчивого чиновника, стоявшего на защите прав москвичей.
Правда, при этом денежное вознаграждение в многократно урезанном объеме направлялось не главе архитектурного ведомства, а лечащему врачу его любимой жены.
Но главное, что это работало! И там, где конкуренты Скрябина ломали копья и тратили впустую немалые денежные средства и время на согласование утомительных разрешительных документов, команда депутата обходилась малой кровью.   
Поэтому Иван Петрович не мог отказать Зуброву в его просьбе и любезно согласился взять девушку на бессрочный испытательный срок на должность личного секретаря. Для этого ему пришлось под благовидным предлогом избавиться от Жанны Викторовны, добросовестно проработавшей у депутата в качестве ближайшей  помощницы последние три года.
С первого дня своей работы Александру Бедяеву пришлось заняться не введением Анны в курс дел, а ликбезу ее общения с посетителями.
Несмотря на то, что девушка окончила с отличием филологический факультет одного из престижных московских ВУЗов, она не могла правильно построить фразу длиной более семи слов.
Скрябин сразу про себя прозвал личную помощницу Эллочкой, невольно вспомнив неординарный персонаж из бессмертного произведения Ильфа и Петрова.
Первый ответ по телефону, прозвучавший из уст броской красавицы, заставил Ивана Петровича забыть на время о всех текущих делах и срочно призвать на помощь своего старшего помощника.
Нужно отдать должное, тот не стал вдаваться в тонкости служебного казуса с длинноногой красавицей и сразу приступил к решительным действиям. Первым делом Бедяев заставил записать девушку под диктовку с десятка три дежурных деловых фраз, которая та должна была выучить для сносного общения по служебному телефону. В завершении он заставил ее прочитать записанное громко с интонацией не менее двадцати раз, указывая ученице-переростку на ошибки в произношении. Со стороны это напоминало репетицию случайно набранной массовки для уличных сцен мыльного сериала.
Нужно отметить, что к концу ораторской тренировки ноток жеманности и печальной томности в речи  Анны заметно поубавилось.
После этого niew-секретарь наконец то смог приступить непосредственно к своим обязанностям.
В дальнейшем Скрябин еще не раз вспоминал свою верную помощницу Жанну Викторовну, с которой ему пришлось расстаться. В первые пару месяцев выполнения своих прямых обязанностей не было дня, чтобы блондинка не допустила очередной ляпсус. Это невольно наводило депутата на мысль о том, что "Гены с ручки не сотрешь!".
Вскоре Иван Петрович убедился в правоте своих выводов. Через своих коллег он узнал, что родственные связи Зуброва с так называемой племянницей были  весьма условными. Как оказалось, девушка была его очередной любовницей, которой Зубров при расставании, в качестве отступных, купил однокомнатную квартиру за МКАДом и помог устроиться на престижное и сытное место.
Как известно, в любовных делах интеллект - не главное.
Но даже после этого Скрябин не решился избавиться от никчемного работника.
Во-первых, ему не хотелось портить полезные отношения с Зубровым. Во-вторых, красотка не раз невольно помогала ему своей эффектной внешностью разрядить напряженность при проведении сложных деловых переговоров.
Было занятно наблюдать, как разгоряченные головы важных политиков и бизнесменов после многочасовых напряженных обсуждений невольно переключали свое внимание со скучных документов и буклетов на   роскошное и грациозное женское тело, попадающее в поле их зрения.
При всем своем прохладном отношении к своей секретарше Скрябин не без удовольствия наблюдал, как проплывающие перед лицами его гостей стройные длинные ноги, обтянутые в ажурные колготки, тугая попка, едва прикрытая короткой юбкой и колышущаяся в такт движения высокая  девичья грудь, скрытая ажурным бюстгальтером под полупрозрачной глубоко декольтированной белоснежной блузкой заставляли прерывать обсуждения на полуслове.
Депутата забавляло умение блондинки быстро гасить напряженность споров и горячность отдельных дельцов, наблюдающих за каждым движением суетящейся перед ними Анны. Пик их внимания приходился на момент, когда сидевшим за низким столиком в глубоких креслах гостям  девушка  начинала передавать ажурные чашечки с душистым чаем или кофе.
В эти мгновения, вытянувшееся через узкую полированную крышку  стола в сторону принимающего свою чашку гостя, упругое тело представало во всей своей красе.
Устремляющийся вслед за протянутой рукой нижний обрез юбки приглашал невольных зрителей в открывающийся  перед ними эротический мир грез и тайных желаний.
При этом, несмотря на всю пикантность происходящего, его помощница ни разу не позволила себе лишнего, оставляя потаенные места  выше нижнего обреза юбки. Как ей удавалось остановиться у крайней черты, представляя невольным зрителям и дальше пребывать со своими чувственными фантазиями, оставалось для Скрябина необъяснимой загадкой.   
Приятные воспоминания депутата были прерваны телефонным звонком Бедяева по внутренней линии.
На высветившемся табло высветилась фамилия помощника.
На десять часов было запланировано очередное заседание комитета, председателем которого он являлсы вот уже третий год подряд.
Обсуждение выносимого на него вопроса предстояло не простым.
И это обстоятельство заставляло мужчину изрядно нервничать.
Скрябин еще  в субботу при отъезде домой забрал необходимые материалы к заседанию, но так  и не успел их толком посмотреть. Мало того, вчера он отключил все мобильные и домашний телефоны, пытаясь спокойно обдумать непростую ситуацию, складывающуюся возле его персоны в думе в последние несколько месяцев.
Так, и не ответив на звонок, Скрябин не спеша закурил сигарету, и, выпустив в потолок струю густого ароматного дыма, невольно вернулся к невеселым мыслям.
Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что кто-то из его ближайшего окружения начинал под него «копать».
Среди думских комитетов были негласные правила, которые позволяли его коллегам выгодно совмещать выполнение своих хлопотных депутатских обязанностей с возможностью получения неплохих дивидендов от заинтересованных в  их деятельности  влиятельных лиц.
Этим жил практически весь депутатский корпус, за исключением может быть тех, кто в получении таких бонусов не нуждался или метил на работу в правительство. Но таких были единицы, и их можно было легко пересчитать по пальцам.
Рабочая схема была отработана годами и действовала всегда безотказно.
Суть ее сводилась, как правило, к следующему.
Некое лицо или группа заинтересованных лиц для успешного развития своего дела и приумножения личного благосостояния желали внести определенные поправки в законодательство, определенные  ограничения на их бизнес Учитывая сложность, запутанность, а также извечную противоречивость и несовершенство российского законодательства причины и возможности  для его совершенствования при желании находились всегда.
Так вот эти некто приходят в соответствующий думский комитет, и,  найдя понимание в лице его председателя и членов, начинают взаимовыгодное сотрудничество по так называемому залатыванию дыр в том или ином законе.
Вся дальнейшая рутинная работа по законотворчеству ложится на комитет. Инициаторы процесса, стоящие за их спиной,  берут на себя все финансовые издержки.
При этом на председателя комитета ложится львиная доля работы по включению вопроса в график работы госдумы, подготовки проекта изменений и их согласование с другими комитетами и заинтересованными федеральными органами исполнительной власти. Процесс этот не быстрый и может занимать от нескольких месяцев до года, а то и больше.
Но, как говорится, игра стоит свеч! При успешном исходе, получаемые бонусы с лихвой компенсируют затраченные силы и нервное напряжение участников проекта.
Поэтому председатели других комитетов, с которыми необходимо согласование изменений по понятным причинам стараются не вставлять палки в колеса своим коллегам, если это не противоречит их личным интересам.
Ведь вполне вероятно, что завтра они могут оказаться в таком же положении и получать нужную визу придется у своих коллег придется уже им самим.   
Зазвонил служебный мобильный.
На экране экрана  высветилась имя абонента "Бедяев".
- Вот черт неугамонный! – непроизвольно произнес Скрябин и нажал зеленую кнопку приема.
Скрябин возглавлял в Думе комитет по безопасности дорожного движения. Комитет контролировал всю нормативно-правовую базу, регулирующую вопросы обеспечения безопасности дорожного движения в Российской Федерации, включая их материально-техническое обеспечение.
- Слушаю, Сашок! - привычно ответил Скрябин.
Так он, по отечески тет-а-тет, обращался к своему помощнику.
Александр был сыном его однокашника по университету Антона Бедяева. И хотя отношения между бывшими сокурсниками давно перешли из разряда дружеских в чисто товарищеские, ограничиваясь дежурными поздравлениями в дни рождений и по большим праздникам, Скрябин два года назад с пониманием отнесся к  просьбе товарища пристроить сына к себе.
Окончив с отличием факультет журналистики МГУ молодой человек больше года безуспешно проболтался в должности внештатного корреспондента малоизвестной бульварной газетенки.
Оказавшись подобно тысячам других выпускников престижных и не очень ВУЗов заложником российской действительности, когда молодого специалиста не берут на достойную работу из-за отсутствия у него опыта работы по специальности, а его невозможно получить без трудоустройства  Александр впал в отчаяние.
Родители, обеспокоенные сложившимися обстоятельствами, не на шутку стали опасаться, как бы их единственное чадо не скатилось вниз по  социальной лестнице,  стали поспешно поднимать старые связи.
Случайно по телевизору отец Александра увидел своего бывшего друга Скрябина, избранного на второй срок депутатом Госдумы.
Слабо веря в успех, он все-таки решился позвонить бывшему сокурснику, и, как оказалось не напрасно.   
Иван Петрович не просто выслушал бывшего друга, но и согласился взять отпрыска  Бедяевых к себе в команду внештатным порученцем и не пожалел.
Молодой человек оказался не просто исполнительным и сообразительным, но и на редкость в меру инициативным, в хорошем понимании этого слова.
Это был из тех редких экземпляров молодой когорты, которых не было необходимости подобно слепым котятам постоянно тыкать мордой в миску с едой, чтобы запомнить сытное место. Молодой человек умел чутко держать нос по ветру на уровне врождкнного рефлекса. Александр умел искать и находить выходы из трудных ситуаций сам, не  названивая при этом по каждому поводу начальнику с глупыми вопросами: "Что делать?" и "Как быть?".
Данное качество Скрябин ценил в людях превыше всего.
По сути, депутат предоставил молодому человеку возможность  раскрыть и реализовать на практике  свой профессиональный потенциал. И тот не упустил воспользоваться предоставленной ему возможностью, погрузившись с головой в водоворот непростых депутатских дел.
Глядя со стороны на Александра, Скрябин невольно узнавал себя в молодости.
Он относил себя к тем людям, которым необходимо постоянно чувствовать себя в гуще дел. Спокойная монотонная работа для них является тяжелыми оковами, убивающими в них заложенную природой инициативу и хваткость.
Честь и хвала тем начальникам, которые разглядев в своем подчиненном такие ростки, не бьют его по рукам, а поручают им выполнение сложных многоплановых задач.
Скрябин вовремя распознал скрытый в Бедяеве потенциал отличного администратора и менее чем за год провел его по пути от внештатного порученца до старшего помощника, не пожалев  ни разу в своем выборе.
Единственное, что иногда заставляло депутата нервничать при общении со своим помощником, так это его чрезмерная пунктуальность и занудность, свойственная обычно старым прожженным аппаратчикам, а уж никак не молодому управленцу.
По роду своих обязанностей Александр контролировал весь распорядок деловых встреч депутата.  Иногда он допекал Скрябина излишней заботой в подготовке к их организации и проведению.
Вот и к сегодняшней встрече, которая должна была  определить возможность проталкивания лобируемой командой Скрябина важной поправки к основному закону о «Безопасности дорожного движения Российской Федерации»   Бедяев готовился основательно, не давая покоя ни днем, ни ночью Ивану Петровичу и его коллегам.
Хотя все его хлопоты были напрасными.
Скрябин уже понял, что его планам не суждено было сбыться. Кто-то, заручившись поддержкой сверху, и скорее всего весьма влиятельного лица, встал на его пути.
Он убедился в этом неделю назад при согласовании с думскими комитетами последней редакции поправок.
В одночасье, как по взмаху волшебной палочки, его коллеги, возглавляющие другие думские комитеты неожиданно стали давать задний ход, придумывая на ходу различные причины изменения своей первоначальной позиции в согласовании предложенных изменений.
Не было сомнения, что кто-то был очень заинтересован в том, чтобы проект команды Скрябина потерпел фиаско. Очевидно, этот кто-то был вхож в госдуму и имел весомое влияние на  председателей комитетов и весь депутатский корпус.
Суть вносимой поправки сводилась к обязательной установке на всех типах транспортных средств Россйской Федерации индивидуальных средств видеофиксации с привязкой  их к единой информационно-аналитической базе слежения  «Автобазис».
Прототип такой системы был успешно создан одной коммерческой  московской структурой совместно с Московским автодорожным институтом при финансовой поддержке российского олигарха Пахомова.   
На разработку, производство и испытания опытного образца «Автобазиса» было истрачено более полутора миллионов долларов.
Но эта, казалось бы, немалая сумма была ничто по сравнению с теми дивидендами, которые сулили ее спонсору и участникам проекта в случае ее принятия в масштабе страны.
По заявлению разработчиков себестоимость одного такого умного видеофиксатора, устанавливаемого на автомобиль, при массовом производстве не должна была превышать тридцати долларов. Цена информационной составляющей «Автобазиса» в масштабе страны составляла около одного двух миллионов долларов. 
Учитывая количество коммерческого и некоммерческого автотранспорта в стране несложно посчитать прибыль от внедрения такой системы.  Трудно даже представить конечную цифру от количества присутствующей в ней  нулей.
После ввода в эксплуатацию система предоставляла полную информацию по любому автотранспортному средству, включая его местоположение, направление движения, скорость, а также параметры технического состояния.
В случае дорожно-транспортного происшествия органам государственной инспекции предоставлялась достоверная информация по действиямегт учасников, что позврляло объективно определить обстоятельства, приведшие к ДТП. Это в сою очередь позволяло без труда установить его виновника или виновниковс соответсвующими из этого выводами.   
Кроме того, внедрение указанной системы позволяло отказаться от установки на магистралях дорогих систем видеоконтроля и фиксации скоростного режима участниками движения. В них просто не было необходимости.
Все функции контроля за движением брал на себя видеофиксатор, установленный в автомобиле и привязанный к отечественной глобальной системе позиционирования "ГЛОНАСС".
Обладая функцией  распознавания дорожных знаков и разметки, а также окружающей дорожной обстановки, он  в режиме on-line обеспечивал отправку на защищенный сервер  информационной системы "Автобазис" данных о режимах движении автомобиля на всем пути следования, а также  о всех нарушениях, допущенных водителем.
На первый взгляд не большое усовершенствование по сравнению с существующими видеорегистраторами, а каков экономическийэффект?!
Казалось, что  может быть проще?
Въезжает такое оборудованное транспортное средство в населенный пункт, видеофиксатор сравнивает фактическую скорость с домустимой и в случае превышения отправляет данные на сервер.  И так по каждому допущенному водителем нарушению.  Пересек сплошную линиюили не пропустил пешехода на зебре, неважно. Все немедленно фиксируется встроенной системой автомобиля и отправляется на сервер.
По приезду в конечный пункт, система выдает полный отчет о нарушениях, а почтовый сервер присылает на телефон горе-водителя квитанцию на оплату штрафов за допущенные им нарушения ПДД. О таком сервисе можно только мечтать! Ни тебе злых гаишников в кустах,  ни безмерного количества ксмер на дорогах. За них все делает о лично отлаженная интелектуальная информационная система в масштабе страны.
В дополнение ко всему искуственный интелект системы был способен подстраиваться под стиль конкретного водителя  и выдавать ему голосовые подсказки и рекомендации во время движения помогая е у ориентироваться в сложной дорожной обстановке. Это должно было заметно облегчить вождение в сложных условиях мегаполиса. Мало кто задумывается над тем, что для многих водителей московских улиц самым сложным является не движение в плотном потоке, а ориентация в нем. Именно этот фактор является причиной непредсказуемых действий отдельных водителей на дороге и  опасных маневров.
При этом система учитывала сообразительность и находчивость российского менталитета, обеспечивая высокую степень защиты от несанкционированного вмешательства со стороны.  Видеорегистратор непосредственно подключался к системе пуска двигателя автомобиля и в случае его принудительного отключения из штатной электросети, блокировал его работу. Транспортное средство просто не удавалось завести.
В дополнение к этому была предусмотрена система контроля работы системы. Так, при прохождении стационарных постов ДПС специальные считывающие устройства  фиксировали наличие включенного на автомобиле видеофиксатора. В случае отсутствия подтверждающего сигнала автомобиль остановливался ддя проверки сотрудниками полиции.   
Прежде чем взяться за этот дорогостоящий проект команда Ивана Петровича и лиц, чьи интересы она представляла в главном законодательном органе страны, по своим каналам провели большую подготовительную работу. В результате были даны оценкт степени риска по внесению нужной поправки в закон и разработаны практические рекомендации по  улаживанию возможных спорных моментов с потенциальными противниками данного проекта. Аналитики из клманды Скрябина знали свое дело и за короткое время дали положительное заключение на проект.
Оставалось решить организационные моменты.
Для этих целей  была истрачена немалая сумма денежных средств заказчика.
По оценке незавтстмых экспертов точки соприкосновения взаимных интересов были найдены со всеми заинтересованными сторонами, чьи материальные интересы могли пострадать от принятия изменений в закон.
Но, как оказалось, на деле все пошло сосем не так.
До депутата доходили отголоски слухов, что к системе проявили интерес правоохранительные структуры, а может быть даже ФСБ. Но дальше слухов это не пошло. Ни на него, ни на спонсоров систему силовые структуры не выходили.
Несомненно Автобазис должен был представлять определенный интерес этих ведомств.
Он позволял в дополнение к десяткам тысяч стационарных камер, установленных в Москве  единовременно подключить несколько миллионов автомобильных камер связанных в единую систему наблюдения.
Практически все улицы, переулки и дворы оказывались под наблюдением силоаых структур. А это огромный потенциал для ведения скрытого наблюдения за любым объектом.
Причем объектом наблюдения может быть любой автомобиль, находящийсч в данный момент времени вблизи от объекта наблюдения. Лучшей маскировки для тайной слежки трудно представить.
Самое неприятное во всей этой истории было то, что Скрябин, будучи уверенный в стопроцентном успехе проекта, успел получить от заказчика приличный аванс, который к настоящему моменту был успешно потрачен.
Большую часть суммы депутат вложил в создание будущей  независимой структуры, которая после успешного завершения законодательного проекта  должна была взять на себя внедрение "Автобазиса" на российских дорогах и ее дальнейшее функционирование, т.е. нести  "золотые яйца" своим создателям на законном уровне
Оставшаяся сумма пошла на приобретение недвижимости в Испании, оформленной на двоюродного брата  жены, некоего Митяя, проживавшего в далеком Урюпинске и толком не понимавшего, хозяином каких апартаментов он является после подписания документов у нотариуса. Красиво оформленные плотные документы с голограммами и тисненными гербовыми печатями не впечатлили его так, как последовавший после этого щедрый подарок сестры.
Новая блестевшая на солнце лада "Гранта" была для простого слесаря местного ЖЭК несбыиочной мечтой.  От свалившегося  внезапно на него счастья он был готов не раздумывая подписать не то что дарственную на сестру, но и договор о продаже души дьяволу.
И если сделку с покупкой белоснежной виллы с видом на море можно было расторгнуть, уплатив приличную неустойку риэлтору, то о деньгах, потраченных на формирование службы обеспечения дорожного движения, практически созданной Скрябиным в качестве дочерней коммерческой структуры  при Министерстве транспорта Российской Федерации с развитой сетью филиалов на всей территории страны,  можно было  забыть.
Чтобы прибрать к рукам лакомый кусок Скрябин спонсировал все работы по созданию нового детища в инициативном порядке, надеясь на то, что после принятия поправки к закону бюджетные средства, выделенные на эти цели, с лихвой компенсируют его собственные расходы.
На все пошло не так, как рассчитывал депутат.
Несколько миллионов долларов, истраченных на подготовку и предварительное согласование в правительстве и заинтересованных  федеральных органах исполнительной власти необходимых регистрационных документов, аренду престижного административного здания в центре Москвы, подбор персонала, закупку оргтехники, мебели и еще кучу всякой мелочи сожрали не только взятый у спонсора проекта аванс, но и значительные собственные средства Ивана Петровича. Хорошо, что он еще не взял кредиты в банках под заманчивые прценты, ограничившись финансовой помощью своих коллег, изъявивших желание поучавствовать в дележки будущего лакомого пирога.
С ними было проще. Они осознавали возможные риски, поэтому не могли претендовать на полную компенсацию своих вложений. На правах учредителей им полагалось материальное возмещение, но это были крохи по сравнению с тем, что  теряли и особенно Скрябин.
Активно продвигаемый на протяжении последнего полугода командой Скрябина поправка об обязательном оснащении всех автотранспортных средств страны специальными регистрирующими приборами, входящими в единую глобальную информационную систему, приказала «долго жить».
- Рожденный в муках в думских кулуарах перспективный во всех отношениях проект приказал "долго жить"! - с горечью констатировал про себя Скрябин, безразлично глядя на медленный ход маятника стоявших в дальнем углу кабинета массивных напольных часов.
За время депутатства Скрябина на его глазах появлялись десятки, на первый взгляд, мертворожденных и никому не нужных законопроектов.
Но это только на первый взгляд... На самом деле за каждым из них стояли чьи-то финансовые интересы, позволяющие на законном уровне обеспечить себе  и своим родственникам безбедное существование и старость.
Все что для этого требовалось, так это  найти свободный не занятый никем кусочек счастья, глубоко спрятанный в дебрях российского  законодательства и застолбить за собой право пользоваться результатами его  усовершенствования.
Ну, например, ввели же предприимчивые люди обязательный для всех недешевый порядок регистрации собственности, многочисленные  технические регламенты, определяющие массу нужных и не нужных требований по их оформлению. И тут же, словно грибы после благодатного дождя, появились негосударственные организации, оказывающие населению  качественные услуги по их оформлению и получению за определенную плату. Не правда ли беспроигрышный бизнес! 
Вот так и получается отечественная схема массового околпачивания населения в благих же для него целях.
Схема отработана и действует безупречно.
Депутатский корпус принимает закон, направленный на защиту интересов граждан. Ведомственные государственные структуры и организации  обеспечивают его безукоснительное исполнение, но опять же не бесплатно, а за счет нас с  Вами.
Даже великий комбинатор и знаменитый "сын"  лейтенанта Шмидта вряд ли бы додумался до такой прибыльной схемы добровольного изымания денег у народа. Не тот, как говорится, был масштаб!
Короткий одинарный бой напольных часов оповестил три четверти десятого.
Иван Петрович тщательно затушил сигарету в пепельнице, и, прихватив со стола так и не открытую папку с материалами заключительного заседания о внесении поправки к закону, уверенным шагом направился к выходу из кабинета.
Скрябин умел достойно проигрывать и не собирался давать своим оппонентам повода радоваться его сегодняшнему фиаско.
Больше всего в данном вопросе его заботила материальная сторона вопроса, но размышления по данному поводу он решил оставить на вечер при личной встрече со свои помощником по финансовым вопросам Федором Куропаткиным.

Глава 8. Секретный план (окончание)

Окинув взглядом внимательно слушавшую аудиторию, докладчик продолжил:
- После обращения президента в семь утра выступает премьер-министр, В своей речи он ставит конкретные задачи федеральным органам исполнительной власти по обеспечению конституционного порядка на территориях, находящихся в зонах их ответственности.
- В заключение выступает министр по чрезвычайным ситуациям, призывающий население внимательно следить за сигналами оповещения гражданской обороны. Кроме того, до них доводится порядок получения средств индивидуальной защиты на организуемых местными органами самоуправления пунктах выдачи. В заключение министр заверяет население страны об отсутствии необходимости заготовления продуктов питания и товаров первой необходимости впрок. Свои доводы Министр подтверждает общими цифрами об имеющихся стратегических запасах продовольствия и других материальных средств в  Росрезерве страны.
- Готов поспорить, что после такого заявления полки гипер- и супермаркетов в одночасье опустеют, - вновь вмешался первый советник.
- На это и расчет, - согласился докладчик, - человеку, думающему о том, как набить под завязку собственный холодильник будет не до политических баталий и переживаний.
- Необходимо, чтобы органы МВД обеспечили порядок в супермаркетах и магазинах, - подчеркнул магистр, - бардак и паника нам не нужны. - Это может к стизийныым беспорядкам. На их устранение нужно время, а его у нас не так много. Прошу это учесть.
- Не стоит беспокоиться! Через три часа после начала операции полицейские наряды, усиленные военными патрулями на бронетехнике полностью возьму под свой контроль места массовых сборищ, мосты, выезды и въезды из городов, а также подходы и подъезды к крупным торговым центрам и магазинам. Таким образом, мы сможем полностью контролировать перемещения групп граждан, исключив всякую возможность создания группировкок и неправоправных действий с их стороны.
- Это очень важный момент, - подчеркнул магистр, - прошу братьев, ответственных за поддержание правопорядка в столице действовать решительно и жестко по отношению ко всякого рода смутьянам, мародерам и продажным провокаторам. И не нужно звонить наверх по каждому поводу и спрашивать: "Как быть и что делать в той или и иной ситуации?" Все мы с Вами с этой минуты полностью в ответе за то, что произойдет в ближайшие день-два. Поэтому не стесняйтесь брать на себя ответственность в пределах предоставленных вам полномочий. Давайте не будем равняться на тех, кто в попытке угодить своим оппонентам пытается сложить политический пазл там, где его отдельные элементы заведомо не стыкуются между собой.
Помолчав пару секунд, магистр закончил:
- А время покажет, насколько мы были правы или ошибались в выборе методов коренного реформирования отечества. Разумность и бескомпромиссность - вот залог удачи в любом деле! - закончил глава Ордена и снова откинулся в кресло, давая возможность докладчику продолжить изложение плана.
- Да, я забыл проинформировать присутствующих о том, что, несмотря на полное прекращение работы всех сотовых операторов по стране, для братьев Ордена остается возможность оперативной связи по кремлевской вертушке и специальным мобильным телефонам, которые будут выданы каждому должностному лицу, непосредственно задействованному в операции вплоть до регионального уровня. Всего подготовлено более сотни  таких аппаратов. В каждом телефоне уже имеется необходимый список абонентов в зависимости от полномочий его хозяина. Добавить или  удалить абонента из списка нельзя. Да, и набор номера нужного абонента возможен только из имеющегося списка. Все это сделано с целью разграничения прав руководитей различного уровня. Каждый из них имеет возможность общаться только с тем кругом лиц, которые имеются в его списке.
На экранах мониторов перед каждым из членов Совета появилось изображение простенького на вид телефона, напоминавшего по виду аппараты для пожилых людей с маленьким трехстрочным монохромным экраном,  кнопками навигации, выполнявшими одновременно функции приема и отбоя звонка.
Между тем, докладчик, предусмотрительно выдержав короткую паузу, продолжил:
- После выступления указанных лиц повсеместно во всех крупных населенных доводится и начинается плановая выдача населению  индивидуальных средств защиты, а также формирование добровольных санитарных дружин и отрядов помощи полиции. По первому каналу телевидения и средствами уличного оповещения начинает доводиться план и порядок эвакуации населения общественным и индивидуальным транспортом.
С  девяти утра к работе с населением подключаются ресурсы  ФРАМИ. Она посредством коротких СМС-сообщений доводит предписания по действиям определенных категорий граждан. Силами МЧС и армейских подразделений  разворачиваются временные пункты приема населения в специально подготовленных для этого местах. Все пункты подлежат усиленной охране и в круглосуточном режиме осуществляют  фильтрацию прибывающих на них граждан.
- На какое количество рассчитаны эти временные пункты, - снова перебил докладчика первый советник.
- Это зависит от категории принимаемых ими граждан. По предварительным данным, в частности оценке ФРАМИ только в столичном регионе планируется развернуть около пятидесяти таких пунктов. Их добрая треть - это пункты первой категории для преступных элементов и их пособников. Порядка десяти пунктов предназначены для приема всякого рода инокомыслящих и политических противников жестких реформ. Сюда же помещается  жулье разных мастей набившее деньгами собственные карманы бесчестным путем. Они быстро откроют глаза на мир любителям политических диспутов.
Оставшиеся пункты рассчитаны на прием коррупционеров силовых структур, а также чиновников государственного и муниципального уровней, замешанных в преступлениях экономического характера не судимых ранее.
 - И какова расчетная вместимость данных пуектов временного размещения? - вновь поинтересовался первый советник.
Со стороны могло показаться, что первый помощник магистра впервые слышит о плане. Хотя с основными его положениями руководство Ордена было ознакомлено еще накануне.
- Столичные пункты временного размещения ориентированы на прием приблизительно полмиллиона граждан, - уверенно закончил докладчик.
В зале повисла тревожная пауза. Каждый из присутствующих пытался мысленно представить себе огромное количество людей, собранных одновременно на небольших охраняемых площадках. При населении столичного мегаполиса более двенадцати миллионов человек это составляло значительную его часть.
У большинства из присутствующих невольно перед глазами мелькнули страшные картины тридцать седьмого года. Умело созданная в масштабе государства система массового принуждения пробуждала в людях животный страх, заставляя беспрекословно воспринимать окружавшую их действительность. Безусловно за прошедшие десятелетия сонание людей в корне изменилось, но страх, страх за свою жизнь и безопасность близких тебе людей никуда не делся.
Да, в условиях длительного благополучия и стабильности это чувство притупляется, занимая дальние полки человеческого сознания, но не исчезает. И нужно совсем немного, чтобы страх подобно линзе начал преломлять оценку каждым из нас окружающей действительности.
- А как силовые ведомства собираются контролировать перемещение такого количества граждан в столь короткий срок? - поинтересовался магистр.
Второй советник казалось ждал этого вопроса и, не задумываясь, пояснил:
- Как я уже сказал, с девяти часов дня "Х" за дело берется ФРАМИ и центр контроля за перемещением граждан, развернутый с вечера предыдущего дня на территории кризисного центра МЧС. По своему информационному  оснащению это лучшее место для координации деятельности всех исполнительных органов власти
Сотовые телефоны граждан, подлежащих перемещению на пункты сбора   временно, на короткое время подключаются  к федеральной сотовой сети и на них в определенной последовательности отправлятся СМС-сообщения с инструкциями по их действиям. В них содержатся короткие текстовые  сообщения типа "Уважаемый гражданин ......., Вам надлежит в срок до ..... часов .... апреля сего года  явиться по такому то адресу. При себе иметь смену белья, туалетные принадлежности и сухой паек на пять дней. Укажите в обратном СМС-сообщении в течение пяти минут каким транспортом вы предпочитаете добраться до указанного места: личным - "1"; общественным - "2".
После отправки указанного сообщения ФРАМИ фиксирует его прочтение абонентом. Далее, при необходимости, сведения о транспортном средстве гражданина  вносятся в базу ГИБДД  для его беспрепятственного пропуска через посты при следовании к предписанному пункту временного размещения и с помощью камер ДПС и наружных камер наблюдения, установленных на улицах столицы контролирует перемещение гражданина по указанному адресу.
В случае если гражданин изъявляет желание добираться к ПВР общественным транспортом ему дополнительно приходит сообщение о времени прибытия специально выделенного пассажирского транспорта, а также ближайшее место и время сбора.   
- А если гражданин никак не реагирует на СМС? - вновь поинтересовался магистр.
- Тогда в работу подключается МВД и ФСИН, в базу которых передаются необходимые данные на уклоняющееся лицо, включая последние данные по его местоположению из программы "Третий глаз". В дальнейшем сбором таких уклонистов занимаются правоохранительные органы и специально организованные для этого дружины.
Убедившись, что ответ удовлетворил присутствующих, докладчик продолжил изложение плана:
- С двенадцати часов дня «Х» пункты временного размещения начинают сортировку прибывающих граждан и централизованную их отправку в постоянные пункты проживания (ППП или для простоты – «3П»), где они начинают усиленно трудиться на благо нашей страны, становясь на путь осознания и исправления. Время их пребывания в указанных лагерях будет определено заочно судебными органами на основании доказательств, собранных ФРАМИ.
- А что будет с работой государственных органов после того, как их штаты существенно сократятся из-за принудительного убытия определенного количества их сотрудников в места не столь отдаленные? - снова поинтересовался первый советник.
- Эта задача целиком ложится на ФРАМИ и кадровые органы государственных учреждений. Соответствующие инструкции они получат в девять утра дня "Х". Кроме рассылки СМС сообщений гражданам об их убытии в пункты временного размещения, одновременно начинается рассылка СМС и сообщений о профнепригодности работникам органов государственной власти различных уровней, чей КПС составит  менее значения 0,5.   
- И что с ними будет? - продолжил свои сомнения второе лицо Ордена.
- Времена "благотворительности" и чрезмерной снисходительности по отношению к лентяям и разгильдяям с запуском ФРАМИ должны уйти  в прошлое! - твердым тоном ответил глава Ордена, - Всеобщее попустительство непрофессионализму руководителей различного уровня, их алчности и  жадности к власти привели к тому, что на мировом рынке мы стали выгодным сырьевым придатком, с которым считаются пока он выполняет возложенные на него функции или хотя бы не представляет угрозу общему состоянию мировой экономической системы. Но всем известно, что происходит с аппендиксом, когда он из бесполезного  придатка превращается в смертельно опасный для человека орган. Правильно, его безжалостно ликвидируют хирургическим методом. Так вот, я не хочу, чтобы для спасения страны пришлось прибегать к хирургическому вмешательству. Обойдемся лучше профилактическими методами!
Что же касается заботы о тех работниках, в чьих  услугах ФРАМИ посчитает целесообразно отказаться, то это еще не конец Света!
У них будет возможность и время перековать мечи на орала и  трудитьтся дальше на менее ответственной работе. Тем более, что после завершения реформы ожидается значительное освобождение  рабочих мест на рынке труда. Поэтому для тех, кто  будет освобожден от выполнения своих обязанностей, думаю, без труда легко найдется применение на другом трудовом поприще.
Выслушав магистра, докладчик перешел к изложению заключительной части плана.
-  Итак, к девяти часам вечера дня "Х" первая стадия мероприятий по реформированию  органов законодательной и исполнительной власти должна быть полностью завершена. Пункты временного размещения должны принять и отсортировать около двадцати пяти процентов от общего количества граждан, подлежащих принудительной фильтрации. Последние эшелоны отпрвиться из них к 3П уже к пятому апреля.
- А когда ожидать получение сообщений от ФРАМИ членам Совета? - перебил докладчика молчавший до этого пятый советник.
- Рассылка служебных сообщений должна завершиться к двенадцати часам дня "Х". Это связано с тем, что ФРАМИ может понадобиться дополнительное время на подбор новых претендентов на образовавшиеся вакантные должности, если выбранные ею кандидаты откажутся от предложенных им вакансий  по каким либо причинам.
 По плану операция "Прометей" должна завершиться в полночь третьего апреля, то есть ровно через семьдесят два часа после ее начала. В это время по всем вновь заработавшим телеканалам и радиостанциям должен выступить президент страны с сообщением о том, что глобальная угроза террористического акта предотвращена. В своей речи он указывает на то, что работа государственных органов в период нависшей над страной угрозы показала необходимость глобального реформирования законодательных и исполнительных органов власти, что и было сделано в период предотвращения угрозы.
После этого президент своим указом отменяет в стране режим чрезвычайного положения. Государственные и муниципальные учреждения возвращаются к обычному режиму работы.
При этом усиленный режим несения службы силовыми структурами продолжается до полной стабилизации внутренней обстановки в стране и до особого распоряжения правительства.         

