Глава 3
Все, что мне больше всего хочется - так это забиться в угол и ничего не чувствовать. Меня внутри полностью опустошило, хочется только плакать, то - чем я сейчас и занимаюсь. Отец с Артуром вызвали много людей, было очень шумно, мамино тело увезли. Я ни с кем не стала разговаривать, ни с полицией, ни с врачами. Артур сделал так, что они не давили на меня. Все в курсе событий, то зачем пришли эти парни не было настоящей причиной. Им не нужна была информация, которую знала мама, это всего лишь предлог. Отец думает, что кто-то мстит ему, и поэтому забрал самое дорогое. Убил жену и покалечил дочь. Артур бегал по дому как ужаленный, рвал и метал все на своем пути, и только отец оставался невозмутимым. Я знала, что он хладнокровный, и что он скрывает все эмоции внутри. Но нам с братом не удалось взять с него пример, уж слишком больно было видеть, как убивают маму. Вскоре я осталась одна, в прямом смысле и переносном. Я потеряла маму, и мой дом покинули родные. Я чувствую, как осталась одна в этом огромном мире. Слезы заменила сильная дрожь в груди, которая дребезжит по всему моему организму и заставляет меня то и дело вздрагивать. Я сижу на балконе уже больше часа. Обняв колени руками, я пытаюсь согреться. Но разве можно согреть холод внутри?
- Потрясающий сад, - из-за спины раздается чей-то голос.
- Мама обожала его, - ко мне подходит Игорь и присаживается рядом.
- Почему ты сидишь здесь?
- Здесь я чувствую себя ближе к ней.
- Когда я потерял близкого человека, я почти месяц не выходил из дома. Мне было настолько все равно на мир.
- Не знаю, как мне пережить это.
- Главное не терять смысл жизни.
- Прежде чем терять, его нужно найти, - зависает недолгое молчание. - Я так люблю ее, почему Бог забрал ее у меня? - И снова слезы текут по моим щекам. Как же мне одиноко без нее. Игорь обнимает меня, прижимая к своему плечу. У меня нет сил сдерживать всхлипы, мне плохо, ужасно плохо. Все, что мне хочется делать - это реветь. Я никогда не теряла кого-то из близких, но теперь понимаю, что словно потерять часть себя.
- Он всегда забирает самых важных для нас людей. А может Бога и вовсе нет. – Он гладит меня по голове. Не знаю даже, сколько мы так просидели. Похоже, что я заснула на его плече. Сама не заметила, как так получилось, мы даже не разговаривали с ним нормально. А тут поговорили по душам.
Сон, который мне снится, повтор сегодняшнего вечера. У меня вновь отнимают маму. Вновь! Я просыпаюсь от собственных криков, застыв в холодном поту. Руки ужасно трясутся, а сердце бешено колотится, мозг не может понять, что все это уже произошло, ему кажется, что все вторично происходит. Внезапно дверь распахивается и в комнату залетает Артур. У него ужасный вид, кошмарно уставший и вымотанный.
- Все хорошо, успокойся. Это всего лишь сон, - я смотрю ошеломленными глазами на него, и вспоминаю вчерашнею ночь.
- Почему ты выбрал меня?
- Ты моя сестра, я не мог позволить тебе умереть, - Артур держит меня за плечи.
- Но как же мама?
- Она так хотела, она бы не смогла жить без тебя. Так же как и мы с папой.
- Разве мы сможем жить без нее? – Слезы рвутся наружу.
- Мы справимся, - он прижимает меня к себе и успокаивает. Он завсегда обо мне заботится, всю мою жизнь с момента появления на свет. О такой братской любви можно только мечтать. За такого брата я благодарна маме.
- Где папа?
- Он устраивает похороны, ты должна собраться.
- Я не могу. Мне тяжело будет находиться там.
- Нам всем тяжело, Мария. Ты должна быть сильной, я буду рядом.
- Хорошо, только дай мне время собраться. Через сколько будут похороны?
- Через два часа.
- Я соберусь к этому времени, - он встает с кровати и выходит.
- Я буду ждать тебя внизу, - он бросает потерянный взгляд и уходит.
