из Мекки

Двое суток бегал по городу в поисках метронома. На третьи вернулся домой и нашел целых четыре штуки. На радостях вышвырнул в слуховое окно все мешки с песком, наводнявший жилище мое и пустился в пляс. Назойливые шумы в системе случайно столкнувшихся элементов. Время-то уже позднее, половицы ноют протяжно. Закрой наглухо все футляры. Начни уже в конце концов оседлую жизнь. Осел на полу, добрался ползком до кладовки. На посмертном аукционе эти экзерсисы продадут под ярлыком "Охота на Тишь". Сколько не бейся, а половинные доли водопроводного крана беспрестанно будут напоминать тебе слова той женщины с ввалившимися щеками, которая всю жизнь добровольно падала на пол из неизбежно разжимавшихся рук и говорила тонконосым бледным эстетам о милосердии и сострадании. Завтра, завтра я пойду в строительный магазин и куплю лестницу. И одна ножка у нее обязательно будет короче остальных. Ты придешь уже засветло, с копной свежих газет и бочонком дегтя. Ты будешь петь докучные песни о Малороссийской архитектуре и деревянных крепостях, но это никак никому не поможет. И даже красная конница погоды уже не сделает. Половинные доли на кухне нервно сожмутся до восьмых и станет ясно, что время отправляться в путь. Время идти из Мекки в Медину. Я где-то видел картинки. Идут караваны, верблюды с одинаковым безразличием несут на север зерно, золото, порох и женщин. Люди мешают кадиш с молодыми побегами зикра и это варево висит над их головами в зыбучем воздухе, напрочь отрицая время. Пора отправляться в путь. Из Мекки в Медину.