Глава 9. Из личной жизни начальника и подчиненной (выдержки)

Каждую пятницу, несмотря на время года и погоду, Гнедов для всех близких убывал в фитнес-центр для поддержания себя в хорошей физической форме.
Нужно отдать должное, что чиновник имел действующий круглогодичный абонемент и исправно оплачивал его. Вот только пользовался им совершенно другой человек, а именно заместитель Гнедова некий Абрамов Иван Генрихович. Расчетливый скупердяй редкой масти.
Фамилия и отчество говорили сами за себя.
Если бы не слежка со стороны контрразведчиков, то вряд ли кто-то узнал о существовании бурного служебного романа между Ильей Михайловичем и Елизаветой Сотниковой.   
Нужно отдать должное влюбленной парочке. Конспираторы они были отменные.
На работе Гнедов ничем не показывал своего особого отношения к подчиненной. Мало того, по отношению к ней он был даже более строг и требователен, чем к другим. Да что там требователен - излишне придирчив. По каждому поводу он устраивал Сотниковой прилюдный разнос.
Родиону приходилось слушать записи сердобольных коллег Сотниковой, где они откровенно ей сочувствовали, называя Гнедова за глаза самодуром и женоненавистником. Некоторые из них искренне советовали женщине поменять работу, чтобы избавиться от не заслуженных унижений и оскорблений начальника.
Сотникова превосходно играла роль незаслуженно обиженного добросовесного работника, стойко переносящего оскорбления грозного начальника. Но, ссылаясь в разговорах с коллегами на тяжелое материальное положение, продолжала работать под началом Гнедова.
Компенсацией за все внешние женские страдания служили Елизавете вечера пятницы. За те четыре часа, которые Илья Михайлович проводил у Сотниковой, она могла простить ему все. Даже больше…
Боясь, чтобы их не увидели они никогда не возвращались с работы вместе. Елизавета, как и большинство ее коллег добиралась домой на общественном транспорте. Гнедов приезжал к семи вечера на личном Мерседесе вороного цвета неизменно со скромным букетом садовых ромашек, независимо от времени года. Экзотический букет оставался обязательным атрибутом тайных встреч. Это были любимые цветы его возлюбленной.
Ведя наблюдение за чиновником, особисты выяснили, что поставщиком цветов был некто Ахмет, дагистанец по национальности. Родной брат Ахмета работал грузчиком в аэропорту Домодедово. Каждую пятницу утренним рейсом из Махачкалы земляки передавали ему свежий букет ромашек. Вот такой длинный путь проделывал неказистый на видбукет, чтобы вечером очутиться на столе в квартире Сотниковой.
Старший лейтенант Бойко и здесь не устоял, чтобы не апробировать свои новые технические фишки.
Большая часть личных разговоров Гнедова и Сотниковой записывалась через их мобильные телефоны, находящиеся практическт круглые сутки при своих владельцах или в непосредственной близости от них.
Визуальный контроль на работе осуществлялся через встроенные камеры мониторов сотрудников службы В коридорах и подсобных помещениях Рособоронпрома применялись установленные штатные средства наблюдения.
На квартире Сотниковой специалисты отдела использовали специализированное программное обеспечение, установленное на домашнем ноутбуке хозяйки и жидкокристаллическом телевизоре в зале, оснащенного функцией смарт-ТВ. Последнее обстоятельство, кстати, во многом упростило  команде Бойко задачу наблюдения за комнатой. С помощью постоянного подключения к Интернету и установленного софта можно было управлять настройкой встроенной камеры телевизора, как в автоматическом режиме, так и вручную, выбирая оптимальные режимы и ракурсы наблюдения.
В дополнение для слежения за объектами использовались камеры  их личных мобильных телефонов.
Больше всего оперативникам пришлось повозиться со спальней Елизаветы
Устанавливать открытые камеры наблюдения подчиненные Гаврилова побоялись. Единственным электронным прибором в небольшой двенадцатиметровой комнате был старенький телевизор с электронно-лучевой трубкой, висевший на противоположной стене от кровати.
Внутренний функционал не позволил Бойко и его помозникам использовать его напрямую в качестве средства видеонаблюдения.
Пришлось  им в отсутствие хозяйки  серьезно модернизировать  устаревшую электронную начинку телеприемника. Для этого в окошко инфракрасного датчика телевизора была установлена камера высокого разрешения, оборудованная дополнительным блоком ночного видения. Штатное стекло датчика пришлось поменять на специальную линзу, тонированную для маскировки снаружи красным цветом и прозрачную изнутри. Дополнительно к этому внутри корпуса телеприемника был вмонтирован энергоемкий аккумулятор для питания камеры. При включении телевизора аккумулятор подзаряжался в автоматическом режиме. Полного заряда аккумулятора хватало на сутки. Это обеспечивало надежную работу камеры в случае отключения телеприемника от штатной электросети.
После основательного апгрейда цена старенького телеприемника выросла в несколько раз. Только его хозяйка ничего об этом не догадывалась.
Качество съемки удивило самых требовательных специалистов отдела.
Камера обеспечивала передачу детального изображения из помещения спальни даже привыключенных световых приборах. Для этого впоьне хватало рассеянного света, пробивающегос от уличных фонарей через неплотные шторы.
Но, как оказалось в дальнейшем, ночной режим работы  практически не пригодился.
Гнедов и его моложавая спутница предпочитали отдаваться любовным утехам исключительно при свете. Пока солнце не скрывалось за крышами соседних высоток - при открытых шторах. После захода солнца - при включенных ночниках. 
Встречи Гнедова и Сотниковой проходили по одному и тому же сценарию, в несколько приемов. Наблюдающих удивляла однообразность сценария тайных встреч мужчины и жензины. Обычно влюбленные парочки склонны к импровизациям и не стесняются экспериментировать, чтобы сполна веусить лакомый кусок от пирога наслаждения. Гнедов и Сотникова оставались верны пятничному суенарию и не собирались его менять.
По приезду домой, пераым делом, Елизавета застилала кровать свежим постельным бельем.
После этого она принимала ванную и долго прихорашивалась перед туалетным столиком в спальне.
Последним штрихом перед встречей гостя были тщательный подбор и  примерка нижнего белья.
Подчиненные Родиона за время наблюдения за хозяйкой, так и не поняли какими соображениями руководствовалась хозяйка, устраивая перед старым с изрядно потресковшейся амольгамой зеркалом примерку предметов интимного туалета. Каждый раз она находила и одевала на себя что-то новое и не менее экстравагантное, чем в предыдущий приход Гнедова.  При всей пикантности сцен, происходящих перед приходом мужчины, этот ритуал наблюдающих за квартирой оперативников завораживал неторопливостью и излишней обстоятельностью  Добавление к естественной женской красоте элементов загадочности и таинственности в виде тщательно подобранных элементов женского туалета не мог оставить безразличным ни одного нормального мужчину.
Нужно отдать должное в свои тридцать два года фигура хозяйки была практически безупречна. Она была не похожа на тех женщин-скороспелок, которые быстро наливаются особым соком притягательности и приобретая пик очарования к восемнадцати-двадцати годам,  к двадцати пяти быстро увядают, превращаясь в бесформенные обвисшие телеса.
Сотникова  была из другой породы.
Женскую притягательность она набрала только к тридцати годам и сейчас находилась на пике сексуальности и физической притягательности.
Поэтому белье, которое она так тщательно выбирала и примеряла перед встречей с возлюбленным, предназначалось, прежде всего, не для скрытия недостатков своей фигуры, а, наоборот, для подчеркивания ее достоинств.
А подчеркнуть было что...
Стройные длинные ноги, плоский живот, в меру высокая упругая грудь, подтянутые ягодицы были больше характерны для юной девушки, чем для зрелой женщины.
Но главным достоинством фигуры Елизаветы состояло в том, что все ее отдельно взятые ее элементы находилось в гармонии друг с другом, не выбиваясь из общей картины античной красоты женского тела.
Примерке женщина отводила, как правило, минут десять-пятнадцать.  Один предмет нижнего туалета сменял другой. Чего только не увидели офицеры, выполняя пятничными вечерами свой профессиональный долна наблюдая за хозяйкой. Бюстгальтеры с полупрозрачными и плотными чашечками, полностью закрытые и откровенно вызывающие, с кружевами и без, с брительками и удерживаемы за счет упругого женского бюста. 
Примерка всегда начиналась с верхннй детали комплекта нижнего белья. Причем их количество было не меньше полутора десятков.
После надевания очередного бюстгальтера хозяйка тщательно оценивала   себя в зеркале со всех сторон. При этом кроме бюстгальтера на ней, как правило, ничего не было надето.
После выбора бюстгальтера, не снимая его, Елизавета переходила к подбору трусиков. Процесс примерки был не менее кропотливый, чем в случае с первым элементом.
Трусики одного фасона и цвета сменялись другими пока их хозяйка не находила нужную комбинацию с выбранным верхом.
Для  контрразведчиков такая щепетильность Сотниковой к  выбору нижнего белья поначалу показалась странной.
Но разгадка была найдена в первый же пятничный вечер наблюдения за объектами и объяснялась неуемным  желанием мужчины физического покорения своей партнерши, в полном смысле этого слова, буквально с порога квартиры Сотниковой.
Не успевал мужчина закрыть за собой входную дверь и вручить хозяйке квартиры скромный букет ромашек, как в Гнедова вселялся неукратимый сексуальный демон.
Сбросив с себя машинально  верхнюю одежду он набрасывался на Елизавету подобно хищнику, учуявшего в пределах прыжка лакомый кусок аппетитной жертвы. Не давая опомниться он решительным напором прижимал женщину к стене, впиваяст в ее рот страстным долгим поцелуем. Под напором мужчины и нервно блуждающи по ее лицу сухим горячим губам сил хватало только на то, чтобы захлопнуть за Гнедовым входную дверь.
Легкий халат, сорванный грубым движением крепких мужских рук, тут же падал к их ногам, заменяя на время любовное ложе.
Такой страсти от внешне солидного по жизни мужчины можно было только позавидовать. Предметы нижнего туалета, подобранные до этого с такой тщательностью и любовью, подобно стягам поверженного врага один за другим к их ногам, открывая последние запретные участки женского тела и предоставляя партнеру полную  свободу для дальнейших действий.
Буря освобожденной сексуальной энергии, не сдерживаемая более рамками приличия,  выплескивалась наружу через томные стоны Елизаветы и какой-то звериноподобный рык со стороны Гнедова.
Сотникова, по видимому, готовая к такому бурному натиску партнера, сопротивлялась не долго. Сдавая один рубеж за другим, она отдавала себя мужчине здесь же в коридоре среди разбросанной одежды и обуви.
Предпооследний рубеж в виде кружевных трусиков мужчина даже не пытался снимать. Он срывал их безжалостно и грубо, разрывая на части нежную ажурную ткань и освобождая путь к месту долгожданного вожделения.
Последний оплот в виде плотно сведенных Елизаветиных  ног взламывался подобно тарану устремленным вперед мужским достоинством, которому женское тело не могло, да и не пыталось уже противостоять.
Погружая свое гордо торчащее оружие первый раз на всю глубину ствола, мужчина на пару секунд замирал в блаженной истоме, наслаждаясь горячей и влажной вагиной, плотно обжимающей его рвущийся в бой детородный орган.  Это были те самые долгожданные секунды сладостного  слияния души и тела, ради которых, по всей видимости, мужчина и устраивал это показное насилие над женщиной.
За неделю вынужденного воздержания мужское желание достигало своего максимального напряжения и требовало физической и психологической разрядки.
Дома он не мог себе этого позволить, а здесь ему дозволялось все!
Вкусив первую радость от близости с партнершей, Гнедов переставал сдерживать себя, давая волю простой физиологии процесса освобождения от застоявшегося мужского семени.
Он брал Елизавету грубо, совершенно не обращая внимания на ее неудобную позу.
Прижатая к стене и лишенная каких либо возможностей отвечать натиску  партнера, Елизавета покорно принимала разламывающий ее изнутри горячий твердый орган мужчины,  и пытаясь получить от этого удовольствие.
Она знала, что первое вторжение в ее тайное лоно, как правило, было не долгим.
Переполненный страстью мужчина не выдерживал длительного вторжения в женскую вагину, спуская взведенный за неделю воздержания первый гвстой разряд семени сильными толчками.
Притушив первый приступ сексуального голода Илья Михайлович и Елизавета шли по очереди в ванную комнату, после чего перебирались в спальную и там устраивали ужин при свечах.
При этом они оставались совершенно нагими, не стесняясь друг друга.
Свечи в красивых бронзовых подсвечниках устанавливались на полу, а мужчина и женщина располагались рядом, полулежа на больших вышитых подушках в древнеперсидском стиле.
Рацион ужина был небогат и состоял в основном из фруктов и сладостей. Все это неизменно запивалось белым вином из красивых высоких хрустальных фужеров.
После легкого перекуса Елизавета неизменно укладывала голову на грудь мужчине, и начинала заигрывать с ним, потчевая его с рук различными вкусняшками.
Мужчина в шутку сопротивлялся, пытаясь перенаправить предложенный очередной деликатес в алый рот игривой хозяйки.
Постепенно невинные шалости перерастали в очередной приступ страсти.
Свободные руки мужчины после вкушения очередной порции фруктов и сладостей все дольше задерживались на соблазнительных  выпуклостях женской груди. Поцелуи партнеров делались все дольше, заставляя их вскоре забыть о еде.
Женщина прекращала играть роль кормилицы, перемещая руки от опустевшмх блюд на бездействующий рядом с ее телом органон мужчины.
Легкими поглаживаниями и сжатием головки она быстро приводила его в боеспособное состояние, заставляя мужское оружие из вялого дремлющего обозника превратиться в стойкого солдата, готового по воле хозяина ринуться в бой и раздвигать в стороны своим шаровидным багровым штыком плотно сомкнутые ворота врага.
Убедившись в полной физической готовности партнера, Елизавета отставляла любовные прелюдии в сторону и приступала ко второму акту эротической сцены, где уже она выступала в роли главного героя. 
Женщина без церемоний укладывала Гнедова на ковер и подсовывала ему под упругий зад свою подушку. При этом готовый к бою инструмент мужчины подобно флагштоку гордо возвышался над всеми остальными частями тела мужчины, предоставляя тем самым партнерше полную свободу действий в отношении его.
Елизавета не заставляла мужчину долго ждать, ловко насаживая себя подобно умелой наезднице на ждущий ее тела органон мужчины.  Усаживаясь поудобнее она закрывала глаза и давала своей узкой горячей вагине прочувствовать сладкое инородное вторжение извне, пульсирующее в ней редкими  возбужбающими толчками.
Как опытный актер в данный момент времени она с первого дубля достигала верха мастерства во владении  своим телом, властвуя над послушным телом лежащего под ней партнера.
Елизавета не  упускала возможности почувствовать себя на несколько минут опытной наездницей, знающей все тонкости выезда строптивого жеребца. Это была ее любимая поза, дающая ей полную власть над мужчиной в получении самоудовлетворения.
Действовуя по  велению собственной плоти, жаждущей получения физической разрядки от близости с мужчиной, она каждой клеточкой своего распаленного страстью тела  впитывала наслаждение от проникновения внутрь себя горячего мужского детородного  органа.
Елизавета медленно насаживала себя на пульсирующий ствол рвущегося в нее мужского члена, ощущая каждый его импульс и прикосновение к разгоряченным  стенкам влагалища.
Опустившись до самого корня мужского начала, она на секунду-другую замирала, ощущая сладкую истому и приятную тяжесть внизу живота.
Затем женщина начинала медленно поднимать таз до момента, пока разгоряченная бардовая головка члена была на грани того, чтобы  высвободиться из нежных объятий малых половых губ. Тут она останавливалась, не давая предмету наслаждения покинуть ее возбужденную плоть, и делала несколько коротких фрикций, поддерживая напряжение члена  на нужном уровне.
Медленные погружения продолжались до тех пор, пока любовный сок не начинал истекать из плотно насаженного на орган мужчины влагалища, обильно смачивая ствол желанного гостя и торчащие под ним упругие яички, обеспечивая легкость его проникновения внутрь себя.
С каждым движением женского таза член мужчины приобретал заметный глянец, притягивая и без того завороженные от увиденного  взоры тайных наблюдателей.
Почувствовав, что инструмент наслаждения свободно скользит в ее тайном лоне, женщина заметно ускоряла темп, доводя его постепенно до бешеного ритма, периодически соизмеряя возвратно-поступательные движения таза с круговыми движениями его вокруг невидимого в этот момент центра наслаждения.
Если бы природа-матушка благоразумно не предусмотрела возможность возбужденного мужского члена к спасительной гибкости, то от таких резких движений, которые позволяла себе Елизавета, оседлавшая кряхтевшего от возбуждения и удовольствия под ее телом Гнедова, его орган непременно был бы серьезно травмирован и требовал длительной последующей реабилитации.    
В этот раз выездка мужчины по сравнению с любовной прелюдией в коридоре продолжалась значительно дольще. Мужчине, несмотря на хорошее физическое состояние, нужно было время, чтобы заполнить свои внутренние резервуары семенной жидкостью. В отличие от совершенной, в плане сексуального наслаждения женской физиологии, пик сексуального удовольствия мужчины напрямую зависит от его готовности к семяизвержению.
По напряжению на лице мужчины было заметно, как он старается ускорить процесс формирования своих внутренних резервов благодатной жидкостью.
Активно двигающаяся поверх его паха Елизавета вовсю старалась помочь своему партнеру.
Она периодически накатывалась своей промежностью на торчащие поверх подушки  яички,  наслаждаясь их упругостью и прохладой по сравнению с трудившимся внутри нее горячим мужским навершием.
В те короткие секунды, когда женский таз подавался максимально вперед, Елизавета успевала рукой схватиться за них, быстро перебирая их между пальцами подобно четкам и слегка сдавливая вспотевшими ладонями.
По довольному замеишему лицу мужчины было видно, что такой легкий массаж доставляет ему дополнительное удовольствие от близости с Елизаветой.
Скачка на раздирающем изнутри сладостном мужском оружии продолжалась достаточно долго.
За это время некоторые из наблюдавших оперативников успевали неспеша выкурить сигарету, хотя это было строго запрещено в помещениях управления. Но начальство, зная специфику лаборатории Бойко, как правило,  закрывало на нарушения глаза. Исключением были только плановые проверки противопожарной безопасности здания.
Приближение  физической разрядки со стороны можно было заметить по изредка пробегающей по телу женщины  судороге, которая заставляла Елизавету неосознанно вздрагивать и прерывать на доли секунды вырывающиеся из ее уст неконтролируемые томные стоны.
С каждым движением судороги учащались и через короткий промежуток времени приняли  не контролируемый хаотичный характер, заставляя женщину  совершать, то резкие колебания тазом, то надолго прижиматься к паху мужчины, пытаясь насадить как можно глубже свое разгоряченное жерло вулкана,  в изобилии источающее наружу  любовное миро.
Елизавета пыталась искусственно оттянуть наступление оргазма, соппотивляясь ослабевающим разумом  безудержному погружению в океан сладкой  истомы и наслаждения.
Но борьба была не равной и не долгой. Женское тело вскоре было вынуждено уступить радости плотского совокупления и отправить собственное сознание на пару минут в незабываемый полет, где бессмертная душа начинает возликовать над слабостью  порочного физического  тела.
Хриплые томные стоны прервали необузданную скачку на разгоряченном мужском жезле, обхватив его внутренними мышцами влагалища с такой силой, что наполнившиеся и подтянувшиеся к паху мужские яички  не смогли сдержать свое содержимое и волнообразными толчками вытолкнули горячие белые сгустки спермы вглубь плотно сжатой на пике оргазма вагины.
Сладостный процесс семяизвержения сопровождался звериноподобным рыком мужчины, несущим в себе радость от очередной одержанной победы в битве страсти с женским телом и верхом блаженства самца от успешного покрытия особи противоположного пола.
В этот момент обоюдной физической разрядки женщина бессильно падала всем разгоряченным телом на грудь мужчины и замирала в изнеможении, пытаясь успокоить частое прерывистое дыхание.
В этот момент лица мужчины и женщины подобно ликам святых светились изнутри  неподдельной радостью и счастьем, отодвигая серые будни и бытовые заботы далеко на задний план.   
Что может быть прекраснее между возлюбленными в момент их физического и духовного единения.... Ничего!
Состояние полного релакса от полученного взаимного физического удовлетворения у партнеров продолжалось до тех пор, пока успешно отстрелявшееся оружие мужчины не ослабевало и постепенно не возвращалось к своему естественному  состоянию.
Широко разбросанные ноги партнерши позволяли наблюдать, как натруженные долгой работой ярко-красные лепестки наружных половых губ, нехотя выпускают из женского чрева изредка вздрагивающий ствол теряющего твердость мужского члена.
Наконец, почувствовав на себе прощальный поцелуй срамных губ, он освобождался из тесного плена. Следом за ним, из натруженной узкой щели на тело хозяина редким каплепадом устремлялись излишки вытесненного семени,
Падая на густую заросль паховой области мужчины, они подобно соку каучукового дерева быстро загустевали, сплетая густую паховую поросль в единую вязкую массу.
Так мужчина и женщина лежали на ковре достаточно долго, погрузившись каждый в свой собственный мир ощущений от полученного взаимного удовлетворения.
Затем, обменявшись трогательным поцелуем, Илья Михайлович с Елизаветой шли вместе в ванную.
Стандартная ванна не могла вместить двух взрослых тел. Поэтому они были вынуждены принимать душ стоя. Они намыливали губки и трогательно смывали друг с друга изрядно загустевшие следы любви, изредка обмениваясь короткими поцелуями.
Вытершись  насухо и обернувшись махровыми полотенцами влюбленные, взявшись за руки, сновнаправлялись в спальню. Выпив по бокалу вина и закусив фруктами, они сбрасывали с себя полотенца и нагишом падали в кровать поверх пестрого покрывала.
Елизавета поворачивалась к партнеру спиной и плотно прижималась к нему, кладя его руку себе на грудь и накрывая ее сверху своей маленькой теплой ладонью.
Так они довольные собой и только что пережитыми ощущениями, подарившим им очередной кусочек простого человеческого счастья, почти одновременно засыпали.
Сон их был не долгим. Ровно столько, чтобы их отдохнувшие от первых двух актов тела снова потянулись друг друга, требуя духовной и физической близости и взаимного наслаждения.
Первым из забытья, как правило, выходил Гнедов.
Скорее всего, причиной этому была необходимость его скорого ухода от  Сотниковой. 
К третьему акту спектакля с участием двух главных персонажей  по негласному правилу отдела, собирались все свободные от службы подчиненные Родиона.
Поначалу Родион пытался разгонять их в приказном порядке по домам. Но все его подчиненные находили весомые причины для того чтобы задержаться вечером в пятницу на службе подольше.
В конце концов начальник решил отпустить проблему и стал делать вид, что не замечает того, как его подопечные в опустевшем к этому времени управлении постепенно  по одному подтягиваются в лабораторию к Бойко.
Гаврилов за все время наблюдения за "сладкой" парочкой всего один раз смотрел запись  из квартиры Сотниковой.
Даже не профессионалу было понятно, что этих зрелых влюбленных романтиков кроме интереса друг к другу больше ничего не интересует.
Тем не менее, классические правила слежки предписывали ни на минуту не оставлять главный объект наблюдения без внимания. Поэтому Бойко добросовестно продолжал писать в электронное досье Гнедова все его любовные похождения к своей пассии.
Бойко пятничные посещения лаборатории  коллегами по службе абсолютно не беспокоили. Наоборот, свидания, проходившие по  одному и тому же сценарию на квартире Сотниковой, породили негласный тотализатор среди наблюдавшими за любовной парочкой офицерами.
И хотя ставки были символические и чаще всего сводились к нескольким бутылкам пива или, в лучшем случае, к бутылке Московского коньяка, это придавало определенное напряжение и азарт среди его участников.
Пронырливый Бойко быстро смекнул собственную выгоду от данного мероприятия и взял роль негласного крупье в свои руки.  Хозяин лаборатории был не азартен. Тем не менее, определенные бонусы от тотализатора были очевидны. При любом раскладе Боко оставался в наваре. И хотя плата за его услуги была условной, пива на ночное дежурство всегда хватало.   
В целях конспирации на время проведения тотализатора старший лейтенант включал "букашку" и через центральный серчер управления блокировал все камеры наблюдения в помещении лаборатории и прилегаещему к ней коридору.
Несмотря на принятые меры предосторожности, Гаврилову был прекрасно осведомлен о мальчишеских забавах некоторых своих сослуживцев. Иначе, какой бы он был начальник отдела, если бы не знал, чем занимаются его подчиненные во внеслужебное время. Вся  необходимая информация в виде короткого отчета о вечерних посиделках ложилась на стол майору утром уже в понедельник от одного из активных участников тайного сборища.
Времена менялись, но стукачество на коллег оставалось все таким же действенным оружием, как и много лет назад. В любом силовом ведомстве не всем суждено добиваться карьерных вершин умением и настойчивостью. Были, есть и будут всегда такие, которые добиваются продвижения своей излишней преданностью перед начальством. Одним из действенных способов остается своевременный донос наверх.
Майор догадывался, кто мог стучать на него Горбуну и знал тех, кто доносил ему о пятничных вечерах в лаборатории у Бойко.
Из донесений Родиону было известно, кто оказался в выигрыше и на что в этот раз ставили любители халявной клубнички.
Как правило, ставки делались на третий акт любовной сцены. Объектом ставкок неизменно выступал Гнедов, а именно время, которое тому было необходимо от начала  прелюдии до  физической разрядки.
Пробудившийся от короткого сна мужчина начинал руками нежно ласкать Елизавету. Сначала объектом робкого прикосновения становились груди женщины, свободно покоящиеся  одна поверх другой.
Придвинувшийся вплотную сзади Гнедов медленно кончиками пальцев приступал к описыванию замысловатых фигур по нежным выпуклостям женского тела, изредка пересекая в траекториях слегка припухшие розовые соски. Пару секунд мужские пальцы задерживались на этих упругих бугорках, сверяя по ним подобно барометру текущее сексуальное желание партнерши.
Елизавета все время пока мужская рука путешествовала по ее грудям лежала с закрытыми глазами без малейшего намека на пробуждение. По ее лицу было трудно понять правда она пребывала  объятиях морфея после изрядной порции физического наслаждения или умело притворялась, ожидая активных действий от партнера.
Проделав непродолжительные  магические манипуляции на женской груди и не получив от Елизаветы ни малейшего намека на готовность к ответной близости, мужчина начинал заметно нервничать.
Этого, по всей видимости, добивалась Елизавета., начиная томно потягиваться всем телом под блуждающими руками Гнедова.
В настоящий момент времени кроме своих рук тому предложить было нечего. Его полностью разряженное в предыдущем бою холостое оружие не подавало ни малейших признаков жизни и готовности к дальнейшим  активным действиям. Беспомощный вялый отросток с трудом угадывался в паху, легко  скскрываясь в ее обильной растительности. Это напоминало партизанскую войну, когда лесные братья решаются дать бой только после того, как полностью убедятся над  своим силовым  превосходством перед противником.
«Лесному брату», прятавшемуся  между ног мужчины сейчас также была нужна уверенность в своих потенциальных силах.
 Мужчина это понимал и продолжал ждать помощи от не проявляющей к нему никакого  интереса партнерши.
Помощь не заставляла себя ждать.
Елизавета брала дело в свои руки и не только.
Третий акт близости превращался в танец жрицы любви. Мужчине оставалось при этом только получать удовольствиею наслаждаясь любовными "па", проделываемыми неторопливо, но со знанием дела его партнершей.
Не подававший признаков активеости мужской органон на глазах тайных зрителей пробуждался от спячки и подобно искусному видеомонтажу начинал гордо поднимать свое натруженное предыдущей близлстью тело, принимая боевые формы в плотно обхвативших его сочных  губах.
Они умело подтягивали набухавшую бордовую головку внутрь напряженного и вытянутого в трубку аккуратного рта, не забывая обильно смачивать ее слюной.
Прикрытые и слегка подрагивающие веки мужчины неоспоримо свидетельствавали о приятных ощущениях, которые доставляла ему партнерша  манипуляциями с его детородным органом.
По мере приведения органона мужчмны в боеготовное состояние игра с ним плавно пеиеходила от легкого и нежного заигрывания в жесткий драч. Здесь уже губы уступали свое лидерство силе плотно женских рук, которые начинали в диком ритме перемещать крайнюю плоть взад-вперед по разгоряченной головке.
Одной рукой она на какой-то миг  фиксировала натянутую податливую кожу в крайне верхнем положении, закоывая полностью набухшую головку, а другой сдавливала твердый ствол чуть ниже ее обреза. Создавалось впечатление, как будто Елизавета  всеми силами пытается выдавить из мужчины последние капли любовного сока.
Каждая такая манипуляция с органоном заставляла мужчину невольно напрягаться и прислушиваться к своим внутренниям ощущениям.
Вскоре он почувствовал, как в паху сладостно заныло. Приближалась разрядка. В отличие от первых двух пиков сладострастия, в этот раз волна наслаждения накатывалась медленно, заставляя мышцы живота и ног максимально напрягаться, дабы ускорить этот процесс.
Наконец, истома, поднимающаяся от напряженных мужских яичек стала стремительно подниматься вверх и накрыла сознание фейерверком бурных чувств. Гнедов  невольно захрипел и оторвав голову от пола невольно посмотрел на Елизавету, заканчивающую тайный любовныф обряд с мужским органоном.
В отличие от жены она не прекращала ласкать мужской член, изливающий толчками жидкое семя. Она полностью накрыла пульсирующий орган своим ртом, не давая не одной капле покинуть  пространство срмкнутое ее разгоряченными от работы губами.
Мускулистое тело мужчины судорожно выгнулось дугой, ловя последние мгновения экстаза и бессильно упало на длинный ворс напольного ковра.
Последние капли мужской силы были благодарно приняты натруженным женским ртом....
Трудно сказать, чем было вызвано такое стремление мужчины к физической близости после двух предыдущих совершенных  соитий.  В таком возрасте это нельзя объяснить юношеской гиперсексуальностью. Скорее всего, активность Гнедова, была вызвана   внутренней тревогой, что следующая встречи с Елизаветой может просто не быть по не зависящим от него причинам. С годами большинство мужчин теряют свою уверенность перед женщинами. В этом плане не простые семейные обстоятельства также не придавали Гнедову должной уверенности.
Желание любить впрок столь же обманчиво, как стремление утопающего  вдоволь надышаться или голодного – впрок наесться.  Как правило, при регулярной половой жизни мужчины через короткий промежуток времени сексуальное желание накрывает  его с удвоенной силой.

Глава 10. Побег

Родион закрыл послание опального Бойко и отрешенно откинулся на спинку мягкого кресла.
Офицера сковал животный страх. Впервые за свою службу в секретном ведомстве Родион ощутил свою беззащитность и уязвимость ударам судьбы. Этот страх противным холодком разливался по жилам бездвижного тела, заставляя их терять привычную чувствительность.
Почему то на ум офицера пришли услышанные давно жуткие  рассказы ветеранов службы о провалах  советских разведчиков. Негласное правило их ведомства гласило, что в случае невозможности его эвакуации он подлежал физической ликвидации. Причем, если у него не хватало мужества сделать последний шаг самостоятельно, то ему помогали товарищи.
На какое-то  время Гаврилов представил себя в далекой чужой стране на месте раскрытого агента. Он сидит один в темной комнате, а на столе перед ним пистолет, таблетка с ядом и шприц со смертельной инъекцией. А за дверью в соседней комнате сидят его товврищи по оружию, ждущие от него его выбора.
Ему дано несколько минут, чтобы написать несколько прощальных строк близким.  А дальше....
- Боже мой! Как хочется, чтобы это был кошмарный сон! Как хочется проснуться и очутиться в своей просторной кровати и уютной квартире! - с тоской подумал про себя мужчина. Этого просто не может быть! Это так несправедливо к нему!
Всего час назад он ехал на собственном автомобиле на службу, переполненный радужными мечтами и надеждами на приближающийся отдых у теплого моря. И вдруг все полетело в тартарарым.
Разум офицера отказывался воспринимать ужасную действительность и спокойно оценивать окружающую обстановку.
Гаврилов отрешенно смотрел на перешедший в режим ожидания экран монитора по которому хаотично изгибающиеся цветные линии рисовали причудливый лабиринт.
Подобно им сегодня его жизнь также делала крутой поворот в неизвестном направлении. Куда и к чему могла привести эта новая дорожка, Родиону не хотелось даже думать.
Майор потерял счет времени и не мог сказать сколько пребывал в таком состоянии. Может быть минуту, а может гораздо больше.
Из этого состояния его вывел настойчивый звонок служебного телефона.
С трудом оторвавшись от  цветного клубка на экране  монитора, мужчина перевел взгляд на дисплей аппарата. Звонил главный эксперт отдела капитан Марченко.  Офицер прибыл в управление  всего месяц назад и начальник отдела временно прикрепил его к Бойко в качестве стажера.
Ему импонировали настойчивость и исполнительность нового офицера, не избалованного жизнью и любезными подарками судьбы. 
Ознакомившись с личным делом прибывшего офицера, Родион в очередной  раз убедился, что в их структуру просто так не попадают. Для этого нужны или хорошие связи, либо определенные личностные качества, оцененные по достоинству представителями секретного ведомства. 
В последние годы это было особенно заметно.
Кадровый резерв, в основном, пополнялся из престижных столичных ВУЗов. Обеспеченные родителей заранее планировали будущее своим любимым чадам. Как правило это подкреплялось хорошим образованием со знанием нескольких иностранных языков, идеальной анкетой и весомой поддержкой влиятельных лиц, способных вовремя открыть им нужную дверцу на пути по  служебной лестнице.
И таких молодых офицеров в их управлении, было подавляющее большинство.
Родион не мог пожаловаться на их профессионализм. Они исполняли свои обязанности не хуже других. Единственное, что в них не хватало, так это внутреннего огонька в работе. В большинстве своем они воспринимали службу контрразведчика, как средство достижения определенного положения в обществе, ограничивая свое профессиональное рвение рамками предоставленной им компетенции.
Но, как убедился Родион, это было характерно не только для секретных ведомств, а скорее всего  для всего чрезмерно раздутого механизма государственной машины. Рвение и настойчивость проявлялись чаще всего там, где была реальная возможность заработать хорошие деньги. При этом понятие «хорошие» определялись зачастую фактическими потребностями работника и его принадлежностью к  тому или иному социальному сословию.
Для кого-то и две тысячи рублей были вполне неплохим бонусом. а кому-то и пара миллионов долларов казались мало достойным вознаграждением за свою работу.
Явное смещение идеологических приоритетов в сторону материальных ценностей, в последние пару десятков лет в российском обществе сделало свое "черное" дело.  Молодежь, покидающая школьную скамью в выборе своей будущей профессии, прежде всего, ориентируется не на гражданскую позицию, с точки зрения своей полезности государству, а на ее престижность и способность быстро достичь материального достатка по возможности  легкими путями.
В отличие от них Марченко окончил  малопрестижный строительный институт в малоизвестном провинциальном Окске. Вряд ли он мог рассчитывать в свои студенческие годы на работу в престижном силовом ведомстве, да еще в столице, если бы не его связь со студенческим движением крайнего националистического направления. 
Последователи Баркашова открыто выступали против засилия иностранцев и представителей южных народов в небольшом провинциальном городке.  С каждым наплывом чужеземцев острый дефицит рабочих мест ощущался в городе все острее и острее.
И это при том, что среди местных жителей наблюдался традиационный для провинции разгул пьянства и преступности. От безысходности работоспособное население потянулось к бутылке и способам легкой наживы. Оказавшаяся не у дел «надежда» страны не брезговала ничем. Так как у простых граждан поживиться особо было нечем, а здешние немногочисленные состоятельные оксокчане находились под надежной защитой местной полиции, то расплодившиеся, как грибы после дождя, преступные группировки принялись вовсю грабить проходящую через город железнодорожную дорогу и автостраду федерального значения, потроша контейнеры и фуры. Грабители не брезговали ничем, прибирая к рукам легкую добычу и сдавая затем за бесценок местным перекупщикам. Те, в свою очередь, переправляли ее в близлежащие области и там уже реализовывали втридорога дороже.
Марченко, в отличие от многих своих знакомых сорви-голова нашел себе менее опасное занятие, примкнув на первом курсе института к молодежному движению "Российское единство".  За короткий срок он стал ярым борцом против гасторбайщины и закавказчины.
Открытые выступления чередовались с тайными вылазками в незаконные общежития для иностранных рабочих и на местный рынок, где безраздельно хозяйничали выходцы южных республик.  Первые  сопровождались изгнанием гасторбайтеров в чем мать родила на улицу, а набеги на рынок  погромами базарных палаток и лавок.
Наконец, у местных органов власти, закрывающих до поры до времени глаза на эти мелкие беспорядки молодчиков, терпение лопнуло.
Марченко и его двух подельников взяли прямо на базарной площади во время  очередной разыгравшейся бузы с армянскими продавцами фруктов.
В отделении полиции кроме хулиганства им сразу вменили порчу личного имущества на кругленькую сумму. Неудачливой троице дали недвусмысленно понять, что стандартным штрафом они не отделаются. Делу решили дать пышную огласку, дабы вызвать широкий общественный резонанс.
Просидев три дня в душной переполненной камере следственного изолятора, неудачливая троица поняла, что их решили сделать крайними и повесить на них всех "собак".
Молодой следователь, рьяно взявшийся за громкое дело, подтвердил опасения Марченко. В добавок к хулиганству ему вменялась статья за разжигание национальной розни. А это была уже другая история и совсем иные последствия.
Через пару дней после их задержания по местному телевидению вышла передача, клеймящее позором молодежное националистическое движение.
Журналисты, снявшие передачу, сполна отработали заказ сверху. С экранов телевизоров активистов "Российское единство" открыто сравнивали с нацисткими идеологами и преступниками. Передача получила широкий резонанс среди общественности.
Отдельные фрагменты из передачи следователь на очередном допросе  недвусмысленно показал задержанному  Марченко.
В таких условиях надеяться на снисхождение и реальную помощь извне не стоило. Для хорошего адвоката нужны были не малые деньги, а взять их молодым людям было неоткуда.
На третий день друзья сообщили арестантам, что приказом ректора все они отчислены из института за аморальное поведение.
Взвесив все за и против, Марченко сделал единственно возможный для себя вывод. Быть крайним во всей этой истории ему не хотелось.
Учитывая политический характер дело о беспорядках и погромах в Окске, учиненных членами  движения "Российское единство" передали на доследование в обласное управление ФСБ.
В этот раз следователем оказался зрелый майор, который в течение нескольких минут спокойно, без запугиваний и открытого психологического давления обрисовал молодому человеку безрадостную перспективу его ближайшего и дальнейшего никчемного будущего.
После речи чекиста Марченко находился в подавленном состоянии.
Вывод был однозначный, вся его дальнейшая жизнь - это сплошное гавно!
Насладившись произведенным впечатлением на подследственного, майор тут же сделал экс-студенту заманчивое предложение, от которого тот  не смог отказаться. Это была спасительная соломинка, которая несмотря на ее внешнюю малопорядочность давала реальный шанс выбраться из дерьма в котором он оказался благодаря юношескому максимализму и навитыми ложными убеждениями о чистоте российской расы.
Следователь предложил ему взаимовыгодное сотрудничество с органами ФСБ.
С этого момента Марченко должен был стать тайным осведомителем, доносящим в государственные органы безопасности о всех действиях молодежной националистической организации.
Для его прикрытия через пару недель  громкое дело было по тихому закрыто и все трое задержанных отпущены домой.
В отличие от своих товарищей, которые охотно рассказывали знакомым об аресте и приключениях в СИЗО, Марченко ощущал  себя по отношению к ним предателем.
Но дело было сделано. Подписанное им соглашение о добровольном сотрудничестве с ФСБ лежало в сейфе следователя и обязывало его добросовестно исполнять взятые на себя обязанности.
Нужно отдать должное, муки совести не долго терзали молодого человека.
Через пару месяцев он даже осознал собственную значимость в деле  защиты тайных интересов государства.
Тем более, что оба его подельника менее, через месяц, вновь оказались в камере за какие-то очередные противоправные выкрутасы в общественных местах. Но на этот раз, их ждал суд и реальный двухлетний тюремный срок.
Тем временем юный осведомитель был  восстановлен в институте и успешно продолжил учебу.
Вот так со стукачества началась карьера будущего офицера контрразведки Марченко.
Поэтому ознакомившись с личным делом прибывшего офицера, Родион несмотря на рвение того к службе, сразу поставил его в список тех, кому доверять нельзя. Хотя по большому счету, в конторе, в которой служил майор, доверять нельзя Было никому.
Гораздо безопаснее было иметь дело с баловнями судьбы, чем с теми, кто прокладывал себе дорогу по карьерной лестнице, поднимаясь на очередную ступеньку  со спин своих коллег. Эти волки в овечьей шкуре умели годами выжидать удобный  момент для нанесения коварного удара, скрывая за ложной скромностью и покладистостью свое истинное лицо. И когда наступало время действовать,  они без угрызений совести вместо дружеского плеча подставляли "дружескую" подножку.
Размышления о Марченко пронеслись в голове Гаврилова в течение нескольких секунд.
Возможно, что его звонок был уже неспроста и ему таким образом было поручено время от времени напоминать своему начальнику о том, что в управлении о нем не забыли.
Часы показывали десять минут одиннадцатого.
До официального обеда оставалось чуть меньше двух часов. Этого времени должно было хватить для того, чтобы попробовать вырваться из цепких лап бдительных коллег  и незаметно улизнуть из здания.
Предупреждая опального подчиненного оставаться в управлении генерал не учел одного.  Отдел Гаврилова  кроме тайной слежки за соотечественниками привлекался для участия в различных внутренних проверок ведомства, в том  числе и  мониторинге   информационной безопасности  здания управления.
В толстом отчете, легшим три месяца назад  после очередного обследования на стол Горбуну, намеренно не были отражены некоторые факты, которые могли быть неправильно истолкованы наверху.  Генерал предусмотрительно решил не дразнить важных "гусей" и выводы, отраженные в отчете, были слегка скорректированы в нужном виде. Отчет благополучно ушел в вышестоящие контрольные инстанции. В рутине дел о проверке все благополучно забыли еще на год, включая начальника управления  И это обстоятельство играло сейчас на руку майору.
Горбун, будучи здравомыслящим руководителем, предпочел оставить мелкий сор в собственной избе, дабы избежать неприятных вопросов и не лестных оргвыводов по результатам работы комиссии.
Генерал, в этом плане, как и большинство руководителей различного уровня, не был исключением из не простых правил оставления за собой желаемого служебного кресла. Это было, есть, да наверное и будет самой большой бедой в системе государсвеноого управления государства российского.
В своем желании быть начальником, не важно какого уровня, каждый зачастую старается представлять вышестоящему руководителю именно ту информацию, которую от него ждет начальство. А то, в свою очередь, также будет направлять ее дальше уже своему руководству.
В стремлении не предстать плохим руководителем каждый из них на своем уровне не брезгует возможностью чуть-чуть ее преукрасить, дабы сохранить за собой служебное кресло и угодить тем, кто по должностному статусустоит над ним.
Из такиз вот незначительных искажений в целом получается весьма достойная картина. А что еще нужно для высшего руководства, на стол которых сотнямиежеднпвно ложатся отчеты от подчиненных.
И кого потом винить за виртуальные информационные реалии, которые далеко не соответствуют действительности?
Президента? Правительство? Министров?
Нет, конечно!
Виноваты прежде всего приписчики всех уровней и беззубая система контроля исполнительной власти, руководители которой также отчитываются перед своим начальством.
Получается замкнутый круги разорвать который может только действенная система оценки деятелей руководителей различного уровня.
Изменить порочную систему удастся только тогда, когда их работу будут оценивать по способности не только поднимать проблемные вопросы, но и эффективно их решать.
Осветил проблему - ищи методы и спсобы ее оешить в возможно корткий срок!
Не справился - извините, освободите место руководителя! Поищите что-нибудь полегче, соответствующее своимспособностям и наклонностям.

