Иллюзия

Снегопад...
Вот интересно, а почему «дождепад» так редко используют в стихах? Если дождь не падает, и не говорят «дождепад», тогда можно было бы говорить «дождеход»!.. Нет, «дождебред»!..
Смотрю на огромную вывеску-рекламу на здании и вижу именно «дождебред»: «Авантюрист». Вот здорово! Теперь продаются услуги авантюриста! Хотя, если прочесть внимательно, то написано «автоюрист»...
Перед глазами встало: «Рзелутльат илссеовадний анлигйсокго унвиертисета, галвоне, чотбы преавя и пслоендяя бквуы блыи на мсете.»
Снег уже натянул шапочки на рекламные осветители. Ночью будет ещё красивее, когда эти лампы зажгутся. А снег идёт, а снег идёт...1)

Идут белые снеги. 2)

Выплыло. Но слишком известно... А вдруг это тоже я написала? Я улыбаюсь. Хорошая строчка!
Иду на ЛИТО. Эти всезнайки из ЛИТО бездарны. Они вообще не слушают, что им читают. И главное, они слушают и читают только себя! С ними легко! Комфортно! И если бы не досадный случай с этим сборником...

Потихоньку шагаю по снегу, которого уже по щиколотку. Скрип, скрип... Нежный такой скрип. Даже жалко эту красоту топтать. А детям – только дай волю: изваляют, раскидают, измажут... Вон, уже катаются на санках с горки! Уже исполосовали склон! Куда родители смотрят? Хорошо, что сегодня я не репетитурствую. Мало того, что попался тупой ребёнок, так он на уроке ещё и мечтал бы побегать по снегу. Какие там занятия! Его обычно-то попробуй привести в чувство и заставить заниматься! Словесность – явно не для этого сынка, родители просто переводят деньги. Но деньги нужны мне...

Не напоминайте мне про деньги! Лучше думать о погоде. Какой роскошный снег!

Хочу, чтоб снег - хлопьями!
И чтоб дожди - ливнями! 3)

Хороши мои стихи!
Вот и перекрёсток. Дожидаюсь зелёного и осторожно перехожу улицу. Зелёный горит тут недолго. В сухую погоду я успеваю переходить. Но сейчас, в этой снежной каше замешкалась, выбирая путь по колеям. И вот уже мне сигналит какой-то идиот. На своей рыжей грязной таратайке. Да пошёл ты! Мало того, что снег колёсами молотит, так ещё и на меня бибикает! Ещё медленнее бреду по снегу перед самым его капотом. Ага, нервничает, подмигивает своими фарами! Останавливаюсь, делаю испуганное лицо, смотрю в лобовое стекло, что-то бормочу. И перехитрила. Поверил. Ждёт, скотина. Было бы желание – вообще бы стала и стояла. Но...

И вот я опять на нечищенном тротуаре в девственном снегу. Чуть пройти вдоль сквера, и там – библиотека, где собирается ЛИТО. Как всё было хорошо до Нового года! Когда меня на руках носили! На мои стихи писали песни! Приглашали в Союз писателей... Хотя там такие же бездари и невежды, как в нашем ЛИТО, но только больше снобы. До Нового года я была ведущим поэтом... А теперь надо бороться, чтоб остаться. И я останусь! Потому что не мыслю себя без поэзии.

Встретила прохожих. Идут и радуются. Я им тоже улыбаюсь в ответ. Некрасивые какие сегодня попадаются люди! И какие-то кукольные у них улыбки. Улыбки до ушей. Неужели им нравится смотреть на снег? На запушённые деревья? Сомневаюсь. Кто б из них смог оценить эту красоту так, как я?

Я люблю смотреть в такие лица,
Где привыкли отражаться звёзды. 4)

Нет, сегодня явно плохой день... На этих лицах – тень приземлённых забот. И никакого притворства! А мне разве не приходится притворяться?.. Я смеюсь! О, моё притворство – именно для этих недалёких и некрасивых людей. Надеюсь, что они станут лучше, красивее и умнее, очень надеюсь. Поэзия делает чудеса!

Поднимаюсь по расчищенным ступеням, открываю тяжёлую дверь, захожу. Дверь с резиновым чмоком – брррр – стала на место. Прохожу через тамбур, чуть топочу ногами, отряхивая снег, потом останавливаюсь перед стеклянной дверью, в которую заглядываю. Сидят. Много сегодня их собралось. Наверное, предвкушают своё низкопробное действо. Сутулюсь и, семеня, вхожу. Отряхиваю с пальто снег, который брызгами разлетается вокруг, попадая на «поэтов». Удачно, что сегодня снег. Снежинки тают на платке, волосах, капают на лицо. Ну как слёзы.

