Порой очень скромный детдомовец Коля Коваленко всё-таки объяснился в любви. И стала Лидия Медведева женой, другом Коваленко Николая Михайловича, его правой рукой на всю недолгую жизнь, также кандидата технических наук. Работал, трудился. Занялся наукой. Много лет работал в институте железнодорожного транспорта, на кафедре теплотехники. Имеет несколько изобретений.
Супруги Коваленко вместе пережили страшное время развала великой державы, страны. Тяжкими были последние годы. Распалась наука. Институт в Харькове, в котором работал Николай Коваленко, передали под юрисдикцию Киева, сменили категорию, снизили зарплату. Коля всё делал обстоятельно, но детдомовский упрямый, неугомонный характер иногда ему мешал: был независимым, спорил, не сдавалась «душа из пламени и дум», делился с Лидией, рассказывал ей: «И Армия отняла у меня кусок жизни. Вот слушай один курьёзный случай из армейской жизни. Во внеочередной наряд приговорил старшина меня, рядового, перечистить гору ржавых ложек и вилок. Многотрудной, этой нелепой и бесполезной работы хватило бы на неделю. Я принялся за дело: рассортировал железяки на три группы, третью, самую ржавую, отнёс на свалку, малую, самую чистую припас для старшины. Сижу, курю. Старшина с проверкой - доволен болван самодовольный. Я снова оставшуюся посуду разделил на две группы: всё ржавьё вновь отнёс на свалку, чистые приборы оставил...»
Изобретателен был во всём. Гибкий ум его легко проникал в мысли и идеи таких исполинских умов, как: Л.Ландау, Н.Винер, П.Капица. Авторитарности не терпел. Люди для него интересны. С пушкинской лёгкостью общался он с людьми различного уровня - от дворника до министра. Коваленко и роста пушкинского -166 см - два аршина и пять с половиной вершков. Ценил он великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, а любимыми были Блок и Есенин. Ещё в детдоме они, Диастинов и Коваленко, зачитывались Сергея Есенина, знали его поэму «Анну Снегину» наизусть, а насчёт Александра Блока мнения друзей разошлись, Гасим Диастинов предпочёл поэта Маяковского.
На нём, Коваленко, держалось всё: и базар, и платежи, и ремонт-починка, и стирка, дача зятя, внучка Элинка, в ней дедушка души не чаял. Не забывал дядю Колю любимый племянник, тот самый маленький рыбак Слава, часто гостивший у бабы Даши в Вятском детском доме. Ныне Слава, Вячеслав Аркадьевич, - полковник в отставке, посвятивший себя службе в Армии именно на родине дяди Коли, в Мурманской области. Теперь там же, почти в том же гарнизоне, обретается майор Андрей Вячеславович, сын рыбака Славы.
Жизнь не баловала Коваленко Николая. Перенёс несколько операций. Язва желудка, прободная язва двенадцатиперстной кишки, аппендицит с перитонитом. Сломал ребро, катаясь с горки с дочкой Тамарой. Получил перелом кости в ноге - в распутицу лесной просекой шёл с дачи и упал. Никого вокруг не было. Пять часов добирался до дома: вначале, сгоряча не чувствовал боли, прыгал на одной ноге, сидел на пне, деревяшках, досках, потом волочил ногу, но детдомовец Коваленко «не пищал», терпел, полз.
- Доползу, всё равно до дома доберусь! Где же люди, как назло, никого вокруг, вызвать бы «скорую» - нет телефона, - рассуждал, двигаясь по распутице. Два месяца - в гипсе.
К телесным недугам добавлялись душевные муки. В крымской земле похоронил свою матушку, детдомовскую тётю Дашу. Вслед за матерью покинула мир земной старшая сестра Галя, Коля потерял армейского друга Феликса. Удар за ударом. И жизнь «наказала» его плохим здоровьем. Николай Михайлович не сдавался, боролся за жизнь, был настоящим мужчиной, заботился о своей семье: жене, дочери, маленькой внучке Элинке. Ласковый, заботливый сын, папа, дед больше всего любил кроху-внучку. Кормил её, играл, гулял с ней. Перед сном пел «оперу, оперетту, романс, колыбельную». Несмотря на надвигающиеся болезни, продолжал работать, изучал компьютер - освоил его: писал, печатал научные труды по своей специальности, не досыпал, уставал, спешил жить. К нему незаметно подкрался рак лёгких.