 Марченко был не в курсе результатов прошедшей три месяца назад проверки и не мог знать того, что знал Гаврилов и Бойко. Оба были членами комиссии, проверяющей безопасность закрытого объекта.
И если капитан был сегодня негласно поставлен присматривать за своим начальником, то на этом можно и нужно было сыграть.
Майор взял трубку и спокойным голосом произнес дежурную фразу:
- Гаврилов!
После секундной паузы на том конце провода раздался слишком уверенный голос Марченко:
- Родион Иванович, я хотел уточнить, какие указания будут по мониторингу за объектом номер сто двадцать семь? Старшего лейтенанта Бойко сегодня на службе нет, а без пароля я не могу войти в систему общего мониторинга.
Под объектом "сто двадцать семь" значился депутат Скрябин, переданный сверху в разработку чуть больше месяца назад. Именно на нем стажировался Марченко у Бойко, познавая азы негласного информационного наблюдения за объектом.
Скрябин был далеко не первым депутатом Госдумы, за кем отдел Гаврилова вел сбор персональных данных. Цель и задачи такого скроллинга были майору не известны. Да, в принципе, это его особо и не интересовало. Он просто добросовестно и хорошо делал свою работу, скрумулезно контролируя каждый шаг своих "подопечных".
Как говорится, меньше знаешь - лучше спишь! Сбор информации обо всех этих законодателях и политических деятелях было неблагодарной работой. Порой всплывали такие факты их личной или общественной жизни, после которых даже бывалые оперативники секретной службы не переставали удивляться тому, кто находится в верхних эшелонах  власти. Удивление многократно усиливалось после того, как собранная криминальная информация уходила наверх и непонятным образом бесследно растворялась в коридорах их всемогущего ведомства, а может быть и выше, не вызывая абсолютно никакого резонанса.
Невольно у Родиона и его подчиненных возникали сомнения в могуществе их ведомства, символом которого многие десятилетия оставался карающий меч, являющийся центральной фигурой на эмблеме службы безопасности. Создавалось впечатление, что все они являются участниками неизвестной и хорошо организованной игры, ведущейся кем-то по определенным правилам и имеющей далпко идущие цели.
В любом случае, наблюдая за двуличными учасниками большой игры, периодически мелькающих на экранах телевизоров, Родион задавал себе один и тот же вопрос, на который у него не было вразумительного  ответа: Кому все это нужно?
- Зайди, пожалуйста! - коротко бросил майор в трубку телефона и нажал кнопку отбоя, не  давая капитану возможности что-либо возразить в ответ начальнику.
Гаврилов встал из-за стола, открыл запертую изнутри дверь кабинета и вернувшись на место сделал вид, как будто изучает лежавший перед ним папку со служебными документами.
Не прошло и минуты, как в дверь постучались и на пороге кабинета нарисовалась худощавая, чуть сгорбленная не пропорциональная фигура Марченко. 
 - Разрешите? – твердым голосом спросил капитан.
Родион бросил беглый взгляд на офицера, пытаясь прочесть на его лице информацию о том, знает тот или нет о происходящих событиях в отделе. Но выражение капитана носило привычную готовность  выполненять любые указания Гаврилова. Тем не менее, в перехваченном взгляде подчиненного майор уловил чуть больше, чем рядовую исполнительность. Было в нем какое-то тщательно скрываемое  любопытство.
Такой взгляд характерен обычно сердобольной соседке, приходящей к тяжелобольной подруге. Проявляя перед ней показное участие, на самом деле она хочет втайне лишний раз без неудовольствия убедиться, что чувствуют себя гораздо лучше больной, которую знала цветущей и бодрствующей еще некоторое время назад. И за это ее трудно упрекать. В преклонном возрасте положительные эмоции важны для человека в любом виде.
- В курсе дел уже, стервец! - подумал про себя Гаврилов, но ничем не показал своей догадки, - Но тем лучше!
- Присаживайся, Константин Сергеевич, - любезно пригласил начальник подчиненного.
Капитан присел и стал безразлично осматривать кабинет, пытаясь цепким профессиональным взглядом уловить видимые изменения в привычной обстановке.
Родион перехватил блуждающий взгляд капитана, и с трудом сдерживая внутреннюю злость к бесцеремонности офицера, сказал:
- Так, Константин, вы вчера вечером были в лаборатории с Бойко?
Было заметно, как от заданного вопроса капитан на время потерял интерес к кабинету начальника и стал судорожно собираться с мыслями. Скорее всего, внезапное исчезновение начальника спецлаборатории не прошло мимо офицеров управления и ничего хорошего в этом они не видели.
- Нет! – уверенно ответил капитан, - Вчера по Вашему указанию я убыл из управления сразу после обеда с документами на Лубянку, затем в спеццентр в Королев. Освободился я только к семи вечера и в управление  не возвращался.
- Это хорошо! - вслух произнес майор, но для собственного успокоения решил на всякий случай проверить некоторые свои соображения. 
- Как Вам работается с Бойко? - как бы между прочим упомянул про наставника офицпрв Родион.
- Норимально! - несколько удивленно вопросу ответил Марченко, - Вникаю в специфику дел отдела. Думаю, что в целом, мне все понятно, что и как.
- Это хорошо, что Вам все понятно, - несколько задумчиво произнес майор, - Мне вот и то не всегда все понятно в нашей работе.
Гаврилов внимательно посмотрел на собеседникав в надежде уловить реакцию капитана на услышанное, но Марченко, сделал вид, что не обратил внимания на сомнения начальника.
- А Вам Бойко, вводя в курс дел случайно не упомянул об ОКР "Молчун"? - внезапно перевел в нужном напрвлении разговор Гаврилов.
Майор не сводил взгляда с подчиненного.
- Молчун? - искренне удивился Марченко, - Нет, ничего подобного я от Бойко не слышал.
Похоже, что офицер действительно не был осведомлен в несанкционированных начальством экспериментах Бойко.
- Ну, хоть это радует! - удовлетворенно подумал про себя Родион.
- Я хочу Вас попросить сходить в архив и получить все материалы по этой работе. В архиве были?
- Конечно! - подтвердил капитан.
- Вот  инвентарные номера материалов, которые нужно получить.
Майор записал на листочке несколько пятизначных цифр и протянул капитану.
Марченко взял листочек и пробежал глазами по ряду цифр.
- Да, чуть не забыл, - продолжил Гаврилов, -  Мне нужны не только копии на компакт дисках, а и материалы в бумажном виде. Их там несколько увесистых томов.  Поэтому рекомендую взять тележку и кого-нибудь в помощь из отдела.
- Хорошо!
Да, если чего-то не будет хватать, звоните сразу мне. Мне нужны все материалы по этой работе. Вам все ясно? - уточнил начальник отдела.
- Да, Родион Иванович, все сделаю.
Капитан вышел из кабинета.
Гаврилов взглянул на часы. Было чуть меньше половины одиннадцатого.
- Так, - размышлял про себя офицер, - У меня в распоряжении минут тридцать, не больше!
Расчетное время включало поиск капитаном помощника, получение у коменданта здания тележки, спуск на грузовом лифте в подвал здания, где находился архив, поиск и получение необходимых материалов, а также известная нерасторопность работающего архивариуса.
Инна Вячеславовна работала в архиве не один десяток лет, еще задолго до образования управления. Некоторые из сослуживцев даже подшучивали, что в молодости она была любовницей Берии.
Конечно, это были выдумки, но определить возраст хозяйки архива было весьма затруднительно. Есть такой тип женщин, который заметно стареет только до определенного возраста. Затем этот процесс непонятным образом замедляется и годы практически не отражаются на их внешнем облике.  Скорее всего, архивариус относилась именно к такому типу женщин. Старожилы здания, знавшие женщину не один десяток лет, могли с полной уверенностью констатировать, что Инесса Вячеславовна совсем не изменилась за этот срок, оставаясь миниатюрной  и одновременно пафосной дамой.
Между собой сотрудники управления называли ее мигерой за  излишнюю строгость к посетителям архива. Выдача и прием документов из архива, регламентированные действующей инструкцией по делопроизводству, мнократно усиливались излишней дотошностью и скрупулезностью архивариуса.. Поэтому ознакомиться с архивными документами, не выполнив предусмотренные норматичными актами требования, было в управлении абсолютно невозможно. Это знали все. Никакие убеждения и даже указания свыше не действовали на женщину, если они не удовлетворяли требованиям прописанных жестких правил.   
В выданном Марченко списке дел Гаврилов заведомо написал один инвентарный номер, который Марченко получить не мог. Это было техническое задание на ОКР "Молчун" с грифом "Особой важности". У капитана не было допуска к таким документам.
В том, что мигера не выдаст Марченко этот документ, Родион не сомневался. Выяснение правомочности в получении капитаном этого документа должно было дать майооу некоторый запас по времени.
Еще раз, мельком взглянув на часы, майор принялся собирать вещи, решив навсегда  покинуть стены этого кабинета и здания. Выборбыл сделан, обратной дороги не моглобыть в принципе. Это Гаврилов прекрасно понимал.
Прежде всего, Родион решил избавиться от личных электронных соглядатаев, которые в силу своих технических параметров, могли  беспрепятственно использоваться в качестве пассивных радиомаячков для отслеживания его местоположения в мегаполисе.
Подключив мобильник через переходник к защищенной флешке, офицер скопировал на нее все содержимое. В отличие от обычных флешек, этот экземпляр был оборудован специальным экранирующим корпусом, который обеспечивал защиту от обнаружения и несанкционированного считывания информации даже активными сканерами. Офицер не понаслышке знал, что способность последних была поразительна и  позволяла считывать информацию с устройств хранения данных на расстоянии нескольких  метров.
Ему  было хорошо известно, что в рамках реализованной программы "Третий глаз" такими устройствами были оборудованы все вестибюли московского метро, правительственные и государственные учреждения, некоторые банки, а также крупные торговые центры и гипермаркеты столицы.
Те, кто привыкли повсюду бездумно таскать с собой конфиденциальную информацию на флеш-накопителях даже не представляли, что личные данные, хранящиеся в их мобильниках, планшетах, и других электронных гаджетах без труда считывались и передавались для дальнейшей в единый центр анализа и обработки ФРАМИ.
В отличие от своих многомиллионных собратьев, флеш-диск,  которым воспользовался Родион, обнаруживался потайными сканерами на расстоянии не более одного метра. Это не обеспечивало безопасности при поездке с ним в метро. Сканеры, считывающие информацию,  монтировались в турникеты на высоте около метра на уровне пояса среднестатистического европейца. Поэтому для собственной безопасности приходилось идти на маленькую хитрость, поднимая при прохождении турникетов руки с портфелем с находящейся в нем флешкой вверх.
После успешного завершения копирования данных с телефона на  портативное запоминающее устройство майор отключил телефон, вытащил аккумулятор, сим-карту и карту памяти. Две последние он без раздумий отправил в шредер. С уничтожением данных на самом телефоне пришлось немного повозиться. Выносить его из телефона было опасно. Просто разбить телефон не гарантировало, что умельцы типа Бойко по крохам не восстановят его информационную начинку. Простая очистка информации штатными средствами телефона была не более, чем иллюзией для его хозяина. Не помогало и полное форматирование носителя. Гаврилову было хорошо известно, что  в лабораторных условиях  специалисты управленияи без особого труда полностью восстанавливали стертую информацию, собирая ее буквально из ничего. Мало того, применение специальных программ позволяло восстанавливать личные данные их хозяев, даже после многократного их переписывания поверх старой свежей информацией. 
Невероятно, но таким способом удавалось увидеть фотографии двух-трех летней давности, про которые их хозяин уже давно успел забыть. Это казалось невозможным, но было фактом.
Поэтому полным гарантом сохранности личной информации, хранящейся на компакт-дисках, симках и флешках  оставался проверенный временем  шредер.
Для очистки информации с телефона Родион достал из стола черную пластмассовую коробку размером с половинку стандартного кирпича. Снаружи коробки не было никаких надписей и обозначений за исключением небольшой полоски светового индикатора, отображающего  ход работы по удалению информации.
Устройство было изобретением одной из западных разведок и предназначалось для уничтожения информации с любых электронных носителей с невозможностью ее дальнейшего восстановления любыми имеющимися средствами.
Как оно попало в руки контрразведчиков, Гаврилову было не известно. Между собой они называли его "стиратель". Устройство передали в отдел для испытаний полгода назад, после которых оно осело в кабинете Гаврилова.
Нужно отдать должное устройство работало весьма эффективно.             
Бойко и его команда опробовали его на различных носителях информации, начиная от жестких магнитных дисков и заканчивая распространенными флеш-накопителями различных форматов.
Испытания заморского гаджета показали, что после штатного двухминутного режима очистки восстановить информацию не представлялось возможным никакими известными средствами.
Принцип работы стирателя основывался на кратковременном воздействии сильнейшего  электромагнитного  импульса с изменяющейся амплитудой.
К достоинству устройства следовало отнести его мобильность и энергонезависимость от внешних источников энергии. Стиратель оборудовался весьма емким аккумулятором. Его мощности хватало на три полных цикла уничтожения информации с любых носителей информации.
Родион открыл крышку устройства и положил телефон на нижнюю металлическую рифленую поверхность. Раздался легкий звуковой зум, оповещающий пользователя о том, что мощности устройства достаточно и он готов к  работе.
Майор с некоторой жалостью посмотрел на своего электронного помощника, служившего ему верой и правдой последние два года.
Но тут же успокоился, представив, как чьи-то чужие любопытные руки будут с пристрастием копаться в его внутренностях, пытаясь выискать нужную информацию о его хозяине.
Родион закрыл крышку коробки, слегка надавив на крышку для срабатывания электрических контактов. Индикатор работы приветливо загорелся белым светом.  На его фоне слегка, подрагивая слева направо, не спеша потянулся красный столбик, показывающий ход работы стирателя.
Офицер пару секунд посмотрел на него и направился к служебному сейфу.
С минуты на минуту из архива должен был позвонить Марченко. Нужно было спешить.
Родион привычным жестом приложил к окошку сканера пластиковую карточку электронного ключа. Внутри железного ящика щелкнул открывшийся электронный замок.
Распахнув увесистую дверь сейфа, он хозяйским взглядом окинул его содержимое.
На верхней полке тонкой стопкой лежали секретные документы, которые он намеревался сегодня сдать перед убытием в отпуск.
Сейчас это было уже не актуально. Пусть об этом позаботятся те, кто будет тщательно досматривать его служебный кабинет, выискивая и вынюхивая компромат на исчезнувшего офицера секретного ведомства.
В том, что ему удастся выскользнуть из цепких лап Горбуна, Гаврилов почти не сомневался. В запасе у него был потайной козырь, который никто кроме его и Бойко в управлении не знал.
На секунду майор вспомнил, как всяческими путями пытался отказаться от работы в комиссии по проверке здания. Но тогда генерал в жесткой форме дал понять подчиненному, что его доводы малоубедительны и включил его в состав рабочей группы. Сейчас Гаврилов был искренне благодарен ему за его непреклонность в своем решении. Вряд ли бы он сейчас имел шанс к спасению, если бы не открывшиеся в ходе проверки уязвимые места в охране здания и прилегающей к нему служебной территории.
Благодаря полученным тогда закрытым сведениям и профессиональной привычке анализировать сложную информацию позволили ему сейчас в течение нескольких секунд определить единственно возможный путь спасения.
Теоретически таких вариантов могло быть гораздо больше. Но все они требовали основательной силовой поддержки в виде хорошо вооруженного отряда спецназа ФСБ или наличия фантастических средств маскировки типа сказочной шапки-невидимки или ковра-самолета.   
Ни того, ни другого, к великому сожалению в распоряжении  офицера не было. Но был профессиональный, приобретенный с годами, нюх контрразведчика, способного аналитически мыслить в критических ситуациях и просчитывать действия своих коллег на несколько шагов вперед. Именно это давало ему реальный шанс выйти из под удара, тщательно подготовленного непосредственным начальником.
На столе раздалась настойчивая трель служебного телефона.
На табло аппарата высветилась короткая надпись "Архив".
- Гаврилов! - бросил с некоторым недовольством майор, заведомо ожидая услышать голос подчиненного, пытавшегося безуспешно получить порученный ему документ.
-- Родион Иванович! - несколько раздраженно обратился Марченко к начальнику, - Мне не дают ТЗ на ОКР, указанный в Вашем списке.
- Почему? - наивно поинтересовался Гаврилов.
- Дело в том, что оно с грифом "особой важности", - растерянно произнес офицер.
Выдержав секундную паузу, майор с плохо скрываемым неудовольствием ответил:
- Черт! Совсем забыл. Извините. Никуда не уходите, я сейчас спущусь к Вам!
Взяв со стола плотный картонный конверт для переноски секретных документов внутри здания, майор аккуратно уложил в него "букашку", флешку и личный ежедневник.
Убедившись, что процесс очистки информации с телефона завершен,  Родион небрежно бросил рядом со стирателем связку ключей от дома и автомобиля. Ни одним из них в случае удачного выхода из здания он все равно воспользоваться уже не сможет.
Из верхнего ящика стола майор достал универсальный электронный ключ или «умную отмычку», как шутя, назвал ее после практического опробывания Бойко.
На вид это была обычная пластиковая карта, служащая для прохода в служебные помещения здания. От своих многочисленных собратьев она отличалась только увеличенной толщиной и чуть большими размерами. Внутри нее был смонтирован электронный блок, отвечающий за подбор нужной комбинации цифр кода.
Как известно, надежность большинства электронных замков основана на использовании в них сложной комбинации символов. Взломы таких кодов осуществляются, как правило, простым перебором компьютером возможных комбинаций, пока не будет найдена искомая. На подбор нужной комбинации может потребоваться от нескольких часов до нескольких суток. Все зависит от мощности используемого  компьютера и количества возможных  комбинаций.
В совместной работе, которую провел отдел Гаврилова вместе с внутренней службой безопасности ФСБ год назад, уровень защищенности электронных систем охраны здания, был признан удовлетворительным.
С этим выводом были согласны все кроме начальника лаборатории Бойко.
Тот, как обычно имел на этот счет свое мнение, к  которому в очередной раз никто из руководства не счел нужным прислушиваться.
В личном разговоре с Гавриловым старший лейтенант сказал, что все эти специалисты из контролирующего ведомства мало, что смыслят в основах криптографии и методах шифровании данных. 
Майор, зная слабые черты характера подчиненного, решил в очередной раз сыграть на самолюбии Бойко.
- Мне кажется, ты переоцениваешь свои возможности и недооцениваешь компетентность наших коллег в данном вопросе, - выразил свои сомнения Гаврилов и на этом предусмотрительно закончил разговор на данную тему.
Майор видел, как от услышанных слов Бойко буквально изменился в лице, но нашел в себе силы смолчать на укор начальника.
Это было лучшим подтверждением того, что разговор не окочен и следует ожидать практических действий от подчиненного. Гаврилов не сомневался, что Бойко  на этом не успокоится и приложит все силы и згания, чтобы доказать свою правоту  в данном вопросе.
Как, оказалось, ждать пришлось совсем не долго.

