СССР ТРИДЦАТЫЕ – БОРЬБА ЗА ВЫЖИВАНИЕ
Раздел ІІ
Проблемы социалистического строительства на селе в период НЭПа
Глава І
Злоупотребления властью
В начале представим выдержку из документа, коим является секретный циркуляр ЦК КП(б)У от 24 июля 1921 года.
«24/VІІ-1921 г. Секретно. Циркулярно. (Копия).
Всем Губкомам, Укомам, военным и гражданским судам, карательным органам и политотделам…
3. Просьбы парторганов о деле или аресте члена партии – предоставлять им возможность ознакомиться с ходом следствия и материалами по делу – должны удовлетворяться судебно-следственными органами…
5. В течение 3-х дней после того, как партком или политотдел поставлен в известность о возбуждении уголовного дела против коммуниста, он обязан вынести свое мнение о направлении дела в судебном порядке. В случае продолжения дела вопрос ставится вторично на обсуждение парторганизации. После окончания следствия партком или парткомиссия выносят свое окончательное решение как о дальнейшем пребывании обвиняемого, так и о желательном решении по его делу.
6. Мнение парторганов о направлении в судебном решении по делу является партийной директивой для работников коммунистов в судебно-следственных учреждениях».* ГАЛО, ф. П-51, оп. д. 14, л. 110
Объяснять читателям смысл данного документа, вероятно, нет необходимости. В начале 20-х годов основным судьей для члена партии была его парторганизация. Такое положение могло негативно влиять на поведение отдельных коммунистов, занимающих руководящие должности, особенно, касаясь, сельской местности (доказательства тому будут представлены далее). Хотя имелись на то и другие причины. Пронесшиеся по просторам России сначала ураган империалистической войны, затем события революции, гражданской войны, вывели на верха людей в большинстве своем, может, и принципиальных, преданных правому делу, но от всего пережитого сильно ожесточившихся. В других случаях становились активистами, вступали в комсомол, а то и в партию молодые люди, не успевшие по настоящему познать труд и не проникшиеся уважением к крестьянину. Не ординарной была и ситуация с милицией куда, начиная с 1921 года – после объявления амнистии для участников банд, ведущих борьбу против Советской власти, – принимались лица до недавнего времени являющиеся членами подобных формирований. Многие из них продолжали творить безобразия. Поэтому, несмотря на переход к новой экономической политике, на местах нередко продолжалась практика физического притеснения и запугивания населения, применялись взятки, воровство государственных и кооперативных средств и т.п. На это, кстати, обращал внимание и русский писатель В.Я.Шишков, который в 1919-1924 годах, путешествуя по губерниям Советской России, написал цикл очерков под названием «С котомкой» и «Приволжский край». В них приводится множество жалоб крестьян, что некоторые коммунисты и советские работники пьянствуют, берут взятки, подрывают тем самым авторитет Советской власти.
Далее обратимся к Старобельщине, где, как и везде, по установлению относительного спокойствия часть коммунистов и комсомольцев грубо попирали права крестьян. Подтверждается это отчетом секретаря Евсугской партячейки Кашубы Антона Андреевича, датированным 27 октябрем 1923 года и охватывающим период в пять месяцев. Предлагаем его фрагмент.
«Ячейка состоит из 3 членов партии и 7 кандидатов. В момент приема ячейки от бывшего секретаря Шпоты в ней состояло 3 члена партии и 4 кандидата, которые занимались только склокой, выражавшейся в доносах во все стороны: как в райпартком, так и в Окружком, одним на другого. Мрак и темень по всему району. Беспроглядное воровство, произвол комсомолистов в полном смысле. Вмешательство секретаря ячейки и комсомола в административные дела района и сел, отчего все население района было потрясено и возбуждено против коммунистов, говоря, что коммунисты воры, обманщики и жулики.