Страшная болезнь терзала его два месяца - не жаловался, терпел. В своих мыслях прокрутил, как кинокадры, всю свою жизнь: самые лучшие воспоминания - Вятский детский дом, лучший друг детства Гасим Диастинов, первая любовь Регина Скворцова, воспитательница Маргарита Яковлевна. Мечтал о встрече с ними. Он понимал, что уходит из Жизни, что болезнь сильнее его. Повторял:
- Побывать бы в детстве, одним бы глазком взглянуть на речку Ронгу, на детский дом.
Коля Коваленко не побывал в детстве: не смог, не успел. Его, неутомимого труженика, не стало четвёртого января 2004 года. Его прах покоится в крымской земле рядом с сестрой Галей и матушкой, любимицей воспитанников Вятского детского дома.
Летом 2007 года по приглашению бывших детдомовцев Розы Николаевой и Гасима Диастинова не только «взглянула одним глазком», но и походила по местам детства мужа-детдомовца Коли Коваленко Лидия Александровна Медведева. Она вместе с Розой и Гасимом прошлась по тропе Фокино-Вятское, постояла у речки Ронга, озеро-пруда у Афанас-Солы, встретилась с воспитателями Коли, Тани, Вани, Сабана, Гасима... Маргаритой Яковлевной и Галиной Емельяновной.
- Я привыкла к приёму гостей, бывших и настоящих воспитанников Вятского детского дома, у себя, - делится Галина Емельяновна с Маргаритой Яковлевна, - жаль только, что наш детдом переводят в Советский, и ты вместе с детьми туда, счастливая. Я остаюсь здесь, в Вятском, я уже получила приказ заведующего Советским районо о переводе меня воспитателем в детский сад.
- Да, я рада, что буду работать вместе с нашими детьми, главное моя группа мальчишек. Теперь называться будет не детский дом, а школа-интернат. Галина, не переживай. Ты же остаёшься в здании детского лома, детки только другие, маленькие, послушные. Родителей детей знаешь, все они из Вятского, Удельного и Гришина.
- Знаю, конечно. Вроде бы мне старшую группу планируют. Рита, свою квартиру-то видела? Какую дают? Нравится?
- Видела. Двухкомнатная квартира, полуудобства: вода холодная есть, для горячей воды колонка стоит, её можно согреть. Квартира на первом этаже кирпичного дома. Недалеко от интерната.
- Здание-то новое, вместе что ли строили и квартирный дом, и здание школы-интерната?
- Здание интерната двухэтажное, со всеми удобствами. Не то, что в Вятском. Детям будет хорошо, удобно. Галина, ты говоришь: «привыкла к приёму гостей». Кто к тебе приезжал?
- Из Йошкар-Олы Валя Соловьёва, Рита Савельева из Ронги. Рита часто приезжает, она для нас с Геннадием стала как родственница. Её вот месяц нет, и я переживаю, не случилось ли что с ней и её детьми. Без мужа-то Рите одной с сыновьями приходится трудно. Она молодец, не унывает, не сдаётся.
- В той же больнице работает?
- Там же, в районной, Ронгинской. Лекарства привозит, лечит нас всех, советы даёт. И всё-то она знает, разбирается.
- Как с детьми одна справляется, диву даёшься. Зарплата медсестры да пенсия на сыновей небольшая. Она не жалуется. Огород, наверно, держит.
- Да. На огороде всё выращивает, сыновья ей помогают. Дети у неё хорошие и учатся хорошо, послушные. В прошлый раз приезжали все трое.
- Как у Вали Соловьёвой сложилась жизнь?
- Хорошо. Работает.
- Знаешь, Галина, в школе-интернате буду работать с однокурсницей Розы Николаевой. Её Марией Алексеевной зовут. Она воспитательница старшей группы, образование высшее, правда, практики ещё нет, молодая. Хорошая женщина, замужем, сын Алексей есть. О Розе много рассказывает. О её институтской жизни мы с тобой очень мало знаем. Приезжала в детдом - ничего о себе не рассказывала. И ей трудновато было. Училась она очень хорошо, активистка.
- Письмо из Хабаровска получила?
- Почему-то и Гасим, и Роза молчат. Может, у них не всё хорошо складывается. Жизнь, она тяжёлая штука. Думаю: кто-то из них ответит на моё письмо. Жизнь прожить не поле перейти. -Ты права, Рита. У нас с тобой, кажется, в жизни всё удачно: с мужьями повезло, с работой.
- С мужем, Галина, тебе больше повезло. А вот с Марией Степановной? Помочь ей надо, нам обеим помочь. Любитель спиртного Марии попался. Не усмотрели, не подсказали ей.
- Да. Любовь не зла, полюбишь и козла. Так ведь?