Через пару дней Бойко в конце рабочего дня заглянул в кабинет к Гаврилову и попросил его задержаться после работы по одному важному делу. По какому именно старший лейтенант не уточнил, сославшись на срочные дела в лаборатории.
Родион догадался, что местный умелец готовит ему очередной сюрприз. Майор уже привык к закрытым демонстрациям подчиненного и решил, пользуясь случаем совместить предстоящий вечер с  подготовкой годового отчета о работе отдела.
Дождавшись, когда управление покинет последний сотрудник, Бойко  позвонил по теьефону Гаврилову, приглашая того к себе в лабораторию.
Майор с неохотой оторвался от оформления отчета, который нужно было сдать утром на читку Горбуну.
Как и предполагал Родион, старлей не терял времени даром и за столь короткий срок успел изготовить прототип электронной отмычки.
Внешний вид устройства майора не впечатлил.
На столе лежала грубо изготовленная электрическая плата с набором микросхем и еще каких-то малознакомых прикрепленных  к ней металлических пластин.
Вместе с тем, майор по опыту знал, что форма не всегда отражает содержание устройств местного умельца.
Горящий взгляд Бойко и сбивчивый рассказ о возможностях и принципах работы демонстрируемого устройства  заставили Гаврилова быстро переключиться со скучного отчета на демонстрируемое ему  устройство.
То, что было дальше, заставило Родиона по новому взглянуть на надежность дорогостоящих электронных охранных систем, в плане их реальной устойчивости к взлому.
Сгораемый от нетерпения Бойко решил испытать отмычку прямо в управлении.
Отключив со своего компьютера камеры наблюдения в коридоре здания, он жестом подобно заговорщику пригласил Гаврилова следовать за собой.
Они вышли в пустой коридор.
Бойко огляделся. Его напряженный взгляд мельком пробежал по стройному ряду закрытых дверей, не задержавшись долго  ни на одной из них.
Бережно держа в руках новорожденный прибор, старший лейтенант направился в дальний конец коридора к приемной генерала Горбуна.
Родион попытался схватить подчиненного за рукав, но тому непонятным образом удалось увернуться от цепкого захвата начальника. Ускорившись, он направился прямиком к закрытой двери,  на которой была прикреплена неброская бордового цвета табличка с золотистой надписью "Приемная генерал-майора В.М.Горбуна".
Гаврилов понял, что удерживать силой одержимого навязчивой идеей подчиненного, значит поднять лишний шум. Любопытсво на секунду взяло верх над разумом и он покорно направился вслед за подчиненным. Честно говоря Родион слабо верил в возможности собранной Бойко на скорую руку электронной отмычки.
Тем более ему было известно, что в отличие от других помещений на этаже,  двери начальника управления находились под охраной одной из последних заморских электронных  охранных систем, обеспечивающей по заявлению фирмы-производителя наивысшую степень защиты от взлома.
Майор был свидетелем, как специалисты  отдела специальных систем год назад устанавливали и настраивали под ключ эту новомодную систему в течение целого дня, не допуская  никого на время монтажа в приемную начальника управления.
Из-за этого генералу даже пришлось  переехать в кабинет к своему заместителю.
Бойко подошел к двери и еще раз внимательно осмотрел небольшое считывающее устройство замка, закрепленное снаружи двери на уровне груди.
На бронзовом небольшом шильдике, прикрепленном чуть выше, гордо красовались две выгравированные змееподобные  латинские буквы "SS", обозначающие фирму изготовителя "STEEL STAR".
Родион заметил, как по лицу Бойко скользнула ехидная ухмылка, напоминающая довольное выражение только что нашкодившего кота, сделавшего свои дела в тапки строгого  хозяина.
Бросив еще раз по сторонам взгляд, и убедившись, что в коридоре никого нет, старший лейтенант взялся за  дело.
Включив электропитание, он поднес плату к сканеру и удерживал ее до тех пор, пока на ней не вспыхнул красный светодиод. После этого он убрал прибор и стал выжидательно смотреть на плату в ожидании чего-то.
Электронный замок на двери не открылся.
Родион довольно усмехнулся, предвкушая, что сейчас Бойко попытается озвучить вслух объективные  причины неудачного эксперимента.
Но, взглянув на сосредоточенное лицо подчиненного, майор понял, что процесс несанкционированного взлома, скорее всего, не закончен.
Прошло  не менее минуты, прежде чем на плате погас красный индикатор и зажегся зеленый.
Бойко посмотрел на начальника и  победно улыбнулся.
- Неплохой замок, - между прочим бросил он вслух, - Но все равно …авно!
Уверенным движением он повторно приложил плату к сканеру замка. Раздался характерный щелчок, и на табло сканера вспыхнула оптимистичная надпись «OPEN».
Бойко распахнул дверь, приглашая Родиона в приемную.
- То же мне, медвежатник, мать твою! - не скрывая одновременно недовольства и восхищения, произнес вслух майор, проходя внутрь помещение.
За ним уверенно проследовал старлей.
Гаврилов нажал на тумблер выключателя и огляделся. В приемной царил идеальный порядок. На секретарском столе не было ничего за исключением письменного прибора и чистого листа бумаги с лежавшим поверх него остро отточенным простым карандашом.
Правила о том, чтобы не оставлять после себя на рабочем месте никаких документов и черновых записей, строго соблюдали все сотрудники управления, включая и секретаря Горбуна.
Родион не заметил, как Бойко за его спиной проскользнул в дальний угол помещения, где стоял несгораемый сейф.
- Стоять! – шепотом попытался остановить он подчиненного, пристраивающегося возле солидного металлического шкафа.
Но было уже поздно. Старший лейтенант буквально в доли секунды ловко примостил свое электронное творение к считывающему устройству кодового замка сейфа.
Азарт бесшабашности невольно передался от Бойко и Гаврилову.
На этот раз времени на декодирование понадобилось   секунд пять-десять.
После повторного касания платой сканера раздался короткий звуковой сигнал, подтверждающий об успешном открытии сейфа.
Бойко  потянул ручку двери, открывая перед начальником содержимое сейфа.
Родион  тут же попытался вернуть металлическую дверь в исходное положение, но внезапно внимание его привлекла лежавшая поверх стопки документов тонкая картонная папочка с выведенной на ее обложке толстым маркером надписью "Объект № 127».
- Это же мой клиент! - подумал про себя Гаврилов, и рука его невольно потянулась в нишу сейфа.
Тем временем, старший лейтенант, увлеченный успешным экспериментом, прямиком направился к входной двери кабинета генерала.
- Хватит! - резко  прервал его намерение майор, -  Заканчивай хернёй маяться! И так все понятно!
- Больше и не получится, разочарованно заявил старлей, что-то внимательно рассматривая в приборе, - Аккумулятор разрядился!
- Слава тебе, господи! - удовлетворенно констатировал Родион, развязывая тесемки заинтересовавшей его папки.
- Схожу быстро подзаряжу, - полушепотом бросил на ходу Бойко и выскользнул из приемной в коридор.
Взглянув на скрывшегося за дверью подчиненного, Гаврилов присел на спинку стоявшего рядом с сейфом кожаного дивана и углубился в изучение документа.
Он не мог объяснить, что сейчас двигало им на серьезный должностной проступок, а скорее всего преступление.
Но то, что это было не простое любопытство, он знал точно.
Возле депутата Скрябина изначально была какая-то нездоровая возня, связывающая работу отдела по рукам и ногам. Именно в этой папке могла лежать разгадка излишнего интереса органов ФСБ к депутату.
Это чем-то  напоминало майору отдельные моменты действия федералов в антирорристической  операции в Чечне.
Из рассказов сослуживцев ему было известно, как не логичные по своей суои приказы сверху ставили крест на отдельных успешных операциях войсковых формирований, и загнанные в ловушку нещадно потрепанеые банды боевиков безнаказанно выходили из огненного кольца.
С депутатом была аналогичная ситуация. На скрябина был собран солидный компромат, доказывающий его вину одновременно по нескольким уголовным статьям. Но дальше оперативной разработки дело не двигалось.
После очередного доклада по данному объекту генералу, майор слышал одну и ту же фразу:
- Очень хорошо, Родион Иванович! Работайте дальше!
Открыв папку, Гаврилов углубился в чтение содержимого, не забывая аккуратно перекладывать ее содержимое, чтобы не нарушить порядок хранящихся документов. 
Первым шла докладная некоего агента под сказочной кличкой "Щелкунчик" на имя начальника управления.
Скорее всего, неизвестный соглядатай был из ближайшего окружения депутата. Кстати это была установившаяся и вполне оправданная практика среди отечественных политиков.
В ней агент докладывал о двух встречах Скрябина с представителями одной весьма влиятельной известной зарубежной компанией, входящей в тройку известнейших мировых лидеров в производстве коммуникационного оборудования. Самое интересное, что на встречах присутствовали весьма влиятельные представители родственного силового ведомства,
- Интересное кино! - подумал про себя, Родион.
Вместе с тем из донесения было не понятно, с какой целью в этих встречах участвовала «конкурирующая» фирма. Может быть, это была очередная оперативная разработка коллег по оружию. А возможно, что заграничные бизнесмены затронули каким-то образом их тайную вотчину.
К донесению была приколота фотокопия расчетов по неизвестному для Гаврилову информационно-коммуникационному комплексу.
- Ясно! – сделал для себя определенный вывод офицер, теряя интерес к рассматриваемым документам, - Очередной бизнес-проект, крышуемый силовиками.
За время службы в секретном подразделении ФСБ  через разработку отдела Гаврилова прошел не один десяток подобных дел.  Цель и принципы их организации были одни и те же. Отличались они, в основном,  друг от друга только должностным уровнем и финансовыми возможностями участвующих в них государственных чиновников.
Чаще всего это были работники силовых ведомств районного, городского или на крайний случай - областного уровня. Силовиками более высокого ранга, как правило, занимались специальные подразделения ФСБ и МВД.
Поэтому для Родиона оставалось загадкой, как в разработку управления попал депутат Скрябин. Это был явно не их уровень...
Разгадка обнаружилась в середине папки, в документе с приложенными экономическими расчетами и заключалась в размере ожидаемой прибыли преступного сообщества.
Сначала майор подумал, что итоговая цифра представлена в рублях. Но заметив рядом приписанный к ней виртуозную перечеркнутую букву "Е", невольно присвистнул.
- Да, дела! - произнес про себя майор.
Несколько следующих листов были посвящены техническому описанию и возможностям неизвестной глобальной системы видеофиксации на дорогах.
В принципе ничего сверхестественного в этом офицер не увидел. Поражали простота и масштабы зарабатывания денег. Не даром народная мудрость гласит, что все гениальное просто!
- Но почему этим должно заниматься секретное подразделение Горбуна, а не МВД? - спрашивал себя Родион.
- Скорее всего, здесь две причины, сделал для себя очередной вывод офицер, - Первый - это потенциальные возможности мониторинга информации системами видеофиксации, что в принципе подпадало под юрисдикцию ФСБ. Вторая - денежная составляющая, которая напрямвю зависела от реализации проекта.
Гаврилов не исключал и возможный симбиоз обеих причин, что показалось ему наиболее вероятным.
 Последними в  папке шли результаты наблюдения за объектом и все его контакты с третьими лицами, в которых затрагивалась вопросы создания и внедрения на просторах страны глобальной системы видеонаблюдения на дорогах.
На предпоследнем листе майора заинтересовала выделенная желтым маркером фраза депутата из его разговора со спонсором, представляющим интересы силового ведомства:
- С такой поддержкой и при соблюдении взаимовыгодных интересов мы свернем горы! Главное правильно  определить круг заинтересованных лиц и зоны их ответственности в перспективном проекте.
Мысль, высказанная предприимчивым законодателем, подтвердила догадку Гаврилова о том, что интерес его ведомства к фигуре Скрябина следует искать именно в этой плоскости. Какая роль в этом вопросе отводилась генералу Горбуну, оставалось для майора загадкой.
Размышления офицера были прерваны появившемся в дверях приемной Бойко. В руках тот бережно держал свое электронное детище.
Родион аккуратно сложил листы  и поспешил вернуть папку на свое место.
Процедура закрытия сейфа и двери приемной были обратными  незаконному  проникновению.
Вернувшись в лабораторию, Гаврилов не без интереса поинтересовался у Бойко принципом действия устройства, позволявшего за считанные секунды взламывать сложные охранные системы.
Бойко, в присущей ему манере, попробовал доходчиво изложить начальнику основы криптографии и методы декодирования электронных замков.
Родион практически ничего из сказанного не понял.
Единственное, что он уяснил из сбивчиго рассказа подчиненного, так это то, что некий знакомый старшего лейтенанта работал в закрытом НИИ, который давно и основательно занимался вопросами создания надежных охранных электронных систем для ядерных объектов страны.
Именно тот, как-то в очередной беседе за кружкой пива, имел неосторожность пожаловаться Бойко на то, что кодировка всех электронных систем, реализуемая автоматикой при их функционировании, основана на примитивном применении определенных вероятностных законов распределения чисел, которых на практике не так уж много.
В этот момент в голове Бойко в очередной раз что-то перемкнуло в разгоряченном алкоголем мозгу и родилась идея создания универсальной электронной отмычки. Будучи миниатюрным компьютером, она в отличие от своих больших старших  собратьев не занималась тупым перебором  символов в поиске искомой комбинации, а работала по более эффективному алгоритм, основанрому на математических законах.
Устройство анализировало шифр на основе перебора только первых нескольких символов. По ним специально написанная программа определяла  в каждом конкретном случае примененный закон распределения  чисел и все! Далее оставалосьдело техники и занимало по времени доли секунд.
Сам не зная зачем, Гаврилов попросил старшего лейтенанта без лишней огласки изготовить персонально для него карманный рабочий вариант электронной отмычки.   
Зачем ему нужно было данное универсальное устройство, майор на тот момент не знал.. Скорее всего, он заказал отмычку просто так, как говорится, на всякий пожарный случай.
И вот теперь этот случай настал.
Гаврилов положил отмычку во внутренний карман пиджака, взял со стола папку и неспеша направился в архив.
На выходе из кабинета майор окинул прощальным взглядом небольшое рабочее помещение, в котором он проработал последние полтора года.
На душе скребли кошки. После утренней встречи с Горбуном Родиона не покидало пакостное чувство, как будто он совершил что-то недостойное и неприличное по отношению к своим коллегам.
Усилием воли офицер заставил себя подавить душевные муки и нацепив на лицо маску спокойствия вышел в коридор.
Со стороны все было как обычно. Управление жило в обычном напряженном рабочем  ритме. Сотрудники спешили куда-то по своим делам.
Несколько десятков метров до лифта дались Гаврилову с большим напряжением. Кто бы мог подумать, что придет время, когда он будет идти по знакомому коридору с опаской, вслушиваясь в каждый звук за спиной.
Каждую секунду он ожидал, что его окликнут и попросят задержаться.
Но никто, казалось, не обращал на шагающего офицера никакого внимания. По пути к лифту ему встретились два идущих в сторону кабинета Горбуна офицера из соседнего отдела о чем-то  негромко споривших между собой.
Родион нажал кнопку вызова. К удивлению через пару секунд кабина лифта любезно распахнула перед ним свои двери. Очевидно, эти двое приехали на лифте.
Кабина была пуста.
Нажав кнопку с цифрой "-1" Гаврилов постарался изобразить на лице непринужденное выражение, полностью сосредоточившись на поправке собственного галстука.
Мельком взглянув на глазок камеры, прикрепленной в верхнем углу кабины,  офицер на пару секунд представил, как в случае его удачного исчезновения из здания, кто-то спустя некоторое время будет внимательно просматривать и оценивать каждый его шаг на пути к побегу.
Раздался короткий сигнал, извещающий о том, что лифт прибыл на нужный этаж.
Родион вышел в длинный коридор, освещаемый редкими потолочными лампами холодного дневного света.
Напротив лифта в противоположном конце коридора находилась железная дверь архива управления.
Кроме лифта из цокольного этажа был еще один выход, ведущий  непосредственно из помещения архива по лестнице в главный холл управлкния рядом с комнатой дежурного. Ей пользовались только на случай пожара. От помещения холла ее отделяла малоприметная металлическая дверь, ключи от которой находились только у дежурного офицера. Эта лестница была настолько узкой и крутой, что одновременно по ней могли спускаться или подниматься не более двух человек.
В случае пожара и аварийного отключениялифта  дежурный открывал единственный путь спасения тем,  кто находился в это время в помещении архиве.   
Майор с удовлетворением констатировал, что инструкция по секретному делопроизводству выполнялась хозяйкой архива в точности. Железная дверь была плотно закрыта. Тележки в коридоре не было. Значит, Марченко в ожидании начальника все еще находился в архиве.
Нельзя было терять ни секунды.
Взгляд Гаврилова скользнул в неприметный узкий проход за шахтой лифта. Мало кто знал, что находилось в этом неприметном закоулке. Обычно такие закутки уборщицы приспосабливают  для хранения своего инвентаря.  В данном случае это было не так.
Обойдя по узкому коридору шахту лифта, офицер уперся  в небольшую металлическую дверь. На двери не было никакой предупреждающей таблички.
Посредине двери располагался металлический рычаг с длинной слегка изогнутой ручкой, конец которой находился напротив трудноразличимой многократно закрашенной краской шильдиком "Закрыто".
 Слева от оси рукоятки светился красный светодиод,  информирующий о том, что дверь находится в закрытом положении.
Родион на всякий случай пару раз надавил на рукоятку рычага, но тот не  поддавался ни на миллиметр.
Рядом со светодиодом располагался матовый приемник считывающего устройства электронного замка.
Офицер приложил к окошку  корпус отмычки в ожидании пока на ней загорится красный индикатор.
На это потребовалось не более двух секунд.  Окончательное декодирование ключа заняло чуть больше времени. 
На лице майора скользнула короткая ухмылка.
- Иногда амбициозность начальства бывает полезной, - подумал офицер, убедившись, как светодиод на замке с красного поменялся на зеленый. Майор бережно убрал отмычку во внутренний карман пиджака и по привычке пару раз похлопал по груди, убеждаясь, что устройство в надежном месте.
 Мужчина попробовал снова надавить на рычаг двери, но тут же рефлекторно отдернул руку.
Бездействующий более года механизм открывания двери издал протяжный скрежет,  напоминающий  стон  подраненого дикого зверя. 
Родион замер, прислушиваясь к затихающему в конце коридора блуждающему эху. На несколько секунд Гаврилов замер, прислушиваясь к возможной реакции тех, кто находился  в архиве.
На его счастье шахта лифта и металлическая дверь архива погасили  посторонний шум. Нужно было что-то срочно предпринимать. Повторная попытка открытия двери могла закончиться для него не столь удачно.
- Черт! - ругал себя Родион, - Как он мог забыть про этот отдающий анахронизмом заржавелый механизм.
Когда они в последний раз вместе с председателем комиссии осматривали подвал, этот рычаг также скрежетал и поддался далеко не с первой попытки.
Об этом недостатке было отражено в итоговом акте проверки отдельным пунктом. Ответственным лицом за его устранение был определен комендант здания.
Но как часто бывает, предписание так и осталось на бумаге.
В памяти Родиона всплыла недовольная фраза проверяющего полковника:
- Бардак, товарищ майор! Единственный путь для спасения посетителям архива перекрыт старой ржавой дверью. Вы же понимаете, что в случае пожара, сильного задымления и отключенном лифте для них - это единственная возможность выхода из здания?
Возразить Родиону тогда было нечего.
И вот, в результате выявленного разгильдяйства со стороны должностного лица, беглец теперь беспомощно стоял перед дверью, смотря на приветливо горящий зеленый глазок открытого замка.
И тут офицера осенило.
- Пожар, пожар... - настойчиво повторял про себя Родион, осматривая потолок П-образного слабо освещенного коридора.
- А, вот он! - удовлетворенно констатировал про себя майор,  выхватив взглядом белую круглую коробку датчика задымления  пожарной сигнализации. 
На удачу беглеца, потолки в подвале были невысокие и Родион мог без труда достать вытянутой рукой до прикрепленного к беленому своду устройства.         
Под снятой пластмассовой крышкой офицер обнаружил два провода подведенных непосредственно к датчику.
Отвертки под рукой не было. Пришлось провода выдернуть из зажима.
Но соединить провода напрямую мужчине не удалось. Не хватало буквально нескольких  сантиметров свободных концов.
- Черт! - в очередной раз вспомнил слуг дъявола мужчина, - Нужен длинный металлический ключ или что-то в этом роде!
Но ничего такого в карманах мужчины не оказалось. Да и быть там ключа в принципе не могло.
В управлении никто не пользовался механическими замками. На страже государственных секретов повсюду  стояли оснащенные по последнему  слову электронные охранники.
Здесь мог бы пригодиться ключ от замка зажигания автомобиля, но его он оставил на столе кабинета.
Гаврилов в отчаянии огляделся по сторонам в поисках подходящего предмета, но коридор был аскетически пуст.
Секунды бежали одна за другой.
Родион привычно посмотрел на часы, оценивая сколько прошло времени, как он покинул свой кабинет.
Часы показывали без восьми минут двенадцать.
- Если Марченко сделал повторный звонок после его ухода, то в распоряжении остается не более двух-трех минут, - рассуждал Гаврилов, - Скорее всего, тот наверняка может зантересоваться длительным отсутствием начальника и начнет его искать по управлению.
Внезапно взгляд мужчины остановился на браслете часов.
- Болван! - выругался про себя офицер.
Буквально сорвав часы с руки, он стал пристраивать браслет к оголенным концам проводов.
На секунду он настороженно подумал о том, насколько опасным может быть напряжение в сети пожарной сигнализации. Но это уже не могло его остановить.
Родион с усилием прижал металлический корпус браслета к оголенным проводам.
В ожидании  звука сирены мужчина непроизвольно на доли секунды зажмурил глаза.
Но ничего не происходило.
В коридоре стояла мертвая тишина, изредка нарушаемая движением лифта на верхних этажах.
- Что за хрень! - не выдержал беглец, - Может к проводам не подводится  напряжение? ¬ - засомневался на мгновение беглец.
Без раздумий майор непроизвольно поплевал на пальцы и снова прижал их к оголенным проводам.
Почувствовав на доли секунд неприятное жжение, мужчина непроизвольно отдернул руки.
- Ток есть! - удовлетворенно констатировал про себя Родион и внимательно осмотрел браслет.
Он понял свою ошибку.
Металлический корпус был покрыт едва заметным слоем лака или амальгамы, придающий ему привлекательный блеск.
Нужно было снять этот токоизолирующий слой до металла.
Майор не стал долго раздумывать. Подойдя к металлическому наличнику двери он с усилием стал  тереть браслет об острую кромку наличника, оставляя на его поверхности блестящие матовые полосы.
Через пару минут интенсивной работы металлическая лента браслета превратилась в малоприглядное зрелище. Под слоем лака обнаружился неприглядный медный сплав желто-зеленого цвета. Это было как раз то, что нужно.
Мужчина на всякий случай протер браслет от остатков окалины носовым платком и снова соединил браслет с торчащими концами электропроводов.
Майор заметил, как между браслетом и концами проводов проскочила голубая искра, и в ту же секунду коридор наполнился бьющей по ушам  тревожной трелью пожарной сирены.
Нельзя было терять ни секунды.   
Офицер не знал, сколько по времени будет продолжаться вой спасительной сирены.
Мужчина буквально упал всем телом на рычаг двери, преодолевая своей массой сопротивление застоявшегося от длительного бездействия механизма.
Рычаг поддавался с большим трудом, но все-таки был вынужден уступить в борьбе натиску человека.
Сирена напрочь заглушала все вокруг, в том числе и скрип отходящих в центр двери стопорных ригелей.
Наконец рычаг уперся в нижний упор.
Родион почувствовал, как дверь на пару сантиметров подалась вперед.
Путь к спасению был открыт. Массивное железо нехотя открылось, поворачивая на массивных петлях свою двухсоткилограммовую массу.
Прихватив лежащую на полу папку, майор протиснулся в образовавшийся проход и закрыл за собой дверь.
В открывшемся взору длинном коридоре вполнакала горели лампы дежурного освещения, причудливо выхватывая из темноты куски серых оштукатуренных стен.
Звук сирены здесь был едва слышен.
На то, чтобы закрыть стопорный механизм и электронный замок двери потребовалось меньше минуты.
Перед тем как убрать отмычку в карман мужчина бросил беглый взгляд на уровень заряда батареи.
Шкала устройства находилась в обнадеживающем желтом секторе.
- Должно хватить! - удовлетворенно подытожил про себя офицер.
Впереди оставалась всего одна дверь, ведущая непосредственно к эвакуационной шахте.
Не оборачиваясь, Гаврилов ускоренным шагом направился в конец коридора.
На своем  пути он оставил позади несколько узкихбоковых проходов, упирающихся в помещения генераторной, жилой блок с месячным запасом  продовольствия и хранилищем для запаса воды.
Он был там всего один раз и не по наслышке знал, что оборудованы они были по последнему слову техники,  и оснащены всем необходимым для жизнеобеспечения двуухсот человек на один месяц.
Но сейчас не они были целью беглеца.
Ему нужен был именно главный коридор, заканчивающийся выходом на поверхность.
Мало кто из обывателей знает, что это за квадратные неприметные бетонные надстройки стоят вблизи большинства административных городских  зданий. В основном это обусловлено тем, что выросли они во времена, свободные от ядерной истерии двух великих держав, одна из которых перестала существовать более четверти века назад. Ее граждане от мала до велика  хорошо знали основы гражданской обороны и правила поведения в случае начала третьей мировой войны.
В отличие от них, мало кто из молодого поколения россиян знает, что  эти бетонные грибки не что иное, как  аварийные выходы из коллективных защитных сооружений, находящихся непосредственно в подвалах  административных и жилых  зданий старой постройки.
В советские времена не одно административное здание не вводилось в строй без такого защитного сооружения.
В случае обрушения здания это был единственный путь для спасения тех, кто  оказывался заживо погребенными в убежище  под его обломками.
Через несколько десятков метров беглец уперся в очередную массивную металлическую дверь.
Последняя преграда была заметно больше по габаритам предыдущей. Вместо рычажного привода механизма открывания двери здесь был установлен приводной штурвал, похожий на те, что устанавливаются на дверях, разделяющих герметичные отсеки на кораблях и подводных лодках. Скорее всего, это было связано с тем, что кроме своих охранных функций данная дверь служила еще и шлюзом, изолирующим внутреннее помещение бомбоубежища от возможных поражающих внешних факторов. Очевидно, с этой целью по всему внутреннему периметру двери крепилось массивное резиновое уплотнение.
Но не это привлекло  внимание Родиона.
Его взгляд упал на новую блестящую стальную коробку электронного замка. В отличие от предыдущей двери, изрядно покрытой серым слоем пыли, поверхность коробки была девственно  чистой.
На мгновение мужчине показалось, что  красный индикатор работы электронного замка смотрит на него насмешливо и вызывающе, как бы говоря:
- Ну что, не ожидал такого сюрприза? Посмотрим, как ты справишься со мной?
Родион не сомневался, что лежащей в кармане его пиджака отмычке, по зубам и это усовершенствованное охранное устройство. Сомнения были в другом.
- Сколько времени понадобится на раскодирование шифра новомодного замка и хватит ли на это заряда ее батареи?   
Было ясно, что если Родион не откроет эту дверь, он окажется в ловушке и станет пленником  каменного мешка, закрытого двумя прочными дверями. Мосты для отхода он сжег пару минут назад, закрыв дверь, ведущую в коридор архива. Тратить на ее повторное открытие ограниченные энергетияеские возможности отмычки было сего стороны непозволительеой роскошью.
 Родион осторожно достал из кармана отмычку и по новому взглянул на уровеньзарядки аккумулятора. На этот раз желтый цвет индикатора шкалы показался для него не утешительным.
На какое-то мгновение он представил себе довольное выражение лица Горбуна после того, как к нему в кабинет его коллеги доставят неудачливого беглеца.
- Хрен тебе, старый лис! - ругнулся вслух майор и уверенно приложил отмычку к  сканеру замка.
Через пару секунд на пластмассовом прямоугольнике привычно вспыхнул красный светодиод, подтверждающий начало работы устройства по декодированию замудренногошифра замка.
Родион поднес ближе к лицу корпус отмычки и стал напряженно наблюдать за состоянием ее работы.
Вот именно в такие мгновения человек начинает в полную меру ощущать  аномалии временного континиума.
Секунды начинают тягуче превращаться в бксконечные минуты, а последние в изнурительные долгие часы.
Взгляд офицера был полностью прикован к прибору. Спасительный зеленый столбик хода работы слишком медленно полз вправо, заставляя майора затаить дыхание в тревожном ожидании. Пару раз беглецу казалось, что  столбик вовсе остановился. Но нет,  через мгновение движение его продолжалось.
Когда под световой шкалой хода работы прибора высветилась цифра «90» индикатор питания прибора предательски заморгал красным светом, информируя о предельном разрядке батареи.
Родион не знал, сколько еще выдержмт нагрузку аккумулятор. Оставалось умолять только на добросовестность его производителя и господа Бога.
Надежду вселяло то, что зеленый столбик, несмотря на тревожную цветомузыку индикатора питания, продолжал медленно, но уверенно продвигаться вправо.         
Майор затаил дыхание, боясь неловким движением нарушить ответственную работу прибора.
Наконец победно зажегся зеленый индикатор, извещающий об окончании процесса декодирования.
Родион не мог сказать, сколько времени на этот раз продолжалась расшифровка кода замка. Ему показалось, что несколько минут. На самом деле на это ушло чуть меньше минуты.
Беглец приложил отмычку к считывающему устройству замка и тревожно прислушался.
Послышался характерный щелчок.
На этот раз с механизмом открывания двери проблем не возникло. Колесо штурвала легко провернулось на два оборота против часовой стрелки, втянув без особых усилий в корпус двери запорные ригели.
Гаврилов вышел в полутемную шахту аварийного выхода.
Закрыть замок двери мужчине уже не удалось. Прибор, издав протяжный звуковой сигнал, отключился. 
Убрав пластиковую карту во внутренний карман пиджака, Родион посмотрел наверх в ствол шахты.
Вмурованные в бетон металлические скобы редкими ступенями поднимались наверх к колпаку.
Родион поставил правую ногу на нижнюю скобу и попробовал ее прочность, перенеся весь свой вес на закаленый металлический пруток.
Арматурная сталь едва заметно спружинила под действием восьмидесяти пяти килограммовой человеческой массы, но оказалась надежной опорой.   
- Да, все-таки на совесть делали такие вещи при советской власти! - подумал про себя удовлетворенно мужчина и начал осторожно  подниматься вверх.
Быстрому подъему мешала зажатая под мышкой папка. Приходилось одновременно локтем придерживать ее и  цепляться за арматуру. Из-за того, что вылет у выступающих скоб был не большой, не более двадцати сантиметров, подниматься приходилось под некоторым углом  к  стене шахты. Это создавало определенные неудобства. Мужчина постарался применить опыт воздушных гимнастов, легко карабкающихся полубоком по веревочной леснице под купол цирка, но это у него млохо получалось.
Как ни старался Родион не касаться костюмом  пыльной стены, но вскоре колени и локти дорогой ткани сменили свой темно-синий цвет на неприметный серый.
Достигнув выходного отсека Родион с облегчением  вздохнул.
Сюда ни Гаврилов, ни члены комиссии год назад  не поднимались. Полковника полностью устроил доклад коменданта здания, клятвенно заверившего, что металлические ставни выходных окон закрывались изнутри на прочные  задвижки. Установка амков на выходных окнах по инструкции была строго запрещена.
В этот раз требования нормативного документа были выполнены полностью.
Ржавые засовы были покрыты многолетней пылью, спрессовавшейся под действием влаги в плотный твердый бурый налет. Свисавшие местами лохмотья некогда серой шаровой эмали витиевато свились с паутиной, покрывшей хитрым узором все внутренние металлические поверхности ставней.
Перед тем как открыть ближайшее к себе окно, Родион снова прислушался. Он вспомнил, что на утвержденном Горбуном год назад эвакуационном плане, аварийный выход находился в глухом дворе соседнего с управлением  здания. Но было ли это так, никто, включая и Родиона, не знал.
Единственное, что уловил настороженный слух майора, были детские голоса, раздававшиеся, как ему показалось где-то недалеко от выхода чвть левее.
Из-за неудобного полувисячего положения начинала затекать правая нога, принимавшая на себя большую часть веса мужчины.
Выждав еще несколько секунд, Родион медленно потянул на себя ручку засова, одновременно толкая металлический лист наружу.
Неожиданно, освобожденный лист как по маслу соскользнул со стопорных петель, и  с грохотом вывалился наружу на бетонную отмостку колпака.
По шахте прокатилось раскатистое эхо, затихшее через пару секунд глубоко внизу.
Мужчина осторожно выглянул через открытый проем наружу.
Несколько секунд ушло на то, чтобы привыкшие к полумраку подвала глаза  стали различать предметы на залитом солнцем дворе.
Подобно эффекту проявляющейся фотографии взору мужчины сначала открылась небольшая детская площадка, окруженная по периметру низкими цветными лавками. Затем за ними появился вальяжный ряд старых тополей с раскинутыми в сторону густыми зелеными  кронами.
В песочнице обложенной яркими игрушками сосредоточенно копался карапуз в яркой голубой панамке и сером песочнике.
Напротив него, шагах в десяти, на скамейке сидела миниатюрная хрупкая пожилая женщина неопределенного возраста, скорее всего бабушка или няня малыша. Приподняв с носа очки она настороженно посмотрела в сторону донесшегося до нее шума.
За площадкой вдоль дома тянулась вереница припаркованных разноцветных и разномарочных автомобилей.
Беглец с  удовлетворением отметил, что пышная крона деревьев почти полностью перекрывала обзор детской площадки со стороны дома.
Придав непринужденный вид, мужчина быстро выбрался наружу. Положив папку на крышу шахты и повернувшись спиной к внимательно следящей за ним женщине, Родион постарался хоть как-то  привести себя в порядок.
Дорогой костюм, никогда не видевший общественного транспорта и очередей, сейчас представлял из себя жалкое зрелище.
Серая многолетняя пыль глубоко въелась в колени брюк и лацканы пиджака.
- Бомж Иванович! - глядя на себя, выругался Гаврилов и попытался носовым платком стереть въедливую пыль.
Получалось неважно. Мелкие частицы, ни в какую не хотели покидать дорогую импортную ткань.
Убедившись в бесполезности своих усилий, мужчина решил снять пиджак. Перебросив его через руку так, чтобы он по возможности прикрывал  колени грязных брюк, мужчина, не оборачиваясь быстрым шагом направился вдоль припаркованных автомобилей в сторону оживленного проспекта.
Слева от него оставалась тыльная часть только что покинутого здания. Родион невольно отметил, что по сравнению с парадным фасадом она смотрелась весьма неприглядно для такого важного учреждения. Облупившийся фасад был обильнт покрыт темными вертикальными полосами, -  следы прошедшего пару дней назад ливня. Все это в совокупности с серо-зеленым цветом штукатурки придавали зданию неухоженный и неопрятный вид.
- Как и все в нашей паршивой жизни! - констатировал про себя Гаврилов, скрываясь за углом пятиэтажки от пристальногт взгляда одиноко сидевшей на детской площадке чопорной дамы.
Выйдя на  проспект, беглец не пошел к ближайшей автобусной остановке и прилегающим к ней торговым палаткам, а направился в противоположную  сторону.
Нужно было держаться подальше от общественных мест, которые могли быть оборудованы камерами  видеонаблюдения.
Отойдя от остановки метров на сто, мужчина продолжал медленно идти в сторону проносящихся мимо машин, слегка вытянув для голосования в сторону левую руку.
Жест голосующего был виден только водителям, движущимся в потоке не далее второй полосы. Это  как раз и нужно было Гаврилову, чтобы не привлекать к своей персоне излишнего внимания со стороны.
Понадобилось менее минуты, чтобы Родион услышал за спиной шипение и характерный свист резко тормозящего возле него автомобиля. Водитель, скорее всего,  заметил жест голосующего в последний момент. Из-за этого желтый автомобиль проскочил возле мужчины метров на пять вперед, прежде чем полностью остановился. Тут же зажглись белые фонари заднего  хода. Но Гаврилов опередил маневр таксиста, показывая ему свободной рукой, что не нуждается в его услугах.
Через заднее стекло он заметил недовольный взгляд молодого мужчины, сидящего за рулем.  Родион жестом показал, чтобы таксист продолжил движение и для убедительности повернулся  к автомобилю боком, а к дороге спиной.
Последнее, что заметил цепкий взгляд офицера, было короткое  шевеление губ водителя, отпустившего по всей видимости в сторону голосующего крепкое словечко.
Садиться в такси было опасно. Все таксопарки   столицы были обязаны оборудовать салоны автомобилей камерами видеонаблюдения высокого разрешения, позволяющие даже в темноте распознавать лица пассажиров. И если даже таксист не обратит внимания на пассажира, то коллеги Гаврилова позже обязательно прошерстят все проехавшие по проспекту такси в этот промежуток времени. Поэтому, двигаясь спиной к движущемуся транспортному потоку,  майор имел небольшой, но шанс, что его фигура не будет столь заметна, чем, если бы он просто стоял и голосовал у обочины.
Услышав звук отъезжающего такси, мужчина продолжил медленно двигаться вперед с вытянутой в сторону проносящихся машин рукой.
Почти сразу рядом с ним остановилась серая неприметная отечественная восьмерка. По всей видимости «бомбило» ждал, когда от Гаврилова отъедет такси и потенциальный клиент освободится.
Через открытое правое окно на мужчину смотрело расплывшееся в улыбке азиатское загорелое лицо. От этого и без того небольшой разрез глаз превратился в две узкие щелочки, за которыми невозможно было разглядеть цвет глаз учтивого хозяина авто. Но Гаврилов и так знал, в девяноста процентах, глаза сына некогда южной советской республики будут наверняка карими.
- Куда едем, начальника? - звонко поинтересовался парень, продолжая улыбаться во весь рот.
- В Солнцево! - ответил Родион, склонившись как можно ниже к проему открытого окна, чтобы его лицо не было видно со стороны дороги.
- Дорогу покажешь, начальника? - продолжая скалиться участливо поинтересовался таксист.
- Покажу-покажу! - в такт ответил мужчина, открывая скрипучую дверь и поудобнее усаживаясь на изрядно продавленное переднее сиденье пассажира.
- Это мне повезло, что сын песков не знает Москву. Сейчас я проведу его окольными путями через Очаково. Там в этих промзоновских лабиринтах сам черт не разберется, - удовлнтворенно подумал про себя Родион, командуя:
- Давай пока прямо!
Водитель со скрежетом включил первую передачу и, поддав изрядно газку, уверенно рванул автомобиль вперед, оставляя за собой сизо-голубой едкий шлейф от порядком изношенного в московских пробках двигателя.
Гаврилов мельком скосил взгляд по бокам остающихся позади машин, и не заметив ничего подозрительного сосредоточился на дороге.
В этот обеденный час дороги столицы были малозагружены, что давало фору беглецу.
Майор отлично знал алгоритм  его поиска, который будет задействован  егоъъ коллегами по службе после обнаружения  исчезновения офицера из управления.
С учетом бюрократизма взаимодействующих между собой силовых структур ФСБ и МВД у него был, как минимум час, пока его личность попадет в стадию активной разработки.
Этого было достаточно, чтобы накрутив несколько лишних километров по узким петляющим дорогам между притулившимся друг к другу невзрачным производственным цехам и складским терминалам, выскочить через МКАД прямо в Солнцево. На выезде из Москвы стоявшая на обочине парочка инспекторов ГИБДД не обратила никакогт внимания на малопривлекательное транспортное средство отечественного производства.
За два квартала до съемной квартиры, где он проживал последний год  с Дашей,  Родион попросил водителя съехать с центрального проспекта на параллелную улицу-дублер и припарковаться в ближайшем  дворе.
Оставив на потертой пыльной торпеде бордовую пятисотку Родион бегло попрощался с приветливым азиатом  и пожелав счастливого пути, лавируя между припаркованных у обочины автомобилей не оборачиваясь направился в сторону своего дома.
.- Ну, вот и все! - мрачно подумал мужчина, широко шагая по придворовой территории вдоль теснящихся друг с другом высоток, - Теперь Вы беглый элемент, Родион Иванович! Мосты сожжены и назад дороги нет! Значит, остается идти только вперед!   

Глава 11. Размышления магистра

- И все-таки меня беспокоит реакция Запада, - вмешался в разговор молчавший до этого девятый советник, занимавший в действующем правительстве должность первого заместителя Министра культуры и связям с общественностью.
- Что именно Вас беспокоит, - несколько нервно отреагировал докладчик.
Всем присутствующим была известна давняя неприязнь братьев по Ордену друг к другу. Чем она была вызвана, никто из сидящих за столом точно не знал.   Никто кроме магистра. Магистр в отличие от них знал многое...
Выходцу из органов государственной безопасности было давно известно о сидевших перед ним братьями, практически все. Даже больше, чем они могли предполагать и помнить о себе сами. Ему были известны такие факты их биографии, о которых они никогда никому и ни при каких обстоятельствах не рискнули бы рассказать. Еще ему было известно, что никто из советников не оказался бы в тайном Ордене, если бы он не смог им доверять настолько, чтобы посвятить их в дело всей своей жизни. Дело, которое он, наконец, готов был воплотить в жизнь после стольких лет нахождения у руля государства.
Все, что для этого ему когда-то было нужно, теперь было в его полной власти.
Была ФРАМИ, которая в тесной связке с секретными структурами, давала ему полную, и главное объективную информацию о любом подчиненном и гражбанине страны. И в ее выводы никто не мог вмешаться, ни влиятельные знакомые, не близость к президенту, ни подкуп высокопоставленных чиновников... Никто! И в этом была главная победа в построенной им за многие годы системе сбора и оценке полезности каждого гражданина страны.
Мысли о возможном преобразовании страны  демократическим путем тн отсек  еще десять лет назад, в свой первый президентский срок, убедившись в слабости и корумпированности всей действующей государственной системы исполнительной власти.
Ближайшее окружение смогло тогда навязать ему свою команду, которая в большинстве своем оказалась непрофессиональной и неприспособленной к решению судьбоносных для государства задач.         
Нет ничего хуже для руководителя любого уровня, чем  иметь  некомпетентных и безинициативных единомышленников и помощников, на которых всегда нельзя положиться в трудную минуту.
Большая часть из инициированных им политических и экономических реформ затухали по мере спуска, начиная с верхних и  заканчивая этажами государственного небоскреба, так и не дойдя до низов, для кого они собственно и предназначались.
Поначалу его это злило и выводило из себя.
Он менял одного руководителя за другим, но это малочто меняло. На место уволенных бездарей приходили, как правило, еще менее подготовленные руководители, не имеющих в свем багаже ничего,  кроме больших амбиций и грандиозных планов.  Зачастую по сравнению со  своими предшественниками они были даже не холостыми, а заведомо бракованными патронами в обойме госаппарата, нарушая отлаженную годами работу ведомств и государственных учреждений на продолжительный срок.            
Именно тогда у главы государства возникла идея сплочения вокруг себя небольшого круга поистине преданных людей из различных эшелонов власти и социальных слоев. Тех немногих, для кого понятия о величии родной страны были не просто набором красивых слов при проведении очередной предвыборной компании для популяризации собственного имиджа, а нечто большим. Понятие долг для истинного патриота – это, прежде всего веление сердца и смысл всей жизни. Это были  немногие представители  государственных структур, сознание которых еще не успело подвергнуться необратимым последствиям  вседозволенности и безнаказанности  в запутанных лабиринтах коридоров власти.
Перед глазами магистра пробегали десятки, сотни хорошо и малознакомых лиц, которые не смогли устоять перед материальными и политическими соблазнами, дающими преимущество перед теми, с кем ты еще вчера шагал рука об руку, дышал одним воздухом и кормился с одного стола.
Но это было вчера! А сегодня ты уже в другой социальной обойме, в другом окружении и возможностями для самореализации и материального обогащения.
Многие из тех подающих надежду руководителей, что казались магистру поначалв поистине преданными общему делу и интересам страны, на практике оказывались пустышками.
Заняв место в государственной обойме, они быстро и умело подстраивались под темп общей стрельбы, направляя всю свою энергию в ту же мишень, что и рядом находящиеся с ними коллеги по оружию.
За короткий срок они обрастали солидной недвижимостью, полезными связями в силовых структурах и умением держать нос по ветру, быстро распознавая потенциальную угрозу от очередных мероприятий по борьбе с коррупцией и взяточнеством в госструктурах. Да что там ветер! Малейший сквознячок, гуляющий по коридорам и кабинетам власти, не оставался без их внимания.
По личному указанию президента историки и работники госархива подготовили материалы по репрессиям тридцатых годов прошлого века То, что он узнал из них, потрясли даже его, человека руководившего долгое время самым закрытым государственны ведомством.
Оказалось, что в те далекие годы, руководители страны встали перед схожей дилемой. Непрофессионализм госчиновников, выдвинутых на руководящие посты в первые годы становлкния Советской власти,  усиленный многократно их  революционным рвением и жаждой радикальных перемен в экономике,  порождал хаос  в только что созданном народно-хозяйственном механизме страны,  При этом мало кто из них, пришедших во власть из малообразованных слоев населения,, желал видеть у себя в подчинении потенциальных грамотных конкурентов.
И это стало главным стопором в формировании эффективной государственной системы управления, требующей в условиях глобальной индустриализации страны принятия грамотных решений. Наступающие им на пятки и дышащие в спину руководитпли новой формации  и  взглядов требовали от закостенелых руководителей передовых форм управления производством и сельским хозяйством. Вместе с тем, одних партийных призывов и лозунгов было уже явно недостаточно для управления разрастающимся с каждым днем государственным механизмом управления.
Чтобы побороть костность управленцев старой формации руководители государства приняли неординарные решения, позволившие одним выстрелом убить двух, а может и больше, зайцев. Они открыли дорогу наверх молодым управленцам и обеспечили передовые стройки коммунизма бесплатной рабочей силой, забив под завязку площади  ГУЛАГа.
Единственное, что они не учли, так это особенность российского менталитета и рвение органов госбезопасности, решивших на примере борьбы с врагами социализма не упустить возможность показать свою значимость и силу в этой борьбе.
Рикошет от проведенного властью выстрела в сторону управленцев старой формации оказался настолько сильным, что его отдача смертельно ударила по всем слоям населения. В результате цепной реакции, прокатившейся от верхних эшелонов власти до самых низов, вместе с аппаратным мусором на задворки советской империи были выброшены еще несколько миллионов ни в чем не повинных граждан. 
Учитывая опыт прошлых реформ, первых кандидатов в свою команду магистр Ордена отбирал лично, доверяясь своему личному профессиональному чутью и данным  спецслужб. Какие бы замысловатые устройства не придумал человек, но в сыскном деле не было и, наверное, не будет ничего вернее профессионального нюха. Поэтому будущий магистр большей частью надеялся на свою интуицию.
Из первого варианта списка сразу были исключены все ближние и дальние родственники, а также их родственники. Это было сделано по двум причинам:
во-первых, родственные связи невольно связывали определенными обязательствами, не позволяющими главе тайной организации в полной мере объективно оценивать деловые качества не чужого тебе человека;
во-вторых, в случае неудачи в проведении коренных реформ, требующих жестких мер и  насилильственных действий по отношению к определенной части населения, родственники неизменно подпадали в случае неудачи смертельныому удару возмездия со стороны противниаов Ордена.
А этого глава Ордена допустить никак не мог.
Начальный список кандидатов включал всего десять фамилий. В основном, это были руководители верхнего и среднего звена, которых президент знал уже много лет. Это были люди, которым он, как бывший руководитель секретного ведомства, доверял пусть не на сто процентов, но процентов на девяносто точно.
И скорее всего, большинству из них, он мог предложить место в руководстве Ордена.
Но этому помешали новые обстоятельства.
По личному указанию президента было создано секретное подразделение по сбору глобальной информации на граждан страны в рамках  заработавшей секретной программы  "Третий глаз".
Такого не мог ожидать даже бывалый разведчик.
Через месяц работы ФРАМИ  список избранных сократился до одного кандидата.
Президент невольно вспомнил давно забытую лекцию из университетского курса неорганической химии. Есть такое понятие  "межкристаллитная коррозия". Данный вид разрушения металла основан на изначальном дефекте его кристаллической решетки. Чаще всего, это происходит при его производстве из-за нарушения параметров выплавки и последующей термической обработки металла. В результате этого по краям кристаллической решетки образуются оксиды металла, имеющие худшие по сравнению с самим металлом физико-химические свойства. Именно по этим границам в дальнейшем распространяется коррозия, разрушающая металл изнутри. И от этого процесса не существует никакой защиты. Конструкция или деталь, созданная из такого сплава, через непродолжительное время выходит безвозвратно из строя.
Что-то подобное магистр наблюдал в первый срок своего  президентства.
  Коррупция, беззубость силовых структур, сращивание власти с организованной преступностью подобно губительной ржавчине разъедала государственную машину изнутри, подрывая авторитет президента перед народом и престиж страны на международной арене.
Самое неприятное во всей этой государственной рутине было то, что активизируемый каждый раз президентом очередной виток борьбы с коррупцией приводила только к усилению противостояния между теми немногими, кто действительно хотел что-то изменить в системе государственного управления и тысячами их противников, которых все это устраивало.
Законодатели не покладая рук десятками принимали новые законы, сотнями вносили в них поправки, повышающие наказание за преступность в госсекторе, но  это не все они оказывались на деле полумерами или того меньше.ш
Чиновники  разных уровней не стыдились открыто барствовать, строя себе многоэтажные загородные хоромы с зимними садами, разъезжая в лимузинах и вывозя на "черный день" миллиарды незаконно нажитых денег за рубеж.
Воровство и взяточнество стало визитной карточкой российского чиновника. Государственные органы, предназначенные для борьбы с этим укоренившимся пагубным явлением во власти, предпочитали не копать слишком глубоко, чтобы случайно не вырыть яму собе.  Сложившийся паритет между теми, кого ловят и теми, кто ловит, устраивал обе стороны, давая возможность взаимного обогащения за счет государственных средств. А что может быть вкуснее жирного пирога, лежащего на общем столе без строгого хозяйского глаза. Откусить от него кусок побольше на халяву в понятиях российского менталитета вовсе не является неуважением к сидящим с тобой за одним столом. Наоборот,  большинством граждан это воспринимается, как умение правильно жить.
Но, как трактует традиционная медицина, чревоугодие весьма опасная штука. Чрезмерное расширение желудка вызывает постоянное нездоровое чувство голода. Так, за первым куском отправляется второй, третий и так далее. Аппетит, как известно, приходит во время еды, а обжорство после постоянного чревоугодия.
Размышления магистра о чрезмерном аппетите некоторых своих подчиненных вновь вернулись к списку участников прошедшего судьбоносного заседания Совета.
Сегодня глава Ордена мягко говоря лукавил, говоря о том, что ему неизвестно, кто из братьев останется в команде через три дня.
Конечно, магистр знал. Иначе, какой он глава тайного братства, если не умеет предвидеть ситуацию на несколько шагов вперед.
Если все пойдет по плану, то  к вечеру дня "Х" из действующего состава Совета в его команде останутся только два человека.
Имея изначально персональный электронный ключ к базе данных ФРАМИ, магистр накануне совещания предусмотрительно ознакомился с собранными  данными на каждого члена Совета, в том числе и на самого себя. Хотя последний факт ничего изменить не мог. Как известно, капитана в море не меняют.
К удивлению его собственный КПС даже превышал минимально допустимое значение для руководителя высшего государственного уровня и составлял 0,91. Несмотря на критическое отношение к себе такая независимая оценка льстило самолюбию главы Ордена. Но главное было даже не это. Теперь он имел полное моральное право требовать аналогичных оценок от  подчиненных.
К сожалению ни один из членов Совета, на которых магистр делал ставку и собирался опереться в разыгрываемой политической партии, не набрал проходногт балла. Первым желанием магистра было выяснить причины столь печальной картины. Но, подумав, глава Ордена отказался от этой мысли.
- Значит, так и должно быть, - окончательно решил про себя магистр, - Придется опираться на тех, кто по оценке ФРАМИ достоин доверия и имеет право на дальнейшее участие в процессе реформирования государства. Для себя будем считать, что остальные члены Совета не прошли суровые испытания властью. Прямо, скажем это по силам не каждому гражданину страны,  в которой большей частью превалируют азиатские корни. По всей видимости, трехсотлетнее  татаро-монгольское иго не прошло бесследно и для сегтдняшних для россиян. Богатство дает человеку материальную независимость и некоторую свободу в выборе жизненного пути. Власть кроме всего этого позволяет примерить на себе в той или иной степени статус бога, вершащего судьбы других по своему усмотрению и желанию.
Двое из предложенных ФРАМИ кандидатур занимали в госаппарате  далеко не первые посты.

