... и внезапная вспышка света – такая мощная и горячая, что полностью ослепила ее. Невозможно определить, сколько это длилось, но свет поглотил Валерию целиком, растворил в мягком облаке...
А потом будто самый древний шаман ударил в свой магический бубен – и она встрепенулась.
Открыла глаза и увидела яркие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь штору.
Прикрыла веки, чувствуя на лице приятное тепло. В сознании шевельнулась слабая, но тревожная мысль: «Я по-прежнему сплю».
Снова осторожно приоткрыла глаза и зажмурилась. Штора...
Затем медленно перевела взгляд на потолок... в сторону... ощупывая пространство, как слепой, которому внезапно было даровано зрение...
О, Боже...
Не имея сил закричать от нахлынувшего чувства, Лера тихо всхлипнула...
Затем вяло шевельнулась, чтобы повернуть голову и осмотреться еще раз.
Обои с узорчатой россыпью цветов, отделанный лепкой потолок, высокие красные кресла, большой зеркальный шкаф...
Она лежала на своей любимой французской кровати, в объятиях воздушных белых простыней. И боялась взглянуть на себя в зеркало (нужно повернуть голову вправо – и вся кровать как на ладони)... боялась до замирания сердца.... Что, если она не увидит там ничего?! Что, если она – призрак?
Но почему, почему она должна быть призраком?
Лера не ощущала своего тела... вот почему...
От слез комната расплывалась, теряя едва приобретенные контуры. Лера яростно заморгала и мотнула головой. Нет! Видеть! Я хочу это видеть!
Она медленно подняла руку и приблизила ее к лицу. Длинные пальцы, аккуратный маникюр, гладкая кожа... маленький камешек на колечке засверкал в бликах солнца, когда она повернула ладонь... поиграла пальцами на свету...
Затем подняла вторую руку, изучая ее так же пристально и удивленно...
Лера почувствовала вдруг, как губы ее разомкнулись в счастливой улыбке. Она хотела произнести вслух какие-то слова радости, услышать свой голос, но в горле было так сухо, что она не смогла.
Но поняла, что с каждым новым вдохом ее тело оживает, наливается понемногу силой и ощущениями...
Еще через какое-то мгновение, облизав губы, и все так же неотрывно рассматривая свои красивые ладони, она попробовала произнести то, что так хотелось выразить вслух, услышать умом:
– Я...
Она вдруг осознала, что не может говорить из-за слез. Это было единственное, что мешало. Постаралась успокоиться и повторила с новым усилием:
– Я дома, – выдохнула Валерия своим родным, привычным голосом. И это не был голос пятнадцатилетней девочки!
– Я дома, – повторила она увереннее и задрожала теперь от смеха.
– Я дома, – повторяла она снова и снова, чувствуя, как голос крепнет, а по телу разливается теплая энергия. – Я дома! – почти уже кричала она в экстазе.
В этот самый момент дверь в спальню распахнулась и вбежала ее дочь.
– Мам, – закричала она. – Ты проснулась! Идите все сюда, мама проснулась!
Лена запрыгнула к ней на кровать и стала горячо обнимать, не переставая по-детски хихикать. Вслед за ней в комнату вбежало еще несколько человек, хором что-то выкрикивая, и окружили ее на мягкой пружинистой кровати.
Женька, такой улыбчивый Женька... невероятно! Андрей – драгоценный муж – надо же, тоже здесь, тоже светится от радости, глаза наполнены любовью, он подхватил ее руку и сжал так крепко, целовал не переставая...
– Я... – пролепетала она растерянно, глядя на него, – я так много хочу тебе сказать... всем вам...
– Родная, все обошлось, – он пылко поцеловал ее в губы. – Я тоже хочу сказать, и буду говорить это каждую секунду: какое счастье, что ты здесь!
Она с удивлением смотрела на свою семью, ничего не понимая, но радуясь в точности так же, как и они, отвечая на нежные прикосновения и поцелуи.
