В середине восьмидесятых, среди студентов не было почти никого, кто бы не отслужил срочную в армии.
Такое время было- призывали всех: и тех, кому достаточно было профтехучилища, и студентов почти всех высших учебных заведений. Разве что будущих врачей не призывали.
Может это было связано с войной в Афганистане, но после службы в армии, к военной подготовке, занимавшей один день недели в течениe трёх лет, отношение у студентов отслуживших армию было довольно таки пренебрежительное.
Обратно в армию никто или почти никто из нас не хотел.
Более того, с факультетов, после которых выпускников могли призвать ещё на два года уже в качестве офицеров, некоторые студенты уходили в другие вузы, более безопасные в этом плане.
Находились и такие умники, которые в открытую смеялись над преподавателями военной кафедры: какие из нас офицеры, мол.
Шутки эти прекратились после одного случая, когда именно на такой вопрос один преподавателей кафедры, уже немолодой подполковник, просто ответил: а из вас офицеров никто и не готовит.
В учебном классе сразу же воцарилась полная тишина, символизировала немой вопрос.
- Вас готовят для того, чтобы вы могли повести взвод в атаку,- затаив презрительную ухмылку в уголках губ, пояснил подполковник.
- А дальше?- не выдержал кто-то.
-А дальше, вы все герои Советского Союза. Посмертно.
Больше никто из нас дурацких вопросов не задавал, но отношение осталось прежним- студенты не особенно, мягко говоря, старались овладеть военной наукой.
Те, кто прошли Афган, были уверены, что знают все.
Отчасти так оно и было- не все, но многие из этих ребят виртуозно владели стрелковым оружием, да и с техникой были на "ты".
Правда, однажды начальник кафедры вывез нас в поле и к своему стыду я вдруг почувствовал себя снова новобранцем, когда не смог должным образом организовать оборону рубежа силами отделения.
И так же чувствовали себя многие из нас в такой ситуации.
Умели наши офицеры поставить на место заносчивых студентов, но вот изменить их отношение к военной науке- эта задача была им не по плечу.
- Если бы хоть один студент сделал шпаргалки к экзамену по военной подготовке, я бы наверное его расцеловал!- как-то в сердцах сказал наш преподаватель по техподготовке.
Но мы все были уверены, что армия для всех нас позади.
Прошло ещё три года, и военная наука оказалась самой, а может и единственно востребованной из всех других наук, которым нас учили в университете.
Непривычно было видеть филологов, биологов или философов в должности опера при райотделе милиции.
Стукачи, те проявились сразу, заявившись покрасоваться в форме органов.
Но речь не о них.
Вдруг появились какие-то мутные типы, представлявшиеся по-разному, но явлвшиеся, на самом деле, вербовщиками пушечного мяса.
Горячих точек к тому времени было уже столько, что похоже, пушечного мяса уже не хватало.
Кирилл уехал на одну из таких войн, чтобы заработать им с Ольгой на дом, потому что продолжать жить в общаге они не могли, да и с его профессией историка, кому он был нужен в то время.
Уехал и с тех пор о нём ничего неизвестно.
Странное дело, однажды мне показалось, что я видел его в Иерусалиме, возле Купола, как раз в узком переходе к знаменитой мечети, но он тут же как сквозь землю провалился.
Ещё более странно, что видел его не только я, но и наши общие друзья, один раз на Украине, а потом где-то на Кавказе.
А может то вовсе не он был.
И спросить некого, потому что его Ольга тоже бесследно исчезла.
Может у них все сложилось, как они хотели и теперь они счастливы?
Но я в это мало верю.
Муторное нам досталось время и бесконечное, в своей муторности.
Наверное, нам нужно было серьёзнее относиться к военной науке, да и вообще, к жизни.
Хотя, почему-то больше всех преуспели именно те, кто к армии не имели никакого отношения, а сразу стали варить сгущенку и делать из неё конфеты.
Или разбавляют спирт чаем, чтобы получался коньяк.
Один из таких ныне даже до генерала дослужился и командует чуть ли не армией.