Глава 12. Елизавета

Каких только типов не довелось повидать Елизавете  за свою не столь продолжительную жизнь…
Самым неприятным типом в ее жизни были, так называемые, "отволилы". Свою девственность она потеряла именно с таким типом, хотя и мужчиной его назвать в полном смысле этого слова  можно было с большим натягом. Одноклассник Володька Перов считался в классе первым красавцем. Десять лет учебы их связывали только приятельские отношерия. Все изменилось в выпускном  одиннадцатом классе. После дискотеки на День учителя их захлестнула взаимная любовь.  Подруги ей открыто завидовали и это льстило самолюбию девушки.
 Весь год девушке с трудом удавалось сдерживать юношу на расстоянии. Оставаясь наедине, Елизавета позволяла ласкать себя только губами и руками. В эти минуты уединения она внимательно прислушивалась к своим физическим ощущениям. Ей нравились пылкие, пусть  и временами неумелые ласки юноши. Особенно когда он гладил и целовал и страстно ласкал шершавым языком соски ее тогда еще аккуратненьких и уверенно торчащих небольших грудей.
Прикасаться к своему цетронотому гнездышку она позволяла только через трусики. Это было приятно, но не более того. Через плотную ткань юноше не удавалось нащупать источник наслаждения, который сама Елизавета знала очень хорошо. Она любила экспериментировать с душевой лейкой в ванной, направляя на едва ощутимый выступающий бугорок сильный напор воды. Это доставляло ей истинное удовольствие и заканчивалось всегда пиком наслаждения, сопровождающимся неконтролируемыми судорогами и плохо сдерживаемыми томными стонами, вырывающимися через приоткрытый рот.
К окончанию школы большинство ее одноклассниц хотя бы раз имели физическую близость с мужчиной. Многие из них не стеснялись делиться с подругами своими незабываемыми ощущениями. По их словам ни один из способов женского самоудовлетворения не мог сравниться  с возможностью ощутить внутри себя живую горячую плоть партнера.
Елизавета решила, что на выпускной вечер она позволит своему ухажеру все, чтобы совместить окончание школы с вступлением  во взрослую жизнь.
Она отдала ему свое красивое тело в школьной раздевалке под рядами торчащих над их головами крашеными дешевыми крючками для одежды и стоявшими по периметру грубо сколоченными обувницами под сменную обувь. Но не убогий интерьер был главным разочарованием в первой близости с мужчиной. На все эти мелочи она готова была закрыть глаза. Полным фиаско стал для нее сам  ожидаемый процесс полового акта. Сколько раз она представляла себе этот долгожданный миг расставания с трепетно оберегаемой долгие годы невинностью и перехода во многообещающую взрослую жизнь, дарящую свои интимные радости. В реальности получилось все далеко не так, как она представляла и рассказывали близкие подруги и одноклассницы.
Ее воздыхатель подобно слепому щенку тыкался своим взведенным к выстрелу оружием в ее промежность, стараясь найти долгожданную щелочку. При этом он громко сопел и кряхтел, демонстрируя неимоверные усилия в поиске заветной цели. Пришлось девушке прийти ему на помощь, чтобы окончательно не сорвать любовный акт.
Она собственными руками направила пульсирующий от нетерпения органон Владимира в горячую щелку, о чем потом неоднократно жалела.
Все закончилось настолько быстро, что кроме резкой боли, обильных тятен крови перемешанных с обильной спермой и довольного посапывания юноши у себя на плече она ничего не ощутила. Мало того, этот юнец-неумеха резко выйдя из нее умудрился вдобавок ко всему перемазать своими липкими изливаниями подол ее вечернего платья.
На этом выпускной вечер для Елизаветы был закончен. Замыв наскоро в школьном туалете, насколько это было возможно испачканное платье, она проклиная свою наивность и всех неумех мужского пола отправилась домой.
Больше она никогда не видела своего первого в жизни "мужчину-отволилу", прекратив с ним после выпускного вечера всякие отношения. К такому типу мужчин она впоследствии относила всех своих половых партнеров, которые в близости с ней искали, прежде всего, удовлетворения для себя и совершенно не заботились о том, чтобы доставить удовольствие ей. Скорее всего, в их узком понимании в близости с женщиной было не заморачиваться любовными утехами.
Второй тип мужчин, которых Елизавета окрестила просто "самцами" считали женщину средством сугубо физического наслаждения. Они могли подолгу истязать ее тело, совершенно не заботясь о том, что кроме физического удовлетворения в душе каждой из них есть  что-то еще.
Близость с ними давала только физическую разрядку. В отличие от  предыдущего абсолютно бесполезного, с точки зрения физического удовлетворения типа, это был прогресс. Вместе с тем о гармонии физической и духовной близости  здесь не могло быть и речи. Это был в прямом смысле этого слова продолжительный трах в различных позах в течение длительного времени.
Этот тип мужчин у нее неизменно ассоциировался с Дмитрием. С ним она познакомилась в летнем круизе по Волге на белоснежном лайнере пять лет назад.
Они встретились в первый вечер в ресторане за ужином. Их места были за одним столиком напротив друг друга. Мимолетное знакомство быстро переросло в бурный отпускной роман без каких-либо обязательств перед друг другом.
Елизавета вспоминала первую ночь, проведенную в каюте мужчины. Уже к середине ночи ей казалось, что истязание любовью никогда не закончится.  Мужчина брал ее грубо и бесцеремонно, не утруждая себя любовными прелюдиями и ласками, подолгу властвуя в ее расслабленном теле.
Один половой акт сменялся другим с небольшими передышками лишь на то, чтобы хоть чуть-чуть  отдышаться и омыть  в ванной истерзанное  лоно в порядок. Любовные муки усугублялись тем, что с каждым последующим вторжениемв в нее неутомимого мужского органа время терзания им увеличивалось в геометрической прогрессии. К утру после шестого излияния в нее своего густого семени промежность Елизаветы представляла одну большую саднящую рану,  которая болезненно реагировала на малейшее прикосновеие. Ей требовался покой и серьезный гигиенический уход. Елизавету не покидало ощущение того, что в нее долго и грубо лазили с десяток чьих--то чужих огрубевших рук, без стеснения исследуя каждый сантиметр ее узкого натруженного грубым вмешательством влагалища.
И хотя бурное совокупление в каюте с Дмитрием закончилось для женщины несколькими оргазмами, ей хотелось чего-то большего, чем просто физическое удовлетворение. На всем протяжении этого в буквальном смысле этого слова «траха», ее не покидало чувство, что ее тело,  грубо используют не питая к ней никаких особых чувств.  Она ощущала себя в роли некоей секс-машины, пиедназначенной для проведения похотливого эксперимента, направленного на получение мужчиной  физического наслаждения и морального удовлетворения отбезраздельной власти над ней.
Утром она чувствовала себя как дряхлый баркас, выброшенный силой волн на жесткую отмель. Из-за физического недомогания она не смогла выйти даже к  завтраку. Малейшее движение ногами отдавалось  в глубине промежности саднящей тупой болью.
Мужчины такого типа встречались в жизни Елизаветы не часто. Она отдавалась им исключительно из-за физического удовольствия, так сказать, для поддержания сексуального тонуса и не более того, не испытывая к ним в душе никаких чувств.
Третий тип мужчин можно было смело заносить в красную книгу женского наслаждения наравне со знаменитой Камасутрой..
На жизненном пути Елизаветы представитель этого типа встречался ей только один раз и она была бесконечно благодарна судьбе за этот подарок. Именно он помог открыть ей в себе самой женское начало и все прелести наслаждения от физической близости с мужчиной.

Глава 13. О наболевшем...

Ненадолго мысли президента вновь вернулись к утреннему разговору с руководителем проекта "Третий глаз", вызванного для очередного доклада о ходе работ по информационному мониторингу населения страны.
Генерал-майор Горбун по своей должности не входил в круг посвященных в операцию «Прометей».
Глава страны, как обычно, внимательно и не перебивая,  выслушал  подчиненного и готов уже был закончить непродолжительную аудиенцию, уточнив лишь некоторые моменты из услышанного, как вдруг его заставила насторожиться информация о перехваченных разговорах по закрытым каналам связи. Неизвестные разговоры по информации генерала были зафиксированы две недели назад с помощью специальной аппаратуры лаборатории, оставшейся после проведения испытаний новых закрытых мобильных средств связи, разработанных в интересах правительства сираны.
Президент сразу понял, что речь, скорее всего, идет именно о тех мобильных аппаратах, которые планируется использовать членами Ордена для связи в день "Х".
Стараясь ничем не показать важность услышанного, президент решил уточнить обстоятельства случившегося.
- Не те ли это необычные трубки, опытный образец которой вы демонстрировали мне  месяц назад?
- Да, это именно они, - подтвердил  генерал.
Президент сделал паузу, делая вид, как будто вспоминает подробности  прошедшей презентации.
- Но насколько я помню, данная модель не прошла государственных испытаний и все работы по ее дальнейшей разработке были прекращены. Не так ли?
- Так точно! Все опытные образцы были утилизированы за исключением одного, оставленного для уточнения интересного алгоритма шифрования, предложенного производителем и апробации оборудования слежения, тестовые испытания которого завершаются на днях.
- Какие еще, к черту, алгоритмы шифрования! - не выдержал президент, - Вы себя-то слышите сами? Что Вы несете, генерал!
От грубой реплики лицо докладчика на глазах изменилось в цвете, напоминая защитную реакцию хамелеона. Но в данном случае такая защита не могла помочь главе секретного ведомства.
Он судорожно прокручивал в голове обрывки всей этой истории с этими злополучными мобильниками, пытаясь найти объяснение внезапной вспышке гнева своего непосредственного начальника, являющегося одновременно первым лицом государства.
В одном он был уверен точно. Вся эта история могла иметь для него гораздо больший резонанс, чем могло показаться с первого взгляда.
Такое лицо президента начальник управления  видел  в первый раз в своей жизни. Глубоко посаженные серые глаза буквально буравили генеральский мозг насквозь, пытаясь выудить из него нужную информацию. Если бы ответчик сейчас не сидел в глубоком кресле, то от такого взгляда устоять на месте было не просто.
Казалось, скорость нейронов внезапно упала в сотни, а может и в тысячи раз, упорно не желая выдавать своему хозяину из памяти так нужную информацию.
Образовавшаяся внезапно пауза в разговоре между генералом и президентом явно затягивалась. Было ясно, что каждая истекшая секунда сейчас играла против того, от кого сейчас ждали конкретного ответа.
Огромным усилием воли начальник управления попытался разорвать порочный круг:
- Господин, президент! Около двух месяцев назад я Вам подробно докладывал о всех недостатках, которые были выявлены при испытании данной модели телефона закрытой связи...
Он не успел закончить свою мысль, перебитый вопросом президента:
- Я не спрашиваю сейчас Вас о том, что Вы мне здесь докладывали. Я спрашиваю, почему не были уничтожены все опытные образцы, не выдержавшие испытания? Вы получили по этому поводу четкие указания?
- Да получили! - подтвердил глава секретного ведомства, - Все дело в том, что в интересах дела специалистов заинтересовал примененный в данной модели необычный алгоритм аудиошифрования. Поэтому я счел целесообразным оставить для дополнительных исследований временно один из телефонов, чтобы апробировать новый дешифрующий блок ФРАМИ в тестовом режиме.
- И что удалось выяснить с помощью этого блока? - вновь перебил президент.
Оправившись несколько от первой растерянности, начальник управления доложил:
- Нам удалось перехватить и частично декодировать несколько переговоров между неизвестными абонентами.
- Какими еще абонентами, если от опытной партии остался только один аппарат?
- В этом то и состоит загадка. По имеющейся информации все изготовленные аппараты поступили прямиком с предприятия к нам. Таким образом, таких телефонов в стране больше быть не должно. Тем не менее, переговоры с использованием примененного в них алгоритма шифрования имели место.
- И где были зафиксированы эти абоненты?
Голос генерала опустился почти до шепота, как будто кто-то мог их услышать.
- Господин президент, хочу, чтобы Вы поняли меня правильно, но  неизвестные абоненты выходили  на связь с территории Кремля.
- Это точно установлено? - спросил глава государства.
- Абсолютно! – уверенно подтвердил Горбун.       
Вновь наступила пауза. Было видно, что услышанное заставило главу государства о чем-то серьезно задуматься. Горбун затаился в мягком кресле, боясь своим присутствием нарушить ход его мыслей.
Президент был прекрасно осведомлен в причинах, заставивших главу тайного подразделения, поднять такой кипишь.
Несколько дней назад специалисты спецсвязи проводили последнюю проверку этих аппаратов перед отправкой фельдегерской службой в различные регионы страны.. С каждого аппарата делался контрольный звонок, который по всей видимости и зафиксировали специалисты ФСБ, несмотря на принятые меры безопасности.
С одной стороны президент еще раз убедился в действенности программы "Третий глаз" и созданной по его личному указанию секретного подразделения, растерянный начальник которого сейчас сидел перед ним. С другой, снова столкнулся с откровенным головотяпством подчиненных, которое в очередной раз обозначило серьезную проблему, требующая теперь кардинального и быстрого решения.      
- Так, значит слушайте меня внимательно, товарищ генерал-майор! - начал президент, - Слушайте и записывайте себе на подкорочку. Через час Вы сдадите оставшийся образец телефона и всю собранную информацию по перехваченным переговорам моему начальнику Службы безопасности генерал-лейтенанту Темину.
Надеюсь на этот раз Вам все понятно?
- Так точно, господин президент! - четко рапортовал начальник управления, пожирая  главу государства преданным, немигающим взглядом.
- Кроме того, Вы уничтожите все имеющиеся данные по данному проекту. Все, что есть! Результаты испытаний, характеристики и так далее. Думаю мне не нужно Вас учить, как это делать. Вся информация должна быть зачищена до высшего уровня безопасности!
- Понятно, - поддакивал сидевший напротив контрразведчик.
- Да, и представьте все данные по специалистам управления, участвующих непосредственно в сборе и дешифровке информации с этих аппаратов.  Необходимые данные по ним завтра передадите также Темину.
Президент поднялся с кресла, давая понять, что беседа закончена, и не попрощавшись, удалился к себе в рабочий кабинет.
Генерал, проводив взглядом президента до дверей, почувствовал, как предательский комок страха подкатил к горлу. Такое холодное прощание было многообещающим и ничего хорошего для его дальнейшей карьеры не сулило. Вспомнив недобрым словом своих подчиненных, вместе с их матерями Вячеслав Михайлович  поспешил к себе в управление.

Войдя к себе в кабинет, президент первым делом вызвал по внутренней связи начальника личной Службы безопасности.
Не прошло двух минут, как в дверь постучались, и на пороге выросла мощная фигура генерал-лейтенанта Темина Игоря Тимофеевича.
- Проходи, - пригласил хозяин кабинета, указывая на ближайший придвинутый к столу стул.
Начальник личной охраны осторожно присел, как будто не доверяя полностью его надежности, и посмотрел на "хозяина", как за глаза называли ближайшие подчиненные первое лицо государства.
Темин был руководителем личной охраны главы государства уже более пятнадцати лет. За это время они хорошо изучили привычки друг друга и, как принято говорить, научились понимать друг друга с полуслова.
Генерал прекрасно знал, что если хозяин вызвал в неурочный час, значит, случилось что-то непредвиденное, требующее безотлагательных его действий.
В таких случаях он никогда не брал с собой ни ежедневников, ни записных книжек, запоминая все необходимое по памяти. Надо отдать должное, несмотря на свои пятьдесят пять лет генерал был в прекрасной физической форме и обладал просто феноменальной для своего возраста памятью. Он с одного раза запоминал незнакомый текст объемом в полстраницы или любое число из шестнадцати знаков. Этот феномен очень ценил президент, так как данные порой им поручения личного характера не подлежали фиксации на любых даже самых секретных носителях информации. А что может быть надежнее информации,  хранящейся только в мозгу его обладателя.
Недаром начальник личной безопасности президента одним из первых попал в Орден и занимал там почетное место, входя в пятерку первых советников.
- Игорь Тимофеевич, - начал без лишних предисловий президент, - есть проблема!   
- Слушаю! - подобно верному псу, подчиненный принял стойку, ожидая  команды хозяина.
- В подразделении генерал-майора Горбуна произошла утечка  конфиденциальных сведений, которые могут быть весьма опасны в преддверии подготовленной Орденом операции. Вся необходимая информация в течение ближайших суток будет у тебя. Нужно сделать так, чтобы она не ушла дальше твоего кабинета.
- Провести зачистку до нулевого уровня? - уточнил начальник личной охраны.
Президент, бывший выходец из служб госбезопасности, отлично осознавал, что означает эта фраза. В силу профессиональной привычки перед ним появился виртуальный список лиц, которые должны были навсегда исчезнуть из этой жизни в результате проведения данного мероприятия.
- Нет. Таких кардинальных мер не требуется. Тем более, что через три дня данная информация станет не актуальна. Все, что от Вас требуется, это  быстро и без лишнего шума изъять у Горбуна опытный образец секретного мобильного аппарата и аппаратуру для дешифрования переговоров по закрытому каналу связи. Кроме того, уничтожьте все данные, имеющиеся у него в управлении по данному оборудованию и его испытанию.  Толковые люди нам еще пригодятся. А судя по тому, что кому-то удалось взломать ключ к секретному коду, примененному в принципиально новом устройстве связи, это хорошие специалисты. Так что думаю, ограничимся только зачисткой до первого уровня.
- А что делать с Горбуном? Какова его степень участия в утечке информации?
- С ним все сложнее, - задумчиво произнес президент.
В памяти главы государства вновь всплыло лицо генерала.
Президент вспомнил, каким непростым был его выбор десять лет назад при подборе кандидатуры на начальника созданного уникального по своим задачам секретного подразделения.  Подающий большие надежды молодой полковник имел безупречную репутацию и был отличным управленцем. Немаловажным был и тот факт, что полковник был вдовец и не имел близких родственников. Жена и дочь погибли за три года до этого в автомобильной катастрофе, отдыхая на Черноморском побережье. Микроавтобус с туристами, где ехали и они, рухнул в пропасть с сорокаметровой высоты из-за неисправности тормозов. Полковник тяжело переживал гибель семьи и чтобы хоть как-то забыться от горя, ушел полностью в работу. Подчиненные вообще не видели, чтобы он уходил со службы.
Но сейчас все это мало имело отношения к произошедшему в управлении. Президент не прощал непрофессионализма профессионалам с многолетним стажем службы.
- Генерала пока отправьте в отпуск подальше от столицы и возьмите его перемещения и контакты  под  контроль. Как говорится, не будем менять лошадей на переправе. А переправа вот уже перед носом... Там будет видно.
Президент о чем-то задумался на несколько секунд и продолжил:
- Насколько я разбираюсь в людях, такие, как Горбун после сегодняшней беседы и принудительной отставки от дел на время отпуска, будут землю носом рыть, чтобы поправить свой авторитет в наших глазах.
- Понял! - четко по военному отрапортовал Темин и, поняв, что разговор закончен и дальнейших указаний не последует, поднялся с кресла и покинул кабинет главы государства.    
Президент долгим взглядом проводил уход генерала и прикрыв от усталости глаза, подумал:
- Власть – это обжорство самореализаций, которое переворачивает психологию человека с ног на голову. Вкусив, хоть раз этот запретный плод, трудно перейти на более скромную диету.
Это, как наркотик, который дурманит голову, перенося тебя в мир с неограниченными возможностями и желаниями. И главное то, что еще вчера казалось сказочным мифом или миражом без четких очертаний и контуров вдруг обретает осязаемые формы и грани. Неожиданно для самого себя, мир грез становится реальностью, ежедневно принося материальные плоды, как в хороший урожайный год.

Глава 14. Разговор в ресторане или SOS

Без пятнадцати минут три Скрябин вышел через двери центрального входа здания госдумы в подавленном настроении.
Он автоматически отвечал на дежурные приветствия знакомым и малознакомым ему людям, погруженный полностью в свои невеселые мысли.
Как он и предполагал, результаты заседания комитета оказались ожидаемыми.
Поправка к "Закону о безопасности движения Российской Федерации" была не просто отклонена, а признана нецелесообразной, несвоевременной и экономически необоснованной.
Мало того, правовая экспертиза признала ее, как грубо нарушающей личные права граждан страны.
Это был конец!
Крах всему проекту и три месяца впустую потраченного своего времени и времени членов комитета.
Несмотря на запрещающую надпись на стене "Не курить!" Иван Петрович судорожно достал сигарету и, прикурив от золотой зажигалки, подаренной кем-то из благодарных коллег в последний день его рождения, глубоко затянулся.
На душе было тревожно.
Из-за угла здания со служебной стоянки вынырнул его персональный БМВ и болезненно взвигнув тормозами, остановился напротив него пассажирской дверью.
Скрябин резким щелчком отправил недокуренную сигарету в направлении стоявшей в паре метров от него урны и сел в автомобиль.
- Давай в  Прагу, и не торопись, пожалуйста,  - мимолетом бросил он водителю,  усаживаясь поудобнее на заднее пассажирское сиденье.
Набрав знакомый номер, Скрябин стал терпеливо ждать ответа.
После третьего гудка абонент ответил бодрым голосом, как будто ждал звонка:
- Слушаю Вас, Иван Петрович! - заметно картавя ответил собеседник.
В половине четвертого жду тебя в ресторане Прага с документами по проекту и вилле! И не опаздывай, пожалуйста, - требовательно произнес Скрябин и не дождавшись ответа, нажал кнопку отбоя.
Мужчина удобно устроился в кресле и прикрыл глаза погрузился в свои мысли.
Водитель аккуратно вывел автомобиль в плотно движущийся транспортный поток, и с трудом сдерживая прыть и мощь баварского железного коня, поплелся наравне с рядовыми участниками движения в сторону Нового Арбата.    
Через полчаса автомобиль депутата Скрябина припарковался на Гоголевском бульваре на специально выделенной для VIP-клиентов стоянке.
Иван Петрович любил это заведение за его уют и хорошую кухню.
Бегло поздоровавшись со знакомым швейцаром любезно распахнувшим перед постоянным клиентом тяжелую массивную дверь, Скрябин быстрым шагом проследовал на второй этаж в отдельный кабинет.
К удивлению Куропаткин был уже на месте.
Обменявшись рукопожатием с ожидавшим его финансистом, Иван Петрович присел на диванчик, и, не открывая меню, заказал появившемуся вслед за ним официанту привычный набор блюд.
- Двести грамм водки, греческий салат, борщ и отбивную средней прожарки. 
- Какую водочку подать, - с почтением уточнил молодой человек в накрахмаленной белой рубашке.
- Как обычно, лимонную Абсолют, - ответил посетитель и обратился к  сидевшему напротив него мужчине:
-  Обедать будешь?
- Нет, спасибо Иван Петрович, я уже перекусил в  Макочито,  - выпью, пожалуй, только холодного апельсинового сока.
- Сока, пожалуйста, - бросил Куропаткин официанту и внимательно посмотрел на Скрябина. По интонации собеседника мужчина ничего хорошего от совместного обеда с боссом не ждал.
Приняв заказ, молодой человек тихо удалился, оставив посетителей наедине.
- Ешь всякую гадость в этих заморских забегаловках, - недовольно произнес Скрябин, и, не дожидаясь ответа Куропаткина, продолжил:
- Дело наше  дрянь, Федор!
Депутат кинул пристальный взгляд на собеседника, и очевидно не увидев на его лице ожидаемой реакции, уточнил:
- А правильнее было бы сказать, даже не дрянь, а "безнадега.ру", - пришло на память депутату недавно увиденное в интернете название заинтересовавшего сайта.
  Куропаткин встревоженно взглянул в глаза Скрябину и решил уточнить:
- Что Вы имеете в виду, Иван Петрович? Что случилось?
- Случилось?! - раздраженно перебил Скрябин, - Да, мы в полной жопе! Так более понятно?
Депутат нервно выбил из пачки сигарету и закурил.
Куропаткин молча проглотил вспышку гнева босса и с опаской переспросил:
- Что-то с проектом, какие-то трудности?
- С проектом все хорошо! - нервно прорычал Скрябин, и закончил:
- Проекта больше нет. Как говорится, финита а-ля комедия! А вот долг, который мы  с тобой должны вернуть инвестору Федор, вот они есть! И если ты помнишь, родной, сумма там такая, что если мы с тобой продадим все, включая сраные портки, то и этого не хватит, чтобы рассчитаться с учето неустойки!
Сидевший напротив депутата мужчина тревожно молчал. Он вспомиил, как вот так же сидел со своим патроном три месяца назад за этим же столиком, обсуждая возможные дивиденды от перспективного проекта.
Тогда он попытался по мере своих сил предостеречь Скрябина от поспешных решений приобретения недвижимости в солнечной Испании.
Но тот даже слушать его не захотел.
Депутат считал уже полученные авансом бонусы заказчика и хотел побыстрее их выгодно пристроить. Не последнюю роль в этом решении сыграли инфляция и падение курса национальной валюты. Слуга народа не хотел терять на этом.
- Деньги должны работать или приносить удовольствие! - любил при случае повторять Скрябин.
Основываясь на этом принципе, он сразу решил большую часть денег вложить в информационное обеспечение проекта, а оставшуюся сумму пустить на покупку приглянувшейся ему виллы в Каталонии.
И вот теперь ситуация поменялась в корне.
- Послать бы тебя подальше, бизнесмен ты хренов! - в сердцах подумал Куропаткин. Но сделать финансист этого не мог по одной лишь простой причине.
Скрябин с полученного аванса от инвестора оплатил вперед услуги Куропаткина по финансовому сопровождению всех будущих сделок.
Федор от выгодного предложения отказаться не смог и получил гонорар сполна. Ипотека, взятая по настоятельству жены на строительство коттеджа в престижном наукограде Сколково вот уже четвертый год висела над молодой семьей домокловым мечом.
Финансист даже не представлял, что согласившись на очередную авантюру супруги, стал подобен астронавту, покоряющему неизведанный холодный космос.
Состояние финансовой невесомости сопровождало его постоянно на протяжении последних лет.
Несмотря на достаточно высокую зарплату, денег в молодой семье катастрофически не хватало.
Большую часть средств, поступающих в семейный бюджет, почти сразу же уходили на погашение кредитов, количество которых, несмотря на усилия мужчины, упорно не хотело сокращаться.  Подобно черной дыре они никак не давали  молодой семье вырваться  на финансовый простор. А все, что не успевала сделать она, с успехом завершала его взбалмошная половина.
Как, кажущаяся со стороны скромница Ксения умудрялась ежемесячно спускать на покупку не нужных безделушек и услуги косметологов  не одну тысячу  евро, оставалось для Куропаткина непознанной загадкой.
Но любовь к жене заставляла мужчину закрывать глаза на ее дорогие причуды.
Большое чувство, а он Федор действительно боготворил супругу, заставляет закрывать глаза на многие вещи. Будучи на работе жестким начальником, не дававшим не малейшего спуска подчиненным, Куропаткин при одном виде жены превращался в белого пушистого и ласкового котенка, способного благодарно мяукать у ее ног в ожидании внимания и ласки. Этим умело пользовалась незабвенная супруга Куропаткина, закатывая истерики при каждом удобном случае.
   Последние произнесенные слова депутата нарисовали в голове мужчины общую сумма долга с пятью огромными нулями. Перемножив ее на текущий курс евро к рублю Федор почувствовал, как тяжелый вязкий ком подкатил к горлу, перехватив и без того затрудненное дыхание.
Мужчина непроизвольно закашлялся и поспешил прикрыть рот салфеткой.
На его удачу официант в это время принес поднос с обедом Скрябина и пока ароматные блюда перекочевывали с блестящего металлической поверхности на стол, Федор пытался как мог подавить охватившее его волнение.
К тому моменту, когда фигура официанта исчезла за плотной занавеской, отделявшей кабинет от общего зала, Куропаткин смог, наконец, взять себя в руки. 
Скрябин молча залпом выпил рюмку водки и не закусывая бесцеремонно продолжил:
- Что насупился, как мышь на крупу? О долге небось своем вспомнил? Правильно, помни, за чьим столом харчуешься!
Депутат небрежно отправил в рот пару вилок  салата и тщательно вытер салфеткой лоснящиеся от масла губы.
- Долг  никто с тебя не списывал, но речь сейчас не о нем, - подытожил мысль Иван Петрович.
- А о чем? - в свою очередь поинтересовался внимательно слушавший собеседник.
- О чем? - искренне удивился Скрябин, - Да о том, что нужно деньги возвращать, взятые в качестве аванса, за проваленный с треском проект! Будь он трижды не ладен!
Депутат отставил в сторону недоеденный салат и активно принялся за украинский борщ с пампушками.
Мужчина ел спешно, не успевая тщательно прожевывать пищу.
Со стороны могло показаться, что Скрябин сильно проголодался.
На самом деле он продолжал сосредоточенно размышлять о финансовой стороне дела и даже не замечал вкуса поглощаемого дущистого блюда. Сейчас он с таким же успехом смог бы съесть тюремную баланду, не замечая особой разницы с ресторанным кушаньем. Его мысли были далеко отсюда.
В памяти всплыли суровые девяностые в духе российского кровавого вестерна, раскрывающего во всех цветах и красках процесс передела государственной собственности. В той ситуации он знал что делать и к кому обратиться за помощью, чтобы одним разом разрубить "гордиев узел" и разрешить свалившиеся на него  проблемы.
Сейчас такие методы были неприемлемы.
Слияние власти с криминальным миром отодвинули на второй план открытые бандитские разборки, отдавая предпочтение более изощренным, но не менее эффективным методам борьбы.  На первый план вышли, прежде всего, денежные отношения. Бороться с властью, находящейся под крышей законодательства и защитой хорошо оснащенных силовых структур бессмысленно и чревато для здоровья. И в этой борьбе депутатский мандат был бессилен. В лучшем случае он мог отодвинуть на какое-то время час оплаты по счетам, и не более того.
В этом суть российской действительности, где сродни тюремным законам все жили, живут и скорее всего еще длительное время будут жить по понятиям.
Хочешь большой и светлый кабинет и прибыльную должность на государственной службе, будь добр заплати! Желаешь депутатский мандат – придется расстаться со значительной частью денежных сбережений на предвыборную компанию и помощь влиятельных людей в высших эшелонах власти.  Игра в демократию стоит денег, а с учетом российского менталитета - очень больших денег!  И кто этого не понимает или не хочет принимать. остается за бортом  флагманского судна, ведущего нашу страну в радужную призрачную даль или находят упокоение на положенной ему площади за кладбищенской оградой.
По аналогичному принципу решается проблема с любым государственным контрольным органом, а правильнее сказать с его полномочными представителями! И так во всем и везде на горизонтальных и вертикальных эшелонах власти! Начиная от самого нижнего уровня власти, до поднебесного вершин!
Все живут по не писаным, но глубоко чтимым и уважаемым законам. Действующая модель круговой поруки работает безотказно и обеспечивает своим сателлитам безбедное существование и уверенность  в завтрашнем дне.
Победить эту систему невозможно! При любом, даже самом не удачном для нее раскладе, она будет успешно мутироваться и приспосабливаться к новым условиям.
Сделав несколько ритмичных жевательных движений, Скрябин поинтересовался:
- Что с моими активами? Только давай коротко и понятно! Без заумных финансовых терминов и заморочек!
Федор, как будто ожидавший подобного вопроса, быстро достал из портфеля, удобно лежащего на коленях, блестящий ноутбук и поставил перед собой на стол.
Открыв крышку, он полностью сфокусировался на экране..
Депутат посмотрел на вспыхнувшую белым светом пиктограмму большого огрызка  яблока на тыльной стороне крышки экрана и безразлично продолжил свой обед.
Не  отрывая взгляда от экрана Куропаткин начал сыпать цифрами, характеризующие текущее финансовое состояние Скрябина и его семейства, включая жену и других ближайших родственников. Нужно заметить последние заметно поправили в последние годы свое материальное положение с помощью влиятельного родственника.
Выслушав в конце краткого доклада неутешительные выводы, Иван Петрович резко отодвинул недоеденное блюдо в сторону и, утерев белоснежной салфеткой сальные губы, недовольно поинтересовался:
- Короче, Склифософский, сколько на сегодняшний день у меня налички, ты можешь сказать или нет?
Глаза Федора оторвались на миг от ноутбука, и встретившись с жестким взглядом Скрябина, забегали из стороны в стороны, пытаясь вырваться из его цепких оков.
- Свободных денег, к сожалению у Вас практически нет, Иван Петрович, - неутешительно констатировал мужчина.
- Как нет? - обескураженно спросил Скрябин, - Еще две недели назад за этим самым столом ты говорил мне, что в свободном обороте у меня есть около трехсот тысяч долларов!
- Я и не отказываюсь от своих слов, Иван Петрович. Свободные деньги действительно были! Но вы сами просили меня ускорить подготовку материальной базы под будущую "дочку", на которой планировалось развернуть хранилище  данных  глобальной информационной системы.
- И что? - недовольно поинтересовался депутат.
- Три дня назад такое здание, удовлетворяющее всем требуемым параметрам, было успешно найдено в подмосковном Королеве. Практически все свободные денежные средства пошли на уплату залога предстоящей сделки и на авансирование покупки коммуникационного оборудования.
- Мудак! - не сдерживаясь, произнес Скрябин, и, не закусывая опрокинул в рот очередную рюмку водки.
Куропаткин в растерянности посмотрел на взбешенного босса, пытаясь изо всех сил собрать в голове путающиеся мысли.
В эту минуту ему стало действительно страшно не только за себя, но и за свое будущее.
За несколько лет работы у Скрябина, таким он видел патрона в первый раз.         
- Мог бы сначала со мной посоветоваться, прежде чем платить такие деньги за никому теперь не нужную недвижимость!
- Извините, Иван Петрович, но финансовая сторона вопроса всегда была в моей компетенции! – попытался возразить помощник.
- В твоей компетенции, мать твою! - снова сорвался депутат, - Скоро закончится на хер вся твоя компетенция вместе со всеми благами от нее!
Немного успокоившись, Скрябин продолжил:
- Сколько у меня денег в ценных бумагах?
Федор скосил взгляд на экран, чтобы уточнить цифру.
- Чуть больше пятнадцати миллионов рублей…
Скрябин тяжело откинулся на спинку стула и прикрыл глаза.
О том, что мужчина не спит, а интенсивно думает было видно по слегка подрагивающим векам и резко обозначенным на лбу морщинам.
Куропаткин затих, боясь напомнить о своем присутствии неосторожным движением, и с тревогой ждал продолжения разговора.
О том, что он не закончен, Федор не сомневался.
Через пару минут, Скрябин не открывая глаз, в приказном тоне начал давать четкие указания:
- В первую очередь необходимо расторгнуть контракт на покупку виллы в Испании. Сейчас не до отдыха. Сколько мы можем потерять на этом?
- Может попробовать выставить ее на тоги по сходной цене? - попытался возразить Куропаткин, - Тогда потери можно будет свести к минимуму.
- К черту торги! Кому она на хрен нужна в межсезонье! Не нужно строить иллюзий!
Депутат на пару секунд приоткрыл веки, и убедившись, что собеседник внимательно следит за каждым его слово, уверенно продолжил:
- Далее. Срочно выставляем на аукцион  предоплаченное  административное здание в Королеве в купе со всем имуществом, которое было закуплено для его оснащения. Цена должна быть минимальной. Ярославское направление не самое худшее и должно быть интеоесно для многих. Если мы и потеряем, то не так много, как на вилле.
- Аукцион нужно провести, как можно быстрее. Спонсоры проекта ждать не будут. Счетчик уже включен. Скупердяйничать в нашем положении, значит попасть еще на большие бабки. Так что давай, включайся в работу!
- Я понял Иван Петрович, - подтвердил услышанное Федор, - В течение трех дней все будет готово.
- Хорошо! - чуть успокоился Скрябин, но тут же напрягся от очередной тревожной мысли, посетившей его возбужденный мозговой центр.
- Самое неприятное во всей этой истории это то, что деньги, потраченные на создание новой структуры нам уже не вернуть. Сколько мы истратили на согласительные процедуры со всякими недоумками и мздоимцами?
- Около пятидесяти миллионов, - не задумываясь, ответил финансист.
- Трындец! - невольно сорвалось с уст Скрябина.
- И кого это мы так хорошо подкормили? - не удержался он от вопроса, но словно одумавшись, предостерег жестом Куропаткина от ответа, который не хотел услышать.
- Насколько я в минусе после всех этих «удачных» сделок? - поинтересовался депутат, вновь приоткрыв глаза и пристально взглянув в лицо собеседника.
Федор на несколько секунд скосил взгляд к экрану и после нескольких манипуляций с тачпадом чуть слышно озвучил:
- Около ста тысяч евро. Но это при самом благоприятном раскладе, - поспешил уточнить он.
- Это с учетом продажи ценных бумаг? - уточнил Скрябин.
- Да, с ними по среднему текущему биржевому курсу.
- Пи...ец! - чуть слышно произнес он и снова закрыл глаза, погрузившись в невеселые раздумья.
- Как скоро можно ожидать возврата денег от продаж на счета?
- Ну, я думаю, с испанцами проблем не будет. Все дело в размере неустойки, которую они потребуют. Эти мулаты своего не упустятят! Наверняка постараются выжать с нас по максимуму.  А вот со зданием в Королеве даже не знаю, как масть ляжет.
- Масть должна лечь по нашему! - не выдержал Скрябин, - Ты так наверное и не научился прописным истинам. Любым процессом нужно управлять!
Депутат пропустил очередную рюмки водки и не закусывая продолжил:
- Еще раз повторяю, ставь минимальную рыночную цену! Главное стопроцентная оплата и никаких рассрочек, кредитов и тому подобное. Нужно, привлеки лучших риэлтеров. На этом экономить не стоит. В нашем положении дорога каждая минута. И дорога в буквальном смысле этого слова.
- Может попросить отсрочку? - неуверенно предложил финансист.
- У этих отсрочку не попросишь! - с некоторой грустью констатировал слуга народа, - Отберут все до нитки, да еще на законном основании. И пойдем мы с тобой Федя вдвоем на паперть милостыню просить.
На минутку настроение Скрябина улучшилось. То ли горячительный напиток возымел свое успокаивающее действие, а может в голове депутата нарисовались веселые картинки в отношении собеседника.
- А что, если тебя соответствующим образом приодеть, то ты вполне сможешь вызвать у любого чувство жалости и сострадания.
Скрябин улыбнулся в первый раз за весь ужин.
- Но вы же, как-никак, депутат Иван Петрович! Лицо так сказать неприкосновенное, - попытался возразить мужчина.
- Дурак, ты Федор! - подвел черту депутат, - Это я для таких, как ты, лицо неприкосновенное. А для тех, кто живет по понятиям, очень даже прикосновенное. В лучшем случае меня тихо отправят на пенсию, получив сполна причитающийся долг. В худшем...., - Скрябин замолчал.
- Не будем думать о худшем!
Депутат достал из бумажника пятитысячную купюру и, подсунув ее под опустевший графин, подытожил:
- Тебе все ясно, Федор?
- Да, вполне! - подтвердил финансист, пряча ноутбук в кейс.
- Да, и еще! - обратился Скрябин, глядя на действия собеседника, - Ты не боишься вот так таскать всю мою бухгалтерию с собой в этом пластмассовом ящике?
- Вся информация надежно запаролена и обезличена, - попытался успокоить Куропаткин босса.
- Я бы не был так уверен, - выразил сомнения депутат, - Что-то мне подсказывает, что те, кто завалил наш перспективный проект, были отлично информированы о работе комитета.
- Но откуда? – искренне удивился Куропаткин, защелкивая замки на кейсе.
- От верблюда! - не удержался язвительно Скрябин, - Не будь наивным и не таскай закрытую информацию в этой мыльнице! И вообще постарайся раздербанить ее по разным местам. Все основные цифры лучше хранить в голове, или на крайний случай, в записной книжке в сейфе. Ты меня понял?
Депутат взглянул на собеседника и поднялся из-за стола.
- Я понял, Иван Петрович! Сделаю.
- Ну и хорошо. Жду от тебя устный отчет о делах каждый вечер к девяти часам. И лучше, если информировать меня ты будешь тет-а-тет, а не по телефону.  О месте встречи уточняй у Бедяева. Я его сегодня предупрежу. Все! Давай, работай!
Обменявшись коротким рукопожатием, депутат покинул кабинет. 
Федор проводил Скрябина долгим взглядом и снова присел на стул.
Прежде чем приступить к выполнению поручений патрона, ему нужно было время, чтобы спокойно собраться с мыслями.
От встречи с боссом Куропаткин видел только один положительный момент.  Тот не потребовал от него долга. В противном случае его личное финансовое положение было бы не намного лучше Скрябинского. И за это он был ему безмерно благодарен.
Все остальное радовало его гораздо меньше.
Дела с продажей приобретенной заграничной недвижимостью и зданием в Подмосковье могли оказаться не столь простыми, как могли показаться на первый взгляд.
Но выбора у Куропаткина не было. Срочно нужно было подключать все свои связи для того, чтобы ускорить этот процесс.
В противном случае следующая встреча с депутатом могла оказаться для его финансового положения не столь радужной и финансово обнадеживающей.
Взяв в руки кейс, мужчина вспомнил опасения Скрябина по поводу хранения конфиденциальных данных на личном ноутбуке.
- Перестраховщик! - подумал про себя Куропаткин, спускаясь по мраморным ступеням со второго этажа в холл ресторана.
В этот раз интуиция обманула разум расчетливого финансиста.
Хотя предложенные депутатом меры все равно были уже запоздалыми.
Данные с жесткого диска успешно были считаны и ушли на главный сервер ФРАМИ еще полчаса назад, как только Федор включил ноутбук, а его адаптер беспроводной сети благополучно подключился к бесплатной беспроводной сети ресторана.
Куропаткин не придал особого внимания появившейся на экране монитора безобидной надписи о том, что его ноутбук  без его ведома успешно подключен к ресторанной  сети Wi-Fi.  Не насторожил его и тот факт, что спустя короткой паузы индикатор работы жесткого диска ноутбука словно взбесился, беспрерывно подмигивая своему хозяину голубым глазом и подтверждая тем самым интенсивную работу по передаче данных.
Скрябин не знал всего этого, как и не знал того, что считанные и обработанные аналитическим блоком ФРАМИ данные с ноутбука его финансового помощника и результаты их беседы раз и окончательно  перевели рейтинг надежности депутата ниже уровня государственного доверия.
В отличие от людей машина не делала никаких поправок к своей оценке и не умела прощать человеческих ошибок независимо от их известности, занимаемой должности, материального благосостояния и наличия полезных связей.
Набор логических микросхем, контролеров и электрических схем был поистине беспристрастен в своей оценке и не принимал во внимание обстоятельства и факторы, не имеющих отношение к служебной деятельности того или иного государственного служащего.
Электронные мозги, работающие по четко написанному авторами ФРАМИ алгоритму, безучастно складывали нолики и единицы в копилку каждого гражданина страны, подобно белым и черным шарам при тайном голосовании.
И когда количество последних превышало предельно допустимую норму электронный блок машины исправно понижал критерий  гражданина в общем рейтинге его полезности для государства.

