Глава – 18. "Стразы Сваровски, калибр 9 мм"
Воронцов и Малышев уже несколько часов сидели в засаде. Время тянулось медленно, но ничего мало-мальски значительного их внимания не привлекало… Сергей уже начинал думать, что они попусту теряют время, а информация, из-за которой они зависли в этом странном месте почти на полдня, банальная «деза».
«Агент» Малышева, «доставшийся ему по наследству» от Артёма Громова, который крайне редко изъявлял желание к активному «сотрудничеству», неожиданно сам вышел на связь и сообщил, что на одном из складов, принадлежащих фирме Кротких планируется серьёзная сделка, которая может очень заинтересовать отдел Воронцова. Этому «агенту», естественно, из «очень секретного источника», стало известно, что боевые друзья погибшего капитана Громова продолжают искать его убийц. Когда Алексей поинтересовался, откуда информация и почему агент вдруг проявил такую «гражданскую сознательность», тот уклончиво ответил, что информацию он получил случайно: в спортбаре, в котором он сам оказался случайно, он услышал разговор двух громил, которые упоминали дачу вдовы капитана Громова – Ларисы, за которой они приставлены следить. В том же разговоре они упомянули о планах хозяина. Эти дебилы вели разговор открытым текстом, не обращая никакого внимания на присутствующих в баре людей. И то – правда, никто на них особо внимания не обращал, все были заняты боксёрским поединком. Агент же, по привычке, держал ухо востро, так и оказался носителем важной информации, которой счёл нужным поделиться с коллегами Артёма Громова. Почему? Да всё проще простого. Когда-то ему, то есть агенту, капитан Громов очень помог в трудную минуту. Молодой человек работал учителем рисования и математики в школе и был несправедливо обвинён в педофилии. А через несколько дней «потерпевшая» была задушена. Артём тогда подробно и внимательно разобрался в этом деле: девушка оклеветала учителя, не обращавшего внимания на её знаки внимания. А убийцей оказался её бывший бой-френд, приревновавший подругу к новому предмету страсти. Страшное обвинение с учителя было снято. Но в школе работать несправедливо оклеветанный педагог не остался – обида на коллег, учеников, их родителей, слишком охотно и быстро поверивших в вину некогда любимейшего учителя, была слишком сильна – перешёл на вольные хлеба, рисовал портреты, периодически оседая со своим мольбертом в разных колоритных местечках старой Москвы. Вот и портреты «двух разговорчивых дебилов» он набросал за несколько минут. Алексей сразу же узнал в них Дюймовочку и его друга Лаки. Этот факт ещё больше убедил оперативников, что «Агент» говорит правду.
На прощание агент ещё раз отметил, что его поступок – никакая это не активная гражданская позиция, а элементарная благодарность хорошему человеку. Большего от агента добиться не удалось.
Склад, о котором поведал «Агент», находился на окраине, в старом промышленном районе. Место достаточно глухое, но открытое. Немного поразмыслив, Сергей решил, что для слежки подойдёт большое здание напротив въезда на территорию склада. Здание это было не совсем заброшенное, скорее – недостроенное и законсервированное до лучших времён. Два последних этажа имели даже какую-никакую отделку, а помещения отделялись от длинного и широкого коридора прочными металлическими дверями. Оглядев все этажи, Сергей с удовлетворением отметил, что некоторые помещения соединены ещё и внутренними дверями. А в одной из комнат стояли достаточно крепкий и чистый диван и такой же стол. Видимо, в этой комнате отделочники обедали и отдыхали. В этом же месте решили расположиться и Воронцов с Малышевым. Окно комнаты, как нельзя, кстати, выходило прямо на центральную часть складского двора. В боковой стене была дверь, ведущая в соседнее помещение – очень удобно, если нужен манёвр для отхода. Сразу же, как определились со своим местоположением, Сергей связался со знакомым офицером – командиром одного из подразделений, не раз выезжавших в «горячие точки», и попросил пару надёжных ребят на охрану подходов к зданию. Тот, без расспросов и условий, а по старой дружбе, в назначенное время прислал двоих ребят. Сами же офицеры пришли в здание ещё с утра. Немного побродив по району в одеяниях, привычных в этом районе столицы в это время суток, как съязвил Воронцов, опера незаметно проникли в дом, воспользовавшись универсальными ключами. Они осторожно поднялись на предпоследний этаж и без всяких приключений добрались до выбранного с утра убежища. Сколько времени потребуется на эту операцию, они даже не предполагали. Главное, что решил Сергей, даже если будут очень весомые причины, преступников не задерживать, а вести наблюдение. Вступать в непосредственный контакт только в том случае, если будет реальная угроза жизни их или третьих лиц. Операция-то неофициальная!
