За окном поздний вечер. Сквозь узловатые ветки тополей пробивается свет первой звезды. К блокноту на тумбочке тянутся руки девочки. Она отгибает мягкую обложку, переворачивает исписанные листы один за другим и останавливается на чистом листе. По бумаге начинает быстро бегать шариковая ручка с обгрызенным кончиком, оставляя за собой неровные каракули.
«Дверь раздевалки хлопнула, и весь мир остался позади. Вдогонку донеслось только запоздалое «до завтра!» «До завтра… – размышляла я, - век бы вас не видеть. Отыграю на этом турнире и ухожу из команды». Честно сказать, я повторяла себе это после каждой игры последние пару лет. И все равно всякий раз какая-то сила тащила меня в спортзал.
В волейбол я пришла, не много не мало, семь лет назад. Много чего было за эти семь лет – победы и поражения, счастливые моменты и то, что хотелось бы забыть. Я три раза ломала пальцы, сотню раз их выбивала, а сколько было ушибов, растяжений и синяков - не сосчитать. Все эти семь лет я была капитаном команды. Я пропускала тренировки только в том случае, если моя температура превышала 40 градусов по Цельсию. Три месяца лета проводила в спортивном лагере, зимние, весенние и осенние каникулы - на сборах. Ничто не собьет меня с намеченного курса.
Вокруг очень много соблазнов, особенно в этом возрасте. Я не пробовала ни сигареты, ни наркотики, но я точно могу сказать, что ничего не сравниться с чувством после забитого мяча. Это и есть тот самый кайф, приход, любым словом можно назвать. Я, наверное, ради этого чувства и живу.
На улице уже давно стемнело. Дома, наверное, заждались. Мыслей в голове нет никаких. Все, что я чувствовала – это бессильная злоба на себя, на свою слабость. Я прокручивала в голове вновь и вновь моменты последней партии, которую проиграли именно из-за меня. Наш тренер вообще склонен преувеличивать, но на этот раз она действительно была права – я никчемный, ни на что не годный и совершенно лишний в команде игрок. «Уйду, уйду, завтра последний раз играю».
Лицо обдувал осенний ветер, приятно холодящий разгоряченное лицо. «Надоело, надоело… Это не мое… Спорт – это не для всех…» Я закрываю глаза…
…Наша первая форма – оранжевая. Я помню, как мы обрадовались, когда нам привезли новенькие комплекты «Оль, примерь эту майку», - тренер протягивает мне футболку с номером 1. В голове промелькнула совершенно невозможная мысль. «Как раз», - говорю я. «Ну все, теперь твоя». По моим детским губам пробегает краткая смущенная улыбка – но вот уже я придаю лицу напущено серьезное выражение: я - капитан. Девочки хихикают над моей реакцией, но я замечаю на их лицах тени зависти. Я не злюсь на них – куда без зависти в таком большом коллективе.
Но мы становились старше, взрослели все вместе на одной волейбольной площадке, и девочки понимали, что я, будучи капитаном, остаюсь точно таким же членом команды, как и они, и что мы – семья, где нет лучших и худших.
И вот снова на меня накатилась волна злобы – «Я худшая, я, я, я. Я ничего никогда не добьюсь».
Глубже натягиваю на лоб шапку. Закрываю глаза, прокручиваю в голове сегодняшнюю игру – пожала руку тренеру… разыграла партию с капитаном команды противников… «Так, Настя и я – четверки, Оксана и Лера - тройки, Вера и Даша пас, Вера выходящая. Все ясно? Выиграем сегодня?» - «ДА!»
Я готова победить. Я способна победить. Наша команда всегда раньше выигрывала. Это только последние пару лет были неудачными. Но я же изменю это сегодня? Именно сегодня, сейчас. Судья нагибается ко мне с мостика и спрашивает: «Команда готова?» - оглядываю девочек и поднимаю руку вверх в знак согласия.
Свисток.
Над залом виснет гробовая тишина – наверное, все игроки разом задержали дыхание. Я слышу, как у кого-то из болельщиков скрипнул ботинок. Я слышу, как противница подкидывает мяч, как он мягко разрезает над собой воздух. Мне кажется, будто я сделана из мрамора, я не человек, я не дышу и не шевелюсь, я только слежу глазам за движение руки противницы. Я слышу звонкий и резкий удар. И больше ничего – началась игра. Кругом все пришло в движение. Я делаю быстрый вздох и приседаю, готовая к приему. Я не вижу ничего, но одновременно вижу все. Мяч свистит мимо моего правого уха, Оксаны красиво принимает его у меня за спиной, отдает точную передачу на переднюю линию. Даша пасует ей обратно. Я успеваю заметить, как Оксана делает высокий прыжок и замах и отводит локоть назад – мяч ударяется в самом углу площадки противников и отскакивает в стену. Мы собираемся в круг и обнимаем друг друга. «И – ОПА!» - первый мяч наш. Где-то сзади, и слева, и справа, нас подбадривают болельщики, я слышу знакомые рифмованные строчки.
Даша уходит на подачу, я не оборачиваюсь на нее, я жду, когда раздастся удар, и мяч, едва не задев верхний трос сетки, перелетит на противоположную сторону, а мы в это время быстро встанем в свои зоны. За семь с лишним лет я отработала все комбинации до автоматизма, я даже не задумываюсь о том, какие движения буду совершать в следующую секунду, я уверена в них.