- Хорошо, - слова бьются эхом об закрытую дверь, а безжизненное тело падает на кровать. Я не могу поверить, что через час пойду хоронить маму. У меня все как в тумане, ничего не проясняется и дальнейшего пути своих действий я тоже не вижу. Что делать? Что люди делают, когда теряют своих близких?
Меня привезли на кладбище, где просто неимоверно много народа. Все эти репортеры, коллеги, знакомые родственники, все это - ненужные люди. Нужный мне человек лежит в гробу. Мне пришлось одеться в черное, и надеть очки, иначе люди бы напугались моим заплывшим глазам. Мне до ужаса не хочется выходить из машины, не хочется делать это. Не хочется зарывать маму в землю. Семнадцать лет она была рядом со мной, всего семнадцать лет. Господи, как ты мог так со мной поступить? А вообще есть ли ты? Существуешь ли ты? Может это все те же бредни людей, быть может тебя и нет вовсе? Почему ты позволяешь людям так страдать? Я задаю слишком много вопросов в никуда. Думаю, это испытывает каждый, когда понимает, что его жизнь внезапно оборвалась.
У меня нет другого выхода, как выйти из машины, потому что я должна это сделать, я должна пережить этот день. Как бы больно мне не было, сколько бы не терзало меня чувство вины за мамину смерть, я обязана присутствовать на ее похоронах. Дождь барабанит в окна и заставляет меня выйти. Его большие капли безмятежно бьются и напоминают о слезах. Даже земля плачет по моей маме, что уж говорить обо мне.
- Готова ? - Артур открывает дверь и подает мне руку.
- Нет, и никогда не буду готова, - я беру его за руку, а другой держу белые розы. Один из водителей отца подходит и поднимает зонт над нашими головами. Когда мы идем к вырытой могиле, я замечаю семью Оливии. Еще одна причина того, почему здесь так много репортеров. Не только потому что мама была одним из лучших врачей в городе, но еще и потому, что на ее похороны приехал глава города. Репортеры резко набрасываются на меня, когда мы проходим мимо них.
- Скажите, Мария, что они хотели узнать!
- Они просили деньги?
- Они пытали вашу мать, прежде чем убить? - Вопросы сыплются на меня, а я не могу их слушать. Артур и охранник отталкивают их, но они с новой силой накидываются на меня вновь. Как они могут такое спрашивать у человека, который потерял мать? Неужели они никогда никого не теряли? Это жестоко по отношению ко мне. Я не могу отвечать на такие вопросы. По крайней мере сейчас. Когда все произошедшее стоит перед моими глазами. Мы заходим на загороженную территорию от репортеров, похоже здесь им меня не достать.
- Ты в порядке? - Ко мне подходит папа. Мы еще ни разу не разговаривали с ним, после того вечера, хотя это было всего вчера. Как я могу быть в порядке? У меня на глазах убили мать. Что может быть в порядке? Но я не могу ему так ответить. Я всегда должна говорить то, что он хочет.
- Да, - поправляя свои очки, я чуть было заново не разрыдалась. Держать себя в руках мне тяжело, как бы я ни старалась.
- Примите наши соболезнования, - отец Оливии скорбит. Они с мамой хорошо очень общались. Она работала в его новом мед центре глав врачом.
- Всем очень жаль Ану, - Марта тоже соболезнует, это мама Оливии и Марка. Когда то они с мамой были лучшими подругами. Но что-то встало между ними, и они перестали так близко общаться.
- Как ты? - Ко мне подходит Марк.
- Я хочу сбежать от сюда, а потом проснуться, -Марк берет меня за руку и слегка наклоняется ко мне. - С ней все будет хорошо. - Шепчет он мне на ухо. Первый человек, который не обещает мне, что в моей жизни все будет хорошо, а говорит о человеке, который меня волнует. Человек, о котором я думаю целыми днями.
- Ситуация ухудшилась? - Я спрашиваю Марка, он точно знает правду. И не соврет мне.
- Да. Мария, война началась еще вчера утром , - Он помрачнел еще сильнее. -Это был лишь предлог, чтобы ворваться к вам в дом, - я ошарашенно смотрю на него. Предлог?! То есть они убили маму не из-за информации? Они просто ждали удобного случая? Но зачем! Кому это нужно? Неужели кто-то ее так сильно ненавидел, что убил. Эта информация точно не уложится в моей голове.
