О, как кипуч твой буйный нрав,
как неуёмны ожиданья,
то звонкий смех, а то – рыданья,
то тишина, то шум забав,
веселью новому отдаться
спешишь, не ведая преград,
но, если душу ждёт разлад,
то нотный лист вновь будет рваться,
а в красках будет белый стол,
в набросках - синие разводы,
где в потемневшем небосводе
слепящей молнии раскол.
И к ночи, выбившись из сил,
щекою припадешь к подушке,
и завитки, подобны стружке,
что прадед некогда носил,
рассыплются, и звездный блеск
пронижет их своим сияньем,
даруя снам всё мирозданье,
к нему лелея интерес.
Заря подарит новый день,
в глазах займётся пламя страсти,
и, подчиняясь детской власти,
рукам творить не будет лень.