"Елена Сергеевна",
Валентин Гадзиковский,
http://www.proza.ru/2016/02/02/573
Впечатления читателя на полях прочитанного:
"...вышел из автобуса и направился к выкрашенному когда-то в зеленый цвет дому - двухэтажному, деревянному, на восемь квартир, с печными трубами и примыкающими с двух сторон выгребными ямами. Дом был построен до моего рождения в хрущевскую оттепель, и по замыслу в нем полагалось встретить коммунизм". Какой ты злопамятный, дядька автор! Но подмечено блестяще - не отнять.
"Вдруг на стол перед ним упали ее колготки, те, которые только что были на ней". Описки нет, но я бы чуть подправил предложение, чтобы легче воспринималось. Скажем: из-за его спины показалась ее рука и выпустила колготки. Они упали перед ним на стол.
"Я совсем не знал своего отца. Мать, почувствовав некую двусмысленность в моем ответе, вскочила и захлопотала у плиты". Тонко подмечено. Даже защемило сердце.
"Таким и пошел на выборы, но сначала решил проведать корову". Шедеврально, сказал бы Козьма Прутков! Солидарен с гением парадоксальной мысли.
"На меня дыхнуло теплыми коровьими переживаниями". Не поймут. Это надо прочувствовать. Браво! Но неологизм "дыхнуло" убираем. Он отвлекает. Дохнуло либо пахнуло - личная просьба поклонника Вашего таланта - идёт?
"Я стал ладонью гладить ее между рогов и шептать ей ласковые слова".
Не пяткой же? Поэтому:
я стал гладить ее между рогов и шептать ласковые слова.
"Избирательные бюллетени, которые мне дали, я, войдя в кабинку, перечеркнул крест-накрест и бросил в урну". Тяжеловато. А так:
В кабинке я перечеркнул избирательные бюллетени крест-накрест и бросил в урну?
"Мне показалось, что ее это немного расстроило…
10 декабря в городе, идя по улице, я увидел толпу".
Ну, это нечестный приём! Читатель протестует - ты, автор, что - бесчувственный?! На хрена надо было затевать предыдущий эпизод с намёком на предстоящий эротизм?
Прервал на самом пикантном месте и - на тебе - "10 декабря в городе...". Потрудись отрезать знаком раздела приятное от обыденного. Тут абзацем не отделаться. От имени читательской массы - огорчил ты нас, сочинитель... :)
Но, лиха беда начало. Кажется мне, что этим обломом ты не ограничишься.
Что ж, читаем дальше...
После того, как героя "сняла" Елена Сергеевна и после первой постельной сцены, героя я напрочь перестал уважать. Типичность образа не отрицаю - сломался внутренний стержень у наших мужиков, кроме брезгливой жалости поведенние этого беспризорного самца не вызывает других чувств. В любую минуту "хозяйка жизни" может дать ему пинка под зад и он обиженно уползёт пить вино с друзьями.
"Мать меня ждала, обрадовалась и даже прослезилась. Такого с ней раньше не было. Она стала еще более суетливой и даже заискивающей немного". Заискивать, блин, не перед кем - измельчал мужик нынче. Выбили за предыдущие эпохи лучших?
"Книга лежала, где обычно, но из нее торчала закладка. Закладкой оказалась прокладка на каждый день, бывшая в употреблении. Я выбросил ее в печь".
Классовая неприязнь никуда не улетучилась, а Валентин? Но похоже, только у автора. Герой как-то затаился и не раскрывается. Или такой и есть - аморфный?
Да, кстати, - о сексе, помнится Елена Сергеевна намекала герою, что для нее нет табу в сексе. Читатель этого не забыл. Но ни одной фразой ПОКА эта её раскованность не подтвердилась. Но еще не вечер, говорил классик.
"Я лег на полог". Автор ничего не напутал?
Дочитал до конца. Не скажу что без интереса, но и несколько озадаченный.
Название не отражает сути рассказа. Я бы предложил - "Новый матриархат".
В нём сжато всё то, что я хотел бы, матерясь, выложить в подробностях о нас, нынешних мужиках, но после того, как выпью. На трезвую голову, как и у героя не хватает пороху.
Валентин, это первая более раширенная форма рассказа, которую я читаю у Вас, и должен признать, что Вы с ней справились блестяще: форма не тяготит автора, он ею владеет, а не наоборот, поэтому можно замахнуться за более крупные произведения.