Положение было плачевное, и первым делом моей работы было взятие всех членов, кандидатов партии и комсомолистов в руки, призвав к должной дисциплине, дав направление в работе. Комсомолистов в количестве 4 человек пришлось уличить в воровстве, двоих исключив. Секретаря ячейки пришлось удалить».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, ед.хр. 1, д. 3, л. 13
Далее Кашуба пишет, крестьяне положительно отнеслись к намеченным переменам. «Вот та метла, которая метет», – говорили они. Он поясняет, люди начали осознавать, что причины здесь кроются не в Советской власти, а в отдельных личностях. До этого же они «не имели представления о власти».
В заключительной части отчета говорится, главными направлениями дальнейшей деятельности руководством ячейки избрано политическое воспитание членов партии и комсомола, изучение нужд крестьянства, помощь сельским Советам, борьба с религией. Серьезной помехой в работе названо то, что ячейка по партийной линии подчиняется Беловодскому РПК, а по административной – райисполкому. (Касаясь последнего, можем сделать важный вывод: в первой половине 20-х годов партийные органы в некоторой степени подчинялись Советам).
Следующим представим выдержку из заявления крестьянина Беловодского района в адрес председателя Городищенского сельсовета, датированного 18 декабря 1923 года и касающегося преступных поборов со стороны представителей местной власти.
«…Я, Бондаренко Иван Прокопьевич, пользуясь частными слухами, что якобы на меня передали гр. села Поповки в суд за дом, пришел к секретарю сельского совета т. М. Алексею Николаевичу (по моральным причинам фамилия упущена автором книги. – В.Л.) как к секретарю сельсовета расспросить, правильно ли передано на меня в суд или нет. М. мне заявил, что в суд на меня передано, если хочешь, то давай мне на шинель, я это тебе дело устрою так, что уже никто дом у тебя высудить не сможет и сделаю тебе такой документ, что нотариус дом за тобой утвердит. Я, как человек темный, сказал, что больших денег у меня нет, а как-нибудь нельзя ли меньше, у меня есть только 8000 рублей. Ну, давай, говорит М. Я не мог отказать и отдал ему 8000 рублей».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 2, л. 5
Далее автор пишет, секретарь сельсовета этим не удовлетворился и начал требовать дополнительное вознаграждение. И вот он просит председателя Городищенского сельсовета принять меры к пресечению взятночиства, «так как мы по своей темноте отказывать не можем».
Представленные выше материалы касаются главным образом взаимоотношений между отдельными представителя Советской власти на местах и простыми гражданами в первые годы НЭПа. Еще большей проблемой можно назвать ситуацию, сложившуюся на ту пору вокруг волисполкомов и сельских Советов, потребительской и сельскохозяйственной кооперации. Особо хотелось бы остановиться на кооперации, развитие которой поощрялось самим Лениным и внутри которой к 1924-1925 годам произошло резкое увеличение количества экономических преступлений. Примечательным моментом здесь является также то, что по глубокому убеждению Ленина кооперативные организации наравне с сельскими Советами и комитетами бедноты (в Украине КНС – комітет незаможних селян) должны были стать важнейшим звеном социалистических отношений в деревне. Поэтому туда на руководящие должности любыми способами проталкивались коммунисты (правление товариществ было выборным). Но вначале – коротко о том, как происходило развитие кооперации.
Кооперация не стала изобретением ленинского правительства и существовала в России еще до революции. Скажем, русский советский писатель Константин Паустовский в своей автобиографической повести «Далекие годы» писал, что в Брянске первое потребительское общество возникло в первом десятилетии ХХ века. Его пайщиками были офицеры царской армии и рабочие оружейного завода. (Правда, вскоре местными купцами потребительская лавка была сожжена). Деятельность кооперативов поддерживалась царским правительством путем предоставления кредитов и других льгот.
После революции, в марте 1919 года в связи со сложной экономической ситуацией советское правительство запретило отпуск государственных средств на содержание аппаратов кооперативов, поэтому большинство из них прекратили свое существование. В тех немногих, что продолжали функционировать, на складах оставалась фактически одна соль, на которую была объявлена государственная монополия.
С переходом к НЭПу декретом от 13 апреля 1921 года СНК РСФСР возвратил утерянные ранее права кооперативов.