Кто-то еще протискивался к ней, Лера не могла понять, кто это. Она все это время видела, что есть еще кто-то, но боялась, что это могла быть какая-то остаточная память.. либо наваждение... может быть даже ангел, в которых она никогда не верила... Это был курчавый мальчик, не больше пяти лет... Он загадочно смотрел на нее, пока не сказал что-то тихим голосом, Лера не расслышала, да и больше была склонна думать, что это галлюцинация... Тогда Андрей ловким движением подхватил малыша, карабкающегося к ней на кровать, и усадил на подушку рядом:
– Вот она наша мамочка, – пропел Андрей, и малыш впился в ее щеку пухлыми губками, а шею обхватил так крепко, что она замерла. Темные колечки его волос прикоснулись к ее щеке, как маленькое крылышко, Лера почувствовала такой душистый детский запах, родной до головокружения, что ее сердце едва не разорвалось.
– Я хотел тебя разбудить, но меня не пускали, – с волнением проговорил малыш ей прямо в ухо. Ее руки сами потянулись к его плечикам, она с силой обняла его, задыхаясь от счастья.
Каким-то невообразимым образом из тумана в ее голове вынырнуло имя:
– Фома...
– Ну, – весело сказал Андрей, отрывая от нее малыша. – До Фомы он еще не дорос. Фомка! – Малыш зашелся визгом, когда отец пробежался пальцами по его животику и груди.
– У нас трое детей? – спросила Лера ошарашено. – То... то есть твой сын родился у нас? Я не понимаю...
Андрей улыбнулся:
– Врач предупреждал, что память может притормаживать.
– Я... просто... мне что-то снилось... О, Боже. Что произошло?
– Ты попала в аварию вчера вечером, – объяснил Андрей. – Какая-то чокнутая врезалась в тебя на мосту Патона. Она была пьяна вдрызг, говорят, специально хотела с собой покончить. У нее бизнес накрылся, вроде кредиты большие были, что-то такое... В общем – разбилась, как яйцо! Еще и тебя задела. Машину твою мотнуло и ты влетела в столб. Но, к счастью, все обошлось. Лоб у тебя разбит, дорогая, пять швов и все в зеленке. – Он вдруг засмеялся: – Видела бы ты себя! Может, используешь зеленые лбы для подиума?
Дети тоже смеялись, но это был тот беззаботный смех, который всегда возникает там, где тревога осталась позади. Лера повернула голову к зеркалу. Ее волосы были собраны в повязку, лоб и правда был зеленый.
– Все равно за челкой ничего не будет видно, – подбодрила ее дочь. – Главное, что ты цела. Мы так испугались. Я думала, я этого не переживу, – ее голос дрогнул.
– Ну ладно, – брат толкнул ее локтем. – Врач сразу сказал, что ничего страшного, отоспится и будет как огурчик.
– Кстати, да, – заметил Андрей. – Я хотел тебя в больнице оставить, но ты пришла в себя, рефлексы работали, швы наложили быстро и без проблем. Врач сказал, что есть сотрясение, но все цело и в норме, поэтому мы смогли забрать тебя домой. Все же дома лучше...
– Я была в сознании?
– Не помнишь? Ты пришла в себя буквально на несколько минут. Я примчался в больницу, а ты уже врачу все свои секреты выбалтываешь, пока тебе швы накладывают. Про рок-концерт, наверное?
– Рок-концерт? – удивилась Валерия.
Муж переглянулся с детьми.
– Ооо, ну все, у нашей мамы амнезия. Как в сериалах...
– Мы были на концерте вчера, – напомнил Женя.
– Вспоминай. Ты, я, Лена с парнем, Женя с девушкой. – Андрей выразительно посмотрел на нее.
– Меня не взяли, – пожаловался Фома.
– Кнопку не взяли, понятное дело. – Андрей запустил пальцы в кудряшки на затылке малыша. – Потом ты поехала за ним к няне, а мы с детьми хотели успеть приготовить ужин дома... Вот тогда нам и позвонили медики, что везут тебя в больницу... Это был кошмар! Я все не мог понять, куда Фомка подевался, пока до меня не дошло, что ты его не успела забрать...
– А я спал, – сказал мальчик. – Потом ночью меня папа забрал домой. Мне снилось, что ты едешь на мотоцикле, очень быстро... А он поломан...
– Представляешь, беру его сонного на руки, а он мне такое выдает, – признался изумленно Андрей. – Это я уже тебя из больницы к тому моменту отвез домой, чтобы ты отдыхала. Всю дорогу мне свой сон рассказывал...
Валерия разглядывала своего сына.
– Только ты была маленькой. – Он смотрел на нее большими всезнающими глазками – цвета корицы.
