Я недостойна счастья.
Иногда я признаю этот факт, но, спустя время, он достаточно успешно забывается. Я с превеликим удовольствием кидаюсь в новую иллюзию, которая, как реклама, сулит мне то, о чем, на самом деле, мало кто знает и вообще имеет представление.
И тут, как голодная пиявка, я начинаю присасываться к очередной жертве и страстно, жадно сосать “счастье”. Стоит упомянуть, что от пустого ведра воды не дождешься, поэтому в ответ всегда только пустота. Я с удовольствием могу поделиться той зияющей дырой у себя в грудине. В особенности ее наполнением.
Берите кто хочет! Очень дорогой товар! Вы, твари ничтожные, в жизни не сможете испытать всю палитру горя, боли, разочарований, сжигающей изнутри страсти. Вам никогда полностью не раствориться во тьме страданий. Инвалиды. Ничтожества. Я дарю каждому кусочек моего сердца. Хватайте, как собаки, впивайтесь в него своими острыми клыками и дерите, дерите на части, разрывайте плоть, пусть все мое естество потонет в литрах крови. Все еще теплой крови.
Я недостойна любви.
Во мне ее тоже нет.
Я должна страдать. Должна.
Быть гонимой голодом, желая только одного: никогда не насытиться.
И постоянно испытывать безумное отчаяние.
Безнадежность судьбы своей.
А иногда хочется, так сильно хочется, воздухом захлебываясь, жадно напиться, напиться этой чертовой любовью, этой грязной пустышкой, которую ради смеха возвели в статус всеспасительной.
Хочется отдаться в объятия первого встречного и лить на него, растворить его в кислоте боли своей. И чувствовать как тело его сковывают тихие содрогания, полустоны, чтобы кровь его, слюна его, все растворилось в слезах моих. Чтобы сполна испил он отчаяния с ресниц моих.
И опустошить, полностью опустошить дыру в грудине, разрывая ее изнутри, дабы самой превратиться в одно бесконечное ничто, слиться с пустотой и стать космосом… Неба мне мало.
Но.
Страдания приводят к страданиям. Это порочный круг. И свободы мне не дано, ибо я раб, который несет крест свой, печаль рока небес.
Но.
Иногда так хочется прижаться сырой щекой к горячей груди, услышать сбитый ритм сердца, напеть про себя эту мелодию последнего вздоха и понять, осознать нутром, что он такой же как ты, Печоринский…
И раствориться в вечности, забыть про иллюзорный хронометраж времени, ощутить свое, своего человека, понимающего каждую морщинку на напряженном лице…
Но.