Следующим постановление СНК (от 17 мая 1921 года) поощрялась деятельность сельскохозяйственных кооперативов в области образования и использования машинно-тракторных станций, товариществ по семеноводству, животноводству, мелиорации. Говорилось, что, участвуя в подобных объединениях, крестьяне смогут уйти от кулацкой зависимости. Местным органам власти предлагалось поддерживать кооперативы материально. Для этого разрешалась передача им в аренду государственного имущества, живого и мертвого инвентаря и т.п.
16 августа 1921 года ВЦИК и СНК был принят закон «О сельскохозяйственной кооперации». Он разрешал крестьянам объединяться в артели или товарищества для совместной обработки земли, приобретения в общее пользование орудий производства. Разрешалась переработка и сбыт продукции.
Для финансовой поддержки кооперативного движения декретом ВЦИК от 24 января 1922 года «О кредитной кооперации» было принято решение о создании кредитных и ссудо-сберегательных товариществ. Они создавались на основе вступительных взносов, паев, вкладов, займов у частных лиц и госучреждений, а также других форм финансирования. Членам этих товариществ предоставлялись льготы на закупку сельхозмашин, посевного материала, удобрений и прочее.
В марте 1922 года прошел XI съезде партии, рассмотревший вопрос о работе в деревне. На нем было принято решение об усилении в сельской местности хозяй¬ственно-организационной и культурно-просветительной работы. Постановлением съезда участие коммунистов в деятельности сельскохозяйственных кооперативов было определено как обязательное.
Далее вкратце рассмотрим некоторые направления деятельности самих кооперативов.
Кооперация делилась на потребительскую, сельскохозяйственную и промысловую. Последняя представляла собой в основном небольшие объединения кустарей-одиночек, занимавшихся изготовлением различных видов простейших товаров, начиная от бричек и колес и заканчивая полушубками и лаптями. Известно, что в орбите таких кооперативов вертелось немало спекулянтов. Но нас в данном случае больше интересуют потребительская и сельскохозяйственная кооперации, которые действовали под патронатом государства и всесторонне им поддерживались.
Потребительская кооперация, имея сеть магазинов по населенным пунктам, обеспечивала жителей промышленными и продовольственными товарами. Начальный капитал таких товариществ создавался путем обязательных взносов пайщиков. Эти же пайщики пользовались некоторыми преимуществами при покупке товара. Кроме магазинов, потребкооперацией организовывались собственные малые торговые точки на рынках – ларьки. Со стороны государства кооперативы поддерживались путем выдачи льготных кредитов и предоставления товара в долг.
Сельскохозяйственная кооперация занималась скупкой и заготовкой сельскохозяйственной продукции по государственным ценам. Часть таких кооперативов, объединившись, создавали зернотресты и маслотресты. К середине 20-х годов наметилась тенденция к выходу некоторых из них из-под контроля государства.
Теперь перейдем к проблемам, которые возникали в работе кооперативов. Начнем с того, что 29 июля 1924 года во все губкомы, горкомы, окружкомы, райкомы и подрайкомы союзных республик СССР (СССР был образован в декабре 1922 года) от имени ЦК РКП(б) были направлены копии секретного циркуляра № 119. В нем, в частности, говорилось: «Во время последней политпроверки и при ревизии отдельных хозорганов выяснилось как довольно массовое явление наличие у коммунистов, преимущественно работающих в хозорганах, значительных авансовых или подотчетных сумм. Среди сельских коммунистов особенно велика задолженность в местные кооперативные организации за забранный товар, а также подотчетные суммы правленцев… Если в отдельных случаях они вызваны исключительно тяжелым материальным положением (в селах), то в городах это показатель развращенности и безответственности. Тысячные авансы – это прикрытая растрата государственных средств, с чем партия должна повести решительную борьбу».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 18
Для налаживания деятельности кооперативов ЦК строго предписывает выдачу авансов производить только в случаях исключительно тяжелого материального положения на сумму не более одного месячного оклада по санкции и под ответственность бюро ячейки. Предельный срок возврата средств устанавливался в шесть месяцев. Коммунисты могли пользоваться кредитом кооператива в тех же пределах, что и остальные пайщики. Кроме того, руководству партячеек ставилось задание срочно ликвидировать задолженности как среди коммунистов, так и беспартийных представителей местной власти.