Глава 15. Предательство

Ярко-красный кабриолет буквально летел по узкой извилистой загородной трассе, зажатой с обеих сторон подступившими вплотную к дороге высокими вековыми соснами.
Прямые лучи от садящегося прямо по курсу солнца периодически слепили глаза и с трудом позволяли различать очередной хитрый вираж, заставляя Родиона инстинктивно  снижать скорость и сдерживать пыл двухсотсильного мерседесовского мотора, демонстрирующего свою железную удаль и резвость.
Мужчина любил такие загородные поездки с Дашей, хотя им редко удавалось вырваться на природу вдвоем. Напряженная служба и хлопотливая работа Даши в туристическом агентстве крайне редко давали им возможность побыть наедине друг с другом.
В отличие от Родиона, который редко покидал границы столицы, девушка большую часть времени проводила в разъездах по зарубежным филиалам собственной фирмы. Девушке нравилась ее работа, и она полностью отдавалась хлопотному бизнесу, требующему постоянных ее отъездов из дома.
Как ни пытался Родион понять и оправдать длительные  расставания с любимой,  ему так и не удалось привыкнуть к тому, что та неожиданно срывалась с места и уезжала на несколько дней, оставляя его наедине с собой и с тревожными мыслями.
Мужчина не относил себя к разряду ярых ревнивцев. Тем не менее, постоянные отлучки девушки нет-нет, да и заставляли его задуматься о реальной необходимости ее личного присутствия на различных встречах с зарубежными партнерами и участия в многочисленных туристических форумах и слетах.
Будучи владельцем и генеральным директором собственной фирмы  в одном лице Даша имела в подчинении двух толковых заместителей, которые вполне могли справиться в текущими проблемными вопросами фирмы. Но Даша  любила брать на себя решение сложных организационных и финансовых вопросов, не перекладывая их на плечи подчиненных.
Гаврилов зачастую не понимал такого рвения девушки, пытаясь в очередной раз навязать свою точку зрения. Но каждый раз Даша непринужденно отшучивалась, давая понять  молодому человеку, что фирма - это ее родное дитя, которое она с муками произвела на свет, поставила на ноги  и теперь просто обязана постоянно следить за тем, чтобы оно успешно развивалась дальше.
Больше всего в этой ситуации Родиона беспокоило то, что он несколько раз предлагал девушке узаконить их отношения. По сути, они жили вместе уже более двух лет, и его все устраивало в их семейной жизни. Но каждый раз Даша уходила от прямого ответа, ссылаясь на различные срочные обстоятельства, которые не позволяли ей сейчас думать о замужестве.
Чаще всего это было связано опять же с делами фирмы, требующими непременно ее личного участия в разрешении тех или иных сложных ситуаций. Плановое расширение сменялось очередными финансовыми проблемами. Те в свою очередь сопровождались кадровыми вопросами и так далее,  по бесконечному замкнутому  кругу.
 Гаврилов не раз предлагал девушке продать фирму и найти себе более спокойное занятие. Но Даша даже слушать не хотела про это, приводя в качестве доводов факты о том, сколько физических и моральных сил она потратила на то, чтобы сделать свой бизнес преуспевающим.
Никакие  убеждения не возымели в итоге на девушку никакого действия.
В конце концов, мужчина отступился от попытки переубедить несговорчивую подругу, решив, что рано или поздно она все рано примет правильное решение, расставив как надо жизненные приоритеты и женские интересы.
Яркий солнечный диск почти полностью скатился к краю небосвода. Прорывающиеся с трудом через голубую стену елей обрывки солнечных лучей, ставили перед глазами сплошную желтую завесу, заставляя Родиона предусмотрительно снимать ногу с педали акселератора даже на ровных участках дороги.
Тем временем скорость и ветер только распаляли сидящую рядом с ним Дашу.
Одетая в легкий белый летний сарафан в крупный черный горошек она громко кричала, пытаясь заглушить свист срывающегося с лобового стекла поток плотного встречного ветра.
- Быстрей, быстрей, еще быстрей!!! - долетали до мужчина обрывки ее фраз.
Временами Гаврилов бросал на любимую снисходительный взгляд, невольно поддаваясь ее эмоциональному порыву и снова вжимая ногу в педаль акселератора там, где обзор позволял следить за сложной дорогой.
Развивающиеся на ветру длинные пряди волос были похожи на сотни свитых в клубок змей, хаотично извивающихся в диком не понятном танце и пытающихся не больно ужалить сидящего рядом мужчину.
Девушка постоянно убирала рукой со лба непокорные пряди, но через секунду те тут же возвращались на место, закрывая ей обзор на летящее навстречу  серое полотно дороги.
В какой-то момент водитель заметил, что стрелка одометра перевалила за отметку сто километров в час и продолжала медленно, но уверенно ползти по часовой стрелке вправо.
Родион никогда не относил себя к разряду бездумных лихачей. Он не любил агрессивный стиль езды и старался всегда соизмерять скорость с комфортом и безопасностью. Тем более, что сейчас с ним была Даша.
С ней он всегда старался ездить аккуратно. Прежде, чем совершать тот или иной маневр мужчина не ленился лишний раз убедиться, что своими действиями не создаст аварийную ситуацию на дороге.
Справа промелькнул очередной дорожный знак, предупреждающий водителя о приближении к крутому повороту налево. Родион по привычке мягко нажал педаль тормоза для гашения избыточной скорости для безопасного прохождения поворота. Автомобиль никак не отреагировал, продолжая нестись среди узкого зеленого лабиринта елей.
Мужчина дернул рычаг стояночного тормоза.  Никакого эффекта!
Не переставая следить за дорогой, он скосил взгляд вниз вправо и увидел, что рукоятка стояночного тормоза свободно болтается в его правой руке. Из под рукоятки беспомощно свисали вниз оборванные концы приводного тросика.
- Даша! - крикнул Родион, закладывая крутой левый вираж.
Кабриолет с трудом удержался на дороге, пройдя правой стороной   по кромке обочины.
- Даша! Держись крепче! - не сдерживая эмоций, закричал Родион, - Тормоза отказали!
Пользуясь тем, что автомобиль вышел на прямой участок дороги, он тревожно скосил взгляд на девушку, пытаясь оценить ее реакцию на его слова.
Но та, казалось, совершенно не слышала его и не замечала смертельной опасности, продолжая упиваться жаждой скорости.
Она раскинула вверх руки и, прикрыв глаза, безумно кричала на одной ноте, не замечая ничего вокруг:
- ДА...ДА...А!!!
На ее лице отображался пугающий экстаз. Так, наверное,  в темном средневековье шли на костер ведьмы и колдуньи. В бессилии перед неизбежностью они кричали и проклинали инквизицию и церковных палачей, без жалости предающих их огню и забвению.
Вдруг безумная спутница одним движением отстегнула замок  ремня безопасности, и, крепко ухватившись руками за верхний обвод лобового стекла, резко поднялась  с сиденья и встала во весь рост.
- Нет! - в страхе закричал мужчина, пытаясь силой усадить девушку на место.
Он не слышал себя. Густой поток встречного воздуха густой массой врывался в легкие, напрочь забивая его слова.
Ухватив за короткий подол развевающегося возле ног девушки сарафана, Родион изо всех сил потянул его вниз, пытаясь усадить беснующуюся спутницу на место. Но ему никак не  удавалось крепко ухватить непокорную на ветру ткань. Пальцы руки беспомощно пропускали сквозь себя тонкую материю.
С трудом удерживая свободной рукой машину на узкой дороге, он смотрел снизу вверх на неадекватную девушку. В этот момент ему стало по-настоящему страшно.
Нет, не за себя. За ту, которую он так долго искал в своей жизни, трепетно обожал и благоволил всем сердцем. За нее он готов был умереть, не раздумывая ни секунды, если это было нужно для ее жизни.
Позади остался очередной знак, предупреждающей о том, что впереди находился крутой спуск с поворотом направо.
Мужчина в последний раз попытался вразумить любимую:
- Даша! Сядь, пожалуйста! Я прошу тебя! Сядь же!
Все было напрасно.
Дорога нырнула резко вниз. Взору водителя предстал быстро надвигающийся крутой поворот, предательски скрывающийся за плотной стеной голубых елей.
Мужчина ясно понимал,  что пройти этот хитроумный зигзаг, не сбросив скорости, не удастся даже великому Шумахеру на его гоночном  болиде.
Осознав, что до гибели их отделяли считанные секунды, мужчина предпринял последнюю попытку обуздать стоявшую во весь рост Дашу
- Сядь, дура! - что есть мочи крикнул мужчина и со всей силы дернул Дашу за развивающийся парусом подол сарафана.
Легкая ткань не выдержала грубой мужской силы, оставив в руке Родиона изрядный неровный кусок.
Мужчина перевел взгляд с материи на то место, где она была секунду назад и оцепенел. То, что предстало его взору, заставило его на секунду забыть о надвигающейся смертельной опасности.
Под разорванным подолом виднелась волосатая жилистая, явно не женская нога, покрытая тонкой паутиной вздувшихся от напряжения  фиолетовых вен.
Водитель посмотрел наверх и в ступоре остановил взгляд на беспорядочно развивающимся на ветру ворохе черных волос. Из-за них он никак не мог рассмотреть лицо девушки, продолжавшей что-то истошно кричать  поверх лобового стекла.
Потрясенный увиденным, Родион не обращал внимания на то, что не управляемый автомобиль сделал легкий кульбит через заметно выступающую кромку обочины и  беспощадно давил всей своей массой пыльный придорожный сухостой и мелкий кустарник, направляясь прямиком  в одиноко стоявшую ото всех  в  стороне вековую ель.
Водитель не спускал взгляда с подруги, не замечавшей, кажется, ничего вокруг себя.
Наконец, когда до голубого исполина оставались считанные метры, девушка не спеша повернула лицо, кинув на Родиона победный взгляд сверху вниз.
Вместо знакомых привычных тонких линий лица на мужчину пристально смотрел  генерал Горбун.
- Что, страшно? -  было последнее, что скорее прочитал по губам, чем услышал мужчина и резко встрепенулся, усиленно освобождаясь от кошмарного сна.
***
- Наверное больше восьми часов вечера, - подумал Родион, - смотря прямо перед собой на зашторенное окно в спальне. Сегодня было ясно. Когда он утром раньше обычного заявился к Даше домой, солнце было в самом зените и разбрасывало последние теплые осенние лучи. При этом свет падал практически перпендикулярно поверхности  оконного стекла.
Даша, казалось, в первую секунду удивилась его неожиданному появлению в столь неурочный час, но не стала приставать с излишними расспросами, ограничившись дежурной фразой:
- Что-то ты сегодня рановато, милый! И где ты так умудрился испачкаться? Вы что на работе картошку сажали всем отделом?
Гаврилов решил до вечера не посвящать девушку в перепитии своей ситуации.
Тем более, что та резко засобиралась уходить из дома по каким-то своим срочным делам.
Скинув грязный костюм и сорочку, Родион прямиком отправился в душ, бросив на ходу:
 - Да нет, колесо пробил на обратном пути. Пришлось ставить запаску. Вот и перепачкался.
Мужчина сделал напор воды посильнее и долго стоял под упругими струями, пытаясь привести свои мысли в порядок и определить план ближайших действий.
- Сквозь шум воды он слышал, как кто-то звонил Даше на мобильный. Характерный мотив "Ленки" далекими отголосками прорывался через двери ванной комнаты и шум падающей о поддон воды.
Решив спокойно обдумать сложившуюся ситуацию после того, как  Даша уйдет, Родион обернул банное полотенце вокруг талии и вышел в коридор.
Даша стояла к нему спиной у зеркала перед  коридорным столиком уже одетая и легкими движениями набрасывала последние штрихи макияжа.
Родиону всегда нравилось, что Даша красилась не ярко, но со вкусом, стараясь только подчеркнуть свою естественную красоту, а не выпятить ее напоказ наложив слой броского грима.
Короткая обтягивающая джинсовая юбка с изящно вышитыми на задних кармашках витиеватыми узорами заставила мужчину принять стойку, подобно хищнику готового броситься на свою жертву.
Овал юбки продолжала пара стройных ног, слегка оттененных полупрозрачными колготками. Внизу щиколотки ног плавно переходили в ажурно сплетенные бежевые босоножки на высоких вызывающих шпильках.
Взглянув на заканчивающую прихорашиваться у зеркала Дашу, мужчина  забыл на время про свои переживания. Волна страсти, многократно усиленная пережитым стрессом, заставила Родиона крадучись подойти к девушке и прижаться к ней всем телом.
От неожиданности Даша чуть не потеряла равновесие, но крепкие мужские руки, обвившие ее талию, удержали ее на месте.
В отражении зеркала Гаврилов увидел пару любимых глаз, смотревших на него в упор с явной настороженностью.
Прильнув губами к бархатистой мочке уха, мужчина заговорщески прошептал:
- Я тебя люблю!
- Я тоже тебя люблю! - улыбнулась девушка его отражению, быстро собирая косметичку и пытаясь выскользнуть из крепких объятий любимого.
- Я хочу тебя! - продолжал нашептывать Родион, продолжая левой рукой удерживать девушку за талию, а правой скользнув вниз ее плоского живота.
- Я опаздываю! - равнодушно заметила Даша, перехватывая блуждающую руку и пытаясь приподнять ее к поясу юбки.
-  Я  чертовски соскучился! – томно произнес Родион, покрывая нежными поцелуями открытую шею девушки и не желая на этом сдаваться.
Его напряженный органон быстро принял боевой размер и оказался ниже края полотенца. Скользнув по гладкой ткани колготок, он всей своей мощью уперся в  преддверие плотно сжатой промежности.
Даша сделала очередное усилие, чтобы освободиться из мужских объятий, но силы были слишком не равны.
Родион был настроен решительно. Легко преодолев сопротивление девушки, он грубо задрал правой рукой подол юбки и волевым движением правого колена попытался раздвинуть плотно сжатые ноги Даши
Тут же его рука скользнула дальше, ощутив  через тонкие колготки и трусики тепло, исходящее от заветной щелочки.
- Я не хочу! - сделала последнюю попытку противостоять натиску мужчины девушка.
Но Родион, отдавшись порыву охватившей страсти, не хотел слышать, что говорила ему Даша.
Сиюминутное желание обладать этим красивым с притягательными формами телом окончательно захлестнула разум мужчины, заставив на время забыть о любовных прелюдиях, которые  каждый раз требовала от негт любимая прежде, чем перейти к физической близости. В противном случае не настроенный на нужную волну чуткий женский организм отказывался реагировать должным образом на мужские ласки, принимая  конечное совокупление, как обычный трах с целью физической мужской разрядки.
И если партнера это вполне устраивало, то девушка после такой близости еще долгое время испытывала чувство, что ее здоровое красивое тело было в очередной раз просто использовано для удовлетворения мужской похоти. Поэтому Даша с первых дней совместного проживания старательно навязывала Родиону свои правила любовной игры.       
Но сейчас ситуация была иная и Родиону было не до долгих любовных прелюдий и утех.
Оказанное девушкой сопротивление только еще больше разожгло в нем желание страсти и обладания этим непокорным телом.
Почувствовав в себе восставшее самолюбие самца, мужчина уже не мог и не желал сдерживать себя. Он на животном уровне видел перед собой конечную цель завязывавшейся борьбы и для одержания победы легко поступился  принятыми правилами совместной  игры,  пойдя на грубое принуждение девушки к близости.
Родион никогда до этого не е ощущал такого страстного желания  обладания партнершей. И сейчас он сполна вкушал это запретное сладостное чувство. Наверное именно оно толкает любителей садомазо к покорности в своих сексуальных утехах.
За три года совместной жизни он в самых смелых своих мечтах не мог себе представить, что способен решиться на такой безрассудный шаг. Но сегодня мужчина не сдерживал своих первородных животных чувств, полностью овладевших его разумом и желаниями.
Он чувствовал себя в прямом смысле самцом с его примитивными потребностями, к еде, теплу и грубому совокуплению с представительницами противоположного пола.
Страсть окончательно стерла все границы дозволенного и победным шагом вела его к достижению задуманного, не заботясь о навязанных десятилетиями обществом и воспитанием моральных принципах
В два приема мужчина задрал на девушке сзади юбку и спустил колготки вместе с треугольником ажурных розовых стрингов почти до колен, освобождая путь своему полностью готовому к бою оружию.
Родион больше не церемонился.
Правой ладонью он надавил на упругий женский лобок, заставляя девушку  подать таз назад навстречу гордо торчащему органону. Левой рукой  он  жестко надавил на шею Даши, сгибая ее тело пополам, и укладываю  ее грудью на полированную крышку столика.
В зеркальном  отражении взгляда девушки Родион прочел одновременно удивление и неподдельную ярость от происходящего. Такого грубого отношения к себе она не позволяла ни одному мужчине
В попытке уйти от напора упершегося в ее промежность горячего оружия мужчины Даша попыталась присесть, зашептав:
- Не надо, Родик!
Так она ласково называла его  в минуты страсти, придавая интимной близости некоторую беззаботность и игривость.
Но сейчас мужчине было не до этого.
Грубо прижав  грудью тело девушки к крышке стола и раздвинув напряженные ноги в стороны, Родион получил безграничный доступ к приоткрывшейся заветной щелочке, готовой принять в томное лоно  его набухший  орган.
Розовые лепестки плотно сомкнутых наружных губ не были серьезной преградой перед находящейся на первой линии атаки бархатистой головкой члена, смазанной от возбуждения  собственным вязким соком.
Мужчина не стал тянуть кота за хвост и прислушиваться к последним уговорам Даши. Со стороны его паха последовала незамедлительная атака на державшийся из последних сил тайный оплот девушки.
Не готовая к решительному штурму крепость не выдержала стремительного напора и пала от первого мужского натиска, позорно выбросив на стены белый флаг и сдавшись на милость победителю. Но в данном случае милости  ждать не приходилось.
Ворота любви, едва прикрытые тонкими розовыми створками губ, после первого же удара органона мужчины, нацеленного точно в яблочко, предательски распахнулись,  впуская в тайное лоно настойчивого завоевателя.
А тот, почувствовав сладкий вкус одержанной победы и предоставленную полную свободу действий, принялся с усердием покорять завоеванную территорию, наслаждаясь своей властью над павшей под его напором крепостью.
Даша, ощутив внутри себя всю власть и силу мужского горячего органа,  отбросила безуспешные  попытки вырваться из сексуального полона.
Приняв неизбежное, она попыталась хоть как то облегчить доставшуюся ей участь рабыни любви. Преодолевая напор со стороны паха Родиона, она раздвинула шире ноги, сняв тем самым саднящую боль в промежности,  разрывающейся от натиска хозяйничавшего в ее тайной пещере твердого мужского  органона партнера.
Между тем Родион, упоенный жаждой завоевателя непокорного еще пару минут назад женского тела, был настроен решительно.
Подобно молоту, забивающему сваи в мерзлый грунт, мужчина ритмично погружал свой напряженный орган на всю глубину, пока его набухшие яички не упирались в неприкрытый наружными лепестками губ упругий комочек клитора.
Непокорное до этого тело Даши беспомощно подергивалось в такт его поступательных движений вдоль крышки столика, чутко реагируя на каждый  выпад его вздыбленного члена.
С каждой секундой мужчина учащал натиск на раскрывшееся перед ним жерло любви.
Вскоре ритм партнера достиг своего апогея, заставляя тело девушки беспорядочно дергаться в каком-то безудержном неистовстве, напоминающем со стороны магический танец шамана, усмиряющего злых духов.
Изо рта Даши изредка вырывались нечленораздельные звуки, переходящие постепенно в протяжный вой, напоминающий последнюю песню смертельно раненого зверя.
Такой реакции от девушки Родиону не ожидал и это еще больше завело его.
В остервенении он сделал еще несколько десятков последних выпадов в тело девушки  и на пике оргазма освободил из тесных объятий вагины натруженный органон. Разряженное оружие тугими струйками в несколько приемов выплеснуло сгустки вязкой молочной спермы на задранный подол юбки.
От резкого освобождения распирающего влагалище возбужденного инородного  предмета, тело Даши забилось в коротких частых конвульсиях, сполна предаваясь сладости накрывшей ее волны сладостной истомы.
Дыхание, перехваченное неудобной позой и навалившимся сзади на нее расслабленным телом партнера, многократно усилили силу и продолжительность оргазма.
Даше показалось, что на несколько секунд она потеряла сознание, совершенно перестав воспринимать окружающее. Если бы не столик, то она наверняка упала.
Реальность возвращалась крайне медленно, рисуя неразборчиво отдельные штрихи стеновых  обоев и способность воспринимать тяжелое дыхание партнера у правого уха.
Переведя медленно взгляд на зеркало она увидела в отражении довольное лицо удовлетворенной сучки, доведенной самцом до физического наслаждения. Даше нестерпимо захотелось плюнуть в это самодовольное лицо.
В интимной жизни девушки Родион был далеко не первым мужчиной.  Но в близости она всегда контролировала  свои ощущения  и никогда не опускалась до безудержной  животной страсти, считая это чем-то непристойным и даже оскорбительным.  Наоборот, во время физической близости Даша привыкла  доминировать над мужчинами, заставляя их ласкать свое тело так, как ей именно хотелось. Это всегда придавало  ей чувство некоего морального превосходства над партнером
Разрешение на доступ к телу давался только когда она этого хотела. Ненавязчиво, но настойчиво девушка заставляла партнера делать только то, что ей нравилось и приносило физическое удовольствие.
И вот сегодня случилось то, чего она всегда в душе боялась, зная свою тайную потребность к испытанию физического мужского насилия над ней.
Даша ненавидела себя за эту слабость и старалась утопить ее в подсознании, подменив на стремление быть лидером в не частой физической близости с мужчинами.
И вот этот мужлан, совершивший только что насилие над ее  хрупким телом и доведший ее до пика физического наслаждения, которого она до этого никогда не испытывала раньше, показал ее истинное лицо и место в этой жизни.
- Я такая же шлюха, как и все! – сделала неутешительный вывод  девушка, отстраняя резким движением таза, прижавшееся сзади разгоряченное тело Родиона.
Молча она одернула сзади перепачканную юбку, подняла с пола разбросанное белье и быстрым шагом направилась в ванную комнату, бросив на ходу только одно слово:
- Козел!
Родион с удовлетворенной ухмылкой проводил взглядом Дашу и, наскоро вытерев  полотенцем заметно потерявший боевую активность член, довольный собой направился в спальню.
В эту минуту он напоминал изрядно нашкодившего кота, получившего несмотря на все перепитии судьбы, заветный лакомый кусок отборного парного мяса.    
Родион упал поверх покрывала и тут же провалился в глубокий сон.
Он не слышал, как Даша ушла на работу и как она менее чем через полчаса возвратилась назад в сопровождении троих мужчин  в штатском.
Тот, что был старше всех по годам, прямиком проследовал с девушкой в спальню. Второй остался у входа в комнату с мирно спящим хозяином. Третий занял выжидательную позицию изнутри у входной двери квартиры.
Посмотрев на беззаботно почившего мужчину, главный прошел назад в коридор и не спеша осмотрел личные вещи Родиона.
На крышку столика, по которой еще менее часа назад скользило распластанное тело Даши, легли электронная отмычка, связка ключей, носовой платок  и папка с набитыми шпионскими штучками.
Взглянув на богатый ассортимент, мужчина усмехнулся уголками плотно сжатых губ и вернулся назад в спальню.
Даша осталась стоять за его спиной, прислонившись устало к косяку двери в тревожном ожидании дальнейших событий.

***
Родион резко открыл глаза, пытаясь беглым взглядом охватить окружающее его пространство.
Еще до конца не освободившись от захватывающей гонки во сне, он шестым чувством ощутил тревогу, исходящую откуда-то сбоку от него.
Переведя медленно взгляд с покрытого мелкой сеткой трещин потолка вправо, он увидел лицо своего непосредственного начальника.
Облокотившись на спинку стула, Горбун пристально  смотрел на Гаврилова, пытаясь проникнуть в его мысли.
Родион не выдержал генеральского взгляда и посмотрел на дверь, в проеме которой маячила фигура рыжеволосого сотрудника ФСБ, пристально наблюдавшего за каждым движением Гаврилова.
Эфесбешник был не из их конторы.
- Значит, Горбун уже успел привлечь к его поиску службу внутренней безопасности, - мелькнула догадка в голове мужчины.
- Ну что, набегались, товарищ майор? - с явной насмешкой поинтересовался генерал.
Родион молчал, пытаясь понять, как за такой короткий срок его смогли вычислить и взять в прямом смысле тепленьким в собственной кровати.
Он делал все правильно. Пассивных радиомаяков на нем не было. Сюда он приехал на частном автомобиле, вышел за два квартала от дома, шел дворами, минуя уличные камеры наблюдения, не считая внутридворовых. Но он знал, что последние точно еще не были подключены к аналитическому центру мониторинга ФСБ.
Родион остановил свой  взгляд на Даше, стоявшей отрешенно у дальней стены и смотрящей безразлично на зашторенное окно.
Догадка, которая пришла в голову  Гаврилова была настолько нелепой и абсурдной, что поначалу он просто отбросил ее в сторону.
Горбун перехватил взгляд подчиненного и, кажется, прочитал сомнения, которые отразились на лице офицера.
По всей видимости, это добавило генералу хорошего настроения. На веселой нотке он продолжил:
- Да, да, Родион Иванович именно так. Ваш ход мыслей идет в правильном направлении...
Он не успел закончить.
- Тварь! - громко произнес Родион, - Какая же ты тварь! - бросил он в сторону девушки.
Даша, казалось, никак не отреагировала на грубый выпад в ее адрес и продолжала безучастно смотреть в окно. Очевидно она была в свих мыслях и не воспринимала трагизм  действительности.
- Ну, зачем же так грубо, - снова вмешался Горбун, - Дарья Петровна просто добросовестно исполнила свой профессиональный долг, любезно сообщив нам о вашем местонахождении. Будь Вы на ее месте, я уверен, Вы поступили бы точно также. Не правда ли, Родион Иванович? Не заставляйте меня за день дважды разочаровываться в своем бывшем подчиненном!
Родион откинулся на подушку и безразлично смотрел на паутину трещин на потолке. Он не хотел  слышать этот довольный голос, каждая произнесенная генералом слово сквозило неподдельной издевкой и пренебрежением.
Горбун видел подавленное состояние подчиненного и удовлетворенно продолжал:
- Вы же разумный человек, Гаврилов. Неужели Вы думали, что я мог взять в свою команду человека, которому я не могу всецело доверять? Поэтому восемь лет назад к Вам и была приставлена лейтенант Кондратьева.
Родион вспомнил вечерний наезд на Яузском бульваре, испуганную девушку, беспомощно копошащуюся возле него в ожидании приезда скорой помощи. Ее приход в больницу. Потом она не понятным образом исчезла из его жизни почти на три года. Правда, они чуть было не встретились на Лубянке, когда он приходил на собеседование в отдел кадров.
Теперь он понимал, что ее автомобиль с приметными номерами находился возле главного административного здания ФСБ не случайно.
- Значит, их встреча пять лет назад в аэропорту Адлера была также не случайной, а заранее спланированной акцией предусмотренной Горбуном и его подчиненными.
Гаврилов вспомнил, как улетая с курорта ночным рейсом в Москву, его место чудодейственным образом оказались с той, которую он безуспешно искал долгое время на улицах мегаполиса.  Родион не мог сдержать эмоций, когда увидел в проходе авиалайнера Дашу, направляющуюся  в его сторону.
Он настойчиво искал ее после дорожного происшествия, но безрезультатно. Автомобиль под такими номерами был продан по доверенности. Старого хозяина машины через ГИБДД так не удалось найти.
Тогда он решил, что это судьба. Вот так нежданно, негаданно встретиться снова с той, которую он безуспешно искал и  уже отчаялся найти.
Весь полет до Москвы они беспрестанно говорили одновременно обо всем и ни о чем, вспоминая свою первую встречу.
Больше Родион не отпускал от себя Дашу, стараясь опекать ее во всех делах и быть с ней рядом.
Теперь оказалось, что это была вовсе не судьба, а заведомо спланированная его ведомством операция.
В голове Родиона был полный хаос. Одни мысли опережали другие, цеплялись друг за друга, мешая сосредоточиться на главном и разложить все по полочкам в логическом порядке.
Откуда-то издалека снова прорвалась речь генерала:
- Собирайтесь, товарищ майор. Во дворе Вас ждет персональный автомобиль. Сопровождающий эскорт, как видите, также к Вашим услугам.
Горбун поднялся и подошел к окну. Распахнув шторы, он посмотрел на закат.
- Поторапливайтесь, пожалуйста, Родион Иванович! Уже вечереет, а нам с Вами еще до специзолятора по пробкам  ехать. Засветло явно не поспеть.
- Я не одет. Дайте мне пару минут, чтобы привести себя в порядок, - обратился майор с просьбой к генералу.
Горбун бросил беглый взгляд на лежавшего поверх покрывала обнаженного  Гаврилова и безразлично ответил:
- Не стесняйтесь, товарищ майор, - вряд ли чем Вы нас сегодня еще сможете удивить, - Смелее, здесь стесняться некого.
Горбун посмотрел в сторону на Дашу и обратился к ней с просьбой:
- А пока Вы одеваетесь капитан  Кондратьева любезно соберет Вам в дальнюю дорогу необходимые вещички. А дорога, я думаю, будет для Вас и впрямь долгая и дальняя.
Девушка презрительно улыбнулась, оценив шутку генерала, и вышла из комнаты в коридор.
Родион встал с кровати и стал не спеша одеваться.
Внезапно он замер и, повернувшись к генералу, поинтересовался:
- Я так понимаю, частые отъезды капитана Кондратьевой были связаны также со служебной необходимостью?
- Вы правильно понимаете, товарищ майор! – вновь улыбнулся Горбун, - Кроме Вас у капитана Кондратьевой еще двое.  Сами понимаете, нужно успевать присматривать за всеми подопечными! 
- Сука! Подстилка эфесбешная! – грубо выругался майор.
Сейчас ему нестерпимо захотелось в душ, чтобы смыть с себя остатки  запаха той, которую он страстно ласкал менее часа назад и беззаветно благоволил  последние несколько  лет. 
Сборы были не долгими.
Через пять минут из подъезда неприметной стандартной высотки вышли четверо мужчин.
Впереди уверенным шагом шагал статный седовласый мужчина. Позади него почетным эскортом следовали остальные. Шедший посредине Гаврилов нес впереди в руках неприметный полиэтиленовый пакет.  Скованные наручниками руки арестанта были прикрыты наброшенной поверх него легкой летней курткой.   
Родион не видел, как сверху за грустной процессией из окна шестого этажа за ними пристально наблюдала Даша.
На отрешенном лице девушки не отражалось никаких переживаний по поводу случившегося. И лишь по тому, как она изредка подносила к глазам аккуратно сложенный  батистовый платок, можно было судить о ее внутренних переживаниях.

