- Слава, не забудь, ты сегодня Дед Мороз. Утренник через полчаса. Администратор посмотрела на его помятую рожу, подумав : - Господи, какой из него Дед Мороз сегодня …
- А Снегурочка кто?
- Малышева Лена.
А, это та, новенькая, что ворону в «Белоснежка и семь гномов» играет. Да, вроде, неплохо, очень похоже…
Он в ответ угрюмо кивнул головой и пошел в свою гримёрную.
* * *
Слава Кусков, холостяк, актёр театра, открыл дверь холодильника и посмотрел на начатую бутылку. После вчерашних подработок на корпоративе у банковских работников голова не мечтала о радостных событиях.
- Даже не думай… - Сказал он сам себе. - Только после утренника…
Надев наряд деда Мороза и открыв посохом дверь, он вышел из гримёрной.
* * *
Жизнь театра и его актёров понятна далеко не всем. Со своими законами и понятиями, она, то тихая, то бурлящая, протекает где-то рядом, редко пересекаясь с другой, привычной нам. Даже единственный выходной – по понедельникам.
Актёр – не только профессия. Это ещё и состояние души.
Постоянное и непреходящее…
* * *
Дежурный электрик театра, Михалыч, был человеком творческим. И не работал бы в театре, за никчёмную зарплату. если б его душа не была прикована к нему.
И, когда душа требовала полёта, частенько грешил, «пропустив» две-три рюмки. Но каждый раз, после изобличения в содеянном, слёзно каялся и клялся, что это - последний раз…
* * *
Спустившись в трюм театра, под сцену, где все механизмы, двигатели, редукторы, пусть в паутине, были исправными, но можно было разбить голову в полутьме, вовремя не увернувшись, или сломать ногу о какой–нибудь торчащий металлический уголок, начальник пожарно-сторожевой службы сказал:
- Здесь, Михалыч. - Он поставил стул. - Над тобой ёлка новогодняя. Сцена. Слышимость, сам знаешь, какая. Вон как топочут. После третьего, слышишь, да не стакана, а после третьего крика «ёлочка, гори!», включаешь устройство. Понял?
- Понял, после третьего… - Пробормотал уже слегка уставший Михалыч.
Начальник ПСС удалился, а Михалыч скучал на стуле, доставая заначку из кармана служебного халата.
- А вот и Дед Мороз! – Донеслось со сцены.
- Здравствуйте, дети!
* * *
Всё проходило гладко, как обычно. Наступило время прокричать «волшебные слова».
- А все ли их знают? – Не унималась Снегурочка. – Ну-ка, посмотрим! Раз! Два! Три!
Ей ответил разнотонный нестройный хор детских голосов.
- Что-то не хочет ёлочка зажигаться! А ну-ка, ещё раз! Родители, помогайте!
И вот наступил решающий, третий. Дети, с вожделением в глазах, смотрели на ёлочку, с надеждой увидеть всплеск огней её гирлянд.
Но, ёлочка не зажглась…
* * *
И после пятого раза тоже…
Снегурочка «из кожи вон лезла», упражнялась в красноречии и экспромте, пытаясь спасти ситуацию.
Находящиеся рядом администратор и начальник ПСС, переглянувшись, рванули вниз, в трюмное помещение.
* * *
Михалыч, свесив голову, мирно спал на обшарпанном стуле.
- Скотина! Когда он нажраться успел? – Шипел начальник ПСС, безуспешно пытаясь вырвать пульт из рук Михалыча.
А тот, мёртвой хваткой вцепившись в доверенное ему устройство, монотонно бубнил:
- После третьего… Только после третьего…
Наконец, пульт был освобождён и переключатель на нём переведён в нужное положение.
По восторженным крикам со сцены всё стало ясно.
* * *
Но тут зычный голос Деда Мороза, усиленный децибелами колонок микрофонного усилителя, «в сердцах» проорал:
- Ну, наконец-то! ххххххххххххх! – Далее следовали выражения, понятные только русским и затрагивающие Михалыча и его родственников. – Заснул, с…!
Администратор и начальник ПСС опять переглянулись и понуро двинулись к выходу из трюма.
* * *
Слава с помощницей направлялись к своим гримёркам. Бывшую Снегурочку спасал только румянец из толстого слоя грима на её щеках.
- Ну извини… Вырвалось сразу… Не успел микрофон отдалить… А ты молодец.
Проходя мимо своей гримёрки, Слава предложил:
- Давай зайдём, отметим твой дебют в роли Снегурочки, а то всё Ворона, да Ворона…
Он зашёл, поставил посох в угол, бросил шапку и бороду на столик и, не снимая халата, открыл холодильник.
- Что стоишь в дверях? Заходи. Или ни разу в мужских гримёрках не была? И, давай на «ты».
- Была… Один раз… Да,только, что-то тошно от этого…
* * *
- Да, невесёлая история… И где он сейчас?
Они сидели в гримёрной. За окном начинало темнеть. Январский вечер брал своё.
- Его, как подающего надежды, в Петербург перевели. А я перебралась сюда. Извини, я спешу, дочка с температурой уже три дня лежит.
- А ты здесь веселишь других детей… Сколько ей?
- Четыре года.
- И что, за эти годы, ни визита, ни письма?
- Нет.
- Где живёшь-то?
- На Северном, комнату снимаю.
- Дочку как зовут?
- Маша.
- Так. – Он решительно встал, взял шапку и бороду со столика. – Сейчас ты идёшь к себе, переодеваешься. Встречаемся у служебного выхода.
- Куда ты собрался?
- Как куда? Машку спасать! Знаю я одно действенное средство от всех болезней. Подарки по дороге.
Выходя, он надел бороду и нахлобучил шапку Деда Мороза.
- Стоп! – Вернулся он. - Посох забыл. Только у меня просьба – не «спали» меня, хорошо? Я не Слава. Я – Дед Мороз!
* * *
Она шла следом за ним и шептала:
- Да, ты Дед Мороз… Настоящий…
* * *
А невыключенная ёлка продолжала мигать огнями, не в силах порадовать уже никого на опустевшей сцене…