Бак из толстого железа, вмещающий семьдесят вёдер воды, нам тогда, в детстве, казавшийся целым бассейном, стоял в огороде и служил для полива овощей и фруктового сада. Вода, по мере расходования доливалась из водопроводного крана. За день она нагревалась, и мы с братом Николаем, дабы не утруждать себя ходьбой на реку Алей, с удовольствием купались в баке*.
Загорали здесь же, на стареньком покрывале. Вместе с нами часто принимали участие в купании друзья-соседи и наши двоюродные братья. А когда мы подросли, надобность купания в баке отпала, и он вновь стал служить только для полива.
Как-то, на майские праздники, родители решили свозить нас с братом на речку своего детства – Солоновку, в богатейшие по тем временам сенокосные Урюпинские угодья. Посмотреть, отдохнуть, а заодно и порыбачить.
Время сильно изменило речку. Она уже не была такой, как в тридцатых годах, какой помнили её отец и мать, где плавали быки, где в огромном количестве водились дикие утки, и ловилась крупная рыба, при вываживании которая рвала волосенную лесу и ломала удилища.
Наш улов оказался весьма скромным. Втроём поймали чуть больше десятка мелких с жёлтым отливом карасиков. Они были такими животрепещущими и шустрыми, что нам их стало жалко, и мы решили пустить их в бак, устроить, так сказать, аквариум.
Карасики быстро привыкли к новым условиям. Подплывали на стук, когда мы их собирались кормить. А кормили их хорошо, кидая в воду хлеб, кашу, червячков, мошек и всякую другую снедь. Росли они, как на дрожжах. В хорошую погоду караси часто плавились, гоняясь за насекомыми – выпрыгивали из воды, громко чмокая, обсасывали на позеленевших стенках бака водорослевую слизь, оставаясь при этом пугливыми и осторожными. Наблюдать за рыбками было интересно и поучительно. Мы к ним привыкли и полюбили.
Но надвигалась осень, а за ней зима. Надо было что-то предпринимать, не могли же караси зимовать в баке, а выловить их на уху рука не поднималась. На семейном совете было решено отвезти их за город в небольшое, но глубокое озерцо, с чистой водой и хорошей растительностью.
Рано утром, поместив карасей в просторный алюминиевый бачок, мы отвезли их на новое место обитания и с напутствующими словами выпустили на волю, облегчив тем самым свои души, и вскоре про них забыли.
Прошло почти десять лет. За эти годы, часто проезжая мимо водоёма, мы как-то не замечали, чтобы кто-то там рыбачил.
Но однажды, возвращаясь с Чарыша, увидели рыбака. Сразу вспомнили про своих питомцев. Остановились. Подошли. Поздоровались. Рыбак сидел на берегу, посматривая на неподвижно дремавшие поплавки бамбуковых удилищ.
-Ну и что за рыбка здесь ловится? – спросил отец.
-Карась. Но редко. И рано утром, - ответил рыбак.
-А карась крупный?
-Вот такие пентюхи, - и рыбак широко развёл руки.
-А белый или жёлтый? – вмешался я.
-Жёлтый, - последовал ответ.
Когда мы сели в машину, отец, размышляя вслух, произнёс: «Значит, прижились наши караси. А что? Корма, да и места, им здесь хватает». И добавил: «Тут рядом с домом, надо нам как-нибудь сюда приехать, порыбачить».
Но почему-то, так мы и не приехали.
* Теперь в этом баке играют и купаются мои внуки.