Я нередко вижу его во сне. Каждый раз он разный. Иногда он неуловимо напоминает мне людей, которых я уважаю. Он не заговаривает со мной, но мне кажется, что я знаю о нём всё. Почему-то я уверена, что он не вернётся с войны. Когда он начал сниться мне (я тогда была маленькой), то был старше меня, а теперь почти всегда я непоправимо старше него.
Не важно, петлицы у него или погоны - бывает по-разному. Он не герой прочитанных мною книг о войне. Его нет ни на одной из известных мне фотографий. Я не смогу его увидеть наяву. К сожалению, его не увидит никто, кроме меня.
Если в моём сне зима, то снежинки дрожат на его ресницах, а брови бывают покрыты инеем. Ему холодно, он опустил уши ушанки. Если мне снится лето, его гимнастёрка совсем выгорела от солнца.
Каждый раз мне хочется поговорить с ним. Я рассказала бы ему, что стараюсь быть достойной его. Я наверняка влюбилась бы в такого паренька, как он. Я посвятила бы его во множество мелочей, которых обо мне никто не знает. Он жив у меня во сне, но, даже если бы я умела рисовать, я не смогла бы перенести на бумагу все его черты, хотя и после пробуждения долго помню их во всех подробностях.
Это и ему поставлен самый мой любимый памятник - Воину-освободителю в Трептов-парке.
Не прекращай мне сниться, мой солдат!
Дарья Воронкова, Москва, 27 лет.
Ночь на 1 февраля 2016 г.