Утром, в девять, мы с Алексом были в офисе. За моей спиной, на стене, висела карта района. На столе передо мной, на газете, лежали три стрекозы. Они здорово походили на настоящих, хотя были сделаны из какого-то прозрачного упругого пластика. На брюшке каждой выступал золотистый крючок, который я аккуратно спиливал напильником. Этих стрекоз утром нам занес Цао Шенли, магазин которого находился на нашем этаже, в конце коридора. Алекс вчера заказал ему наживку, мол, тайменя ловить будем, позарез надо. Вчера в магазине стрекоз не было, но ночью земляк-китаец привез их из Хабаровска.
- Алекс, надо бы краску-серебрянку, хвосты покрасить.
Когда он вернулся с краской и кисточкой, я уже распилил два крючка на шесть равных частей, заточив их концы.
- Шеф, как-то не очень эти желтые острия смотрятся. Надо бы чем-то их прикрыть…
Да и хвосты какие-то загнутые.
- Критикан. Ты бы сразу предложил решение, так нет. Короче, сходи к мастеру (так я называю Цао Шенли), купи три больших иголки, для хвостов, и черную краску.
Я решил пожертвовать одной стрекозой: покрасил хвостик в черный цвет, отрезал и разделил его ножницами на четыре неравных части: две коротких, для камер, и две подлиннее, для хоботков. Алекс сидел рядом, в кресле для посетителей, и созерцал мои деяния.
Я нанизал кусочки хвостика на острия и приспособил их между глаз стрекоз, по два на каждую. Вперед смотрела почти настоящая микровидеокамера, короткий кусочек, вниз подлиннее – почти хоботок. Как у мухи. Насадив стрекоз хвостиками на тупые концы иголок, нанес серебрянку.
- Алекс, а куда будем их крепить?
- Я предлагаю, шеф, одну воткнуть вот сюда, в переплет, она сразу бросится собеседнику в глаза.
Справа на столе стопкой лежали книги по астрологии. Вверху – предсказания Нострадамуса. Вот в корешок предсказаний и уткнулась хвостиком одна стрекоза.
- А вторую, я предлагаю разместить в карту района. Возле села Арсеньево. Даже выше. Степан, ты ограничь площадь и напиши “Полигон” Пусть ищут.
Мне его идея понравилась. И он конкретно, почти как полковник, задачу поставил. Синим фломастером, севернее Арсеньева, я обвел площадь, которую посредине пересекала горная река Анюй. Красным фломастером изобразил надпись “Испытательный полигон”.
- Алекс, я уверен, что они будут писать нашу встречу, поэтому минут через пятнадцать ты с листом бумаги и кнопками двигай к карте. Закрой полигон. А когда закроешь, не поворачиваясь, покачай головой, вроде мы прошляпили. Стрекозу переколи сюда, к Троицкому. Тогда точно полигон искать будут. А, может, и нет…
До восемнадцати часов, времени начала видеоконференции, мы не покидали села. Впрочем и сомнения смутные не покидали нас: вдруг что-то упустили. И точно, накликали...
До нашей встречи с еврейским партнером оставалось ровно шестьдесят минут, когда в дверь постучали.
- Алекс, ты кого-нибудь ждешь?
- Я-то не жду, а ты? – За дверью офиса стояла подозрительная тишина.
- Войдите.
Дверь распахнулась, и к нам ввалились человек пятнадцать юнцов: девчонок и мальчишек, одетых в шорты и футболки, почти все с шахматными досками. Сразу возник шум, точнее гомон. Я перевел взгляд на Алекса; он схватился за голову. Последней в офис вошла невысокая девчушка лет двадцати, одетая в футболку и лосины из джинсовой ткани. Лосины подчеркивали узость талии и объем альтернативы голове. Трехкратное превосходство, не менее…
- Алекс, как это понимать? – Я имел в виду ситуацию.
Гомон стих, младший состав уставился на меня. А девушка смело подошла к Алексу и, запрокинув голову, заявила.
- Месяц назад ты обещал провести сеанс одновременной игры в шахматы с молодыми дарованиями района. Я привела десять человек. Куда поставить доски?
Алекс виновато посмотрел на меня и подтвердил.
- Обещал, но не сегодня же…
- Алекс, ты уже месяц тянешь. Короче, или проводишь сеанс, или мы отсюда не уйдем.
Надо было принимать решение, иначе прощай и конференция, и верное слово Алекса. Под плазмой, у стены стоял стол. Еще один стоял у стены напротив Алекса. Я начал командовать. Причем делал это автоматически, полагаясь на внутренний голос. Пока Алекс, с двумя “орлами”, тащил еще один стол от соседей, и молодежь сдвигала торцами три стола, я работал скотчем. Для страховки от случайностей. Скотч был похож на тот, которым в сериалах опутывают место преступления. С подоконника зацепил край стола Алекса, край моего стола, поставил стул под плазму и там закончил путь скотча.
- Как вы заметили, юные дарования, стульев на всех не хватит, поэтому будем играть стоя. Сеанс буду давать я, меня зовут Степан Олегович. Алекс для вас слишком силен, поэтому он, вместе с… – я вопросительно посмотрел на девушку.
- Меня зовут Инна.
- Вместе с Инной будет считать.
- Победы? – высказал тайную мысль один из шахматистов.
- Считать до пяти. Я делаю ход на вашей доске, и если не иду дальше, они считают до пяти. Вы за это время должны сделать ход. Не успели – проиграли. Понятно?
- Понятно - вразнобой протянули спортсмены.
- И еще. На пяти досках я играю белыми, на пяти – черными.
Шахматные доски уже были расставлены, причем две - в торцах столов, для свободы движений думающих. Я посмотрел на Алекса, участливо нависшего над Инной, на часы над дверью. Было пятнадцать минут шестого.
Белыми я начал на двух досках дебют слона, на одной королевский гамбит, на двух гамбит Эванса. Черными, после второго хода белых конем на F3, в трех партиях играл латышский гамбит, с ходом пешкой на F5, в одной сходил вторым ходом пешкой на D5. И лишь последняя партия развивалась классически, гамбит Эванса.
В Интернете, на сайте Chess-samara.ru, с кем только мне ни приходилось играть. И с начинающими, и с международными мастерами. Оттачивал с помощью последних свои, не всегда стандартные, начала. Передвигался я быстро, в результате восемь шахматистов признали поражения в течение пятнадцати минут. Они терялись, слыша счет Инны и Алекса до пяти, делали не сильнейший ход, “зевали” фигуры.
Но двое, с гамбитом Эванса, один черными, другой белыми, стояли крепко. Я глянул на часы. Без двадцати шесть. Ушлые эти двое. Один повторял мои ходы за белых, другой за черных. Классика. Я предложил ничью. И тому и другому. Согласились.
Повезло им. Иначе, пришлось бы блиц играть поочереди. Могли бы проиграть. Или мне пришлось бы сдаться из-за времени, точнее, его недостатка. Хорошо хоть они об этом не знали.
Я поблагодарил за упорную игру, пообещал встретиться еще, предварительно договорившись, извинился, что не могу проводить. Алекс, правда, не извинился и вышел вслед за Инной.
- Алекс, время – успел крикнуть ему вдогонку. Надеюсь, что услышал.
Свернув скотч, бросил его в урну и сел за компьютер. И покрылся холодным потом. Скотч не помог: из Нострадамуса сиротливо торчала иголка. Стрекоза исчезла. А через десять минут наступал момент истины.