Вот жил себе, жил припеваючи объедался сладкой ложью и в ус не дул, до чего же она вкусная была, оторваться невозможно. Глядишь так и бы дальше продолжалось, только вот нагрянула судьба к моему, ломящемуся от яств столу, оглядела его печально и запричитала.
Она: "Ты что с жизнью своей делаешь, посмотри на кого похож стал, сердце болит, душа томится, а растолстел-то как, прости Господи."
Я: "Отстань, не мешай. Вот зануда."
Она: "Так ведь помрешь прежде времени, не успев познать, что такое мудрость и понять смысл жизни."
И подставила мне тарелку с какой-то гадостью.
Я: "Фу, что это такое? Непонятно на что похожее, странного цвета. Не буду это есть."
Она: "Микстура это, правда называется. Лечись давай."
Я: "Да, ты смеешься надо мной! Чтобы Я, да всякую гадость ел? Ни за что!"
А она долго церемонится не стала, подошла поближе, положила руку на макушку и давай носом в тарелку тыкать.
Она: "Ешь, говорю! Ведь помрешь раньше срока!"
Деваться некуда, я морщась с отвращением затолкал ложку с этим зельем в рот, еле проглотил, думал стошнит сейчас. А она не отходит, смотрит строгим взглядом, дескать, нечего, тебе полезно. День я ел, два, неделю. Глядь, а ведь и точно на поправку пошел сердце, как мотор с конвейера, душа в полном спокойствии, похудел малость. А лекарство уже и не кажется таким противным. Спрашиваю ее.
Я: "А как же я без сладкого-то жить буду, я не смогу."
Она: "Ну, разве что по чуть-чуть и то по выходным"
На том и порешили.