Глава 16. Настройщик

После неудачного вступления во взрослую жизнь в школьной раздевалке Елизавета была настолько разочарована самим процессом физической близости с Владимиром, что невольно задумалась над тем, а не попробовать ли ей сменить направление в сексуальной ориентации. Но что-то ее удерживало от этого шага.
Почти год она избегала всяческих отношений с противоположным полом.
Второй раз это случилось в конце первого курса обучения в пединституте, где она училась на биолого-экологическом факультете. В конце мая перед сдачей первой летней сессии их группу на две недели направили на учебную практику в загородный полевой лагерь, находящийся по Киевскому шоссе в сорока километрах от столицы.
От института с ними поехали профессор Луновой и его аспирант Эдуард Кленов. Последний несколько раз вел в их группе семинары и лабораторные занятия по флоре и фауне средней полосы России.
Профессор слыл среди студентов старой занудой, любивший на своих лекциях чрезмерно предаваться ностальгическим воспоминаниям о канувших в историю славных советских временах.
Руководство института, учитывая былые заслуги профессора, смотрело на  чудачества старика  сквозь пальцы.
Обычно не относящиеся к предмету отступления, занимали большую часть отводимого учебного времени. Тем не менее, студенты любили его лекции за их неординарность и умение Луновым  между своими  воспоминаниями и размышьениями  интересно и понятно доносить до ушей студентов сложный учебный материал. 
В отличие от своего научного руководителя аспирант Кленов занятия вел строго по утвержденным в институте методикам.  К студентам был требователен, несмотря на небольшую с ними разницу в возрасте.
Красотой Эдуард не блистал, но был по своему, привлекателен в женских глазах. В его внешности явно проглядывались прибалтийские корни.  Невыразительные брови и светлые волосы с лихвой компенсировались яркими синими глазами. До этого Елизавета доводилось видеть такие глаза только в далеком детстве у своих белокурых кукол и пупсиков.
Аспирант тщательно следил за своей внешностью. На занятия всегда приходил чисто выбритым, в строгом сером в тонкую полоску костюме и галстуке с легким ароматом  дорогого французского парфюма.
В первый раз девушка столкнулась с аспирантом за пару недель до того, как он стал вести в их группе занятия. Произошло это совершенно случайно.
.... В тот день, она как всегда во время большого перерыва легкой походкой сбегала по центральной лестнице главного институтского корпуса, торопясь из столовой на  третью пару. Выпорхнув в холл, она со всего размаху налетела на молодого человека, несшего на вытянутых руках огромную картонную коробку. К такому коварному удару со стороны прелестной хрупкой девушки он был явно не готов. Выронив коробку и рассыпав веером по полу документы, он обескуражено смотрел на  предмет своих бедствий.
Елизавета, не ожидавшая такого поворота событий, беспомощно переводила взгляд с беспорядочно разбросанных под ногами папок на стрелки главных часов, висевших над центральным входом в главный корпус. До начала семинара оставалось  меньше пяти минут.
В первую секунду девушка сделала робкую попытку помочь молодому человеку собрать развалившуюся поклажу назад в коробку, но тот уверенным жестом руки предостерег ее от благих намерений.
Елизавета хотела извиниться, но встретившись взглядом с голубыми глазами незнакомца, буквально потеряла дар речи  и способность осознанно воспринимать происходящее. Слова застряли где-то на уровне груди и упорно не хотели выходить наружу.
Елизавета беспомощно смотрела в синеву глаз незнакомца не в силах вырваться из их чар. Молодой человек, очевидно поняв смущение незнакомки, не торопился отпускать ее взгляд, смотря прямо в глаза Елизавете и едва заметно улыбаясь уголками своих губ.
За эти короткие мгновения девушка в полной мере осознала на себе, что ощущает кролик перед тем, как отправиться на ужин в пасть удава.
Проходящим мимо них студентам, представившаяся картина казалась более чем комичной. Посередине холла молча, стояли и безотрывно смотрели друг на друга молодой человек и девушка, разделенные беспорядочно валявшимися на полу коробкой и вороха документов под ней. При этом никто из них не спешил что-то делать с этим хаосом.
Случайные свидетели с улыбкой смотрели в сторону застывшей парочки и многозначительно улыбались.
Наконец, девушка огромным усилием воли вырвалась из цепких глаз молодого человекс, сбросив с себя охватившее ее оцепенение.
Елизавета растерянно улыбнулась и, стараясь не смотреть в глаза молодому человеку бегло бросила: "Прошу прощения!".
Не оборачиваясь, девушка быстрым шагом устремилась к выходу.
До самой выходной двери она чувствовала на себе заинтересованный взгляд, сопровождаемый легким холодком, набегавшим от поясницы и замиравшим между лопаток.
Такого сверлящего взгляда в спину она не испытывала никогда в своей жизни. Это было одновременно тревожно и приятно.
Огромным усилием воли девушка заставила себя не оборачиваться, хотя ее так и подмывало посмотреть на оставленного позади незнакомца с чарующими синими глазами.
Впоследствии Елизавета еще пару раз видела молодого человека в коридорах института, но каждый раз на расстоянии. Всякий раз она уходила в сторону, чтобы их пути случайно не пересеклись. Хотя где-то в душе она хотела именно этого.
От девчонок с потока она узнала, что синеглазый незнакомец, столкнувшийся с ней в коридоре, аспирант последнего года обучения и многие студентки были не прочь закрутить с ним легкий роман.
Елизавета предусмотрительно отмалчивалась и никому не рассказывала о казусе, который имел место с ней в холле несколько дней назад.
Тем временем, облик молодого человека упорно не выходил из ее головы, разжигая девичьи фантазии поздними вечерами, когда она оставалась наедине со своими мыслями и собственным телом.
Физиология упорно брала свое, как не старалась Елизавета обуздать свои фантазии. Легко ранимая девичья душа настойчиво требовала к себе мужского  внимания, а здоровое тело нежности и ласки.
Воспоминания о первом неудачном опыте близости с одноклассником успели заметно притупиться, уступив место жажде новых ощущений. Они напоминали о себе в тревожных снах, которые бередили сознание Елизаветы, заставляли настойчиво прислушиваться к своим внутренним ощущениям и желаниям.
Мысли о незнакомце не давали Елизавете покоя. В то время, когда ее подруги по комнате сладко посапывали, предаваясь чарам Морфея, она подолгу ворочалась в кровати и забывалась тревожным сном только ближе к рассвету.
По утрам она вставала с постели совершенно разбитой и рассеянной. В течение дня ей с трудом удавалось сосредоточиться на учебе и текущих делах, это  делало ее  заметно раздражительной в общении с сокурсниками.
Ее упорно не покидало ощущение временного раздвоения личности. Елизавета под номером один имела огромное желание  добиться успехов в познании различных наук и авторитета среди студентов и преподавателей. Вторая "Я" была совершенно безразлична к этому и настойчиво стремилась к познанию физического наслаждения ощущений с мужчиной.
Это постоянное внутреннее противоборство выводило ее из себя, заставляя срываться на мелочах и окружающих. И чем дальше это продолжалось, тем больше Елизавета ощущала, что становится  стервой в прямом понимании этого слова. Теперь она знала причины появления этого нередко встречающегося  феномена среди женщин.
Причина любой стервозности, в том числе и женской, лежит в нереализованности своих планов, включая любовные. Именно они являются первопричиной появления негативного симбиоза, подмешанного на неудовлетворенности жизнью, черной зависти к успеху окружающих и неизменном желании что-то изменить в собственной жизни в лучшую сторону. Эта адская смесь с каждым днем подобно ржавчине разъедает психологический скелет человека, заставляя его совершать сволочные поступки по отношению к другим.      
Каково же было удивление Елизаветы, когда в один из апрельских дней на семинар в их группу вошел синеглазый незнакомец.
Одетый с иголочки и уверенный в себе он начал занятие со знакомства со студентами. Слава богу, что фамилия девушки стояла во второй половине списка. Она с внутренним трепетом следила за тем, как после озвучивания очередной фамилии из журнала  один за другим со своих мест поднимались ее сокурсники.
Наконец, очередь дошла до нее.
- Сотникова! - прозвучала ее фамилия.
Елизавета на ватных ногах поднялась из-за последней парты, интуитивно одергивая подол короткой юбки
Она мельком взглянула на внимательно смотрящего в ее сторону  мужчину и поспешила перевести взгляд на окно, за которым в полную силу светило весеннее солнце.
Она с нетерпением ждала от молодого преподавателя разрешения сесть на место. Ей казалось, что эти несколько секунд растянулись в  вечность. В этот момент она ощущала себя неопытной моделью, вышедшей первый раз на красную дорожку подиума. И хотя сейчас на нее целенаправленно смотрела всего лишь одна пара глаз, она ощущала себя не менее стеснительно и неуютно. Больше всего Елизавета боялась сделать неверное движение, чтобы не выдать своего внутреннего напряжения.
- Садитесь, пожалуйста! - услышала она долгожданную фразу.
 Девушка, как можно непринужденнее опустилась на стул, не глядя в сторону Кленова.
В дальнейшем все казалось, вошло в привычное русло. Эдуард вел себя со всеми студентами одинаково корректно.
Девчонки по группе пытались периодически кокетничать с аспирантом, выказывая ему ненавязчиво знаки повышенного внимания. Но тот не давал ни малейшего намека на особое отношение ни к одной из студенток, держа безопасную дистанцию.
Елизавета, в отличие от своих подруг, старалась не показывать  своего интереса к аспиранту, и держалась на его занятиях в стороне и по возможности не участвовала в обсуждении спорных вопросов, которые нет-нет, да и  имели место на семинарских занятиях.   
В конце концов, девушка успокоилась,  отнеся факт их знакомства к случайности, не подразумевающей никакого  продолжения.
Но продолжение было впереди и не заставило себя ждать...
Прибывших на практику в полевой лагерь  девушек разместили в новом финском модульном блоке, сданном в эксплуатацию буквально несколько недель назад до их заезда. Уютные жилые боксы были рассчитаны на четырех человек и оборудованы двухярусными кроватями. Кроме этого в каждой комнате имелся вместительный встроенный платяной шкаф и небольшой приставной столик, за которым одновременно могли сидеть только  два человека. Очевидно, проектом предполагалось, что остальные двое жильцов должны находиться в это время в своих кроватях.
Тем не менее, большинству обитателей спальный корпус пришелся по душе. Здесь было все необходимое для студенческой жизни, включая центральный кондиционер, душевые кабинки и общую кухню, оснащенную электроплитами и огромным холодильником.
Но самое приятным было то, что все это исправно работало и позволяло достаточно комфортно жить в условиях оторванности от столицы и привычных молодежных развлечений.
Профессор с аспирантом разместились в отдельной комнате в мужской половине корпуса, имеющего вход с противоположной от женской стороны.
Занятия проходили весь день с девяти утра до четырех часов вечера с двухчасовым перерывом на обед и часовым послеобеденным отдыхом.
Этого вполне хватало, чтобы плотно перекусить, принять освежающий душ и чуть-чуть отдохнуть. Днем это получалось гораздо лучше, чем ночью. Осознание того, что Эдуард был постоянно рядом, вызвало у Елизаветы новые приступы бессонницы и обострили внутренние переживания.
Причем засыпала девушка быстро. Но через пару часов просыпалась и начиналась мучительная борьба с бессоницей до самого рассвета. В полной тишине и темноте она оставалась наедине со своими беспокойными мыслями, которые подобно полчищу назойливых мух, упорно лезли в ее голову.
Лишь под утро ей удавалось забыться на короткое время в легкой дреме. Но это не могло дать ни физического, ни психологического  облегчения. Утром она вылезала из кровати последняя с тяжелой головой и заведомо плохом настроении.
Так не могло продолжаться бесконечно. Женская интуиция подсказывала, что ее переживаниям должен наступить логический конец. Внутренне она была готова к любому варианту развития событий. Лишь бы это скорее закончилось, и она смогла обрести душевное равновесие.
По ночам она умоляла всевышнего, чтобы кто-нибудь из ее сокурсниц привлек внимание Эдуарда. Она надеялась, что тогда ей было бы проще вычеркнуть его из своего сердца и жизни. В качестве альтернативы она рассматривала вариант внезапного вызова аспиранта в институт. Тогда он исчезнет из поля ее зрения до конца лета. Она надеялась, что это даст ей возможность хоть немного успокоиться и привести свои мысли в порядок.
Но день проходил за днем, а ни один из вариантов не срабатывл.
Мужчина не давал никому из студенток повода для романтических отношений и не собирался покидать учебный полевой лагерь до конца практики. Мало того, за пару дней, проведенных им занятий в поле, он успел изрядно загореть и теперь его голубые глаза светились еще ярче и вызывающе на фоне смуглого лица.
Логический финал душевных переживаний Елизаветы наступил, как всегда, неожиданно и непредсказуемо. Как часто происходит в жизни, нарисованный ранимым женским воображением принц на белом коне оказался куда более прозаичным и вошел в жизнь Сотниковой несколько в простоватом виде, ограничившись потертыми джинсами и видавшим виды ветровкой.  Это произошло в конце первой недели полевых занятий.         
Кленов с увлечением рассказывал студентам про особенности обитания бурых лягушек в средней полосе России. Увлекшись рассказом, аспирант незаметно для себя увел студентов к дальнему болоту, куда они раньше никогда не заходили. Заросший плотной тугой ряской водоем находился километрах в двух от лагеря и в стороне от дачных поселков.
Около одиннадцати часов горизонт внезапно потемнел. Откуда не возьмись, из-за горизонта набежала темно-свинцовая туча, не предвещавшая ничего хорошего. С минуты на минуту небо грозило разверзнуться и показать всю мощь силы природы, обрушив вниз десятки тонн воды. Такого светопреставления девушка не помнила.
Одно дело наблюдать за природными катаклизмами из окна московской высотки и совсем другое оказаться с ней наедине в чистом поле. В таких условиях поневоле начинаешь чувствовать свою слабость и уязвимость перед разгулом стихии. Елизавета  не на шутку испугалась, наблюдая, как на ее глазах окружающий мир тревожно затих в ожидании перемен.
Казалось, чрезмерно набухшее небо в любую секунду готово было упасть на грешную землю, подмяв под собой всех, кто не успел предусмотрительно спрятаться в надежных укрытиях. Казалось  только вековые ели стояли на стороне сбившихся в кучу студентов, пытаясь из последних сил сдерживать свинцовую тучу,  цепляясь за ее рваные края своми остроконечными верхушками.
Менее, чем за минуту, блистающий до этого во всех  цветах и красках погожий майский день погас,  превратившись  в  хмурый осенний вечер.
Кленов не стал дожидаться, когда небесный водопад низвергнется на землю, и отправил студентов в лагерь.
Девушки в преддверии ливня вспорхнули легкими бабочками, и, подбадривая себя веселым улюлюканьем, наперегонки устремились в направлении спасительного убежища.
Никто из них не заметил оставшуюся  на поляне Елизавету, с грустью смотрящую на быстро исчезнувших в чаще леса силуэты своих подруг.
В суматохе они забыли, что накануне девушка в кровь стерла правую ногу и с трудом передвигалась, напоминая со стороны нескладного подранка.
Елизавета стояла рядом с Эдуардом в надежде, что кто-нибудь из них вспомнит про ее беду и поможет добраться до лагеря.
Но в пылу охватившего всех кратковременного безумства никто не прявил к ней  ни малейшего участия. Уже через минуту сумбурные крики и визги стихли вдали, не оставив девушке ни малейшего шанса на помощь подруг.
Елизавета настороженно взглянула на стоявшего рядом Эдуарда и, не спеша направилась вслед за умчавшейся компанией.
- А почему Вы не побежали вместе со всеми? - услышала она вопрос, - У них еще есть шанс успеть на базу до дождя.
- Я  ногу вчера натерла, - ответила Елизавета, повернувшись в сторону стоявшего позади нее преподавателя.
- Ногу? - удивился Эдуард, - Зачем же Вы пошли сегодня на занятие. Оставались бы в лагере и лечили ногу.
- Я не думала, что Вы так далеко нас поведете. Да и поначалу нога не сильно болела.
- А сейчас? - заботливо поинтересовался мужчина.
- Сейчас болит намного сильнее. Наверное, намяла пока ходили по лесу и кочкам.
- Снимайте кроссовки и давайте посмотрим, что там с Вашей ногой! - приказным тоном произнес Эдуард.
- Нет, нет что Вы, не нужно! Все нормально. Я дойду потихоньку. Вы идите, а то попадете из-за меня под дождь, - попыталась возразить девушка, подумав про дырявый носок, одетый утром на больную ногу. Она заметила дырку только перед самым выходом. Времени латать ее уже не было, и она решила оставить ремонт носка до вечера.
Сейчас ей больше всего не хотелось предстать перед молодым мужчиной в  непрезентабельном виде.
- Снимайте живо! - не терпящем возражения  тоне приказал мужчина, и, не дожидаясь ответа, присел на корточки к поврежденной ноге.
Уверенным движением он развязал шнурки и осторожно потянул кроссовок на себя.
Елизавета, чтобы удержать равновесие, была вынуждена схватиться за голову Эдуарда и с силой прижать к ней  низом живота.
- Держитесь лучше за плечи, а то мне так ничего не видно вежливо попросил мужчина.
Елизавета послушно переложила руки с головы  на преподавательские плечи, почувствовав через плотную ткань защитной ветровки мускулистое тело, слегка колеблющееся в такт движениям рук, хлопочущих у ее ног.
Девушка замерла, наслаждаясь ощущением некоей власти и контроля над мужчиной. На какое-то мгновение она представила себя царицей, перед которой безропотно склоняют головы, преданные ей вассалы.
Только сейчас девушка обратила внимание на то, какие тонкие и шелковистые волосы у Эдуарда. Даже на фоне сгустившегося возле них мрака они продолжали отливать серебром.
Ее романтическое настроение было прервано малоприятным вердиктом:
- Дело дрянь! - услышала она от озабоченно смотрящего на нее снизу вверх мужчины.
Девушка посмотрела на свою ногу, стоявшую поверх кроссовки, и растерянно улыбнулась:
- Да, действительно. Картина прямо скажем неприглядная, - подтвердила она, посмотрев в глаза Эдуарду.
- Удивительно, как ты вообще можно было дойти сюда с такой ногой? - то ли себе, то ли девушке задал вопрос мужчина.
- Сама не знаю!
- Да, ситуация, - задумчиво произнес ее спутник, переводя взгляд на ярко-красную потертость, увенчанную сверху приличным размером волдырем на самом подъеме ноги.
С такой ногой мы точно быстро не пойдем, - подытожил мужчина, осторожно ощупывая натертое место, - А если еще нога намокнет, то большая вероятность того, что волдырь лопнет. А это чревато нехорошими последствиями, вплоть до сепсиса.
Елизавета плохо понимала, что говорит стоявший перед ней на коленях мужчина.
Ее переполняли необычные ощущения, чутко реагирующие на каждое прикосновение к коже ее израненной ноги прохладных пальцев Эдуарда. Сейчас ей хотелось, чтобы этот осмотр в уединении от всех продолжался, как можно дольше.
Нежные упругие пальцы осторожно, чтобы не причинить излишнюю боль, скользили поверх ее ступни, тщательно исследуя каждый миллиметр ее кожного покрова.
- Думаю, будет лучше не зашнуровывать кроссовок вообще, чтобы уменьшить давление на потертость, - донесся до нее откуда-то издалека голос мужчины.
Не дожидаясь ответа, Эдуард поставил больную ногу девушки к себе на колено и принялся модернизировать стоявший на траве кроссовок. Первым делом он выдернул из него шнурок и осторожно натянул на ногу дырявый носок, не придав этому никакого значения.  Поверх его он осторожно надел свободный кроссовок.
- Так лучше? - поинтересовался он у безмолвно стоявшей Елизаветы.
- Да, гораздо, - подтвердила девушка, почувствовав некоторое облегчение от стеснявшей до этого больную ногу обувь.
- Ну и ладненько, - весело сказал мужчина, - А чтобы кроссовок случайно не слетел, давай его все-таки подвяжем снаружи.
Эдуард продел шнурок через две верхние нижние дырки, и пропустил его концы дважды под подошвой, завязал их изящным бантиком сверху.
- Неплохо, - подытожил он свою работу и с улыбкой посмотрел на Елизавету.
- Боже, эти глаза! - снова подумала девушка, утопая в их синеве.
 Мысли о мужчине были прерваны первыми, упавшими с неба крупными каплями дождя.
- Пойдемте скорее! - выкрикнула она, схватив мужчину за руку и потянув его в сторону лагеря.
- Поздно! - произнес Эдуард, и, не выпуская руки девушки, настойчиво потянул ее в сторону ближайшей стоявшей от них вековой ели, - лучше обождать непогоду здесь.
Елизавета покорно согласилась, и слегка прихрамывая на больную ногу, послушно последовала за Эдуардом.
Едва они успели укрыться под защитой плотной кроны дерева, как с неба низвергся потоп, в прямом смысле этого слова.
Это нельзя было назвать дождем. Создавалось такое ощущение, что где то там наверху вместо того, чтобы открыть кран для слива воды из ванны ее просто перевернули,  одним махом опорожнив сразу все ее содержимое.
На первый взгляд казавшаяся до этого плотная мохнатая темно-зеленая крона уже через пару минут не устояла перед  натиском воды и подобно ветхой крыше стала давать течь ожновременно в нескольких местах. Сначала это были отдельные капли, срывавшиеся на головы и плечи укрывшихся под ее защитой молодых людей. Но вскоре отдельные капли превратились в назойливые ручейки, уверенно поливавшие Елизавету и Эдуарда с  разных сторон.
И хотя дождь был по-летнему теплым, вскоре Елизавета почувствовала, что ее начинает неприятно знобить. Легкая джинсовая куртка уже не спасала от воды, а наоборот, начинала подобно губке впитывать влагу, отдавая прохладу через тонкую шелковую блузку продрогшему телу.
Стоявший рядом мужчина вряд ли чем мог помочь ей. Его тонкая модная ветровка представляла собой грустное зрелище, потеряв первоначальный лоск. Под воздействием воды она буквально на глазах превратилась из защитного цвета в неприглядную  тряпку с буроватым болтным  оттенком, напоминающую своим видом незаменимый инструмент уборщиц.
У Елизаветы курткс местами еще пыталась противостоять натиску воды, но в целом картина была не менее удручающей. Сухое место на ней оставалось только на животе, прикрытое сверху грудью. Спина и плечи полностью промокли и уже беспрепятственно пропускали воду. Прижавшись к дереву спиной, девушка чувствовала, как влага настойчиво начинает проникать ниже пояса плотных джинсов, уверенно прокладывая себе путь  по ложбинке между ягодицами. Чтобы хоть как то замедлить этот процесс Елизавета еще сильнее прислонилась спиной к шероховатой коре спасительной ели.
Эдуард, стоявший лицом к Елизавете всего на расстоянии ладони и будучи на полголовы выше ее, пытался по мере возможности своим телом защитить ее от дождя. Несмотря на прилагаемы усилия, получалось у него не важно. Ручейки воды, находившие многочисленные бреши в плотной кроне ели ниспадали на головы и плечи мужчины и девушки с разных сторон.
С каждой минутой, проведенной под дождем, Елизавета чувствовала усиливающийся озноб. Она с трудом сдерживалась, чтобы не забиться  мелкой дрожью.
Девушка не могла понять, что с ней происходит. Может быть, причиной ее недомогания была больная нога, которая стояла по щиколотку в мокрой траве, а может быть стоявший вблизи ее мужчина, который волновал и продолжал по ночам будоражить  ее сознание.
Она прятала свои глаза от Эдуарда, боясь выдать свое тревожное состояние. Вот уже несколько минут она, практически не моргая, смотрела на бурую ткань куртки мужчины и его чисто выбритый подбородок.
Краем глаза она видела, как отдельные капли воды, стекавшие по лицу с его волос, на короткие мгновения зависали на кончике носа и подбородке, безуспешно борясь с силой притяжения. Но уступив законам физики, срывалисьвниз, устремляясь к земле с десятками своих собратьев.
Как Елизавета не старалась, но холод и внутреннее напряжение от пикантности сложившейся ситуации сделали свое тело. Тело стало непроизвольно подергиваться от озноба. Начавшаяся от низа живота дрожь постепенно переместилась наверх, сковав грудь и мешая нормально дышать.
- Ты замерзла? - поинтересовался мужчина, внимательно всматриваясь девушке в лицо и пытаясь понять ее состояние.
- Д-д-да! Немного. Сейчас пройдет... - c трудом выдавила из себя девушка. Голос ее при этом предательски дрожал и срывался на нескольких нотках.
Мужчина посмотрел на свою насквозь промокшую ветровку. Предлагать ее девушке в качестве дополнительной защиты от дождя Эдуард поначалу не решился.
Вряд ли она могла помочь согреться его спутнице, нт больше ему предложить было нечего.
- Не подумай ничего непристойного,  но другого пути я не вижу.
С этими словами мужчина не растегивая резким движением стянул через голову с себя ветровку,  оставшись в одной белой футболке с яркой синей надписью «Disel».
Вывернув ее наизнанку он скрутил ее подобно шинели в плотную скатку и засунул между плечами Елизаветы и мокрым стволом дерева.
- Так вода не будет попадать за спину, - пояснил он.
На этом его решительные действия не закончились.
Расстегнув пуговицы на куртке девушки, он распахнул ее полы и прижался всем телом к Елизавете.
Девушка инстинктивно попыталась податься назад, чтобы сохранить безопасную дистанцию с мужчиной, но это ей не удалось.
Положенный под плечи валик и обхватившие крепко ее талию мужские руки не давали ей никакого шанса на отходной маневр.
- Не бойся, - попытался, как можно нежнее, успокоить мужчина волнение спутницы, - Обещаю не приставать и вести себя прилично!
- Я и н-н-не боюсь, - чуть слышно промолвила Елизавета, уткнувшись лицрм в мужскую грудь и ощущая, как спасительное  тепло от нее начинает проникать через ее тонкую блузку.
Волнение от такой близости мужчины новой волной накрыло все ее тело, заставляя сердце предательски учащенно забиться.
Больше всего она сейчас боялась, что Эдуард услышит этот предательский стук и поймет причину ее волнения.
Тем временем мужчина просунул под курткой свои руки и стал круговыми движениями растирать  спину Елизаветы. Сырая ткань  и защелка бюстгальтера мешали его плавному движению его горячих ладоней, но через какое-то время он интуитивно нашел нужную траекторию. 
Елизавета всеми силами пыталась унять дрожь, но это ей никак не удавалась. И причиной ее был уже далеко не холод.
Все ее тело подобно туго сжатой пружине было готово в любую секунду раскрыться навстречу мужскому вниманию, освободив все свое внутреннее желание. Чтобы сдержать, его Елизавета пыталась усиленно думать о чем-то постороннем, но это ей плохо удавалось. Она попыталась представить, что  будет делать с промокшей одеждой, чтобы просушить ее к завтрашнему утру. Но гуляющие по ее спине горячие мужские руки напрочь путали все мысли.
Поначалу разум всеми силами противился желанию ее тела, посылая в мозг тревожные сигналы. С каждой секундой, проведенной в объятиях мужчины, эти сигналы становились все слабее и слабее, уступая место физическому влечению, основанному на естественных природных инстинктах.
Дрожь постепенно утихла и Елизавета в полной мере могла наслаждаться теплом, исходящим от прижавшегося к ней всем телом мужчины и его рук, продолжавших приятно гладить ее спину.
Эти два энергетических потока, идущих навстречу друг другу встречались глубоко в ее теле на уровне груди, опускались  вниз живота  и уже оттуда медленно, но уверенно начинали разжигать пока еще слабый, но набирающий с каждой минутой силу огонь страсти.
Это были абсолютно новые ощущения, которые настойчиво влекли ее тело к ноаым познаниям физического наслаждения и одновременно пугали возможным разочарованием от второй попытки близости с мужчиной, который одним своим  взглядом заставлял ее сердце учащенно биться.
Ей было страшно оттого,  как быстро пламя страсти своим жаром подавило ее разум к сопротивлению, а тело начинает чутко реагировать на каждое прикосновение мужчины.
Непокорные соски грудей предательски набухли и через два слоя  тонкой промокшей насквозь ткани, настойчиво уперлись в грудь мужчины, демонстрируя свою упругость и готовность к решительным действиям. В паху девушки появилась приятная саднящая  тяжесть, нараставшая с каждой минутой и зовущая к ласкам.
Желание было настолько сильным и необузданным, что на какую-то секунду девушке стало страшно. Она понимала, что начинает терять контроль над собой. Такого с ней еще ни разу в жизни не случалось. Даже там, в школьной раздевалке, ее действиями руководила не страсть, а стремление к познанию непознанного.
Сейчас все было совсем по-другому. Помимо воли ее начинало затягивать в водоворот необузданных желаний. Опьяненный разум переставал воспринимать действительность, отдав все на откуп чувственности и страсти. И это не на шутку пугало неопытную Елизавету.
Все рецепторы ее организма настолько обострились, что она подобно дикому животному, борющемуся за свою жизнь в дикой природе,  была полностью во власти первобытных инстинктов. Ее тело реагировала буквально на все, что могло усилить  желание и противиться этому, было выше ее сил.
Она ощущала возбуждающий запах этого мужчины, его дыхание и силу, исходящую от его крепкого  мускулистого тела. Удивительно, но ей нравился этот легкий запах пота, усиленный влажной футболкой. Это было не благоухание, исходящее от обильно надушенного кавалера. В то же время этот запах не был резким и отталкивающим, как от большинства изрядно вспотевших неопрятных молодых людей, встречающихся ежедневно в быту. В нем ощущалась одновременно некая терпкость и горьковатость, что придавало ему пикантность и индивидуальность. Мышцы  живота напряглись, усиливая сладостную тяжесть в паху. Упершиеся в грудь мужчине  груди возбуждающе терлись о влажную ткань в такт легким поглаживаниям спины, и это было чертовски приятно. 
Внезапно дождь стих. Казалось, что просто кто-то там наверху  в небесной канцелярии взял и перекрыл кран, и бешеный напор воды сверху прекратился в одну секунду.
И хотя с кроны дерева продолжался освежающий каплепад, окружающий мир  утопал в тишине и благоухании влажной зелени.
Теперь девушка не сомневалась, что тревожный стук ее сердца хорошо слышен мужчине.
Они продолжали стоять, все также плотно прижавшись друг к другу и боясь нарушить воцарившееся вокруг них безмолвие.
Внезапно мужчина слегка отстранил Елизавету, и она ощутила освежающую прохладу, проникающую к ее груди.
Она посмотрела наверх в лицо мужчине и тут же попалась в  путы его цепкого оценивающего  взгляда.
Синие глаза завораживающе смотрели на нее в упор, излучая нежность и недвусмысленный интерес к спутнице.
Елизавета знала, что последует за этим взглядом и не хотела прерывать чарующий момент, которого она в душе ждала в тайных мыслях уже несколько месяцев.
Она открыто смотрела в глаза Эдуарда, ожидая каждой клеточкой своего  организма продолжения от этого завораживающего мига.
Прочитав в глазах девушки то, что Эдуард надеялся увидеть, мужчина медленно стал накрывать ее глаза робкими поцелуями.
Елизавета, прикрыла веки, ощущала прохладу и сухость мужских губ. Поцелуи были настолько нежными, что скорее напоминали касания ее кожи легкими порывами  ветра. Сквозь полуприкрытые веки она видела, что мужчина внимательно изучает ее реакцию на каждый поцелуй.
Елизавета стояла без малейшего движения и не открывала глаз. Все ее тело напряглось в томном ожидании дальнейших действий от мужчины. Преддверие неизведанного и желаемого обострили чувственность ее тела до предела.
В следующую секунду она почувствовала едва заметное  прикосновение губ Эдуарда  к своим губам. Ее рот слегка послушно приоткрылся, отвечая на долгожданный поцелуй.
Мужчина больше не стал себя сдерживать и приступил к активным действиям.
Его рот плотно прижался к губам Елизаветы, а язык упругим тараном ворвался в недра ее уст. Атака была настолько неожиданной, что первым желанием девушки было вытолкнуть нахала назад на свою территорию. Но не тут то было. Мужчина, очевидно, расценил попытку Елизаветы за желание поддержать навязанную им игру. Упругий кончик его языка не собирался покидать завоеванное пространство. Мало того, он с новой силой ринулся в наступление, навязывая свою тактику борьбы. Медленные круговые движения возле тела своего собрата, чередовались  периодическим блужданием по внутренней поверхности зубов и тягучим посасыванием кончика языка Елизаветы.
Пленница мужских объятий поняла, что сопротивляться бесполезно и решила больше не сопротивляться,  подчинившись полностью воле мужчины. Тем более, что ласки его были приятны и еще больше усиливали нарастающее желание, исходящее от низа живота.
Эдуард почувствовал безропотную покорность прижатой к дереву девушки и перешел к следующей фазе любовных игр.
Им обуяла нестерпимая нежность к этой беззащитному хрупкому созданию, которая давно привлекла его внимание. Он всегда верил в знаки судьбы и считал, что их нелепое столкновение в коридоре пару  месяцев назад  было далеко не случайным. Поездка на полевую практику со студентами первокурсниками также не входила в его планы. По утвержденномв ректором личному плану подготовки аспирантов в это время он должен был сидеть в библиотеках и диссертационном зале, а не шляться по лесным болотам и опушкам. Внезапная болезнь Михеева, аспиранта второго года обучения, внесла свои коррективы в ближайшие планы Эдуарда. И сейчас он был рад такому неожиданному повороту судьбы.
Ему нравилась эта скромная симпатичная девушка, но статус преподавателя требовал  от него повышенной осторожности, чтобы не скомпрометировать себя в глазах студентов. Интуитивно он чувствовал, что не безразличен Елизавете, хотя та и старалась всеми силами не показать свою симпатию к молодому мужчине.
Эдуард в свои двадцать пять лет имел достаточный опыт общения с женщинами и мог без труда различить истинное безразличие к своей персоне от тщательно скрываемого интереса.
Многие из его студенток пытались открыто флиртовать с ним, стараясь вызвать в нем ответные знаки внимания. Но мужчину никогда не прельщала возможность  легкой добычи. В душе он всегда был истинным охотником и поэтому предпочитал женщин, знающих себе цену и не бросающихся в постель после первого ужина с коктейлем.
Сотникова казалась ему  именно такой.
Поэтому сегодня, когда обстоятельства любезно оставили их под ливнем вдвоем в лесу, он ни на минуту не колебался в своих решительных намерениях. Это судьба! 
Он видел, что егт добыча излишне робка и  неопытна в любовных делах. На какой-то миг его обуяли сомнения, а не оставить ли их отношения в том виде, как они есть сейчас.
- А вдруг она окажется девственницей? - эта мысль все время не давала мужчине покоя.
Больше всего Эдуарду сейчас не хотелось играть роль первопроходца женской чувственности здесь в сыром лесу. По его личному опыту он знал, что, как правило, эта роль чаще всего была неблагодарной и кроме лишних хлопот с последствиями первой  от близости женщины с мужчиной не приносила партнерам никакого удовольствия.
Но сомнения мужчина были не долгими.
Прочитав после первого поцелуя в глазах промокшей Елизаветы не скрываемое ответное желание, Эдуард отбросил все сомнения прочь.
Мужчина решил не торопиться и провести девушку по пути познания физической чувственности шаг за шагом.
Он снизил натиск на рот Елизаветы и перешел к более привычным для большинства женщин ласкам.
Его рука, гладящая спину, постепенно снизила траекторию  движения, уверенно приближаясь с каждым кругом к нижней части талии.
Достигнув пояса джинсов, она лишь на пару секунд задержалась на возникшем препятствии в виде облегающего талию кожаного ремня и уверенно скользнула под плотную ткань ниже.
Мужчина почувствовал тонкую ткань влажных трусиков, плотно обтягивающих упругие прохладные ягодицы.
- Хорошо, что она без колготок! - отметил про себя Эдуард, медленно продолжая движение прижатой узкими джинсами руки вниз.
Он не спеша спускался по естественной ложбинке все ниже и ниже, внимательно наблюдая за реакцией партнерши.
Прерывистое учащенное дыхание девушки подсказывало ему, что он на верном  пути.
Елизавета в эти секунды с трудом сдерживала себя, чтобы не помочь продвижению мужской руки к источнику ее страстного желания, который начал истекать густым влажным соком любви, обильно смачивая узкую ткань трусиков.
Замерев, она вновь и вновь прислушивалась к внутренним ощущениям, которые подобно закипающему молоку, готовы были вот-вот вырваться через края терпения и сдерживающих правил  приличия.
Женское начало брало верх над разумом и требовало физической  разрядки.
Она жаждала ласк от этого мужчины каждой клеточкой своего организма, так жестоко обманутого несбывшимися надеждами от первой близости. 
Подчиняясь  воле Эдуарда, в эти минуты Елизавета боялась только одного -   обмануться в своих ожиданиях. Поэтому она решила полностью довериться крепким рукам спутника.