- Ты хочешь сказать, что они просто ждали удобного момента? - Слова вперемешку с мыслями слетают с губ.
- К сожалению, завтра на рассвете мы уедем в безопасное место,- у меня нет слов. У меня вообще теперь нет почти ничего. Маму убили, брат совершенно занят своим долгом перед страной, как и отец. Постоянные войны в мире привели и в нашу страну смерть. Я не знаю даже доживу ли я до завтрашнего утра, и смогу ли перебраться в безопасное место. Но что мне делать сейчас? Когда ты стоишь над могилой матери.
Когда похороны закончились, мы должны были пойти на поминки к Мартинам. Они решили помочь нам их устроить. Папа хотел в кафе, но дом Мартинов намного больше любого кафе. Они близкие друзья нашей семьи, и папа согласился. Я тоже должна туда идти, но я не могу себя заставить. Не могу перешагнуть через себя. Это морально тяжело. Лучше я помину ее дома, в ее саду, ведь так ей будет приятней.
- Артур, отвези меня домой, - бросаю я брату, когда он помогает мне садиться в машину.
- Сейчас все поедут в дом Мартинов на поминки. Ты забыла?
- Я не хочу туда идти. Можно я помину ее дома?
- Хорошо, только я не смогу тебя отвезти. Игорь, отвези Марию домой, - брат кричит моему телохранителю. О, он тоже тут, а его даже не заметила. Хотя мне все равно кто повезет меня домой, лишь бы не этот дурацкий стол, где все будут говорить какая моя мама была хорошая. Так говорят даже когда не знают человека. Я не смогу этого слушать. Это до ужаса противно и неприятно. Только ее близкие и друзья знали какой она была, только они знали ее плохие и хорошие стороны. Но не они! Они всего лишь знали ее как Марту Диас, а для того чтобы рассказывать о ней, нужно хотя бы быть знакомым..
Игорь помогает мне сесть в машину. Всю дорогу мы едим молча. В принципе нам не о чем говорить, разве что о вчерашнем вечере, когда я уснула на его плече. Интересно как он узнал, что я была там? Я никогда не слышала о его семье. Откуда он? Я смотрю в зеркало заднего вида. Он неожиданно бросает на него взгляд, и наши глаза встречаются. Мне становится неловко, я съезжаю на сиденье и сжимаюсь в комок. На мне черный длинный плащ, который когда-то был мамин, а потом она мне его подарила, точнее когда-то подарила. Я совсем забываю тот факт, что мамы у меня уже нет. Мы подъезжаем к моему проклятому дому. Глаза бы мои его не видели! Игорь останавливает машину, и я вылезаю. Дождь прекратился, но оставил серую грязь на дорогах. Иногда это напоминает людей, которые уже ушли из твоей жизни, но оставили все плохие воспоминания тебе. Я выхожу из машины и замечаю, что Игорь не выходит. Наверно брат сказал ему быть рядом с домой, что бы ничего не случилось. Я стучу в окно, а он в ответ опускает стекло.
- Может зайдешь в дом?
- Мне отдали приказ находиться рядом с домой, - ох уж Артур.
- Мне будет безопаснее, если ты будешь в доме, а не возле него. Не то, что бы я боюсь, просто я не могу находиться в нем одна.
- Хорошо, - он вылезает из машины, и включает сигнализацию. Я подхожу к двери, мои руки начинают трястись, когда я подношу ключи. Я не могу попасть в замок, ибо руки не слушаются меня, и Игорь это видит. Он берет мою руку с ключами, и вставляет ключ. Я чувствую его теплые руки, складывается ощущение, что до меня дотронулось солнце. Мне становится неловко, и я первая захожу в дом, ищу рукой выключатель и включаю свет. Когда вижу, что никого кроме нас тут нет, я мигом успокаиваюсь. Пройдя на кухню, скидываю по дороге одежду в коридоре, а Игорь остается в прихожей.
- Будешь чай? - Кричу из кухни.
