(монолог.)
Вы Петьку "Диоксина" знаете? Ну что Вы! Кто же Петьку-то не знает? У нас его все знают! Да. Знаменитость. Рекорду Гинесев, книгу, говорят, запишут. А что? У нас многие на эту книгу потянут. Вот только писать не знают куда. А так, куда ты с добром! Отборный народ. Рекордсмены!
Вот я и кумекаю, коли вы Петьки "Диоксина" не знаете, то какой такой разговор можете вести насчет выпивки, да еще в Новый год? Не серьезно это. Нет, не серьезно! Этак каждый может сказать, я мол, литр выпью огурцом закушу, а потом, значит, пойду по девкам.
Ну, это по-городскому так говорят, а у нас народ прямой, честный и правильный. А чего душой-то кривить? Какой с девки-то навар? Вот-то же! Потому и говорят, что, мол, пошел по ****ям. И формально правильно, и по существу верно. Только Петька тогда, когда по ошибке диоксин выпил ни куда не пошел.
Не много так и выпил, может с пол стакана, а может и меньше. Кто его там мерил то? Он ведь, в канистре был. Да. Литров на двадцать канистра была, когда её из "агрохимии" привезли. Сам видел. Да, что там! Сам и вез. Помню, на канистре той наклейка была. Ну, все, как полагается; череп там, косточки эти, ну как положено. И "яд" - написано черными такими буквами. Порядок полный был, когда вез. Даже пломбочка на пробке болталось, как сейчас помню; свинцовая пломбочка. Это потом её сорвали, а тогда была, вот те крест. А чего мне врать-то? Я врать с роду не приучен.
Плохо закрыли. И всегда плохо закрывают! Нет, не канистру, канистра-то хорошо закрыта была. Петька и говорил, что хорошо. С полчаса, говорит, открывали. Да, врет он, Петька-то, час не меньше открывали, пока Захар Климов за топором не сбегал. Пробку-то топором стесали. Да, еще бы не стесали, Захар-то известный в деревне плотник был, царство ему небесное. Золотые руки у мужика были!
Вот я и говорю, что склад химикатов у нас плохо закрывают. И всегда так. Да, что там склад?! У нас все плохо закрывают, потому, как на честность больше нажимают, на совесть.
Стесали они, значит пробку. Нет, тут Петька не причем, тут Захар стесывал. Он свой топор кому попала в руки не давал, это у него в заведении не было, кому попало в руки топор давать. Жену там, тещу – это другое дело, а топор - нет! "Продолжение моих рук". - Говорит. Чудак. В гроб-то с руками положили, а топор-то где? Вот, то-то же!
Понюхали, они, значит. Это Петька так говорил и тоже врет. Когда он нюхал? Захар, тот может и нюхал, а у Петьки такой завычки сроду не бывало, а нынче и совсем не к чему. Нюх у него пропал, после диоксина. Оно может и хорошо, что нюх пропал. С нюхом, знаете, всякие проблемы случаются. Ну, а Захар-то, чего нюхал? Собака, что ли? Та, гадина, понимает, когда нюхает, что вредно, а что полезно. Вот Петька не нюхал и до сих пор живой! А этот, видишь ли, нюхать вздумал.
Словом, Петьку в районную клинику отвезли, а Захара отвозить не стали. А чего отвозить-то, ежели уже посинел? Синего такого и положили в гроб. Как баклажан синий. А Петька, еще песни в начале пел, пока слюна вожжой не пошла.
Диоксин-то, говорят, страсть какой вредный для организма, а он ни чего, выжил.
Профессор из Москвы прилетал, чтобы изучать Петькин организм. Эти, как их, гены что ли, какие-то отыскивал. Говорят, нашел. Теперь в Америке доклад делать будет.
Да не верю я в это! Врет все Петька, какой у него ген может быть? Нету у него ни какого гена. Мне ли не знать, когда живу я с ним двор о двор? Да и в баньке иногда вместе мылись. Не видел я ни какого гена у него. Все как есть у мужика без особых излишеств и недостатков. А то нате тебе – ген!
Видишь ли.
Ну, это для форсу, или по-нынешнему - для рекламы.
Он ведь выжил-то почему? Молчит, стерва, не говорит! В книгу эту хочет попасть, а кабы сказал, что перед этим, с глубокого опохмела, вместо молока, бутылку автола выпил, тогда бы не видать ему ни какого Гиннеса!
2001 год.