Ветеран труда, заслуженный пенсионер и помощник депутата от Справедливой России, Семён Прокопьевич Железнов ежедневно смотрел новости по телевизору. Новости были пугающими и раздражительными, что вызывало у него отрицательные эмоции.
Он то и дело вскакивал, когда разговор касался критики социализма, и кричал в экран, «ложь, предатели…» и выражался не литературными эпитетами, которые знал с детства.
Железнову не нравились аргументы выступавших экспертов в пользу новых реформ. Как считал заслуженный пенсионер, теперешняя борьба с коррупцией вовсе не борьба, а её развитие, как и приватизация, мутированная на местах в стадию прихватизации.
Ничего хорошего, по его мнению, не сулил и капремонт в сфере ЖКХ, очень похожих на пирамиду Мавроди, а скачущая инфляция и курс валют – был чистейшим обманом рядовых граждан, и очередным «наваром» для разного рода игроков и жуликов. К этой компании ветеран относил и коллекторские агентства. Семён Прокопьевич, сравнивал их с батарейцами у банкиров, за их чрезмерную «теплоту» и кучность «стрельбы» в обманутых заёмщиков. И реформа полиции тормозилась неспроста…, и не было надежды на справедливость в распределении бюджета, и многое ещё чего.
И делал не утешительные выводы: «что народу с такими реформами и реформаторами долго не протянуть!», Поэтому жаждущим урезать нищенскую зарплату и маленькую пенсию, предлагал прислушаться к известной песне, «…какой у парня был конец». Свои нестандартные измышления помощник депутата частенько записывал в толстую тетрадь, чтобы при случае блеснуть эрудицией на митинге.
У ветерана поднималась температура, когда в теледебатах в политических шоу, речь заходила о «великих реформаторах» – Горбачёве, Ельцине и Гайдаре, и к ним примкнувших, Чубайсе и Яковлеве. Семён Прокопьевич подлетал к телевизору и выключал звук, чтобы не слышать хвалебных речей соратников по развалу СССР, но не долго, так как ему было интересно узнать мнение ведущего программы…
Ведущий складывал руки в замок и мило улыбался, поглядывая то на одного, то на другого участника поединка. Неспешно поправлял воротник и подмигивал, словно перед ним были его подельники, а не «гладиаторы», и продолжал пудрить мозги залу, показывая свою осведомлённость. Из-за чего Семён Прокопьевич нервничал и опять бежал отключать звук.
В перерывах шоу шла реклама, иногда новости спорта и прогноз погоды, который никогда не сбывался, как курс валют или цена на нефть, как и многие обещания думских депутатов. Что также раздражала и снижала предел его терпенья.
Посмотрев результаты поединка, где побеждал самый "крутой" участник и, выслушав рассуждения третейского судьи о смыслах жизни, Семён Прокопович, некоторое время недоумевал, и всё думал – откуда у людей столько ненависти к своему прошлому, а то и друг другу? И не находил ответа. Как и не понимал бесполезности своей затеи: ругать телевизор и в нём ведущего.
Ведь козе понятно! Не нравится, - не порть свои глаза и уши..., но ветеран так не делал, а смотрел до упора. Затем выключал «ящик» и шёл на кухню, и всё время бубнил о неважном самочувствии. Даже мешал жене готовить еду, одновременно, выискивая кусочек-другой какого-нибудь «деликатеса». Чаще всего это был сухарь или моток вяленой кильки, что очень напоминало ему голодное детство.
Жена стыдила мужа за нетерпеливость и приводила в пример соседа, что жил справа, которого он терпеть не мог! за его соглашательский характер. Семён Прокопович даже придумал ему два прозвище, назвав шутом и подкаблучником, хотя большинство одиноких женщин звали холостяка ласково - Коленькой Гороховым.
Уединившись в туалете, он долго тужился головой, пытаясь мысленно сравнить себя с соседом, но не мог.
«Разве можно представить Семёна Железнова, в образе Семеньки Железноватого? Да никогда!» – склонялось ЭГО в его сторону, и он злился на жену и соседок за их чрезмерную угодливость перед «шутом гороховым».
…В этот день Семён Прокопович не стал обсуждать всех достоинств соседа справа, а слинял с кухни, прихватив несколько сухарей в вазочке. Похрустев сухарями и, не зная куда приткнуться, он выдвинулся к окну и стал наблюдать за улицей. Но кроме древней Верки, по прозвищу Кладиенчиха, и её старого пса, никого не увидел.
Замечу, что в поселке, бабку Верку, звали только по прозвищу за её умение складывать деньги на сберкнижку, а пса, Вжижиком за то, что тот всегда визжал, когда она это делала. Вот в таком противоречии они и жили.
Семён Прокопьевич открыл створку и хотел спросить насчёт спонсорской помощи, но в этот момент его позвал левый сосед по забору, в прошлом высококвалифицированный специалист, Игнат Афанасьевич Стремительный…, а Кладиенчиха, подождав с минуту, просеменила дальше, вслед за собакой.
- Прокопыч! – крикнул сосед. – Я зайду? посоветоваться надо.
- Заходи Афанасич! а то, и поговорить не с кем. Токо телевизор и слушаю…, - и он пошёл открывать калитку, предварительно убедившись, что хозяйка занята делом.
