Кричат дуракам: «Дураки, дураки!»
А это им очень обидно.
Булат Окуджава
0 (предисловие). Некоторые, может, подумают необдуманно, что под ватниками я подразумеваю этнических русских. Или даже, того хуже, всех россиян. Но нет! Это будет необдуманно. И неправильно совсем! Потому что я подразумеваю не тех и не других. А я подразумеваю ватников. И я даже надеюсь, что мой сатирический почин найдёт отклик в братско-сестринской литературе Украины, и кто-нибудь поделится своими историями про вышиватников.
(Сноска от автора: Та вже розпочалося: http://www.proza.ru/2016/05/15/1554)
Они ведь тоже есть. Но я в своих краях их не встречаю. А встречаю ватников. Поэтому про них и пишу. Что вижу, то пою.
1. Один ватник подарил своему сыну игрушечный автомат, потому что хотел воспитать сына настоящим ватником. Папа уселся на скамеечке за пивом с соседским дедом, а сына услал гулять. Мальчик обрадовался новой игрушке и стал бегать по большому двору среди воображаемых опасностей.
В это самое время с работы шёл другой ватник, постарше. На него только сегодня орал старший инженер завода, глумился над его большим и непочтенным возрастом и обещал сократить. А тот молчал, сцепив зубы. Копил злобу. Чёрную злобу, святую злобу. Теперь же шёл горемыка, шёл. Тут из кустов выскакивает малыш с автоматом игрушечным наперевес, и -
- Дых, дыдых! Дых, дыдых! Дых, дыдых!
А как раз, долго ли, коротко ли, созрела в горемыке чёрная злоба, святая злоба. Расцепил он зубы и как заорёт:
- В своих, гад, стреляешь?! Предатель! Бандеровец!
И хотел ещё эдак глазами сверкнуть всеиспепеляюще. Но тут вдруг оказалось, что злоба какая-то не такая уж святая стала в эту минуту, и осечка вышла. Глаза не загорелись, а только всего перекосорожило. «Наверно, его контузило. Победа!» - подумал мальчик и убежал скрываться от дальнейших врагов.
2. Один ватник 15 часов подряд смотрел телевизор. Взяла его горькая обида за то, как все кругом Россию ненавидят. Да и чувство справедливости взыграло: показали, что в Киеве целый день были неполадки с отоплением, а всё мировое сообщество, сговорившись, об этом молчит. Так досадно стало, что он и забыл, когда какие каналы переключал, - а всюду одно, потому что правды-то ведь не скроешь, шила в мешке не утаишь. Мировое сообщество кривляется, само не знает на что надеется. А телек-то - он из космоса всё видит и правду знает. Только по доброте своей бесконечной все безобразия и попускает.
Что ж делать, а?.. Полазил по холодильнику, да ничего оттуда особого не вЫлазишь: цельный день ведь даже в магазин выйти некогда было. Полазил по кошельку, а там как всегда: ни на одну еду не хватает, а только ровно на одну бутылку водки. Побежал, запыхался. Так продавцы руками разводят:
- Пять минут двенадцатого. Нельзя уже! Не можем никак. Тут видеокамера ябедничает.
- Да как же такое несчастье! Ведь пять минут одиннадцатого, вот, посмотрите!
- Так стрелки ж перевели! Здесь вам не Медведев.
- Да почему же отопления нету в Киеве, а все стрелки вечно переводят на меня?!
3. Один ватник гулял поздним осенним вечером. Зябко стало. Он увидел какой-то ангар и заглянул погреться. Вошёл - и ахнул, обомлел: под самым потолком болтается повешенный ватник. Синий, даже чёрный весь. «Это, конечно, дело рук укронацистов, - понял пришедший, - кто ещё, кроме них, способен на такое злодеяние?» Постоял ещё и решил: «А раз это укронацисты, так у них не грех и украсть». С этой мыслью снял он ватник с крючка, примерил - тёплый, и ему в пору. Так и пошёл. Вот и на пальто новое тратиться не придётся, а то зарплату вечно задерживают эти хох… или хотя нет, это ведь уже про другое…
Ватник украденный принадлежал рабочему-мигранту, уроженцу Хасравистана. Но тот жаловаться не стал. Потому что был здесь на птичьих правах и постоянно опасался работодателя, ментов и нацистов.