Некоторым брызги попали на кожу, и они оборачиваются. Мямлю приветствие и тяжело прохожу в гардероб. Раздеваюсь и прислушиваюсь: о чём они там говорят? Ха! Напрасно я думала, что о поэзии, о литературе, о дивном снеге: говорят каких-то пирогах, о политике, о транспорте... Люди везде одинаковые. И везде их интересует только одно: быт.

Вхожу в зал, присаживаюсь на своё место рядом с «подругой». Она тоже педагог, но не словесности, а изобразительного искусства. И тоже пописывает стишки. Сплошь графоманские. За ней – тоже учитель, но музыки. Дальше – вообще сброд. Вон тот, с усами, «редактирует» наши сборники. Например, принесла я стихи:

Сквозь чащу тёмную иду,
Мне ветки полосуют спину. 5)

Сказал, что если ветви раздвигать руками, идя вперёд, то вряд ли они ударят в спину. Идиот! Знал бы этот недалёкий примитив, что мои стихи идеальны! Пришлось этому наглецу после «раздумий» напомнить, что в лесу может быть всякое, что я, поэтесса, вижу это не так, как он своим невнимательным взглядом мужлана. Не знаю, понял ли он мою мысль в стихотворении, но смирился и отстал.

Дальше сидит композитор: пианистка, которая написала песню на мои слова:

«Эпицентр Вселенной – детская ладошка.
Я на все готова ради смеха крошки...» 6)

Дальше сидит ещё один музыкант, любитель играть на гитаре и петь свои вульгарные песенки на религиозные темы. Если бы не написал музыку на мои слова, я бы его просто презирала:

Господи, воля твоя!
Убереги от отчаянья... 7)

Дальше вертится на стуле мерчен... марчан... магазинный работник, не помню, как теперь называют продавцов, рядом пенсионер, который поставил локти на стол, за ним – опять пенсионер... И так далее. Молодёжи сегодня, слава богу, нет.

Председатель клуба – толстая тётка неопределённого возраста, которая всё время жалуется на боль в суставах, – остановила «светские» разговоры. Лучше бы она меньше ела – и суставы бы не болели! Она сказала, что в повестке дня есть изменения. Что есть очень важное неприятное событие, о котором все должны знать.

Я поняла, что сейчас начнётся судилище надо мной, спрятала взгляд и вытащила носовой платок. Руки (одна с белоснежным платком с мокрыми пятнами) положила крест-накрест на исписанные моим каллиграфическим почерком листки со стихами. Хороший у меня почерк!

Слово взял тот самый усатый «редактор» сборника ЛИТО. Я уже знала, о чём он будет говорить. Что как-то разместил тексты поэтов в интернете, а там читатели написали, что увидели под моим именем чужие стихи. И какого он разместил там эти тексты? Всё было бы хорошо и никаких проблем, если бы не взяли моду на интернет! Так этот идиот нет чтобы извиниться и забыть, полез проверять все сборники ЛИТО и нашёл ещё немало моих стихов, некоторые строки которых можно увидеть у других поэтов. Не могу понять, что в этом плохого. Ну, встретил он пару чужих слов, ну не указала я источник. Да мало ли таких людей?
Я его плохо слушала, была в основном занята тем, как правильно себя вести. Я продумала этот момент ещё дома. Нервно жестикулировала, подёргивала руками, плечами. Подносила платок к глазам. Качалась из стороны в сторону в глубоком волнении.
В конце усатый нёс вообще какую-то чушь. Мол, я подвела ЛИТО, в сборники попал плагиат, композиторы печатали свои песни, эти книги на руках, их не вернёшь...

Тут я с надрывом попросила слова. И сказала, что мне больно и стыдно, что не знаю, как это произошло (тут я всплакнула и дальше говорила, еле сдерживая слёзы). Что работала в разных городах отделениях культуры при районах и даже выше, что готовила массу материалов о поэзии. И эти черновики я хранила, как память о молодости и плодотворной педагогической деятельности. И строки талантливых поэтов не могли не запечатлеться в моей памяти. Плохо, что я не упоминала авторов, но на самом деле я всего лишь пропагандировала их творчество, знакомила читателей с замечательными...

Меня прервали, что очень странно, потому что я говорила очень убедительно. Они стали упрекать меня во всех смертных грехах. Говорили о каких-то заимствованиях. Как будто не понятно, что заимствуют посредственности, профессионалы – воруют! 8) И мне пришлось попросить воды, чтоб запить таблетку от сердечной боли. Накал страстей упал, эти бездари всё-таки имеют какое-никакое сострадание. Некоторые даже выручали меня деньгами, когда мне они были нужны. Я им точно верну всё до копейки.