– Невероятно, – продолжал Андрей, – ему приснилась та история, что случилась с тобой в юности.
– Какая история? – спросила Лера.
– Когда ты спасала жизнь школьному другу, – ответил Андрей. – Помнишь?
– Глебу? – Она не могла говорить от потрясения.
– Ты точно ничего не помнишь? – переспросил Андрей. – Тебе лучше всего Света расскажет, меня там не было.
– Какая Света?
– Твоя Света, – видя ее замешательство, он добавил. – Барановскую же ты помнишь? Свою лучшую подругу?
– Лучшую подругу? – визгнула Лера, чувствуя, что ритм сердца добирается до придела. – Света моя подруга?
– Ого... А доктор говорит, ничего страшного. Я рассказывал ему, что в юности ты попала в аварию, получила солидное сотрясение, месяц в койке провалялась. У меня почему-то сразу возникло подозрение, что две такие схожие травмы могут срезонировать. Света говорила, что в тот раз тебе всю память отшибло. Ты не помнила последнего месяца своей жизни, не понимала, как оказалась на гонках, зачем вскочила на тот мотоцикл. Теперь ты снова этого не помнишь. Света скоро приедет. Может, увидев ее, ты все вспомнишь. Она очень переживает за тебя...
– Барановская моя подруга... – шепотом повторяла Валерия. – Моя подруга...
– И твоя экономистка...
– У меня есть экономист? – Она так резко выкатила глаза, что почувствовала боль в глазницах. – Я не сама трачу деньги?
– Тебе дай волю, – улыбнулся Андрей. – Художник должен творить, а экономист планировать расходы. Она лучшая в этом деле...
– А кредиты? А как же долги?
– Какие кредиты? О чем ты?
– Мой бизнес полетел к чертям! Андрей, я банкрот...
– Милая, что ты такое говоришь? Ты ведущий модельер страны. – Он нежно потрогал ее подбородок. – Тебе стоит еще немного поспать.
– Нет, – запротестовала Валерия. – Я не хочу спать. Я хочу все знать...
В кармане у Лены тихо завибрировал мобильный. Девочка ответила на звонок.
– Да, бабуль, привет. Проснулась. Хорошо, передам.
Она выключила телефон.
– Будут минут через сорок. Если в пробку не попадут.
– Я пытался объяснить твоим родителям, что все обошлось, – сказал Андрей, – но отец непременно хотел тебя видеть...
– Отец? – спросила Лера, чувствуя, как нарастает дрожь во всем теле. Кажется, у нее вот-вот случится истерика.
– По всем новостям уже раструбили про аварию, знаешь, как это на экране выглядит...
– А где они живут?
– Где и обычно... в пригороде... Лет двадцать уже, или того больше... Ты даже этого не помнишь?
– Здесь, в пригороде?
– Что, серьезно, не помнишь?.. Они купили дом, как раз когда валился Совок. Отец твой вообще человек мудрый, все деньги, что были на сберкнижке вложил в этот дом. И тебе помог с первым ателье. Неужели совсем не помнишь? Ну, тогда вам будет о чем поговорить. Ты хоть имена наши помнишь? – усмехнулся он.
– Помню... А чем отец занимается?
– Книжки пишет.
– Что?! Книжки?!! Какие еще книжки?
– Фантастику, – ответил Женя.
– Его «Последний шанс» возможно скоро выйдет как фильм, – сказала Лена. – Помнишь эту книгу?
Лера покачала головой:
– Расскажите мне, пожалуйста...
– Его герой повторно проживает свою жизнь. Ну, это читать надо, сюжет весьма нетривиальный... Сперва он жил не слишком путево, потерял таким образом женщину, которую очень любил. И вот он оказался в горячей точке по долгу службы, и наступил на мину... он понял, что ему конец и подумал, что если бы мог все исправить, то прежде всего ни за что не потерял бы свою любимую. И вот он вдруг просыпается молодым – и все начинает сначала...
– Ну хорошо, хватит, – хлопнул Андрей в ладоши, вставая с кровати и сгоняя детей. – А то мы навалились на мать, она сама скоро все вспомнит. Давайте готовить что-то, гости явятся с минуту на минуту, мать накормить нужно, и вообще – у нас есть повод для пира!