- Да, - я ныряю в холодильник и ищу чем можно помянуть маму. Мой взгляд останавливается на малиновом пироге, который маме пекла сегодня утром. Но почему он здесь? Я прекрасно помню, что она должна была взять его к Мартинам. Я достаю его и принимаюсь ставить чайник. Игорь все еще не заходит на кухню, и я иду в прихожую. Он смотрит внимательно на огромный портрет, висящий во всю стену коридора. На нем изображены мы с Артуром, мне тут около восьми, а Артуру пятнадцать. Эта фотография была сделана на моем дне рождении, мы так искренне смеемся на ней. Были ведь хорошие времена. Маме очень нравилась эта фотография, и папа решил повесить большой снимок в гостиной. Она всегда смотрела на нее, когда мы с Артуром уезжали. Игорь смотрит на нее, мне становится интересно, что привлекло его в ней.
- Вы такие маленькие и счастливые, - заявляет он.
- Мама обожала нас фотографировать. А папа любил дарить ей снимки.
- Ты очень похожа на маму, - он удивляет меня. Никто ни когда не говорил такого. Внешне мы с ней были совершено разные.
- Чем же?
- У вас одинаково искрение глаза. Вы не умеете врать.
- Пойдем пить чай, - впервые кто нашел общие у нас с мамой. Хоть даже не внешне, но внутренне. Может Бог забрал ее потому что так должно быть. Есть понятие судьба, может ей было суждено вчера умереть? Ответ на этот вопрос я, наверно, никогда не найду.
Мы заходим на кухню, я выключаю чайник и достаю кружки. Игорь подходит, чтобы помочь налить чай. Мы одновременно тянемся к кружке, и наши руки вновь соприкасаются, от чего мурашки бегут по руке. Почему мое тело так реагирует на него? Он убирает руку, чтобы я могла взять бокал. Я немного застываю от напряжения, но все же беру его . Наливаю нам чай и режу мамин пирог, затем складываю все на поднос. Ах, как бы я была счастлива, если бы она была сейчас здесь.
Хочу помянуть маму в ее саду, в беседке, - мне всегда нравился ее сад. Она вкладывала свою любовь в него, вкладывала свою душу. Поэтому она всегда будет рядом, пока ее сад будет жив. Я аккуратно беру поднос и поворачиваюсь. Игорь встает со стула, подходит близко. По-моему слишком близко. Наши глаза встречаются, и я смотрю в них. Они такие темные, что я не вижу, где кончаются его зрачки. Он забирает поднос, и выходит из кухни, а я иду в след за ним. Дом не закрываю, оставляю деверь открытой и выхожу через дверь, ведущую в сад. Включаю свет на крыльце, он падает на дорожку до беседки. Я наступаю на дорожку и направляюсь к Игорю, который уже сидит за столом. Садясь за стол дотягиваюсь до своей кружке. Мои руки замерзли, и я прижимаю их к бокалу, в надежде согреть хотя бы руки, сердце мне согреть навряд ли удастся. Игорь смотрит на меня и делает тоже самое, в этот момент я забываю о своей грусти.
- Зачем повторяешь? - У меня появляется слабая улыбка на лице.
- Хочу понять почему ты так делаешь, - он тоже начинает улыбаться.
- У меня просто замерзли руки. Они всегда у меня мерзнут.
- У меня тоже замерзли, - пытается соврать, но безуспешно. Я знаю, что его руки теплые, по крайней мере минут пять назад точно были.
- Неправда, они теплые у тебя, - улыбка становится еще шире. Не знаю почему, но этот странный человек отвлек меня от грустных мыслей. Какой-то малейшей глупостью. Удивительно!
- Откуда знаешь?- Похоже ему нравится эта нелепая ситуация. Меня она тоже начинает забавлять. К тому же мама бы не хотела, что бы я плакала. Думаю она сохранила мне жизнь, чтобы я жила, а не убивалась.
- Вот, - я дотрагиваюсь до его руки и зависает молчание. Они и вправду теплые, как я и говорила. Тогда зачем он соврал? - Я же говорила, что они теплые.. - Мои слова прозвучали ни капли не убедительными. Я не могу отрывать свои глаза от его, они как омут затягивают. Только это темный омут. Он протягивает свою руку, и берет мою.
- А твои и правда холодные, я чувствую напряжение, зависшее в воздухе. Мои мысли далеко от меня. Я не могу оторвать от него свои глаза. Они словно магнит притягивают меня. Но наше напряжение разрывает Артур.
- Мария? - Похоже он не видит кто в беседке.
- Артур я тут, -я убираю руку, и делаю глоток чая.