Только не укро-, а просто нацистов.
- А разве такие бывают? - удивился один ватник, которому я эту историю прочитал.
- Бывают, - говорю, - ещё как бывают…
4. Одной ватнице очень не повезло. У них, у ватников, в семье завсегда муж - главный, даже если муж этот сам и не ватник. А ей как раз такой достался. Только заведёт она речь о борьбе Новороссии - муж зевает да рукой на неё машет:
- Ну тебя к ляду с твоим Лугандоном! Ступала бы ты, что ли, в ватницкую.
Она и ступала. Садилась там и вышивала крестиком, как Моторола велел. Повышивает-повышивает, потом выйдет и говорит мужу:
- Вот, посмотри. Хорошо ли у меня получается вышивать крестиком?
А тот ей:
- Да ладно тебе, брось ты ерунду эту! Что ты как неродная прям! Сходила бы, что ли, в пивняк.
А ей от огорчения и хочется уже, и колется, а Моторола-от не велит.
И что за муж такой?.. Полюбила ватница Стрелкова. Да только тот, как будто, улетел и все стрелки на других перевёл. Но всё равно - когда после ухода Стрелкова кто-то в Интернете слишком весело покашлял, она на него живо спустила всех собак мэйл ру.
5. Один ватник проснулся утром, а в окне у него - жовтое солнце на блакитном небе. Ну вот, дожились! Заорал ватник матом весьма средней благости:
- Наших бьют! Атака на Крымль!
Сунул руку под кровать, вытянул оттуда вечернюю пустую бутылку и запустил прямо во врага. Окно расколотил, солнечные лучи на него брызнули, а по стене поползли радужные полоски.
- Вам тут не гейропа! - орёт ватник и хрясь булыжником об стену. Булыжник он всегда под подушкой держал на всякий вот такой вот случай. Ну и понял теперь, что час настал.
Госпитализировали его быстро. Сказали - белая горячка.
- Какая белая? Она трёхцветная! - вопил он. - Прошу занести в протокол!
- Успокойтесь вы! - доктор говорил. - И без того уж вам с соседями неприятностей хватит. На что ещё сюда и политика?
Вспомнил тот, что сосед его за стенкой по-бандеровски фрикативничает, когда «г» говорит… Ну, думает, тут-то всё и ясно! Шито белыми нитками, или какими там… Не дождётся сосед контрибуций! Вот аннексий дождётся, а контрибуций - нет…
6. Одна ватница очень хотела быть примерной женой. Варила мужу борщ. А как укры-то возбухли, она и говорит:
- Не буду больше варить этот бандеровский борщ. Тьфу в него! А буду лучше-ка я теперь всегда сидеть и вышивать крестиком.
Ну, вышиваньем-то долго сыт не будешь. Отсюда хоть для мужа польза была: научился сам борщ варить. А и давно бы ведь так! Почему, спрашивается, не с самого начала-то, а?.. По лени, может?.. Он в юности мечтал даже стать киловатником, но его из электротехникума за обширные незнания исключили и сказали: «Не влезай, убьёт!» Ну, а голод-то не тётка, так что готовить всё же выучился теперь.
Наварил себе раз борща от пуза, налопался в одиночку, вздремнул после обеда. А просыпается от дикого вопля: жена кричит.
- Что ты, - говорит, - орёшь как резаная? Не даёшь мужу ни минуты отдыха! Западэнцы эти, что ли, на тебя напали?
- Хуже!
- Да что же может быть хуже?
- У меня вышиванка получилась!
7. Один ватник очень любил говорить не взирая на лица: глазки так и бегают, по углам чужое добро высматривают. Или, наоборот, зло. Вот так пришёл раз к своему соседу Рабиновичу за спичками, да и говорит:
- Терпеть вас не могу, всю породу вашу подлую.