Ещё раз замечу: друзья давно условились называть друг друга по отчеству, так как отчества, в отличие от фамилии и имени, были производными от имён родителя, и прозвища к ним не приставали. Умными были одногодки! Что там говорить…
К тому же, Афанасич, кроме ума, обладал недюжим упорством и старанием и в районе слыл передовиком. Хоть до женитьбы, хоть после пенсии.
Энергичным считался товарищ! Одновременно мог вершить несколько дел и никогда не жаловался на жизнь и трудности. У него не было ни врагов, ни завистников, ни соперников, ни богатства, ни орденов и медалей. Так получилось! И всё из-за упрямства. Не умел он подлизывать начальству одно место. Зато других забот было сверх нормы, и всё из-за бедности. Но от этого он не страдал, а наоборот, рвался в бой, заботясь о «нажитом семействе», как говориться, с утра до ночи. Пока годы и болячки не взялись за своё…
Бывало, у друзей накапливались вопросы жизненного характера, и тогда они собирались, чтобы найти ответы, и чаще всего у Прокопыча. И если ответов не находили, а это злило товарищей, пускались в воспоминания, и здесь у них был полный аншлаг.
Страна-то в их трудовую бытность сильная была! Ветераны купались в прошлом, выискивая истории, где они были, чуть ли не героями. А когда снова возвращались в настоящее время – от былых воспоминаний не оставалось и следа.
- Вот жизнь! Всё больше по колдобинам и пожарищам. За что, и когда это закончится? Может на луне лучше? - шутили они.
Но до луны было высоко, поэтому оставались при лунном свете, от которого было, ни жарко, ни холодно. В переводе на житейский язык, это означало, что дальше жить будет ещё хуже.
Но этим сходка в тот день не закончилась...
Жена Прокопыча, Василиса,пригласила мужчин на обед. Афанасич пытался отказаться, но Прокопыч жестко спросил: «ты нас с женой уважаешь?» и тот сдался.
Товарищи переместились на кухню, где их ждали наваристые щи из баранины, варёная картошечка с поджаристым луком, салат из огурцов и помидор с огорода, заправленных укропом и подсолнечным маслом собственного производства и компот.
- Порадуемся, чего Бог послал, - потирая руки, сказал Афанасич, черпая из банки сметану. – Смотри, ложка стоит!
- Салат бери, полезно для кишечника, - советовал Прокопыч и порадовался за себя. – А сметана своя…, не будешь же себя травить, - и лез ложкой вслед за гостем.
- Ешьте, ешьте…, - суетилась Василиса, выставляя из холодильника масло и сыр. – Кому надо добавки…, не стесняйтесь.
Ложки стучали о тарелки, разминалась картошка вилкой, хрустел салат на зубах. А лучок, а запах…. Прямо музыка! Компания сидела за маленьким столиком, наслаждаясь едой и домашним уютом, слегка чавкая и всхлипывая носом.
В третий раз замечу: Вот народ! У самих есть что пожрать, а они в политику…
- Хорошо! – выдохнул Афанасич, допив из объёмистой кружки компот из крыжовника, вытирая пот на лице.
- Не то слово…, - обмяк Прокопыч, откинувшись на спинку стула, и тяжело дыша.
- Ну, Василиса! Накормила, напоила и ко сну склонила, ну…, - цокал языком Афанасич. – Спасибо, хозяйка! Было сытно и вкусно.
Василиса на похвалу смущалась ресницами и говорила:
- На здоровье, сосед! – и тут же предлагала: - Может, приляжете в тенёчке под ранеткой. Я вам покрывало принесу.
От инициативы жены Прокопыча коробило…, и вместе с потом выступала ревность, и он напоминал товарищу:
- Афанасич, тебе пора таблетки принимать, вон жена машет рукой, и внуки ждут…
Гость менялся в лице, суетился, извинялся за неудобства и спешил к калитке, вспомнив, «что обещал Алёне погулять с внуками, и привести воды из колодца, а ещё начать подгребать картошку».
- В среду приходи, обсудим ситуацию в Сирии, - крикнул ему на прощанье Прокопыч и тихо добавил: - Токо после ужина. Но последнюю фразу Афанасич не расслышал, так как был глуховат на одно ухо.
Возвратившись в дом, через проём в двери, Прокопыч понаблюдал за женой, как та моет посуду, и искренне ей позавидовал: «…хорошо женщинам, что всегда есть работа, даже на пенсии, а тут…, - подумал он и перевёл взгляд на телевизор: - Совсем американцы с турками обнаглели. Мешают нашему Путину навести порядок в Сирии и на Украине, НАТО подговорили…. Надо послушать, что говорят политики у Соловьёва, может, сойдёмся во взглядах…, а если нет – будем менять политику, - рассуждал он, лёжа на диване, под воздействием сытного обеда.
- Вот и сегодня…, - борясь с дрёмой, продолжал хозяин. - Пар-то мы выпустили, но вопросы остались… надо бы записать в тетрадку к будущим дебатам…, - с этим Прокопыч перешёл на содержательный сон и стал похрапывать, набирая обороты, и скоро храп был слышен во всём доме. Стрелки на часах показывали два часа дня…
В это время, Афанасич, тащил на тележке, две фляги с водой в окружении внуков, вспоминая дорожников и водопроводчиков не добрым словом.
Кстати, а чем не тема для обсуждения? И плохие дороги, и отсутствие водопровода, и наличие дураков…, всё есть! И как покажет время – эта тема у товарищей была не последняя…
02-02-2016 г.
Фото из интернета.