Джим вышел из мотеля, завел свой старенький форд-мустанг, тот приветливо огрызнулся и вдвоем они погнали по шоссе вдоль палящей зноем пустыни. Окружающая реальность теперь имела меньше смысла чем то, что он знал о ней. Двигатель набирал обороты, педаль газа плавно утопала в бесконечности. Скорость перевалила отметку 700 км/ч. Он вспомнил людей которые были ему дороги, ничего конкретного - лишь некое абстрактное теплое воспоминание. Дорога бешено неслась под колесами, он ощутил себя, скачущим в галоп по бескрайним просторам прерий, индейцем. Скорость все наростала и наростала, солнце буквально выжигало его лицо, дорога начала исчезать из виду, теперь оставались лишь он и это проклятое солнце. Он обернулся вправо и увидел на сиденье свою любовь, смазанный образ этого странного существа издал приятный призрачный хохоток и тут же исчез. Джим бросил взгляд влево и увидел в зеркале заднего вида силуэт в черном облачении скачущий за ним. Он понял - это его смерть и прибавил газу. Время начало замедляться и сплавляться с пространством в нечто однородное вязкое. Его тело, в свою очередь, сплавлялось с этим пышущим жаром солнцем, но боли ожога больше не было, как и мыслей в голове. Раздался беззвучный хлопок и время остановилось. Все вокруг озарилось ярким светом, Джим увидел всю реальность сразу одновременно - точнее он теперь был ею. Он увидел самого себя 5 минут назад, вжарившегося лошадиной дозой герыча, лежащим в ванной с бутылкой Курвуазье. Увидел свое детство - себя играющим во дворе с другими детьми, увидел того всадника - что так и не смог догнать его, покрутившись на месте, тот сбился со следа и поскакал обратно. Джим теперь был спокоен, он знал что все случилось не зря, все случилось именно так, как он того и хотел. Он вернулся домой. Теперь он мог чувствовать любое живое существо как самого себя. И как только Джим понял это, он тут же вернулся к близким, к Пэм. Стал частичкой света внутри нее, внутри всего сущего. Стал тем, чем всущности всегда и являлся.