- Неужели за что-нибудь новенькое? - спрашивает Рабинович, протягивая спички.
- А потому что вы Киев хохлам продали.
- Должно быть, это было уже очень-очень давно? - прищуривается Рабинович.
- А теперь вы, жидобандеровцы, исламских террористов финансируете! Чтобы ваша хунта одна всем миром правила и американцам платила. Знаю я вас - одна шайка-лейка! Вон, у нас в кондитерской чёрные хохловОй торгуют, а потом всё на войну против русских идёт.
8. Один ватник зависал в Интернете, злой как собака мэйл ру. У него был мужской климакс. Только 37% ЕГО женщин сумели вспомнить, кто он такой. И среди них не оказалось ни одной ватницы, каковые меж тем составляли от общего числа 61,5%, ни разу не пересекающиеся с теми 37%.
А он же не барышня, чтобы влюбляться в Стрелкова. И не барин, чтобы… чтобы…
А почему, собственно, не барин?
А потому что помешали большевики, махновцы, петлюровцы, эсеры левые и не очень, меньшевики, чёрт их разберёт, вся шваль, дрань, пьянь, мразь, все хамы, именующие себя русским народом!.. Или подло заявляющие себя каким-то другим.
А ведь - как хороши, как свежи были розги!..
А у него ведь были, были… или как-то… должны были остаться имения в Малороссии. Тарас Шевченко, говорите?.. Да я б его в карты спустил за одну ночь! Вы хоть понимаете, с кем взялись беседовать?
Не понимают.
Видимо, Интернет посеял в нашем обществе (да каком там к ляду обществе?..) всеобщую тупость и деградацию.
Начало этому, как видно, положил мягкотелый и падкий на лесть Муравьёв, которому следовало повесить Некрасова перед входом в редакцию «Современника». Может, на него пал бы владычный гнев, но дворянское отечество он спас бы.
Так думал молодой повеса, уже совсем немолодой, над коим климакса завеса сгустила весь его отстой.
Ну, то есть, это он думает (повеса), а не я, аффтар. Для юристов поясняю.
9. Один ватник был один. Всю жизнь один, - ну, долго рассказывать; сами соображайте, ну.
И только парады ватных молодёжных движений - не такие-то частые - приносили ему радость первого, второго, третьего свидания… На второй-третий расчитаайсь.
В шестнадцать лет, задыхаясь и кашляя до рвоты от скорого шага, он пришёл проситься досрочно в ВДВ. Тогда ещё в военкоматах изредка попадались старые, советские дяденьки и тётеньки, пожалевшие его и снабдившие волчьим билетом - гордостью мирного пацифиста. Он ненавидел их до сих пор. Считал их гнусным и чуть запоздалым воплощением «лихих 90-х», как только телек рассказал ему о такой эпохе.
На молодёжных парадах ему давно мигали всё грубее: какая ты нахх молодёжь, не срами нас, собди отсюда, а.
Но нет, он не мог. Как же, ребята, я с вами. Есть такая профессия - родину защищать… Ну, не профессия, ладно. Но всё равно же как-то надо быть вместе. Чтоб защищать.
Он любил девушек. Подходил и читал им свои стихи про своё родное ВДВ. Одни отвечали смехом, другие ужасом. Он так и не понял, что из этого хуже.
Одна вообще оказалась лезгинкой. Он не на шутку испугался; раньше он думал, что лезгинка - это только такой вражеский танец. Когда оказалось, что это ещё и девушка, которая ведьмовством, видно, его приворожила, он долго ходил и хотел что-нибудь себе отрезать. Всё-таки не стал - потому что тогда его не возьмут даже в нестроевую в военное время.
Были самые краткие и самые счастливые в его жизни дни, когда он почти узнал, что такое дружба. Они с пацанами вместе готовили тогда шприцы с мочой, чтобы поливать из них изменниц-феминисток. Затаив дыхание, он узнал тогда, что такое плечо товарища; что такое волнующие общие разговоры о деле - настоящем деле, без которого России не устоять. Внезапно оказалось, что дружба и подлинное заинтересованное общение - это не просто романтизм и глупые детские мечты, а вещественная реальность со своим цветом и запахом, которая помогает изменить мир.