Девочки из противоположно команды хорошо разыгрывают мяч и бьют его на нашу сторону. Прием, передача, пас… пас мне. Мне? Я готова к нему. Я оттягиваюсь назад, делаю два больших шага, одновременно делая замах руками, выпрыгиваю над сеткой и посылаю мяч в площадку. Я вижу свою руку с растопыренными, перемотанными пластырем, пальцами, вижу желто-синее пятно, ударяющееся в площадку, слышу свисток. Я приземляюсь, выпрямлюсь, по венам пробегает разряд, разгоняющий неуверенность и скованность движений, внутри разливается теплое чувство уюта и спокойствия. Я чувствую землю под ногами. Я чувствую свои сильный ноги, мягкий протектор дорогих спортивных кроссовок, резинки наколенников на голенях, прядь выбившихся из хвостика волос на шее – такие мелочи, но я чувствую их. Бросаю быстрый взгляд на тренера – непроизвольно, не специально, автоматически. Она кивает мне.
Снова наш мяч, снова все по той же схеме.
И всякий раз: томительное ожидание перед подачей и одно мгновение: розыгрыш и гол – нам или противникам. Всякий раз не недоедает, всякий раз кажется, что сейчас будет жизнь, сейчас я буду чувствовать, как я живу, как я дышу, как я думаю, как я двигаюсь.
Я открыла глаза.
Снова реальность. Чувствую колкие капельки на щеках – начинается дождь.
Мы проиграли ту игру. В середине партии я сделала ошибку – мой мяч попал в сетку, что вызвало бурную реакцию у болельщиков. И после этого я не смогла реабилитироваться – делала ошибку за ошибкой, и следом за мной растерялась команда.
...Я старалась не глядеть на тренера, я прекрасно слышала все, что она мне говорит. Мне казалось, что ее слова, обращенные ко мне, перекрывают гул болельщиков и крики игроков, и в эту секунду все думают обо мне, о том, какой я плохой человек. «Эгоистка! Двести перекатов будешь мне делать! Сто отжиманий на пальцах!! Ничего мы не умеем, ничего не можем! Ничего. Что ты слезы свои вытираешь?! Пусть все видят! Нюни распустила». Я быстро растирала кулаками слезы по лицу, в смущении поправляла наколенники.
Вторую партию мы тоже проиграли.
Мне больше не хотелось играть. Я хотела скорее закончить игру, пойти домой и никогда больше не ступать на поле. Я хотела купить в киоске сок и больше никогда не испытывать жажду. Да. Мне хотелось сока. Свежего, холодного… Чувствовать, как свитер прилипает к потной спине. Пить из трубочки сок. Именно этими мыслями я была занята, когда над головой пролетел мяч. Я инстинктивно пригнулась вместо того, чтобы принять его.
Так мы и проиграли эту игру.
После игры я не сказала ни слова, я быстро переоделась и выскочила за дверь. Наверное, капитан должен был сказать хоть что-то своей команде. Капитан… Какой же я капитан? Я даже не игрок.
Вот такая была она –моя последняя игра. Это то, о чем я жалею больше всего – мне не хватило сил. Теперь точно хватит.»
- Оля! Почему ты до сих пор не спишь? - в палату заглянула медсестра. - По всей больнице уже давно отбой. Давай, спи, я выключаю свет.
- Сейчас…
- Опять пишешь стихи?
- Нет, рассказ.
- О чем?
- Да снова о волейболе. Марина Алексеевна, а когда меня выпишут?
Медсестра убрала руку от выключателя, подошла к девочке и села на край кровати.
- Только не надо мне как маленькой говорить, что совсем скоро. Понимаете, мне тренироваться нужно. Мне нужно точно знать. Я должна тренеру сказать, когда я смогу вернуться.
- Оль… Раз «как не маленькой», то… ты не сможешь тренироваться после аварии, - медсестра на время замолчала. – Тебе потребуется время, чтобы твои ноги… чтобы ты смогла ходить. Но есть очень много других вариантов! Ты можешь заняться плаванием… потом, в будущем. Писательство, в конце концов! Всей больницей твои стихи читаем!
Оля нахмурилась.
- Марина Алексеевна, да вы меня не понимаете. Мне НУЖНО. Я вчера пробовала вставать с коляски – у меня на секундочку получилось! Я встану, я встану сама обязательно. Я сама виновата, что мне смотрела тогда на дорогу, когда после игры возвращалась. Мне исправить все нужно, понимаете. Я пришла бы тогда на игру, пришла бы на следующий день, я бы выиграла всех там, я просто сама виновата.
- Спи, Оля. Встанешь. Обязательно встанешь.
Марина Алексеевна мягко притворила за собой дверь. Долго она еще думала о девочке. Вся больница знает, как Оля хочет возобновить свои тренировки, но все так же понимают, что вряд ли это когда-нибудь сбудется. Девочки из ее команды каждый день приходят. Иногда приходит и тренер. Тогда соседки по палате тихонько выскальзывают за дверь, чтобы не мешать. Пока Оля не может ходить, они читает и пишет свои стихи и рассказы. Марина Алексеевна права – их читает взахлеб вся больница. Только читая их, никто и не подозревает, что через несколько лет Оля встанет. Встанет утром и пойдет на тренировку. И выиграет эту игру.