Вдох, выдох, вдох, выдох.
Груд резко и часто вздымалась. Нет, эта девушка не бегала очень уж далеко, она просто боялась и старалась не издавать лишних звуков. Если бы она только знала, как громко бьется ее сердце, и как громко она дышит.
Ту-дум, ту-дум, ту-дум.
Сердце у нее здоровое, сильное, это да. И дышит без хрипов. Вот только шумит страшно она, да и спряталась не очень удачно. Как в самом третьесортном фильме ужасов, после падения, она ползком добралась до первой машины и заползла под нее, в надежде остаться незамеченной.
Вдох, выдох, вдох, выдох.
Я не спешил, зачем? Она никуда не денется, думая, что она надежно спряталась. Еще пара шагов и вот я уже слышу ее мысли, отчаянно бьющиеся в маленькой, хорошенькой головке, со светлыми волосами, которые она, наверняка, каждый день укладывала в каком-нибудь модном салоне красоты.
«Помогите, помогите, кто-нибудь», - она не решалась сказать этого вслух, но ее мысли, словно сирена, кричали в моей голове.
Подожди, дорогая, тебе совсем недолго осталось бояться.
Я был бесшумен. Она не знала где я, она не знала, когда я вытяну ее из-под машины.
Вот она, та самая машина, под которой она спряталась, в надежде уйти от одного из самых совершенных хищников на этой планете.
Я наклонился, заглядывая в темноту. Конечно, темно было только для нее, для меня же тьмы не было. Тут-то и случилось то, чего я ожидал меньше всего.
Стоило моему лицу оказаться в зоне ее видимости, как она выхватила какой-то предмет, активировала его и что-то до ужаса напоминающее выжигающее солнце ослепило меня. Я закричал. Мне было больно. Я чувствовал, как кожа, обгоревшая и местами лопнувшая, слезает с моего лица, освобождая место для новой, еще розовой. Я видел, как происходит регенерация, тот, кто обратил меня, показывал мне.
- Получай, мразь, - раздался незнакомый мужской голос, после того, как хлопнула дверца машины, под которой пряталась моя жертва.
Свист рассекаемого воздуха.
Я ориентировался на слух, но не успел отскочить от смертоносного клинка. Миг боли, мой крик и противный шлепок отделившейся руки. Мерзкий звук. Конечно, крови не было, она не текла по нашим жилам, а та, что и осталась после превращения давным-давно свернулась. Но вот боль я чувствовал все равно. Даже несколько обидно.
От боли клыки сами прорезались, инстинктивно, а рот оскалился. Из горла вырвалось устрашающее шипение, в перемешку с рычанием, которое испугало бы любого, но только не охотников.
- Точнее бей, они, когда злятся, сильней становятся, - совершенно спокойный голос моей недавней жертвы. Актриса, а я еще повелся на это.
Мое зрение восстановилось как раз к тому времени, чтобы увидеть, как молодой парень, лет восемнадцати, размахивался мачете, чтобы снести мою голову и прервать мое слишком затянувшееся существование. Краткий миг и моя голова лежала на асфальте.
- Он мертв? – спросил парень.
- Не совсем, - ответила девушка, доставая хорошо узнаваемую охотничью горелку. – Осталось только сжечь.