Тогда думалось, что вся жизнь отныне пойдёт по-новому. Что жизнь прежняя просто больше невозможна.
Но всё снова рассыпалось прахом. Прошли два-три феминистских сборища, на которые довелось напасть. После одного из них он провёл пару часов в обществе хохочущих ментов. Один из них, дразня, всё вертел своим пистолетом перед его носом, но так и не дал пострелять. Или хоть в руки взять… А потом никто из ребят так даже и не позвонил ему.
Да ещё, пока сидели у ментов, неприятно врезался рубцом в ноющее сердце кусочек разговора пацанов - они, вроде бы, собрались получить за всё деньги и говорили об этом с беззаботным спокойствием кретинов.
Как можно за святое дело получать деньги? - мы что - оппозиция какая-нибудь, что ли, чтоб за бабло ходить? В кого они рискуют превратиться?.. Неужели не задумываются?..
Но пришла «русская весна», и вновь раненой птицей заиграла в нём надежда. Снова почуялась натянутая певучая струна между ним и разговорчивыми тётками в автобусе, и дедом из соседнего дома, с которым вместе, волнуясь, покупали газету. Он снова не один среди мелких купюр, глумливо убегающих между пальцев - пальцев, вновь мечтающих о настоящем деле…
Если бы ватник был климатологом, он тогда сразу узнал бы, что после весны, любой да всякой (кроме лишь «вечной весны в одиночной камере», да и то ещё вопрос), бывает лето, а после делается внезапно осень. Вот и на этот раз такая же петрушка. Сидит наш герой на диване, не десантируясь непосредственно к телеэкрану, и давит правой рукой на разные кнопки пульта. Который день надеется он увидеть так Стрелкова или хоть услышать слово «Новороссия», но всё тщетно. И только когда слышит он - всё по-прежнему - о бесчинствах Киева и соседнего с ним Вашингтона, - тогда слюноотделение всё-таки оказывается, стало быть, не напрасным, и левая рука его скользит вниз, к чему-то, хоть отдалённо напоминающему мечтаемый курок…
И пусть его на диване сидит. Очень хорошо. Я считаю - это одно из достижений немногой цивилизации.
10. Одна ватница писала стихи. Всю жизнь писала - и детям, и взрослым, и в стол и в книжку. Все знали, что она «недурно пишет, переводит». Сама тоже привыкла.
Когда-то в ней горел священный огонь, не позволявший ей молчать. От огня давно остался поначалу лишь нарисованный очаг, потом и его загадили и подъели внутридушевные насекомые.
Но она знала, что «ни дня без строчки» же. Она представляла себя диктатором земного шара, чтобы все кругом были перед ней в ответе, - не в этом ли назначение пиита?..
Целый день она сидела в торжественном отшельническом сосредоточении, при одном лишь включённом телевизоре. Так родились у неё строки:
На Майдане случился ужасный фашизм,
Оттого так завистна теперь наша жизнь.
И там было много, много ещё строк.
Вчера навестил её, в видах заботы о здоровье, седовласый литературный критик, «обветренный как скалы». Полвека назад он стойко защищал от партийного разноса её стихотворную подборку. Теперь она со слезами на глазах напомнила об этом, они даже выпили по полстопочки валерьянки.
Критик этот очень уважаемый и уважающий. Он ходит в консерваторию по абонементу, считает решительно неприличным слово «свинья» и багрово краснеет до мочек ушей, произнося раз в несколько лет слово «дурак». Теперь она прочитала ему всё. ВСЁ!..
Он слушал внимательно до последней строчки, потом подумал немного и сказал:
- Знаете, дорогая и уважаемая. В наши «златые дни» все много спорили, возможна ли и точно ли есть в России вторая или даже третья культура. А у вас, я смотрю, наверное, даже уже четвёртая. Вы создали абсолютно новый способ творчества.
- Как же это? - зарделась она.
