Алексей Григорьич Стаханов после героического забоя в 1935 году поехал с гастролями по стране и однажды заехал в город Калугу, где тогда проживал Циолковский. Там агитбригада Стаханова провела митинг с целью привлечения масс в стахановское движение. Также за городом был проведён показательный угольный забой с целью обучения масс отбойному ремеслу.
Многие горожане тогда записались в шахтеры, и Циолковский тоже пошел в забойщики, сразу в стахановскую бригаду. Только вместо молота он решил взять с собой УПС - универсальный преобразователь структур.
И вот - первый забой.
Впереди - Стаханов со своими крепильщиками Тихоном и Гаврилой, сзади вторым номером - Циолковский со своим УПСом.
Началась смена: крепильщики крепят, Стаханов рубит. Стаханов уходит вперёд, Гаврила и Тихон за ним поспешают. Кипит работа в рабочих руках.
А Циолковский ведерко угля добыл, да и полез потихоньку обратно. Там включил свой преобразователь на полную мощь, и давай увеличивать стране уголь. Целую гору угля увеличил, поворачивая рычажок, пока стахановская бригада внизу под землёй надрывалась.
Вышел Стаханов с Гаврилой и Тихоном вечером из забоя, смотрит - а Циолковский его стахановскую бригаду в разы обошел, лучшим стахановцем в мире заделался. Миллион тонн угля за одну смену добыл, при этом ничего сам не делая! Взял Григорьич тогда этот антисоветский УПС, да и сломал об голову крепильщика Тихона, чтобы изобретателя к ручному труду приучить.Только приборчик сломался не до конца, что-то в нем хрустнуло, надломилось, искрой метнулось в тело Стаханова - и неожиданно резко преобразовало его, жаль, только в сторону уменьшения.
Стал бригадир Стаханов маленький-маленький, с муравья.
Тихон с Гаврилой нагнулись к траве, зовут бригадира обратно:
- Григорьич, ты где там, живой ли ещё? Ты там не прячься, иди в забой. Начни копать где-нибудь, а мы тебя по ямке узнаем и вытянем снова вверх.
Но Стаханов не отвечал.
Тогда крепильщики сказали изобретателю:
- Что же ты нам человека зазря убавил? Уголь - тьфу, его просто от удали вон сколько можно добыть, а человек - существо трепетное, его трогать нельзя ни в какую сторону.
- Прибор бы об головы не ломать, тогда и бригадир бы ваш не уменьшился, - сказал Циолковский на это крепильщикам.
Но те от чувств заругались матерным гласом и велели учёному сделать новый прибор, чтобы товарища своего увеличить обратно.
А сами ушли с инструментом под землю.
- Смотри, Циолковский, сказали они, - выйдем наружу - чтоб прибор был готов!
Через год Циолковский сконструировал новый УПС и увеличил Стаханова до человеческого размера.
Только Стаханов после обратного увеличения сделался очень задумчив, начал думать больше о космосе, чем о работе внутри земли. Подружились они с Циолковским на этой почве. Работать же под землей начал плохо, не по-стахановски, отставал от Гаврилы с Тихоном, а в конце и вовсе забросил молот.
Однажды пришел к Циолковскому и говорит:
- А что, товарищ ученый, давай Тихона и Гаврилу в космос отправим? Много в них силы теперь от земного труда, тесно им в шахте стало. И я им уже не помощник.
- Ну давай, - говорит Циолковский, - с меня ракета, с тебя космонавты. Ребята-то сами не против?
Но Тихон с Гаврилой сказали:
- Мы крепильщики, мы полетим! Мы первые всё укрепим на орбите - сделаем всё, как надо, чтобы ничто никуда не упало уже, и пусть за нами спокойно идёт человечество в новый космический мир!
Тогда построил Циолковский ракету, посадил туда двух крепильщиков - Тихона и Гаврилу и - от винта! Полетела ракета в космос.
И так хорошо полетела, по такой изумительной траектории, что никто её даже не смог заметить.
Циолковский со Стахановым махали ей вслед, потом долго смотрели на небо и изумлялись. Вообще, с этого времени они часто всему изумлялись.
Бывало, сидят на завалинке ночью и смотрят глазами на небо. Вдруг с неба падает метеор.
- Смотри, - говорит Циолковский Стаханову, - Тихон с Гаврилой нам весточку шлют.
- Как-то им там на орбите обоим? - вздыхает Стаханов, - работы, наверное, невпроворот...
А однажды ночью они увидели Млечный Путь.
- Это же Тихон с Гаврилой сработали! - изумился Стаханов, - всю небесную штольню сами вдвоём укрепили, чтоб будущим поколениям незатруднительно было по ней летать. Ведь вот же дают ребята!
И Циолковский тоже, конечно, порадовался.
До сих пор Тихон с Гаврилой летают по космосу, и современные космонавты их хорошо знают. Когда мимо международной космической станции проходит старинный советский корабль с надписью "Третья досрочная пятилетка", то в иллюминаторе корабля они видят застывшие лица Тихона и Гаврилы, с тоской глядящие на живых людей.