По получении настоящего циркуляра губернскими и окружными комитетами партии были произведены собственные проверки работы всех партийных, советских и хозяйственных организаций. Касаясь Старобельского округа, 25 января 1925 года в адрес райкомов окружкомом было направлено секретное письмо с анализом ситуации. Начиналось оно словами: «Дорогие товарищи. Последние обследования села, перевыборы сельсоветов, райсъезды и совещания выявили целый ряд ненормальностей и болезненных явлений, на устранение которых должно быть обращено серьезное внимание всех работников партийных, советских и других общественных организаций».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 21-30
Далее говорится, за последние полгода в связи с проходившими перевыборами в советские и кооперативные органы в настроениях крестьян произошел резкий скачек, выраженный в возрастающей активности зажиточных слоев населения под лозунгом замены дискредитировавших себя коммунистов. С этой целью кулаки активно привлекают на свою сторону часть середняков и незаможников. В условиях Старобельского округа с его недородом (уточним, имеется в виду очередной неурожай 1924 года, доказательства чему будут представлены далее) это представляет серьезную опасность. Беднота, по причине недостатка продовольствия и находясь в полной зависимости от зажиточных слоев, будет и впредь их поддерживать. Оркужком рекомендует партячейкам усилить агитационную работу среди крестьянских масс. Одновременно для укрепления авторитета партии дается указание провести работу по выявлению и снятию с должности дискредитировавших себя коммунистов, усилить «карательную политику» против нарушителей партийной дисциплины. Ставится задача провести полное и действительное «очищение» исполкомов, сельских советов и других органов. В письме приводятся примеры крупных финансовых растрат председателями Новоайдарского РИК, Старобельского райсекретариата профсоюзов, должностных лиц хозяйственных организаций; называются фамилии как привлеченных к ответственности и взятых под стражу бывших коммунистов, так и тех, которые находятся в розыске.
В заключительной части документа говорится, что и сельскохозяйственная и потребительская кооперации в настоящее время переживают критическое состояние. Главными причинами кризиса руководством округа названы бесхозяйственность, расходование средств не по назначению, чрезмерное кредитование, преступные растраты. Приводится пример, когда Тимоновское сельхозтоварищество (в настоящее время относится к Троицкому району Луганской области), собрав с крестьян целевые средства на закупку продовольствия, посылало своих представителей на Кубань, которые вместо зерновых продуктов привезли оттуда галоши, бакалейный и мануфактурный товар.
Получив директивы свыше, партийным руководством районов были произведены собственные проверки. На Беловодщине, например, по их результатам были отстранены с занимаемых должностей некоторые председатели сельских Советов, переизбрано все руководство Беловодского ЕПО, несколько человек были арестованы.
Подтверждением о сложной ситуации в Беловодском районе является доклад в адрес окружкома секретаря районной парторганизации Мищенко от 20 июня 1925 года. В нем несколько сумбурно отмечалось: «Благодаря пьянке, грубости, командованию, бесхозяйственности и преступности прежних коммунаров, работающих по различным организациям и учреждениям, приведших к полному провалу кооперации и работе сельских Советов».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 94-98
А уже на заседании Беловодского бюро РПК, состоявшимся 11 июля 1925 года, секретарем парторганизации было заявлено по поводу либерального отношения судебных органов к бывшим должностным лицам, в особенности к переступившим закон коммунистам.* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 18, л. 30 Им назван отстраненный от должности председатель Беловодского ІІ сельского Совета Артюшенко, которого милиция «по непонятным причинам» отпустила из-под стражи. Мищенко предлагает вызвать выездную сессию губсуда для экстренного решения нескольких уголовных дел за «бесхозяйственность и преступность в сов. работе».