- Почему ты здесь? - Он смотрит на меня и Игоря, и замечает мамин пирог.
- Я решила помянуть маму здесь, в ее саду. В холодильнике нашла ее пирог. Садись, этого пирога ты больше никогда не попробуешь. - Как же трагично прозвучали мои слова.
- Хорошо, - Артур садится к нам, я вижу,что у него нет кружки. Мама всегда хранила в шкафчике посуду, чтобы не бегать в дом. Интересно, она есть здесь сейчас? Я встаю к небольшой тумбочке в беседке и открываю ее. Посуда лежит на месте, как я и думала.
- Держи. - Я даю кружку чая. - Марк сказал мне про какое-то безопасное место. Мог бы ты поподробнее рассказать про него? - Развеяв зависшее молчание, я всерьез задумалась над словами Марка. Началась война! Господи боже мой. Я так боялась, что она начнется, и вот она началась, а я не имею ни малейшего понятия об этой жизни.
- Поедем туда завтра, - он откусывает кусок маминого пирога.
- Как завтра ? Почему ты раньше не сказал? - Я мягко говоря в шоке.
- Отец с начальниками только сейчас решили, вот потому-то я и приехал так рано. Что бы ты собрала вещи сегодня. Рано утром мы уедем.
- А кто мы? - Я в полной растерянности.
- Я, ты и Игорь. А также Оливия и Марк, но они поедут отдельно.
- Что? Артур, как сильно нам угрожает опасность?
- Мария, успокойся! Отец хочет отгородить тебя от войны. Ты будешь не одна, всех детей начальников отправляют на эту базу. Я буду там вместе с тобой, не переживай.
- Мы будем жить в этой базе?
- Да, - он делает глоток чая. Ну посмотрите на него! Набрался этой сдержанности у отца. Хоть бы глазом повел. Но нет же! Ему хоть бы хны.
И как долго? - Я в полной растерянности. Нужно позвонить Оливии и расспросить, что ей сказал Кристиан. Может он сказал ей чуть больше, чем мой брат. Нужно срочно позвонить. - Пока нас там не убьют? Артур, я не хочу войны! Я не хочу, чтобы кто-то еще погиб! Я просто не переживу этого! - Истерика сокрушила моё сознание. Слезы вот-вот выйдут наружу. Мне страшно, ужасно страшно. Я не знаю, что меня ждет, что ждет моих близких.
- Мария Диас! - Грозно выкрикивает мой брат, вставая из-за стола. Он бьет бокалом по столу и сердито смотрит на меня. Ну хоть какие-то эмоции я из него выдавила. - Прекрати панику и соберись. Ты росла в семье военных, кому как ни тебе знать, как нужно вести себя в подобной ситуации. Мы с отцом отправим тебя подальше от горячих точек. Поэтому собирай свои вещи и ложись спать, на рассвете мы выйдем. Все поняла?
- Да,- робко отвечаю я. Таким я своего брата видела крайне редко. На меня он ни разу не кричал, но сейчас я действительно его боюсь.
- Отправляйся в свою комнату, - я было хотела возразить на счет посуды на столе, но не стала перечить. Я уже достаточна наговорила, думаю на сегодня споров хватит.
Я развернулась и молча побрела в свою комнату. Какой-то странный груз мгновенно навалился на меня. На меня навалилась огромная ответственность за себя и свою жизнь. Но как можно за что-то отвечать, если ты даже не можешь отвечать за свои слова? Ибо ты с трудом контролируешь ход своих мыслей. Я не знаю ничего о своем положении. Мне хотелось бы выяснить у тех, кто хоть немного знает о происходящем вокруг. Мне нужно связаться с Оливией. Я поднимаюсь в свою комнату и бросаюсь искать свой мобильник.