Он поцеловал Леру, подбросил на руки малыша и они покинули комнату.
– Лена, – окликнула Валерия дочь, когда за ней закрывались двери.
– Что мама? – Она вернулась.
– Мне нужен интернет на одну секунду.
– Хорошо. Я сейчас принесу.
Через пару минут дочь вернулась с ноутбуком, после чего Лера осталась одна.
Она удобней устроилась на подушках, в глазах все еще рябило, периодически накатывала тошнота, но Лера не могла больше ждать...
Она набрала имя человека в поиске.
Всплыла масса фотографий, но ни одна из них не принадлежала тому, кого она искала.
– Где же ты сейчас, дерзкий мальчишка?..
В соц сетях она нашла Фролову Надю. С бьющимся сердцем изучала ее фотографии. Господи, какое это счастье!
Гадкий утенок не вырос прекрасным лебедем, зато догадалась, как правильно стричь свои непокорные кудри, теперь они красиво и нежно обрамляли ее лицо. Но... она жива! У нее есть семья. И она работает учителем математики. Ух ты!
Я знаю, Надя, ты настоящий учитель, мысленно обратилась к ней Лера. Дети любят и уважают тебя. Я знаю это... Ты не проходишь мимо чужих страданий...
Отец... Сколько к нему вопросов!.. Он поверил ей только потому, что с самого начала знал, что она говорит правду? Потому что и сам прошел через это? Не мог же он выдумать своего героя... Вот отчего у него была депрессия в той, другой ее жизни. Он был опечален тем, что плохо использовал второй шанс?..
Все, оказывается, можно было изменить...
Женщина, которая разбилась на мосту Патона... Почему она не сумела избежать этой участи, может, у нее попросту не было последнего желания? Как знать...
Валерия нашла в интернете и свое имя.
Это не фурия, скандалистка всех мастей, нет. Талантливый модельер с веселым нравов и улыбчивым лицом. У нее так много интервью, что пересмотреть и прочесть все просто невозможно... Каждая коллекция выходит в срок, ни одного провала. О ней говорят не злые языки, а знаменитые клиенты. Не судачат, а отзываются с уважением...
Валерия Черноус – истинный художник, законодатель моды и образа жизни!
Без скандалов и шокирующих заявлений.
Вот это да!
В спальню вошел Андрей.
– Только не говори, что заполняешь пробелы в памяти через интернет, – пошутил он.
Лера быстро отставила ноутбук и попыталась вскочить ему на встречу, но в голову словно резко запустили мяч, боль пронзила лоб и виски, все поплыло перед глазами и она со стоном упала назад на подушку.
– Ну что ты? – Андрей подоспел ей на помощь и бережно подмостил под голову еще одну маленькую подушку, присел рядом и склонился над ней. – Ты быстро пришла в себя, это радует, но, боюсь, прыгать еще рано. Я тебя знаю, начнешь бегать, швы послетают. – Он поцеловал ее. – Я так перепугался...
– Знаю, – прошептала Валерия, чуть не плача. Как странно, как волнительно, как радостно было видеть его лицо, чувствовать тепло его губ. – Мне тебя так не хватало там... и вообще...
– Там?
Она вытянула руки у него над головой и обняла за шею.
– Мне приснилось, что мы развелись. Из-за меня... Что у тебя другая женщина...
– Ужас какой, – ухмылялся Андрей. – Это из-за анестезии наверное.
Она покачала головой:
– Я точно не сплю? Это все на самом деле? Андрей, я бы не хотела потерять тебя...
– Малыш, ну куда я без тебя? – Он потерся кончиком носа о ее нос. «Боже, – подумала Валерия, трепеща, – как же мне не хватало этого жеста! Поцелуй по-индейски!»
– Мне много всякого приснилось, – прошептала она испуганно. – Про папу...
– Ты про его сердце? Ну... ты же знаешь, он старенький, но крепкий орешек.
В комнату, постучав по открытой двери, впорхнула женщина.
– Воркуют голубки! – выкрикнула она, посмеиваясь.
Валерия выглянула из-за плеча мужа.
К ней спешила дама за сорок, шикарно выглядевшая, пышная, с белокурыми локонами, уложенными в завитки на манер Монро. Так вот ты какая теперь, Света!