То, что этот мужчина желал ее, она определила по твердому паху, усиливающего с каждой минутой давление на лобок. Левая рука мужчины не отставала от правой и также нашла себе занятие, поглаживая груди девушки и периодически сдавливая ее неприлично  набухшие соски.
Малейшее давление на них отдавалось непроизвольным сокращением мыщц внизу живота и волной истомы, которая накатывала изнутри, заволакивая мозг пьянящим дурманом.
С каждой минутой  дышать становилось тяжелее. Нарастающий спазм мешал притоку спасительного воздуха к легким, останавливаясь в верхней части гортани.
Блуждающий во рту язык Эдуарда позволял дышать только носом.  От  настойчивых ласк мужчины и недостатка кислорода Елизавета на какой-то миг совершенно потеряла контроль над ситуацией.
Сознание вернулось к ней только тогда, когда язык мужчина, наконец, освободил ее рот и спустился к исследованию груди.
Девушка не смогла уловить момент, когда блуждающие за спиной руки Эдуарда успели освободить от сковывающего ее грудь насквозь  промокшего бюстгальтера.
Ее затуманенному взору предстала картина сидящего перед ней на коленях Эдуарда, сжимающего обеими руками нацеленные вперед ее обнаженные груди через свободно распахнутые в стороны полы блузки.
Наблюдая сверху на припавшего к ее обнаженному телу голову мужчины, она невольно отметила про себя, что у него две макушки. По старому преданию это означало, что ему суждено два раза жениться. Но сейчас Елизавету мало волновали народные приметы.
Несколько глотков бодрящего разум воздуха вернули Елизавете способность осознавать действительность и с новой силой ощутить сладость запретного плода, вкусить который старательно предлагал ее спутник.
Всем известно, что женская логика относится недостаточно изученной и плохо предсказуемой области знаний. Вот и сейчас первое, что пришло в голову трезвеющему сознанию девушки, была мысль о бюстгальтере, который непонятным для нее образом исчез с ее обнаженной груди. Она бросила мельком взгля по сторонам, но предмета женского туалета поблизости не было.
Лицо мужчины почти полностью утонуло в груди, но она чувствовала каждое движение его шершавого языка, скользящего  от одного соска к другому и обратно. Легкие посасывания сменялись едва заметными покусываниями и щекотаниями ее чувственных назревших вишенек. Каждое нежное надавливание губами  на них  заставляло Елизавету вздрагивать от пронизывающего все ее тело электрического разряда. Улавливая ответную реакцию,  мужчина крепче сжимал руками ее груди, как будто пытался выдавить из них пьянящее зелье, чтобы тут же вкусить его  жаждущими губами. Но разгоряченные ласками языка соски не давали спасительной влаги.
Зато в изобилии любовное миро источала чувствительная на мужской натиск вагина. Его капли обильно орошали раскрывшиеся от нахлынувшего желания нежный бутон,  прикрытый двумя гладкими лепестками наружных губ.
Сейчас Елизавета совершенно не обращала внимания на промокшую  верхнюю одежду. Ее внимание полностью сосредоточилось на мокрой промежности. В лагере она не пользовалась ежедневными гигиеническими прокладками и теперь ощущала внутреннее неудобство от того, как отреагирует Эдуард на ее насквозь промокшие от любовного сока трусики. А то, что следующий ход будет за ними Елизавета не сомневалась
В очередной раз за сегодняшний день девушка посетовала на свою не предусмотрительность в вопросах личной гигиены.
Но кто же мог знать, что именно сегодня здесь в лесу таким неожиданным образом разрешатся ее длительные сомнения и душевные переживания в отношении этого синеглазого мужчины?
Но вскоре сомнения разрешились сами собой.
Руки мужчины знали свое дело и уверенно находили чувственные места на женском теле.
Шаманские манипуляции с грудями сменились исследованиями тайного гнездышка. И пока губы Эдуарда терзали темно-вишневые соски, левая рука уверенно и неторопливо расстегнула пуговицу на поясе и освободила молнию на обтягивающих джинсах.
Воспользовавшись свободой мужская ладонь  тут же скользнула вниз и после короткого исследования безошибочно  остановилась на бугорке, легко прощупывающимся через тонкую ткань полупрозрачных намокших трусиков.
Мужчина был хорошо знаком с чудодейственным эффектом этой потайной кнопки в чутком женском организме  и не преминул воспользоваться накопленным опытом.
От первого прикосновения к ней на Елизавету накатила очередная волна удушья. Она судорожно хватала воздух открытым ртом, напоминая со стороны рыбу, вытащенную на берег  рыболовецкой сетью.
В этот момент девушку с головы до ног накрыло прочной сетью страсти, умело сплетенной вокруг ее чувственного тела Эдуардом. Разница была лишь в том, что девушка в отличие от пойманного несчастного чешуйчатообразного создания не хотела освобождаться из связавших ее пут и каждой клеточкой чуткого организма жаждала, чтобы пленение муками любви с этим мужчиной продолжалось как можно дольше.   
После короткой заминки пальцы Эдуарда с легким усилием заскользили по горячей промежности, умело надавливая на бугорок наслаждения. Он чувствовал, как потайная еще для  него щелочка источает любовное миро, просачиваясь через тонкую ткань и покрывая  его пальцы душистым бальзамом любви. Сырая полоска трусиков Елизаветы была лучшим индикатором  кипящей  в ней страсти.
Все тело девушки уподобилось натянутой  струне, исправно отзывающейся на каждое касание талантливого  музыканта звуком нужной тональности.  Сейчас мужчина ощущал себя именно в роли скрипача, в руках которого был послушный, но еще плохо  настроенный инструмент. Именно от его действий завмсело, как этот инструмент будет дальше звучать по жизни.
Эдуард  осознавал, что главным в исполняемом им сейчас произведении была финальная часть, которая требовала от него умелого перебора нужных струн при подборе надолго  запоминающихся аккордов. И мужчина, как опытный музыкант, не стеснялся  экспериментировать, выжимая из послушного инструмента все новые и новые нотки.
Пальцы мужчины легко скользили по гладкой пропитанной любовным соком материи, уверенно продвигаясь к следующей зоне наслаждения. Проходя каждый раз над входом в тайное лоно, его пальцы постепенно усиливали давление на ткань, умело раздвигали  в стороны податливые  лепестки бутона и на пару сантиметров погружались в пышущее жаром разгоряченную пещеру. При этом и без того намокшая ткань получала новую порцию истекающего любовного миро, заставляя Елизавету замирать на пару секунд в полном блаженстве.
Несколько раз пальцы мужчины делали попытку проникнуть дальше к следующей точке наслаждения. Однако обтягивающие джинсы и плотно  сомкнутые ноги Елизаветы не позволили этого сделать. В какой-то момент времени Эдуард попытался бедром слегка раздвинуть в стороны ноги  Елизаветы, но его  движение осталось без внимания. Девушка продолжала безропотно  стоять прижатая к дереву, в попытке переварить затуманенным разумом новизну нахлынувших на нее  ощущений.
Прочитав в лице Елизаветы  полное отрешение от реальности и погружение в мир физического наслаждения, мужчина отбросил в сторону робкие прелюдии и сменит тактику, подобно опытному стратегу решил воспользоваться обходным маневром и воздействовать на следующую чувственную точку женского тела.
Двойной удар мужских рук по промежности оказался для девушки полной неожиданностью и окончательно парализовал ее способность трезво оценивать ситуацию.
Такое ей раньше доводилось смотреть только в дешевых порнофильмах, где жрицу любви одновременно  использовали двое мужчин.
Оказалось, что в жизни и один мужчина правильно распределив свои физические возможности способен к таким штучкам.
И пока рот Эдуарда продолжал настойчиво терзать девичьи груди, его руки по хозяйски освоились между  ногами девушки, непроизвольно раздвинувшимися под их напором.
Быстро сделанная для удобства ракировка позволила ему сдвинуть узкую полоску  трусиков  пальцами правой руки и без труда проникнуть к жерлу вулкана, продолжающего исправно источать липкую лаву любовного сока. Указательный палец безошибочно нащупал потайную щель, полуприкрытую снаружи гладкими лепестками срамных губ и легко заскользил внутри нее, ощущая  первозданную упругость горячей податливой вагины.
Левая рука решила не отставать от своего успешного собрата, и, нырнув со спины под пояс джинсов и слегка приспустив их, уверенно двинулась к противоположной  точке наслаждения.
Спускаясь медленно по ложбинке между прохладными ягодицами, мужские пальцы тщательно прощупывали через тонкую материю каждый сантиметр  ее ровной поверхности.
И когда до встречи со своей правой рукой оставалось буквально пару сантиметров, чуткие пальцы  нащупали заветное плотно сжатое упругое колечко.
От прикосновения к невостребованному до этого ни разу потайному входу мужских рук тело девушки невольно вздрогнуло и забилось в мелких неконтролируемых судорогах.
На этот раз причиной озноба был не холод и недомогание, а плотское желание здорового женского тела, не познавшего еще силу наслаждения от физической близости с мужчиной.
Впервые в жизни Елизаветы ее  душа и тело  слились в сладостном тандеме, открывая для нее чувственность собственного тела. Выпушенный умелыми мужскими  руками из бутылки  джин страсти легко взял верх над  надуманными  правилами приличия и границами нравственных устоев. Первобытный инстинкт полностью подчинил себе разум  молодых людей, не давала им ни малейшего шанса на добровольный отказ от физического наслаждения.
Безумное влечение, охватившее девушку, цепной реакцией передалась и Эдуарду.
Мужчина с трудом сдерживал себя, чтобы не поддаться желанию скорейшего обладания этим податливым в его руках прекрасному обнаженному телу.
Он подобно великому художнику, вырубившему из цельного куска мрамора знаменитую статую Давида, здесь среди глухой лесной чащи также лепил свое прекрасное творение. Только в его умелых руках не было ни долота и молотка. Да они ему были и ни к чему. В его руках было гораздо большее. Судьба в лице Елизаветы подарила ему для любовного творчества не холодную бесчувственную глыбу, а живую плоть, которая чутко и безропотно  реагировала на его возбуждающие ласки
За несколько минут сладостных терзаний груди девушки с гордо торчащими красным сосками приобрели необычайную твердость и всем своим видом призывали партнера не останавливаться на достигнутом. При этом   их белоснежные полусферы задорно приподнялись, как будто налившись изнутри любовным соком, и уверенно смотрели вперед без малейшего намека на собственную тяжесть.    
Лицо Елизаветы, светившееся изнутри подобно ликам святых на древних образах,  не могло скрыть переполнявшие ее муки страсти и нескромного желания.
И по мере того, как руки Эдуарда продолжали свои чувственные воздействия на тесно соседствующие эрогенные зоны девушки, рот мужчины наконец, закончил сладкое истязание их торчавших наверший и  стал медленно спускаться вниз, нежно целуя бархатистую белую кожу не спеша переходя от разделявшей их ложбинки к плоскому животику.
Сознание Елизаветы взорвалось тысячами разноцветных искр. Слабая догадка того, что мужчина намеревается делать дальше, заставила руки девушки судорожно прижать голову партнера к своему телу, ограничив свободу движения его неутомимого шершавого  органа, и не давая ему возможности осуществить задуманное.
Она знала свое слабое место, скрытое в основании ее истекающего любовным соком чувственного  бутона страсти.
Давая  изредка своему переполненному тайным желанием телу физическую разрядку, она, всегда проигрывала дуэль, затеваемую с этим нежным и малозаметным женским органом. Буквально через пару минут ее накрывала сладкая волна истомы, заставлявшая все ее тело ликовать и содрогаться в неконтролируемых хаотичных судорогах.
Представив на секунду, как горячий язык мужчины проникает внутрь ее полураскрытого бутона к чувственной тычинке, заставило ее разум  на несколько секунд протрезветь  от густо накрывшего любовного дурмана.
Елизавете стало страшно только от одной мысли,  что Эдуард прикоснется к ее святая святых своим лицом, и будет вздыхать аромат любовного миро, беспрестанно источающегося из ее потаенных недр.
В понятии Елизаветы это было настолько личным и неприкасаемым, что она вновь сделала невольную попытку приподнять голову мужчины к ожидающей продолжения ласк раскрытой груди.
Но мужчина игнорировал усилия девушки и после секундного замешательства привел в действие свое секретное оружие.
Пальцы левой руки, ласкавшие до этого сжатое упругое колечко через тонкую ткань трусиков бесцеремонно сдвинули в сторону узкую полоску и указательный перст легко нащупал полуприкрытую лазейку и по хозяйски протиснулся внутрь, уверенно преодолевая противодействие напряженных мышц влагалища.
Проникновение нахала было встречено легким стоном, невольно вырвавшимся из полуоткрытого рта девушки.
Растленное сознание девушки вновь погрузилось в мир сладостных ощущений, отодвинув все происходящее вокруг на второй, а может быть и на третий план.
Эдуард почувствовал, как слабеют руки его спутницы, и воспользовавшись моментом поспешил продолжить правой рукой движение вниз к покорению заветного бутона, скрывающегося в глубине ткани плотных джинсов.
В очередной раз мужчина в душе проклял современные женские одеяния, ставившие в самые ответственные минуты искусственные препоны.
Не желая терять завоеванное с таким трудом завоеванное пространство для интимных ласк он освободил правую руку  и  заправским движением приспустил джинсы девушки до колен, оставив ее в одних узких трусиках и распахнутой блузке, полы которой двумя парусами беспомощно спадали по бокам ее грациозного тела.
Одновременно указательный палец мужчины погрузился на всю его длину в узкое отверстие и начал легкими круговыми движениями оказывать давление на плотно охватившие его горячие упругие стенки. Новые ощущения заставляли Елизавету чуть слышно постанывать и двигать тазом навстречу сладостным движениям внутри себя.
Эдуард видел, что девушка находится на самом краю пропасти  наслаждения. Еще шаг и ее будет не удержать. Все ее тело ликовало и было переполнено сексуальной энергией, готовой в любую секунду пасть перед надвигающейся силой  неконтролируемого оргазма.
Первым желанием Эдуарда было довести Елизавету до пикового состояния. Однако мужской эгоизм не позволил ему поддаться чувствам. Опасаясь, что после верха наслаждения девушка может на какое-то время потерять интерес к физической близости с ним, мужчина решил сбавить сексуальный напор. Иметь дело с пассивным его ласкам телом, пусть даже и очень красивым и желанным, Эдуарду не хотелось.
Такие случаи в сексуальной практике аспиранта пару раз уже случались. Получив  физическое удовлетворение партнерша, как правило,  милосердно предоставляла мужчине свое тело для завершения им свих дел, оставалась эмоционально совершенно безразличной к его настойчивым  ласкам. После такой близости Эдуарда не покидало чувство, что его просто использовали. С таким же успехом он мог воспользоваться бесчуственными  изделиями  многочисленных секс шопов, предлагающих искусственные вагины на любой вкус и цвет.
 Они также исправно выполняют свои функции, заставляя мужские органы освободиться от застоя семенной жидкости. работают, При этом их принцип действия  основан на примитивных механических движениях, не дающих никакого эмоционального удовлетворения мужскому сознанию.
Взяв перед Елизаветой роль добровольного миссионера в стране познания физического наслаждения, мужчина решил по возможности контролировать  порывы ее страсти.  Несмотря на достаточный опыт, с каждой минутой делать это становилось все сложнее.
Поэтому Эдуард прекратил атаки на тыльную эрогенную зону и полностью переключился на заветную щелочку, алые края которой притягательно выступали из-под редких русых волосиков едва прикрывавших интимную зону.
Взглянув на открывшуюся перед ним завораживающую картину он лишний раз убедился в том, почему эти нежные атрибуты женского полового органа называют срамными губами.
Бесстыдно представив постороннему взору свои гладкие блестящие внутренние стенки, они всем своим видом провоцировали мужчину на активные действия.
Язык Эдуарда не стал долго противиться негласному призыву. Этот чувственный предмет хорошо знал, как обращаться с этими нежными вратами, стоящими на страже в главную пещеру любви. Пробежав легкими прикосновениями по лобной части трусиков он уверенно скользнул к тому месту, где сходились ажурные линии полуоткрытых ворот.
Мужчина почувствовал на своих губах вкус истекающего любовного сока и слегка терпкий запах пропитанной им женской промежности.
Каждый вкусивший этот запах знаком с его дурманящим действием.  В отличие от веселящего газа, приводящего человека в состояние шута, интимный запах женщины пробуждает в мужчине похотливого самца, готового на все ради физического соития.
Сила феромонов заставила шершавый язык Эдуарда  глубоко вклиниться между упругими створками наружных губ, слизывая с их гладкой поверхности капли любовного миро.
Мужчина ощутил, как его слюна начинает смешиваться с любовным зельем, придавая ей слегка терпкий кисловатый вкус.
Стараясь не пропустить ни одной капли этого драгоценного зелья, его язык начал совершать глубокие круговые движения по всей поверхности   раскрывающегося под его давлением бутона.
Для удобства он попытался раздвинуть бедра Елизаветы как можно шире, и та безропотно подчинилась его воле.
Каждый новый виток, совершенный языком по внутренним стенкам срамных губ, заставлял Елизавету задерживать и без того прерывистое дыхание и еще шире расставлять ноги, расширяя ограниченное пространство для неутомимого языка.
Хорошо, что молодая парочка была в лесу совершенно одна. Со стороны картина могла показаться скорее комичной, чем интимной.
Под деревом, прислонившись к стволу, стояла полуобнаженная девушка с распахнутой на груди блузкой и приспущенными до колен джинсами. Перед ней на коленях расположился мужчина, лицо которого пряталось в том месте, где сходились ее ноги. Если бы эти двое не были представителями хомосапиун, то можно было подумать, что двуногая мать кормит своего изрядно проголодавшегося детеныша. При этом она делает все, чтобы ему было удобно достать до заветного соска.
Единственное, что не вписывалось в этот семейный сюжет, так это лицо кормилицы. Муки страсти и желания заставляли постоянно менять его выражение, отображая на нем,  то муки радости, то глубоких внутренних переживаний.
А когда Елизавета почувствовала, как этот шершавый нахал, блуждающий в лоне ее любви, по хозяйски перешел от круговых движений к толкательным, проникая все глубже и глубже в  раскаленное жерло вулкана любви, сердце ее окончательно замерло на пике наслаждения.
Ломаемое страстью тело было настолько близко к физической развязке, что девушка непроизвольно со всей силой прижала голову мужчины к своему лобку. Ей хотелось, чтобы его язык проник еще глубже, воздействуя своей шершавой поверхностью на стенки ее жаждущего ласк влагалища.
Но, несмотря на свою уникальность физические возможности человеческого языка не безграничны.
Как не требовало раскрытое гнездышко Елизаветы более глубокого проникновения, дальше преддверия влагалища шершавый странник  проникнуть не мог. Незаметно для себя самой таз девушки начал выписывать замысловатые движения, пытаясь облегчить работу сладострастного органа мужчины.
Решив, что тянуть дальше нет смысла, Эдуард освободил свой язык из нежных объятий горячего бутона и решительно поднялся с колен, вновь впившись своими влажными губами в рот Елизаветы.
Девушка почувствовала на губах вкус собственного любовного сока.
Свободной рукой мужчина расстегнул ремень на джинсах и коротким движением спустил тугую молнию до упора вниз.
Взяв крепко руку девушки в свою, он уверенно направил ее вдоль своего живота к паху, где уже на протяжении длительного времени томился  рвущийся в бой  находящийся во всеоружии  органон мужчины. Плотно прижавв хрупкую девичью руку к своему телу Эдуард не давал свободы действий девушке.
Успешно преодолев сопротивление пояса джинсов, Елизавета почувствовала, как ее ладонь наткнулась на твердый предмет туго обтянутый мужскими плавками.
При первой близости на выпускном вечере ей не удалось ни то, что рассмотреть этот символ мужского достоинства, но даже потрогать его руками. Все произошло настолько быстро и бестолково, что через какое-то время она даже не могла вспомнить подробности первой близости с Владимиром. Все скрывалось за пеленой скоротечного сумбура, обусловленного юношеской нетерпимостью и скорострельностью.
Сейчас ей представлялся шанс наверстать упущенное.
Рука Эдуарда крепко прижала раскрытые пальцы девушки к обтянутому предмету, давая ей возможность ощутить его живое напряжение.
Через тонкую шершавую ткань Елизавета почувствовала его трепетную пульсацию и  тепло, но еще не могла определить  его реальный размер из-за грубой джинсовой ткани плотно сдавливающей мужское хозяйство.
Сколько раз девушка из разговоров подруг слышала недвусмысленные комментарии об этом таинственном мужском инструменте. Кто-то из них восхищался его размером. Другие восторгались длительной стойкостью держаться в тонусе при вторжении в лоно любви.  При этом все без исключения единодушно сходились в одном.  Этот чутко настраиваемый прибор не должен быстро разряжаться, давая партнерше возможность вкусить  чудные мгновения полного отрешения от окружающего и погружения в мир чувственных иллюзий  наслаждения. Быстротечность в этом деле вряд не могли доставить удовольствие женщине.
Девушка с трепетом ощущала тайную жизнь возбужденного члена партнера под своей рукой.
Ей искренне хотелось как-то помочь мужчине и освободить заточенного в плотную  одежду рвущегося на волю пленника. Но Елизавета не знала, что в таких случаях следует делать.
И пока Эдуард продолжал горячо осыпать своими поцелуями лицо  и открытую грудь девушки, ее рука продолжала  робко поглаживать изрядно выступающую мужскую плоть.
От этих невинных прикосновений кровь стала закипать в венах мужчины, увеличивая и без того изрядно повышенное внутреннее давление в восставшем и требующем немедленного высвобождения из узких плавок члене.
Органон жаждал свободы и упорно пытался своей набухшей головкой выскользнуть из тесной темницы. Однако тугие резинки плавок сводили на нет все попытки восставшего пленника.
Рука мужчины вновь поймала надавила на робкую кисть Елизаветы, протискивая ее легким усилием в самую глубь плавок.  Одновременно, чтобы снять давление в паху, мужчина освободил упругий ствол члена и направил его скользким от возбуждения навершием вверх.
Нежная рука девушки  ощутила горячее слегка бугристое твердое тело готового к бою оружия мужчины. Освободившись из пут тугого нижнего белья, органон наполовину вырвался на свободу, перевалившись большей своей половиной  через ненавистную тугую резинку плавок.
Девушке захотелось взглянуть на диковинную мужскую штучку, но рот Эдуарда без остановки терзал ее измученные лаской и желанием соски, не давая возможности посмотреть вниз  ниже уровни груди.
Решив продолжить свои исследования, рука Елизаветы медленно поднялась от основания по твердому стволу пульсирующего мужского члена вверх.  По мере продвижения ее нежные пальцы ощутили небольшие бугорки, заметно выступающие над ровной  поверхностью его тела.
Выскользнув из под тугой материи она почувствовала глубокий кольцеобразный желобок, отделявший ствол  члена от его набухшей головки. Непроизвольно на пару секунд девушка крепко сжала пальцами член по четко обозначенной границе и тут же почувствовала, как  тот незамедлительно отреагировал   сильным толчком. Рот мужчины еще крепче впился в ее грудь, норовя как можно больше втянуть  в себя упругую женскую плоть.
Испугавшись, что она причинила мужчине боль, она оставила заманчивый желобок в покое и переместила пальцы выше, ощутив бархатистую поверхность головки, напомнившую по внешним ощущениям благородный замш или бархат.
Верх головки был липким из-за тонкого слоя  смазки, выделяемой из тонкой прорези, разделяющей низ головки на две равные доли. Елизавета надавила указательным пальцем на обнаруженную щелку и почувствовала, как дольки головки послушно раздвинулись, открывая путь к семенному каналу.
Терпение Эдуарда было на пределе. Тонкие нежные пальцы, блуждающие по его набухшей влажной головке заставляли его еще с большим остервенением  терзать губами чувственные женские соски.
Им обоим было ясно, что взаимные ласки достигли своего апогея, и им  нужна итоговая  разрядка.
Мужчина одним движением приспустил плавки вместе с джинсами, окончательно выпустив на волю свой гордо торчавший член, жаждущий покорения новых глубин в женском лоне любви.
Раздвинув решительно руками ноги девушки в сторону, мужчина попытался с ходу проникнуть в истекающее сладострастным соком трепетную вагину. Но то ли угол атаки органона был слишком велик, в может последнюю секунду  Елизавету подсознательно обуял страх перед глубоким проникновением в ее узкую щелку изрядного оружия мужчины, но первый приступ оказался неудачным и не принес любовникам взаимно желаемого результата.
Головка члена беспрепятственно преодолела первую границу обороны в виде раскрытых наружных губ и уперлась в упругие и тесно сжатые стенки влагалища, отказывающихся пропускать внутрь себя чужеродное упругое тело.
Интуитивно Эдуард попытался присесть, чтобы изменить положение члена относительно промежности девушки, но пассивность партнерши свела все его усилия к нулю. Замершая в ожидании неизбежного  Елизавета упорно не хотела впускать в себя Эдуарда.
Мужчина начал невольно нервничать, ощутив себя на мгновенье вновь зеленым юнцом, неловко тыкающимся в женскую промежность в поисках входа в пещеру любви.
Поняв, что в создавшейся пикантной ситуации может спасти только  решительность и напор, Эдуард оставил бесполезные попытки, и чуть отстранившись от девушки, уверенно развернул ее на сто восемьдесят градусов к оружию атаки.  При этом он забыл, что ноги  партнерша спутаны  приспущенными до колен джинсами. От резкого разворота Елизавета сильно пошатнулась, теряя равновесие.
От падения ее спасли крепкие руки мужчины. Они же надавив на ее хрупкие плечи, заставили Елизавету глубоко согнуться в поясе и для устойчивости упереться руками в шероховатый ствол ели.
- Только ничего не бойся. Я буду нежен с твоей нежной киской, - страстно прошептал он на ухо девушке.
Отстранившись назад он беглым взглядом схватил  полуоткрытую розовую щелочка, окаймленную легким русым пушком тонких гладких волос.
Дальше Эдуард не церемонился. Он с усилием коленками раздвинул ноги девушки на максимальную ширину, освобождая отнапряженных ягодиц зону предстоящего удара.
Взяв в правую руку органон у самого основания мужчина несколько раз, неспешно прошелся бархатистой головкой по самому низу ложбинки, разделяющей две аппетитные  ягодицы, от  лобка до тугого отверстия, ощущая податливость и горячность срамных губ.
Он не видел лица девушки и только мог ощущать ее прерывистое дыхание по судорожно вздрагивающим плечам.
Наконец, при очередном проскальзывании по влажной поверхности  внутренних губ он почувствовал, как влажная головка его члена заметно углубилась в преддверие влагалища и раскрыла упругое кольцо,  за пределами которого находился долгожданный мир чувственного  наслаждения.
Таз мужчины решительно подался вперед, преодолевая последнее слабое препятствие.
Упругое жерло вулкана страсти нежно приняло мужской органон в свои горячие объятия, раскрывая перед ним дорогу к познанию дремлющей женской страсти
Внезапно мужчина почувствовал на стволе своего члена руку Елизаветы, которая  предусмотрительно задержала резкое погружение своего победителя в  себя.
Эдуард понял опасения партнерши и остерегся от резкого глубокого проникновения своим властным  копьем, ограничившись поначалу легкими неторопливыми поступательными движениями вперед и назад на входе влагалища. Эдуард не спешил, понимая, как важны для его партнерши первые мгновения физической близости. Узой вагине нужно было какое-то время, чтобы подстроиться под ритм и размеры двигавшегося в ее тесных объятиях чужеродного тела.
Поэтому в противоречие известному  ленинскому постулату мужчина действовал по принципу два шага вперед, один шаг назад, предпочитая отвоевывать для себя территорию страсти  неглубокими выпадами вмеред.
Бархатистая головка с легким усилием послушно преодолевала сопротивление напряженных стенок влагалища, проникая с каждым движением все глубже и глубже в чрево любви. Если бы не обильная смазка, выделяемая ее вагиной,  вряд ли бы это проникновение было таким безболезненным.
Рука девушки, невольно контролирующая вхождение в себя мужского органа, почувствовала тыльной стороне руки касание упругого мешочка - хранилища мужского семени. Это означало только одно, что ее жаждущее чрево смогло полностью вместить в себя объемистое мужское оружие.
Успокоившись, Елизавета медленно освободила руку, предоставляя таким образом, партнеру полную свободу действий.
Для большей устойчивости девушка уперлась обеими руками во влажную шершавую кору дерева, ощутив себя на несколько секунд в роли подвергшейся наказанию наложницы, прикованной за проступки перед своим хозяином к позорному столбу.
Вот только вместо кнута ее «мучитель» для сладостных пытоа  использовал более изощренное орудие пыток. Насаженная на горячее копье Эдуарда девушка каждой клеточкой растянутого им жерла любви впитывала в себя энергию страсти, исходящую от властвующего внутри нее чужеродного горячего мужского  органа. Каждый его выпад отдавался в глубине ее тела приливом сладкой истомы, зарождающейся внизу живота и поднимающейся теплыми волнами вверх к груди.
В первые секунды вторжения он показался ей огромным. На мгновение она даже испугалась, что ее тугая не тренированная  частыми вторжениями вагина, не сможет полностью поглотить  этот твердый мужской предмет. Но после того, как ее чувственный клитор ощутил на себе давление тугого мешочка наполненных мужских яичек Елизавета успокоилась, полностью переключившись на новизну внутренних ощущений.
Вобрав в себя всю мощь мужского оружия, стенки влагалища взяли его  в плотное кольцо, предоставив ему лишь одну степень свободы: внутрь его или наружу.
Между тем, добровольный пленник не торопился к освобождению и продолжал неторопливо исследовать кратер вулкана любви, не пропуская ни одного сантиметра его чувственной внутренности. При этом тугие яички  приятно терлись о  раскрытые срамные губы, слегка щекоча своими кудряшками их влажные лепестки.
Постепенно мужчина усиливал амплитуду движения органона, заставляя его каждый раз для нанесения очередного удара возвращаться к единственному выходу из заточения.
Обильная смазка, выделяемая женской вагиной, делала эти движения легкими и скользящими, давая мужчине возможность безболезненного проникновения  внутрь лона любви.
Вскоре амплитуда его движения достигла своего апогея, упираясь на короткие мгновения набухшей головкой в  дно кратера любви.
Тело Елизаветы интуитивно на животном уровне подстроилось под сладостный ритм партнера и стало отвечать ему встречными подмахиваниями  упирающегося в пах мужчины таза.
С каждой минутой сладостного воссоединения любовный тандем учащал ритм встречных движений разгоряченных страстью тел, неизбежно приближаясь кульминационный момент.
Вскоре к глухим ударам   мужского паха в раскрытую вагину прибавилось хлюпанье изрядно намокшей от сока любви промежности и обильно смоченного им органона. Это напоминало работу резинового вантуса при прочистке засора.
Но Эдуард и Елизавета, казалось, не замечали малоэстетичного звучания исходящего каждый раз от плотного соприкосновения разгоряченных тел, полностью погрузившись в яркий мир наслаждений.
Первой сладострастного напора не выдержала девушка. Коротко вскрикнув, ее тело грациозно  прогнулось подобно  насытившейся кошке. Непроизвольно она попыталась сжать бедра, уменьшив тем самым амплитуду проникновения неутомимого  мужского органа.
Но руки Эдуарда предусмотрительно оказались начеку и не позволили Елизавете ослабить напор, находящегося на пике возбуждения  мужчины.
Наоборот, почувствовав, как тело девушки начинает безвольно оседать под ним, полностью предаваясь накрывшему ее пику наслаждения, удары  мужчины стали еще более хлесткими и глубокими.
Сузившиеся после оргазма стенки влагалища заметно усилили давление на двигавшийся  в нем член, превратив каждое его проникновение в преодоление упругой преграды. От этого ощущения  мужчины поднялись на новую ступень сладострастия. Кроме чувства успешного любовника к ним добавилось чувство завоевателя,  удовлетворяющего свою похоть  силой.
Разгоряченный и набухший до предела от продолжительной борьбы с узкой щелкой органон с трудом прорывался внутрь, чтобы достигнуть дна любовного вулкана. Спасительная смазка уже не давала первоначального облегчения  и это заставляло Эдуарда быть более осторожным в нанесении чувствительных ударов своим вздыбленным оружием, чтобы не причинить боль партнерше и не испортить концовку любовного соития.
Через некоторое время мужчина ощутил знакомое чувство онемения в паху, которое подобно слабому параличу начинало передаваться вниз по ногам. Стучавшиеся во влажную промежность набухшие яички настойчиво требовали освобождения от избытка семенного сока. Постепенно онемение переросло в слабый позыв приближающегося оргазма.
С каждым толчком желание саморазрядки возрастало, пока сладостный спазм не заставил Эдуарда прижаться всем телом к девушке.
Елизавета почувствовала что-то похожее на малый взрыв внутри нее, сопровождающийся резкими толчками чужеродного органа и наполнением  ее измученного лона  горячей густой жидкостью. Каждый последующий толчок опорожняющегося в нее члена увеличивал ее объем.
Постепенно пульсация органона, освободившегося от обильного семенного груза,  прекратилась.
Потерявшее свою былую стойкость оружие мужчины медленно и неохотно теряло завоеванные позиции, отступая к исходной границе атаки.
Смыкавшиеся следом за ним стенки влагалища толкали тягучую семенную жидкость вслед за своим хозяином.
Девушка замерла, ожидая, когда, наконец, поникший завоеватель покинет свою удовлетворенную жертву.
Задержавшись на секунду обильно смоченный в перемешанной любовным соком и мутной семенной жидкостью член нехотя освободил камеру  временного заточения, скользнув вниз по припорошенной легким пушком промежности своей натруженной  головкой.
Елизавета почувствовала, как за выпавшим  членом  из  нее тонкой тягучей струйкой потекли избытки семени, срываясь с края срамных губ крупными частыми каплями и падая между ног на мокрую траву.
Бросив взгляд вниз она увидела несколько капель молочного цвета, застывших мутной росой на листьях незнакомого ей растения с мелкими желтыми звездоподобными цветками.
Густая жидкость нехотя сползала по ним вниз к земле, оставляя за собой заметный блестящий след.
Как ни странно, но Елизавета, находясь в таком непрезентабельном виде, не чувствовала себя неловко перед мужчиной.
Глаза девушки говорили больше всяких слов, светясь неподдельной радостью и счастьем.
Впервые в жизни она ощущала себя женщиной,  в полном смысле этого слова. С Эдуардом она познала  истинность наслаждения  от близости с мужчиной. Она  смогла сполна вкусить силу собственной страсти  и возможности своего тела  доставлять истинное удовлетворение партнеру. Чего же большего можно желать женщина, кроме как любить и быть любимой в ответ.
Приведя бегло свой внешний вид в порядок, Эдуард и Елизавета, смогли, наконец, продолжить путь  в лагерь.
Однако их путь еще дважды прерывался непредвиденными остановками. И каждый раз причинами становились их непреодолимое стремление к обладанию друг другом.
Желание было настолько сильным, что молодые люди не могли долго сопротивляться ему, уступая призыву животных инстинктов.
В лагерь Елизавета и Эдуард вернулись, когда сумерки начинали заметно брать верх над дневным светом.
Они простились возле входа на женскую половину.
Несмотря на то, что их могли увидеть, мужчина крепко прижал ее к себе и долгим поцелуем накрыл рот девушки.
В этом поцелуе не было страсти. Скорее всего, через него Эдуард  хотел выразить благодарность за те счастливые мгновения, которыми наградила его сегодня судьба.
- До завтра! - спешно бросила смущенная девушка и поспешила скрыться за спасительной входной дверью.
Увидев на пороге комнаты пропавшую подругу, соседки по комнате забросали Елизавету вопросами по поводу ее длительного исчезновения.
Девушка как можно безразличнее сослалась на больную ногу и сильный ливень, который  застал их в лесу с преподавателем.
Но как ей показалось, подруги не поверили ни единому ее слову.  Причиной такого недоверия были блуждающая улыбка пропавшей и ее сияющие внутренним счастьем глаза. А это выглядело гораздо убедительнее сказанного девушкой.


Конец 1 части
(продолжение следует)