Судебного решения за растрату 244 руб. ожидал и другой член Беловодской парторганизации, бывший председатель Литвиновского потребтоварищества Ковалев.* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 35, л. 42-43
Из представленных выше материалов можно сделать вывод, что к середине 20-х годов потребительская и сельскохозяйственная кооперации пребывали в кризисном состоянии. Кроме серьезной нехватки ходового товара, это характеризовалось массой непогашенных кредитов, практикой раздачи товара в долг, незаконным присвоением оборотных средств руководителями кооперативов, недовольством пайщиков и отрицательным отношением к их деятельности со стороны основной массы крестьянства. Не вызывает сомнения, что во многих случаях причины такого положения кроются в поведении коммунистов, занимающих руководящие должности в сельских Советах и кооперативных организациях. Однако следует учитывать и другой фактор. Возможно, в некоторой степени такое хаотическое состояние дел было обусловлено общей тяжелой экономической ситуацией в стране. Имеется в виду очередной недород 1924 года, приведший к новому всплеску голода во многих регионах. О том, что это действительно так, говорят архивные документы, касающиеся Старобельского округа. Вот фрагмент одного из них, датированный 25 января 1925 года. «Секретно. Райкомам, райсельячейкам и горкомам КПУ. От Старобельского округа… Мы, несомненно, имеем в Округе признаки голода, но каких размеров он уже теперь выражается и каким темпом будет обостряться, – для этого у нас достаточных данных нет. Мы разослали вам примерные таблицы для определения запасов по селам на основании данных об урожайности. Необходимо проделать эту предварительную работу в срочном порядке… Эта работа должна быть проделана в строго конспиративном порядке, так как излишняя шумиха может привести к большему, чем это есть, кризису».*ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 28
Касаясь в этой связи ситуации вокруг кооперативов, можем предположить, что в некоторых случаях руководители товариществ, идя навстречу нуждающимся и отпуская товар в долг, волей-неволей разоряли организации. В архивных документах встречаются факты, когда с разрешения председателей кооперативов отпускался товар в кредит, но должники свои долги не погашали (не исключено, что погашать их им было нечем). После проверки и смены руководства кооперативов вся вина за допущение таких операций возлагалась на их руководство.
Глава ІІ
Новые видения социалистического строительства на селе
Возвращаясь к вопросам взаимоотношения между коммунистами и крестьянством, а также внутрипартийной дисциплины, по этому поводу в райкомы и исполкомы, местные партячейки часто поступали письма и директивы из ЦК КП(б)У, ВЦИК, губкома, окружкома. Ниже мы к ним обратимся, но вначале отметим следующее. Эти факты говорят о том, что середина 20-х годов характеризуется попыткой руководителей, занимающих различные уровни власти, вести примиренческую политику на деревне, не давать повода для разжигания классовой вражды, внедрять в практику сближение города и деревни, воспитывать общество в русле законности и правопорядка. Это очень важный момент. Важный еще и в том плане, что большевики такие пути искали. Многие руководители понимали: дальнейший переход к социализму необходимо осуществлять мирным путем, не вдаваясь в насилия и репрессии. Отсюда все строже становилось отношение к тем членам партии, у кого еще со времен гражданской войны крепко въелись грубые административные меры, главным аргументом которых был наган.
Приведем несколько выдержек из документов, характеризующих новое направление в действиях руководящих органов.
В январе 1925 года Старобельским окружком с помощью упомянутого ранее секретного циркуляра от 25 января 1925 года были даны рекомендации районным комитетам о методах воспитания и самовоспитания коммунистов. Секретарь окружкома Казачков, в частности, писал: «Каждому партийному работнику нужно изжить высокомерие и пренебрежительное отношение к беспартийным работникам. Это есть пережиток военного коммунизма, да и в те времена политически развитые коммунисты такой заносчивостью не страдали. Никогда не следует коммунисту забывать разницу между ним и беспартийными, но эта разница заключается больше в обязанностях, чем правах, и заносчивость для этого вовсе не требуется. Если коммунист высокомерен и заносчив человек, а на деле пасует перед любым беспартийным – это есть комчванство высшей мерки, независимо от социального происхождения и стажа».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 21-30
В этом же письме, в разделе «Вопросы быта», говорилось: «Эти вопросы в нашей организации слишком больны… Особенно болезненно отражаются на деятельности парторганизаций такие явления как пьянство и многоженство. Отсюда проистекают все другие недомогания и даже преступления, которые выражаются в растратах, взятночистве и дебоширстве. Все это вместе взятое ведет не только к дискредитированию партии и нарушению смычки с селянством, но и к полному деклассированию работников на селе».* Там же.
