Я,
безжалостно скомкав,
выбрасываю,
исписанный минутами,
вырванными словно из черновика,
моей жизни
очередной бездарный день.
Я,
решительно сжав в кулак,
вручаю тебе этот
алкогольно-никотиновый город,
в кроватях незнакомых знакомых
десяток прожитых лет.
Я,
без сомнений оставляю
тебе этот холод,
нагромождение бетонных стен,
затягивающее в себя как омут,
заточённую за четырьмя кольцами
беспомощную душу,
и едва живое тело,
бьющееся от удушья.
Я
оставляю тебе этот голод
ни с кем не разделённых чувств.
Никем не услышанная, не понятая,
каждый день из квартиры выходит
и заученными маршрутами
зачем-то куда-то идёт,
не замеченная никем,
моя тень.
Но это не важно.
А важно лишь когда всё-таки упадёт рубль,
сколько будет стоить нефть
и с кем спит президент.
Намного важнее новости про
коллаборационистов, гомосексуалистов,
антиглобалистов и прочий
подозрительный контингент.
А мне важны мои пожелтевшие фотографии.
На обрывках кинолент,
воспоминания безвозвратно ушедшей поры
и я так хочу, как в детстве,
беззаботным счастливым ребёнком
на санках лететь с горы!
Я
хочу подарить тебе
романтику сталинских крыш,
необогретость подъездов хрущёвок
и перед рассветом нерушимую тишь,
вкус первых сигарет,
тайком от родителей алкоголь
и по фальшивым нотам
голосом, срывающимся на фальцет,
гитарную молодость,
стремительно уносящуюся в рассвет.
Я,
решительно скомкав,
выбросил
четверть века,
словно вырвал их из черновика,
не своей, а чьей-то другой жизни
незнакомого человека.
Я,
словно узник совести,
в этот жестокий век,
затаивший внутри себя
и с трепетом хранивший на протяжении
стольких лет,
решительно сжав в кулак,
вручаю тебе
беззаботной счастливой молодости
город,
в котором меня уже нет.
Я
вручаю
его тебе,
мой самый искренний, родной,
единственный и самый близкий мне...
несуществующий человек.