– Во чума! – вскричала та, подбегая к кровати. Андрей поднялся, позволив ей навалиться на Валерию с удушающими объятиями. Аромат дорогих духов окутал изголовье кровати и показался странно знакомым, ассоциируясь именно с этой дамочкой.
Хм, она и вправду ее знает. Память пустила короткую волну, из которой это стало ясно. Пока еще не пришло понимание, как такое может быть, ведь она видит ее впервые. Или... Или муж прав, прошлая жизнь – только страшный сон, навеянный анестезией? И она никогда не садилась пьяная и укуренная за руль, не пыталась покончить с собой? Это сделала другая женщина, с которой она не была знакома, та, что врезалась в нее на мосту...
– А я знала, что ты везучая в этом плане, – продолжала Барановская. – Такие, как ты, в авариях не гибнут.
Валерия не могла скрыть изумление, подозрительно разглядывая подругу, пока та ее обнимала.
– Я мало что помню, – призналась она.
– Что? Опять, – воскликнула Света. – Много?
– Ну, как будто... всю жизнь... – Валерия смущенно улыбнулась. – Мы... мы стали подругами после того, как я спасла Глеба? Так ведь?
Света кивнула, а затем тяжело вздохнула:
– Да, ты мне в один день самым близким человеком стала, это правда. Давно это было... Я когда увидела твой кувырок через руль, думала, тебя в кулек собирать будут. Но нет, я же говорю, такие как ты не разбиваются! А ведь ты тогда предупреждала Глеба, что его эксперименты с двигателем опасны. Но никто другой не посмел бы доказывать свою правоту вот так, собственной башкой.
– Где он сейчас? – спросила Валерия.
– То есть?
– Глеб. Вы по-прежнему вместе?
Барановская оглянулась на Андрея, он кивнул и вышел из комнаты. Затем Света печально посмотрела на Леру:
– Что ж, вижу, ты правда не помнишь... Почти как в прошлый раз.
Помолчала какое-то время и продолжила:
– Ты мне когда-то штуку одну сказала. Что рано или поздно его нужно будет отпустить... Что самое страшное – это потерять себя. Я поняла, что ты имела в виду. И это понимание многое изменило. А после того, как ты чуть не погибла, спасая его... Не знаю, почему он не среагировал на такое явное знамение! Он единственный. У всех был шок. А Глебу хоть бы что!.. Я рассталась с ним в тот же день. Знаешь, я ведь его так любила... не верится даже... Помнишь нашу с тобой драку? Ах да, ты же не помнишь! Вот и славно... Он меня все равно не любил. Я знала. И вот тогда, после всего, что случилось, я поняла, как мне надоело лгать себе, строить воздушные замки, пока реальная жизнь проходит мимо. Я рада, что успела расстаться с ним.
– Успела?
– Да... До того, как...
– Что?
– До того, как он разбился, Лера.
Лера схватилась, пытаясь подняться.
– Но как же так?!! Как разбился?!!
– Через две недели после тех злополучных гонок... На трассе... влетел в жигуль на полной скорости. Сама знаешь, как это бывает. Водитель сморит в зеркало, перестраивается, и внезапно... Две секунды решают все. Водителя только откинуло в сторону, помяло слегка... а он....
– Но... Господи... – У Валерии дрожали губы. – Я думала... Я надеялась...
– Спасти его? Лера, ты же понимаешь, это был вопрос времени. Твоя история с предупреждением всех сразила, но только не его. Судьба Глеба была предрешена, ты тогда только отстрочила неизбежное... – Света покачала головой. – До сих пор вспоминать трудно... Он был всем для меня, принцем...
Валерия с интересом смотрела на нее. Она слишком хорошо понимала, что могло бы произойти.
Нет, предыдущая жизнь Валерии Черноус не приснилась ей...
– Мне пришлось переломить себя, – продолжала Света. – Воли могло бы не хватить, но я должна была, должна была с ним расстаться. Ты тогда окончательно меня отрезвила, я этого никогда не забуду. – Света взяла Валерию за руку. – И потом, когда он погиб, ты поддерживала меня. Как всегда и во всем. – Она улыбнулась, глаза стали влажными. – Как бы я без тебя? Хоть бери и за руль больше не пускай!
Валерии трудно было привыкнуть к новым ощущения, к новой информации. Какой-то немыслимой шуткой казалось слышать такие признания от Барановской, позволять ей себя обнимать. Но она понимала, что все так и есть. Так и есть. Света ее лучшая подруга.