Направляло секретные директивы на места и партийное руководство Донецкого губкома. В них также делалось ударение на соблюдение парторганизациями всех уровней строгой законности. Предлагаем краткую выдержку из циркуляра губкома от 5 июля 1925 года.
«С. Секретно. Всем окружкомам и райкомам Донецкой губернии. В настоящее время вопрос об установлении революционной законности приобрел особенную остроту. Перед всей партийной организацией стоит задача всемерной борьбы с преступлениями. Упрощенные навыки борьбы во время военного коммунизма должны смениться действиями, основанными на законе. Коллективная воля партии должна внедряться в сознание каждого партийца. Возложенные партией обязанности на каждого партийца, где бы он ни работал, должны выполняться на точном соблюдении законности».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 115
В дополнение к вышеизложенному, губкомом ставится задача о ликвидации правовой неграмотности среди коммунистов.
За несколько дней до получения указанной директивы Старобельским окружкомом были разосланы райкомам копии плана работы на июль-сентябрь 1925 года. Помимо заданий по таким вопросам как «правильной» реализации урожая, своевременного проведения подготовительной работы по сбору единого налога, налаживание деятельности кооперации, усиление емкости рынка, вопросов построения местного бюджета, оживления советской, партийной, профессиональной работы и т.п., в документе вновь затрагиваются правовые и моральные нормы поведения коммунистов на местах. Причем звучит это уже не как рекомендация, а как установка к безусловному исполнению. Вот краткий фрагмент: «Неуклонное проведение революционной законности на селе, фактическая ответственность коммунистов не только перед партией и судом, но и перед крестьянством – должно проводиться в дальнейшем не ослабевая этой работы».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 100
Представим еще одну выдержку из циркуляра губкома в адрес Старобельского окружкома, относящегося к 1925 году. «Считать совершенно ненормальным, что коммунисты в ячейках не обсуждают вопросы крестьянской жизни, сельского хозяйства. Такой путь в дальнейшем приведет к полному отрыву коммунистов от крестьян и подрыву авторитета партии при всевозрастающей активности крестьян, уже сейчас знающих хозяйство гораздо лучше членов партии. Вопрос о закреплении хозяйственного авторитета коммунистов в глазах крестьянства является важнейшим вопросом. Окружкому проработать эти вопросы и дать на места соответствующие директивы».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 4
О реакции районных и местных партячеек на поступающие свыше циркуляры и рекомендации хотелось бы привести материалы, вновь касающиеся Беловодского района. Они свидетельствуют о том, что в дальнейшем вопросы поведения коммунистов, сближения их с крестьянством берутся под строгий контроль парткома. Вот выдержка из протокола заседания бюро РПК от 3 августа 1925 года. «Постановили… В свободное время по вечерам должны принимать (коммунисты. – В.Л.) товарищеское участие в уличных собраниях, гуляниях, беседах, помочь правильно понять работу и мероприятия Советской власти, проводимые на селе. Изучать потребности и настроение селян, все задаваемые вопросы каждыми слоями населения непременно передавать Бюро ячейке для постановки перед РПК, на общих собраниях ячейки, заседаниях сельских Советов и различных комиссиях».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 88-89
Следующая выдержка из протокола заседания бюро от 12 сентября 1925 года (документ составлен на украинском языке).