- Черт! - Кричу я, когда вижу, что он полностью разряжен. Зарядки мне не найти, как пытайся, она лежит черт знает где. Но как связаться с Оли? Нет другого выхода, как пойти к ней. Но Артур меня не выпустит из дома, первой же причиной послужит недавний спор между нами, а второй, что маму убили вчера и возможно от меня тоже хотят избавиться. Брата точно уговорить я не смогу, но уйти к Оливии именно сейчас, тоже не вариант. Мне ничего не остается, как ждать ночи. Ждать темноты, которая пробирается в твою комнату и заставляет твои мысли пожирать тебя, вворачиваться в прошлое и душить воспоминаниями. Я подхожу к окну, оно выходит на балкон с видом на сад. Холодный майский ветер развевает кроны деревьев, чьи ветви поникли перед моим окном. В небе взошла молодая луна, такая ликующая и светлая, будто вся жизнь у нее впереди. Вот только каждое полнолуние она умирает, а вместо нее рождается новый месяц, не менее великолепный и изящный. Вот она грань, которую проходит любое существо. Когда ты умираешь и заново рождаешься, но только не тем, кем ты был. Ты рождаешься новым, полным жизни. Но не всегда для перерождения нужно умирать, достаточно осознать, что ты уже не тот, кем был раньше.
- Мэр?
- Марк? - Его голос заставляет меня до жути удивиться. Вот уж кого я не ожидала увидеть в своей комнате. - Что ты тут делаешь?
- Я зашел к Артуру по просьбе своего отца. И.., - он не договаривает фразу и пытается собраться с мыслями. Он подходит чуть ближе, но не смотрит на меня. Его взгляд косится куда-то в пол.
- Ты зашел ко мне, - продолжаю я.
- Я понимаю, что тебе сейчас не хочется ни с кем разговаривать, но все же. Если тебе нужна помощь или еще что-нибудь, то мы всегда будем рядом.
- Я знаю, - я делаю шаг на встречу и вновь погружаюсь в воспоминания вчерашнего дня.
- Ты только не сдавайся, - Марк поднимает свои зеленые глаза на меня. Его присутствие меня не смущает, немного удивляет, но не смущает. Мы давно не вели столь длинных диалогов.
- Я постараюсь.
- Увидимся в лагере, - он разворачивается к двери.
- В лагере? - Спустя какое-то время спрашиваю я.
- Да, Мария. Безопасное место это семнадцатый лагерь, - он закрывает за собой дверь и уходит. Семнадцатый лагерь это тот, где Артур теперь главнокомандующий. Но почему он не сказал мне? Почему он скрывает все от меня? Хоть раз бы сказал всю правду, ну хоть раз.
После того, как я собрала все необходимые вещи, я долго думала спуститься мне вниз или нет. Но все же мое решением было - остаться в своей комнате и постараться не умереть от боли. Я потушила свет и закрыла шторы, в комнате воцарилась мертвая темнота. Снизу доносился разговор Артура и Игоря, а снаружи выл тоскующий ветер. Его порыв был похож на тот, что гудит в моей голове, одинокий, печальный и страдающий. Мне вновь стало до противного больно, так сказать кто-то воткнул нож прямо в сердце. Но ножа не было, у меня просто убили маму. Я стояла возле своей кровати в длинной сорочке, и не знала, что я делаю. Я была словно в забытье. Мой мозг погружал меня в воспоминания, мысли не давали отдышаться от того, как сильно они бегали, перебегая от одной мысли к другой. Мои ноги стояли как вкопанные, и даже не думали что-то делать. После разговора с Марком, я будто вся не своя. Брат от меня все время что-то скрывает, отец и вовсе не появился дома после похорон. Меня отправляют в лагерь. Когда столько успело произойти? Где я была все это время? Складывается такое ощущение, что моя жизнь, решила обойтись и без меня. Заскрипевшая дверь заставила привести себя в чувства.
- Ты еще не спишь? - раздался родной голос.
- Только собиралась ложиться, - я аккуратно забираюсь в кровать и отвожу глаза куда-то в сторону.
- Я разбужу тебя рано утром, тебе надо хорошенько выспаться, - брат присаживается на мою кровать. Я ничего не говорю в ответ, лишь еще сильнее отупляю свой взгляд в угол. - Мари, прости что сорвался. Я не должен был этого делать, я просто.. Мне тоже очень тяжело. - Он опускает голову вниз, и я слышу, как его голос вздрогнул. Мне и самой очень трудно держаться, но я младшая в семье, а ему нужно быть сильным несмотря ни на что, ибо он в ответе за меня и должен показать, что все будет хорошо. Но разве оно так будет?
- Спокойной ночи, - я закрываю глаза и жду, когда он уйдет, ведь если открою, польются слезы.