- Ваши тексты неизбежно заставляют вспомнить о Кафке. Но, в отличие от него, вы пишите не в стол, а в стул.
11. Один ватник был сугубо практического складу. И не было с ним никакого сладу. Он без мыла в любую редакцию влезет, если ему надо. Да и куда угодно, - почему именно в редакцию-то?.. А если не надо - на всякий случай тоже влезет. Хоть в верёвку лезь, - с мылом или без мыла, - вечно он тут как тут. А если нету - значит, всех скоро заберут.
А если почему он вызовет досаду, - всегда умел притвориться столом, а лучше этажеркой. Или чьим-нибудь незапланированным стулом.
Одно святое пронёс через всю жизнь: ватником он был всегда. Хоть и не в каждую эпоху об этом надо было всем любопытным знать. А эпох много он видел. Эпохой его не удивишь.
Так хорошохонько он притворялся, и такой гладкий стал для постороннего глаза, что только медитаторам удавалось обнаружить его простое существование. Да писать трактаты «О превращении вещей», внося в онтологию и гносеологию нежданный и несвойственный политический оттенок, так что у рецензентов и оппонентов глаз задёргается, - третий глаз. Ну, и степени учёной не получится.
Это у вас, медитаторов, не получится. Так ведь вам и не надо, - лишь бы качалась монада.
А у нашего ватника уже вторая в 19,37 степени учёная степень.
И был у него дом - полная чаша. И вовсе не просил он эту чашу мимо проносить, - ещё чего. Такими вещами не бросаются.
Однажды лишь осечка вышла, зато надолго. Плевал ватник в потолок, решив, что может себе это позволить на старости лет, проработав на это всю жизнь. Только собрал слюну, взглянул на потолок, а тот разошёлся. Сверху звёзды и пути-дороги млечные без числа, а среди них - Майдан галдящий. Он думал - они его сейчас убьют, да прежде сам умер.
Некролога не появилось. Потому что даже непонятно было, о ком некролог писать. А трактат «О превращении вещей» разом лишился тщательно искомого политического смысла. И наиболее либеральные члены ВАКа осторожно заговорили о том, что можно бы диссертацию и засчитать.
- Тебя посчитали! - сказал было один даос другому, ткнув пальцем в соседскую пустоту. Но степень присвоить тоже не удалось. Потому что соискатель ушёл в бодисатвы. Ищи его теперь свищи.
12. Один ватник работал учителем. Как-то раз он сидел и проверял кантрольныи после уроков. Любил он класс «Ё»: не состояло в нём ни Сидоренок, ни Хаймовичей, ни Кучерянов или Мухаммадовых каких. Все - равномерные голубоглазые блондины, без журнала одного от другого и не отличишь. Сердце радуется. Да и девочек мало: от учёбы не отвлекают. И от преподавания. Не отвлекают. Да.
Сидит он так-от, сидит. Глядь, а перед ним откуда ни возьмись как из-под земли добрый молодец, юноша молодой. Златая цепь на нём. Пойдёт направо - песнь заводит, налево в жизни не пойдёт. Заслушался прямо учитель, как заворожило. И будто он не здесь уже, а в Китеже и в неглиже.
- Ну так что? - Молодой юноша, чтоб в чувства привести, стал его в затылок потыкивать.
- А что? Что? - учитель спрашивает. Он же плохого-то ничего не хотел.
- Да я грю, на помощь Дамбасу дадите от класса?
- Да как же! Только надо ведь вначале собрать.
- А заранее собрать не догадались, пупки?
- Где ж знать?
- Телевизор, что ли, не смотришь, очкарик?.. Мотри! Через неделю приду. Кому я выколю моргала, тому уж не видать Вальгаллы.
И - будто и не было его, будто музыка навеяла. Музыка контрреволюции.
Очень рад был учитель этой беседе. Давно уж коллеги-то его сторонятся, по стеночке обходят. А этот слова сказал. Значит, взял за человека… Кантрольныи подмышку - и домой по снегу. Словно на крыльях летел.
А утром говорит:
- Ребята! Про Донбасс все слышали?