«Постановили… Необхідно осередку звернути особливу увагу на правильний підхід, поводження партійців з селянством, щоб послідні почували комуністів рівних собі товаришів, гарних громадських діячів. Зобов’язати всіх партійців завести особливі товарищескі стосунки, знайомства з активом села. Проводити з ними розмови, роз’яснювати їм всі питання, які їх хвилюють, через них узнавати настрій, потреби села і повідомляти про це Бюро осередку й Райпартком».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 77-79
По данному протоколу можно также проследить, какие еще вопросы на ту пору были актуальны для Беловодской парторганизации. В документе, в частности, говорится, ячейка должна участвовать в руководстве сельскими сходами, своевременно знакомиться с порядком дня, подымать такие вопросы, которые волнуют крестьян и которые возможно претворить в жизнь.
Теперь рассмотрим некоторые материалы, демонстрирующие попытку руководящих партийных органов внедрения более демократических принципов в органы местного самоуправления.
В упоминаемом выше секретном циркуляре Старобельского окружкома от 25 января 1925 года давались разъяснения по поводу представительства коммунистов и беспартийных в сельских Советах. Предлагая больше выдвигать на должность председателей сельсоветов бывших красноармейцев, секретарь окружкома в то же время пишет, что ничего страшного не произойдет, если в результате выборов там окажется половина партийцев, а половина беспартийных. Главной задачей окружком ставит активизировать работу сельсоветов, что должно было повлечь уменьшение влияния сельских сходов.
Тон новым политическим веяниям задавался высшим партийным руководством страны и республик. В феврале 1925 года со стороны ЦК КП(б)У было отправлено закрытое письмо в адрес партячеек по итогам Пленума ЦК ВКП(б). Начиналось оно напоминанием, что главными органами власти на селе являются сельские Советы и кооперация. От их работы во многом зависит дальнейшее развитие государства. ЦК рекомендовало партячейкам проводить гибкую и грамотную политику в отношении этих организаций. Основной задачей ставилось укрепление экономической мощи кооперативов даже в ущерб некоторым политическим стремлениям. Предлагалось привлекать как в члены товариществ, так и на руководящие должности не только коммунистов, но и крепких хозяев. В письме приводится такое сопоставление: «Хилый кооператив без собственного или с малым капиталом, пусть и на сто процентов правление которого состоит из коммунистов или незаможников, лишь ослабляет или задерживает развитие кооператива. И наоборот, если даже в правлении нет ни одного коммуниста, но кооператив крепкий, с основательным паевым капиталом, солидными взносами в райсоюз, широкими торговыми оборотами, то этот кооператив действует на укрепление социализма».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. 51
В другом письма ЦК КП(б)У в адрес комячеек за тот же год говорилось: «Нельзя думать, что коммунистическое руководство обязательно требует, чтобы в руководящих органах (сельсоветах, кооперации и т.п.) у нас было большинство. Даже не обязательно, чтобы председателем был коммунист…».* ГАЛО, ф. П-51, оп. 1, д. 14, л. (нумерация листа автором случайно упущена). Документ подписан секретарями ЦК ВКП(б)У Э.Квирингом, И.Клименко.
Здесь хотелось бы заметить, издавая подобные директивы, ЦК КП(б)У пытался как-то лавировать между двумя опасностями. Во-первых, партии нельзя было уходить от основных принципов новой экономической политики, направленной на защиту беднейших слоев населения, но и допускающей укрепление зажиточного крестьянства (что почти автоматически влекло за собой обнищание бедноты). В то же время, понимая, что большая часть крестьян (совокупно бедняков и середняков в письме названо 90%) все же как-то сводит концы с концами, надеясь и далее упрочнять свое положение, ЦК не могло такое стремление не приветствовать. Но отсюда возникала все та же опасность: перерождение части середняков в кулаков и реставрация капиталистических отношений.
Ниже представлены несколько выдержек из названного документа, где можно оценить, как ЦК пытается решить эту проблему.
«О союзе с незаможником и середняком. В некоторых местах началась травля незаможников и сельских коммунистов, выхваление и выпячивание середняков. Это опасное извращение политики партии, беднота будет искать союзников в другом месте.
С другой стороны, преувеличение кулацкой опасности… Основные признаки кулака в отличие от середняка в том, что, помимо сельского хозяйства, кулак занимается всякого рода торговой деятельностью, ростовщительством, подрядами, поставками, предприятиями, на которых использует наемный труд, эксплуатация крупных сельхозмашин и т.п. Короче, кулак наживается не только за счет своей рабочей силы, но и за счет своих капиталов, за счет выжимания соков из других».* Там же.