Просидев весь день в замкнутом пространстве в тишине, почти без разговоров, сохраняя полную конспирацию, офицеры уже начали сомневаться в том, что информация, полученная от агента, верна.
- Ещё час сидим – и, если ничего не произойдёт, то по домам, - шёпотом произнёс Сергей.
- Есть, - как-то вяло, неохотно, откликнулся Малышев, пристально вглядываясь в сумерки двора.
- Товарищ майор, - вдруг взволнованным шёпотом почти прокричал Малышев, - приехали машины: фургон и представительный кроссовер «Субару». Фургон разворачивают и паркуют дверями к складу. Вот и сами господин Кроткий… А это ещё кто с ним?..
Воронцов перехватил бинокль у Алексея.
- Лица нам незнакомые… Какие-то южане… Батюшки, да там и негры есть! – в голосе Сергея слышалось нетерпение и некоторая нервозность: как же, потомственный сыщик: взял верный след и вышел прямо на подозреваемого! Сергей находился на эмоциональном пике. Через минуту он опять вскочил с места. - Ух, ты, как нам повезло, - воскликнул Сергей, - ворота низкие – фургон не пройдёт. Камера достаёт?
- Достаёт, изображение приличное, - откликнулся Малышев. – Ого! Какие люди в Голливуде!
- Ты кого-то узнал? – нетерпеливо спросил Сергей.
- А то! Сам Измир-хан пожаловал!
- Значит, наркотики…- подвёл итог Сергей. – Надеюсь, что на этот раз он от нас не улизнёт…
- А овощной фургон для отвода глаз? – с сомнением в голосе задумчиво произнёс Алексей. – Его же неоднократно проверяли…
- Не знаю, не знаю, - столь же задумчиво отозвался Воронцов. – Насколько я знаю господина Кроткого, он товарищ расчётливый. Не стал бы гонять такую большую машину из-за пары килограммов «герыча». К тому же запах… Ты чувствуешь, как понесло?.. Какими-то тухлыми яйцами?
- Да, - поморщился Алексей, - похоже… Только, по-моему, намного противнее…
Несколько минут длилось молчание. Офицеры продолжали наблюдение и съёмку.
Все передвижения были видны, как на ладони. Но, что самое неприятное: в них не было видно ничего криминального. Если передача предполагаемого груза и произошла, то в поле зрения камеры она, к сожалению, не попала. Вполне возможно, что груз был передан ранее, а на складе, вернее, в самом фургоне, произошёл расчёт.
Даже тот факт, что в данном не самом подходящем для эстета-Кроткого месте ( он предпочитал для решения своих дел места более презентабельные) неожиданно возникла такая известная в определённых кругах фигура криминального авторитета Измир-хана, ни о чём не говорило. Кто может наверняка сказать, что за дела связывали этих двоих? Предположения, естественно были, но доказательств, достаточных для каких-либо следственных действий не было. Оперативники были разочарованы. Практически стопроцентная намётка оказалась пустышкой.
- Ясно одно, - после продолжительного молчания изрёк Воронцов, - общий интерес у Кроткого с Измир-ханом есть. Судя по «специализации» последнего, Кроткий нашёл нового поставщика наркотиков. Доказательства – дело времени. Слежку не прекращаем. Лёша, - обратился он к Малышеву, - определи, кто из отдела нас сменит. Сам выбери напарника и продолжай наблюдение за Дюймовочкой и Лаки. Проболтались раз, проболтаются и в другой…
Именно эти события и привели Алексея Малышева к клубу, куда в погоне за Лолой приехали Дюма с Лаки, а впоследствии спасли от преследования и саму «Лолу», и её «свиту»…