- Даа…
- Ну так школа наша сбор на него проводит. Несите завтра.
- А сколько? Сколько?
- Ну, да много не надо. Хоть десять у. ё.
А числа-то были двадцатые: это как на полпути к Альфе Центавра с четвертинным горючим… Но всё-таки кто-то что-то принёс назавтра. Один принёс только восемь у. ё. Разгневался учитель:
- Как не стыдно твоим родителям? Решили себе украсть две у. ё.?
А тот кашлянул и говорит:
- Мама вычла стоимость краски.
- Какой это ещё краски?
- Которой она меня в блондина красит перед уроками. Ну, ладно вам. Мне же жить ещё. Сами подумайте.
Жить собрался… Ну, пускай. Как только с эдаким бесстыдством он станет жить? Ну, да это его дело, ладно.
Неделя прошла, а молодца нету этого молодцеватого, молодцеватного. Вторая неделя прошла - и в райгазете его портрет за клеткой. Пишут, что фирму не оплатил, и арестовали.
Учитель вырезал портрет, а заметку выкинул, и чтоб вернее - жопу ею подтёр. Какая пошлость ведь! России таких ценить надо, а у нас что?
Как вот только с деньгами быть?.. Учитель не знал никого из Донбасса. Так бы и проблемы не было. А теперь что?
Но я же ватник, подумал учитель, смущаясь гордою мыслью. Донбассу хорошо должно быть, когда ватнику хорошо. Так что себе взять - ровно по назначению.
Учитель честно поступил с деньгами и конфет «Роше» на них не покупал. Славную часть суммы он потратил на то, чтобы ему отсканировали молодцеватый портрет и отретушировали, клеточки эти позорные с него стёрли. И увеличили. На картон. Висит теперь у него над кроватью. Поднимает мой дух, думал учитель. А я же тоже народ! Значит, поднимает народный дух. Вот Донбассу и хорошо.
13. Один ватник обладал весьма тонкой нервной организацией и постоянно расстраивался. Едет, к примеру, в маршрутке, а там люди гомонят - цены ругают, банки ругают. Хорошенькое дело! Может, они ещё и срать прямо там сядут всем врагам на радость? В маршрутке кто не ездит! - каждый третий либо ваххабит, либо бандеровец. Либо бандеровец, либо ваххабит. А бандеровец - он ваххабил и ваххабить будет; как чего услышит, сразу в ЦРУ понесёт. А эти сидят и срамят - как нарочно, будто в типах лица не разбираются. Вчера еврей подсел ну стопроцентный, так они давай прямо с ним и обсуждать. И вечно бабьё старается, ну кости без языка, или как там народ сказал.
Всё это происходит от полного отсутствия духовной культуры. Говорить с ними бесполезно, как стенкой об горох. И решил ватник купить ваты. Уши занавесить, раз другого выхода нет.
Пошёл в аптеку, а она закрылась, уже нетитульные рабочие злопыхательно буквы верхние обдирают. Пошёл в другую - ту и вовсе снесли. Одна груда разбитого бетона валяется, - он уж думал - бандеровская бомбёжка. В третьей сказали: да ваты давно нет, вы что, надо в облцентре заказывать. И цены новые уже; пока заказ дойдёт, ещё вырастут.
- Чёртов Пентагон! - отчаялся ватник и купил водки, ну его к ляду.
14. Один ватник был. Да сплыл. То есть нет, это он не умер, - разве только для ватников. А то скажете ещё, что я повторяюсь. Хотя такое иногда повторяется. Но он просто перевоспитался. Так бы то и всем.
14,31459… (послесловие). Вот я и рассказал вам 14 историй из жизни ватников. Мог бы и больше рассказать - и 18, и 88 историй, и даже 1933. Ватников-то много, а историй ещё больше. Да зачем? Слишком много вышло бы дырботни и мне, и читателям. Я другие числа люблю: 1848, 1871, 1905, 1917, 1945, 1968… А вы какие числа любите? Давайте лучше складывать, а не вычитать.
2-5 февраля 2016,
Москва златоглавая, звон колоколов