Далее в документе указывается, что среднее крестьянство не принадлежит к эксплуататорским классам, так как не извлекает прибыли из чужого труда.
Одновременно в письме ЦК глубоко осуждаются и факты насилия, а порой и преступлений, творимые на местах некоторыми коммунистами. Приводится пример, как в Полтавской губернии «из чувства классовой мести» была вырезана семья кулака в составе восьми человек, среди которых – дети. Притом в убийстве принимали участие бывшие члены ВКП(б). В документе подчеркивается, за это кровавое преступление виновные понесут суровое наказание. Далее цитата: «Надо решительно покончить с остатками «красного бандитизма», в который ударяются некоторые коммунисты, прикрывая свои уголовные действия якобы революционными стремлениями».* Там же.
О дальнейшей политике партии на деревне в документе говорится, что будет продолжаться и дальше кредитование середняков и незаможников, которые «в результате смогут стать на ноги». Незаможникам предлагается объединяться в ТОЗы и коммуны. Определяется и другая задача – прекратить практику раскулачивания крепких середняков.
Заканчивается письмо положениями, ознакомиться с которыми будет небезынтересным с точки зрения взглядов партийного руководства на дальнейшую перспективу развития народного хозяйства. ЦК пишет: «Развитие нашей промышленности зависит… от роста крестьянского благосостояния (увеличение покупательской способности) и, в частности, быстрой и массовой машинизации сельского хозяйства… Поднятие и укрепление нашего сельского хозяйства – есть укрепление миллионов крестьянских хозяйств. Этому процессу партия должна всячески содействовать».* Там же.
В заключение раздела представим выдержки из документа, характеризующего начало работы по землеустройству крестьянских хозяйств и создание предпосылок к будущей массовой коллективизации. Таковым является постановление бюро Беловодского РПК, принятое на заседании от 12 сентября 1925 года по докладу зав. РЗО Кравченко. В виду того, что документ писан на украинском языке, сделаем его перевод.
1. Быстрому продвижению коллективизации тормозит неупорядоченность земли, чересполосица и отсутствие форм землепользования. Только проведение внутрикрестьянского землеустройства даст возможность это устранить…
3. Земельным общинам, в которых преобладает отрубная система с лучшей обработкой земли и где встречаются большие разногласия крестьян, поставить землеустройство в последнюю очередь.
4. В Беловодске, где преобладает смешанная система, поставить на общем собрании земельной общины вопрос о проведении внутреннего землеустройства с делением на две общины. В противном случае предлагать землеустройство групповым методом…
6. Проводить пропаганду землеустройства в тесной связи с агрономом.
7. При проведении землеустройства необходимо скрыть классовый подход так, чтобы наделы бедноты равномерно чередовались с середняцкими…
8. При землеустройстве стимулировать переселение целыми группами на хутора, особенно в случаях удаленного расположения наделов.
9. В процессе землеустройства отводить участки земли многопольной севосмены так, чтоб они давали возможность в любое время на добровольных началах перейти к общественному хозяйствованию – артелями, колхозами и коммунами…
11. Усилить агитацию коллективизации среди бедняцкой и середняцкой части крестьян, привлекая к этому агрономов.
12. Поручить агрономам инструктировать, проводить совещания по колхозам, изучать их возможности и давать соответствующие советы по ведению сельского хозяйства…
14. Поставить перед Окружкомом вопрос о необходимости расширения программы «техно-тракторных» курсов, особенно в хозяйствах колхозов.
В заключение, возможно, нелишним будет еще раз подчеркнуть, до начала землеустройства земельные паи крестьян Старобельщины нередко были разделены на несколько частей, каждая из которых могла находиться на значительном расстоянии друг от друга. Делалось это для того, чтобы и хорошая, и плохая земля распределялись среди членов общины поровну.
Касаясь же сути представленного выше документа, то, думается, руководство Беловодского района шагало в ногу с потребностями времени.