Я, стуча зубами о стекло, выпила воды, приложила руку к груди и со слезами на глазах уверила, что для меня всегда были в жизни главными этическими критериями справедливость, милосердие, нравственность, совесть... Но вот оступилась. Оступилась не со зла, без какого-то умысла или корысти... Ну убейте меня, ну, выгоните из ЛИТО. Ну сожгите мои стихи вместе со мной. Я виновата. И недостойна находиться среди вас. Что в поэтическом мире я чувствую себя, как в мире добрых чувств. Ну что мне делать, если стихи, которые я когда-то прочла и записала, близки мне по духу, они слились с моими мыслями и воплотились уже в моих стихах? Я никого не хотела обидеть. Но эти стихи взяли меня за душу, они сердечны, задушевны, просты, лиричны, искренни. Поэзия – удивительный и разнообразный мир!..

Тут я запнулась, вытерла слёзы, откинулась назад, будто мне было ещё плохо. Краем глаза наблюдала за реакцией. Конечно, половина мне не верила, тем более, что я говорила словами какого-то доклада. Кто-то из завистников даже сказал, что у меня в памяти запечатлелись дословно произведения целиком, и даже неправильно поставленные запятые.
Но вторая половина аудитории была растрогана. Это те, кто был мало информирован. И для кого я ещё была авторитетом. Хотя и с подмоченной репутацией. Кто-то даже сказал, что я ненормальная. Я услыхала шёпот «подружки»: «Это у неё началось после смерти мужа...» Конечно, после! Он запрещал мне писать стихи! Сатрап. И детей подучил, они тоже против моего творчества.

В общем, из ЛИТО не выгнали, хотя печатать меня больше не будут. Посмотрим. Я переключусь на прозу, и напечатают как миленькие. Мой талант не пропадёт! Приказали в сборниках, что хранятся в библиотеке, исправить моё имя на имя настоящих авторов. Я, конечно, кротко согласилась на всё. Эти идиоты даже не назвали срок, до которого я должна в библиотечных книгах исправлять моё имя на чужое. Ну, ничего, подождут! И забудут. Для проформы придётся в паре книжек что-то начёркать, конечно.

Дальше я сидела, как мышка. Изредка выражала своё мнение по поводу темы беседы парой-тройкой слов. А когда поэты-недоучки начали читать свои стихи, тоже прорвалась, хоть и видела негативную реакцию некоторых моих злейших врагов. И я им прочла очередное своё замечательное стихотворение, во время которого плакала, не стесняясь:

...Но я не та,
Но я совсем не та,
И по-иному
Нынче пахнет воздух,
И в ручейках весенних разлита
Та новизна, которой имя – возраст.9)

Конечно, эти бараны не знали этих стихов и знать не могли. Надеюсь, что не запомнят и не полезут в интернет проверять. Слёзы возымели своё действие. Один полковник даже сказал, что если автор при чтении своих стихов плачет, значит, он не должен их читать вообще! Ха-ха-ха! Превосходные слова! Любопытно, где он их украл? 10) Недорого стоят те «чувства», которые выжимает из себя насильно актёр. 11)

В общем, я уходила с заседания победителем. Но на вид – побитой собакой. Голову я подняла уже на улице. Стемнело. Снег ещё шёл, но не такой обильный. Пересекла проезжую часть на зелёный свет. Дорогу расчистили, стало скользко, поэтому подразнила ещё одного водилу своей медлительностью.

Воздух был свеж и остр. Щипало в ноздрях. А душа постепенно успокаивалась. И даже возникшая было мысль – перейти в другое ЛИТО – пропала. Этого делать незачем. За эти пятнадцать лет я прокалываюсь во второй раз. После первого всё вернулось на круги своя. Ничего, переживут!

Какая замечательная погодка! Надо будет поискать и на следующий раз принести в ЛИТО что-нибудь зимнее. Люблю читать стихи. Жаль, что сегодня не прочла своё вот это:

Ни славы, ни богатства не ищу я,
А просто для души стихи пишу. 12)

Но это всё потом... Нужно притихнуть и начать писать, например, стихи в прозе.

Вижу большую вывеску: «ОБОИНОГ». Не могу сообразить, в чём дело. Потом разглядела: тут интересный зрительный эффект. Смотрю-то сбоку, вертикальные палочки букв сливаются. На самом деле написано «ОБОИ-ЮГ». Какая иллюзия!

Январь - февраль 2016

------------------
Примечания.
1. Музыка Александры Пахмутовой, слова Сергея Гребенникова, которые «отредактировал» Николай Добронравов. Снегурочка.
2. Евгений Евтушенко. «Идут белые снеги...»
3. Элеонора Татаринцева. К любви
4. Дина Немировская. «Я люблю смотреть в такие лица...»
5. Раиса Ахматова. «Сквозь чащу темную иду...»
6. Ирина Рассказова. Детская ладошка
7. Элеонора Татаринцева. Молитва
8. Квентин Тарантино
9. Раиса Ахматова. Три капли синевы
10. Джонатан Свифт (неточно)
11. Николай Горчаков. Режиссерские уроки К. С. Станиславского (неточно)
12. Магомет Сулаев. К людям!