Невероятно!
– А, – вдруг опомнилась она, – как же Фома?
В груди резко вспыхнула тревога. Ведь неспроста же она назвала сына, своего младшего сына, Фомой. Только бы Света не сказала о парне того, что и о Глебе... Это... Это было бы слишком!
Света задумалась и пожала плечами.
– Не знаю... – стала она вспоминать. – Вот кого впечатлила вся та история, так это его. Тот урок, что должен был усвоить Глеб, видимо, принял Фома. Он очень изменился, это все, что я могу сказать. Я больше не видела его в привычных компаниях, он отстранился от всех. Я думаю, он страдал не только из-за смерти Глеба, но еще из-за тебя. Ты его не помнила... Вот как сейчас тебе память отшибло. А тогда ты не помнила того, что вспомнила сейчас. И Фому не помнила. Или делала вид, что не помнишь. Может он так и думал, а я не допытывалась никогда, не мое это дело, если бы ты захотела, все бы мне рассказала... Да, сразу после окончания школы он уехал... Не слышала больше о нем ничего... Хотя нет, погоди! Он пару лет назад прислал нам на офис посылку. Точно! – Света озаренно улыбнулась. – Ни с того, ни с сего, через двадцать лет, взял и прислал тебе на офис посылку.
– Мне? Посылку? – удивилась Валерия.
– Не помнишь?
Валерия напрягла лоб и как будто что-то вспыхнуло у нее в сознании. Как если бы в темной комнате кто-то чиркнул спичкой. Сначала спичка потухла. Но вот снова полетела искра. И вдруг...
Лера вскочила, совершенно забыв про голову. Света подхватила ее и помогла подняться.
– А тебе можно вставать? – на всякий случай спросила она, слишком хорошо понимая, что Леру это вряд ли остановит.
Придерживая повязку, Валерия метнулась к шкафу, за которым скрывалась гардеробная. Поиграла выключателями – и отовсюду полился свет. Сбоку, при входе стояла небольшая стремянка. Лера схватила ее, устремляясь к верхним полкам, вспоминая приблизительное местонахождение того, что ей было нужно.
– Ты что-то вспомнила? – Света не отставала от нее, придерживая и стремянку, и саму Леру, пока та карабкалась наверх. – Может, давай я?
Но Валерия уже стояла наверху, быстро перебирая какие-то коробки. Одну из них она вытрусила прямо там, на полке. Громко вскрикнула.
– Что? – Света шагнула на стремянку.
Лера уже спускалась, не глядя себе под ноги, держа в руках пластинку и улыбаясь какой-то странной, пьяной улыбкой.
– Ты это видишь? – с детским восторгом вопрошала она, разворачивая обложку пластинки.
– Да, это она. Вы кажется поспорили на нее, что ли... Лера, прости, я не помню подробностей, – покачала головой Света, помогая ей спуститься.
– Зато я помню! Ты знаешь, что это? Это знаменитый альбом «Whitesnake». Он не забыл! Не забыл!
Она аккуратно достала пластинку вместе с вкладышем, там, небрежным почерком, черным маркером была приписка:
«Самой загадочной и знаковой фигуре в моей жизни. Черт бы тебя побрал, Валерия! Летом 88-го я выкурил свою последнюю сигарету, потому что купил этот проклятый альбом. Табачные компании потеряли лучшего своего клиента...
P.s. Я рад, что твои мечты сбылись...»
Валерия прижала к груди пластинку и засмеялась.
– Господи, как мне будет его не хватать!
Света улыбалась, качая головой:
– Странная штука мозг. Но это неважно. – Она снова обняла Валерию, они постояли так несколько секунд и Света отвела ее обратно в постель.
– Расскажи еще, – с волнением просила Лера. – Что я еще не знаю... Помнишь Фролову? Она учитель математики!
– Мать, ну ты даешь! Одно помнишь, другое - нет. Конечно, помню я Фролову. Мы же только на прошлой неделе ей подарки собирали.
– Подарки?
– У нее дочь родилась. Мы детских вещичек накупили разных...
– А как же выпускной?
– Выпускной? – Света явно не могла связать вместе все эти вопросы.
– Да, что было на выпускном? – настаивала Валерия.
– На моем или твоем? – переспросила Света, поправляя одеяло.
– На моем.
Света замерла, вспоминая.
– Ну... пили, плясали... Ты платьев понашила...
– Правда?
– Нуу, этого не помнить! А что? Почему ты спрашиваешь? Обычный выпускной.
– Надя там была?
– Ну да... а что?
– Учитель! – воскликнула Лера. – Она учитель! Какое чудо все это...
– Нет, мать, чудо – это ты. Может, тебе и не надо все залпом вспоминать? – спросила Света. – Может, когда швы со лба снимут...
Валерия схватила ее за руки:
– Надо! Надо! Это настоящее волшебство – то, что сейчас происходит.
– Ну, с этим я полностью согласна. Что ж, Надя умница. Я, помниться, недолюбливала ее, у нее были эти кошмарные прыщи. Но потом я поняла, что девчонка она неплохая, с родителями ей страшно не повезло. Но она не сломалась, как видишь.
– А ты как?
– Да что я? – Барановская растерялась. – Не стану же я сейчас грузить тебя историями своих разводов. От первого брака дочь, от второго – собака...
– Когда мы с тобой подружились? – спросила наконец Валерия. – После драки?
– Ооо, – простонала Света, – ну как так? Столько памяти потерять, а то, что и следовало забыть – на месте! Я надеялась, мы этого никогда обсуждать не станем. Девчонки же. Я ревнивая была. А ты слишком крутая! Как же было к тебе не придраться? И подругу я бы лучше не нашла, это сразу было ясно... А после истории с Глебом... Я в больницу к тебе ходила. У тебя сотрясение было и частичная потеря памяти. Я потому и воспользовалась этим, ты же драку нашу не помнила... А ты мне еще и ту прекрасную вещицу подарила, ту, с которой все и началось...
– Что началось?
– Твоя карьера.
– О чем ты говоришь?
– Ну как же, Лера, вспоминай. Маленькая сумочка, расшитая золотыми пуговками. Уникальная работа. Я ее возила по всем выставкам. Во-первых, чтобы реабилитироваться перед тобой, во-вторых, твой талант меня сразил на всю оставшуюся жизнь. Про тебя и твою сумочку в «Крестьянке» даже писали, помнишь, такой журнал был, типа модный? Сколько она выставок пережила. Нет, просто носить ее как обычный клатч было бы кощунством. Она нашумела, признаться...
– Неожиданно, – протянула Валерия.
– А потом все завертелось, как во сне. Коллекции, декреты, магазины...
– А вот это я уже помню, – засмеялась Валерия.
Послышался отдаленный звонок, напоминающий бой колокола. Приехали родители, с замирающим сердцем догадалась Лера.
Хватит валяться, сказала она себе, откидывая одеяло.
– Что ты делаешь? – спросила Света.
– Живу, наконец, – ответила Лера, вставая.
Она повернулась к зеркалу и улыбнулась своему отражению. Какое счастье, что новая Валерия Черноус умеет так улыбаться! Затем сорвала с головы повязку и поправила волосы. Лена была права, за челкой не видно ни шва, ни зеленки. На ней был любимый шелковый халат, как и в то последнее утро... вот только женщина в нем была совершенно другая. От нахлынувших чувств лицо раскраснелось, голова кружилась, но Лера перестала это замечать.
– Я не знаю, как все это происходит, – сказала она. – Не знаю, кто дал мне этот шанс. Не знаю и не хочу знать, что было бы, если... Но на правах законодателя моды, я уверенно могу заявить: кем бы ты ни был, сколько бы жизней у тебя ни было, сколько бы шансов ты не использовал, одно, я знаю точно, всегда будет модно – оставаться собой!
Она повернула к Свете счастливое лицо. Подруга улыбалась:
– Теперь я вижу, что это ты. Добро пожаловать домой, Валерия!
Из коридора послышались приближающиеся голоса. Все ее семейство в сборе.
Лера на секунду зажмурилась.
Если это сон, пусть все немедленно прекратится...
Она быстро выдохнула и открыла глаза.
Нет. Все было на своих местах.
Именно так, как и должно было быть...
май, 2012 - ноябрь, 2014
©Галина Зарудная «Последнее желание». 2014
Поддержать автора донатом: 5168755429002906 (приватбанк)
photo by Jacob Sutton